***
Пару стуков в дверь, и в ответ сухое «войдите». Так Отори всегда встречал своего сына — Кею. Все их разговоры походили на совещания. И этот не был исключением. Глава компании «Отори» сидел за своим рабочим столом рассматривая какие-то документы, не поднимая взгляда на зашедшего только что сына. — Отец, я редко это делаю, — медленно, но четко проговорил Кёя, — но я хочу тебя кое о чем попросить. — Твои просьбы редки, соглашусь, — Отори продолжал пялиться в бумажки, даже минуту на разговор с сыном не хотел выделять, — зато они часто очень метко бьют по моей репутации. Чего же ты хочешь в этот раз? — Я прошу тебя отменить условие женитьбы в договоре с Таске Като… — Отменить? Неужели тебе не нравится твоя невеста? — отец Кёи на секунду замер над каким-то из бланков, а затем продолжил работать. — Дело далеко не в этом. Я отказываюсь принимать участие в этой сделке, — проговорил Кёя строгим, почти требовательным тоном. — Почему ты говоришь об этом только сейчас? — Я не воспринимал эту женитьбу как что-то важное для меня и для неё, но всё изменилось. Я единственный из твоих сыновей, кто подходит для этого договора, поэтому мой отказ должен нести за собой отмену этого условия. А причины моего отказа тебе знать не обязательно. — И всё же, — Отори наконец поднял глаза на сына, — расскажи мне. — Тебе вряд ли будут интересны разговоры о чувствах Мейлин Като и моих, так что просто нет, — Кёя договорил и сразу же направился к выходу из кабинета. Господин Отори проводил его взглядом, а затем ещё долго смотрел на дверь.***
Время шло то быстро, то тянулось словно жвачка. Дни в Академии среди фарфоровых кукол длились вечность, а репетиции с группой пролетали в миг. И каждый день в кафе Мейлин видит яркие желтые глаза, непослушные рыжие волосы, обладатель которых приходит на каждую репетицию. Каждый день она видит его, но не может и слова сказать. Не успевает. Конвой в виде отца забирает девушку прямо со сцены. Близился день выступления, от чего забот у Като становилось только больше. Но был светлый лучик надежды. Отец не сможет её моментально забрать с концерта, и это шанс для Мейлин наконец поговорить с друзьями… с Хикару. Когда зал наполнялся людьми, Мелин лишь больше стала надеяться на этот шанс. Уж точно не будет господин Като расталкивать народ, лишь бы дочь со сцены стянуть и увезти. «Я должна постараться поговорить с ним, — сквозь занавес Като высматривала знакомые лица в толпе, что уже собралась у сцены. — Они придут… обязательно придут!». Рядом со сценой Мейлин заметила нескольких ребят из клуба Свиданий, но ни одного из близнецов не было. Подруги из женской Академии уже заняли один из столиков, а недалеко от них расположились Умари и Таске. Но ни Мии, ни Каору… ни Хикару… «Они придут… просто нужно подождать. Просто немного подождать», — просебя шептала девушка, подходя к микрофону. Музыка. Погас свет, лишь софиты. Песни лились одна за другой, но сколько бы Мейлин не искала в толпе рыжие волосы, она не натыкалась на знакомое лицо с милой и немного пугающей усмешкой. «Хикару…». Началась мелодия последней песни. Как можно петь о человеке, которого почти не видишь, а заговорить с ним и подавно не можешь? Мейлин хотела, что бы Хикару это услышал, но почему нигде его нет?.. От мыслей становилось тяжко внутри, будто что-то вырывалось наружу, а ребра, как могли, сдерживали давление. Слова перестали доноситься из уст. Девушка не могла выдавить из себя и слова. Зал перешептывался, а музыканты обеспокоенно глядели на Мейлин. «От ненависти до любви, от клятв у гроба на крови один лишь шаг и он ничтожно мал…» — Мейлин пыталась выдавить из себя хоть слово, хоть звук, но всё старания были тщетны. — Но миром правят вновь и вновь, — знакомый мужской голос полился прямо из колонок, заставляя всех в зале удивиться, — слепая ярость и любовь. Пощёчина подруга поцелуя… Мейлин резко обернулась. Это был он. В руках держал микрофон, рыжие волосы слегка растрепались, а в глазах читалось волнение, но он продолжал идти по сцене прямо к девушке. — Хикару… — прошептала Мейлин, забыв, что каждое слово раздаётся из колонок, её это не волновало. Он пришел. Я знаю, ты мой Божий дар, ты мой потоп, ты мой пожар, и я за всё судьбу благодарю… ты моя тьма, ты яркий свет, ты мой закат, ты мой рассвет, ты рядом, каждый день меня чаруя!.. Слова наконец полились из уст девушки. Она медленно подошла к Хикару, он взял её за руку и притянул поближе. Поцеловал прямо на сцене. У всех на глазах. Весь мир вокруг них исчез: концерт, зрители, группа. Всего этого нет, только они вдвоём. Похоже, зрителям всё это даже понравилось. Музыка ещё не закончилась, а громкие аплодисменты уже раздались в зале. — Спасибо большое! Я так счастлива… — проговорила Мейлин в микрофон, а затем взглянула на родителей. — Я по-настоящему счастлива! Еще немного посмотрев на Умари и Таске, она ушла со сцены под громкие крики восхищения публики, держа за руку Хикару. — Ребят, это было просто супер! — воскликнул Тору. — Хотя я сильно перепугался, когда ты, Хикару, вышел на сцену. — Простите, что я чуть не испортила последнюю песню… — покраснела девушка, виновато опуская взгляд. — Да что, Мей-тян, — Макото чуть ли не прыгал от счастья. — Это всё выглядело так круто! На плечах девушка почувствовала некоторую тяжесть. Она обернулась и наткнулась на Хикару, который смотрел ей прямо в глаза: — Мей, я хотел кое-что тебе сказать, — начал говорить парень, а потом посмотрел куда-то вдаль и продолжил. — Но, видимо, это случится не сегодня… — Я не понимаю... — Мейлин немного нахмурилась, а потом её окликнули: — Мейлин! Её родителям удалось всё-таки быстро пробраться за кулисы. Грустно взглянув на дьяволёнка, Мейлин ушла вслед за отцом.