Наследники: Free World

Закончили они в девятом часу вечера, когда солнце почти полностью провалилось за горизонт. Распрощавшись с корреспондентом «Блумберга», бесцеремонным режиссёром Ли Хён Шином, съемочной группой и всезнающей Шелли Пэм, Ким Вон почувствовал себя почти больным. Можно было уже и выезжать в Сеул, но Тан вдруг предложил поужинать вместе. — Кто знает, брат, когда мы снова сможем увидеться, — сказал он. — Съёмки закончились. Через два дня я улетаю в Лос-Анджелес и планирую пробыть там какое-то время. Говорят, у тебя сложный график… Где нас застанет завтрашний день? Думаю, самое время нам с тобой сверить часы. Найдёшь путь на видовую террасу? Я пойду распоряжусь насчёт еды. На террасе у них было организовано нечто вроде лаунжа. Шелли Пэм угощала там Вона утренним кофе. Это был самый верхний уровень высотной резиденции WhiteDance, и в отличие от трёх, переполненных сотрудниками, этажей, там было относительно малолюдно. Традиционалисту Вону там понравилось. Вместо карнавального хайтека, в котором были оформлены рабочие этажи, лаунж выглядел респектабельно и буржуазно — мягкие диваны, столики на золотистых спицах и модные кадки с фикусами образовывали уютный и изящный интерьер. Шелли Пэм сказала, что обычно тут и проходят переговоры с инвесторами-толстосумами. Выбрав диван помягче, Вон снял ботинки, пиджак и в блаженстве вытянул ноги. Перед ним открылась потрясающая картина полыхающего над заливом заката. Вид отсюда и вправду был на миллиард вон. Сейчас бы ещё стаканчик чего-нибудь крепкого. Ким Вон чувствовал себя разбитым. День выдался эмоционально насыщенным, а съёмки и вовсе оставили привкус пепла. Всё дело в провокационных вопросах из сценария Ли Хён Шина. Они заставляли президента «Чегук» заново переосмысливать историю его отношений с младшим братом. Они всегда были непростыми. Сначала он игнорировал мальчишку, видя в нём соперника по короне чеболя. Но потом всё же помог ему разрешить кризис, навязанный отцом и заслужил доверие. Взамен Вон попросил Тана оставаться рядом и быть ему опорой в бизнесе. То есть заведомо обрёк его на второстепенную роль в «Чегук». Однако Тану удалось вывернуться из всех пут предопределённости, в которые угодил он сам. Младший брат не отказался от любимой, нашёл свой путь, стал финансово независимым и не растерял добросердечия. Что он вообще такое — этот Ким Тан? Откуда в нём это неубиваемое свободолюбие? И почему его нет в тебе, Ким Вон? Вон прикрыл глаза и едва слышно вздохнул. Голова гудела, тело ломило. Вообще-то он был восприимчив к перегрузкам. Бывало, что за один день мог совершить три перелёта, провести несколько переговорно-совещательных раундов, проинспектировать стройку и даже прочесть и вникнуть в очередное дело о судебном разбирательстве. Спал он по 4-5 часов и полагал, что этого достаточно для того, чтобы набраться сил. В отличие от отца, Вон не был сторонником переработок до зелёного цвета лица. Всё-таки старая система, когда вся Корея жила по принципу «чем больше работаешь, тем сильнее тебя ценят» — потихоньку уходила в прошлое. Но продуктивность по-прежнему измерялась количеством выполненных за одну единицу времени дел. Но судя по тому, что он сегодня увидел в офисе WhiteDance, компания Тана жила по каким-то своим инопланетным законам. Пятьсот человек, но ведь как-то сразу и не скажешь, что они тут находятся. Вот у них в хэд-офисе «Чегук Групп» — всё понятно. Пять этажей муравейника, где трудятся клерки, три этажа отданы под кабинеты высшего управленческого звена, последние два — территория владельцев и акционеров. Иерархия соблюдена на все сто процентов. Здесь же в WhiteDance не офис, а натуральная ярмарка развлечений. Сотрудники слоняются с кофейными стаканчиками, валяются на креслах-грушах и гамаках, воткнув носы в свои ай-маки. Небольшие группы неформально одетых людей рассредоточены по бесчисленным дизайнерским коворкингам и корнерам, о чём-то щебечут. Есть гигантская студия, где по рассказам Шелли Пэм, нонстопом идут съёмки совершенно безумных вирусных видео. Операционный директор также с гордостью сообщила, что проект их офиса взял какую-то престижную премию на Всемирном архитектурном фестивале в Сингапуре. Отношения среди сотрудников, как он мог заметить, и вправду неформальные. Все обращаются к друг-другу по именам, без суффиксов. Очевидно потому что половина команды — иностранцы. По крайней мере, ему показалось, что английская речь в кампусе звучала громче корейской. Но несмотря на вопиющую, с точки зрения их национального этикета, неформальность (граничащую с фамильярностью) Кима Тана, своего шефа, сотрудники всё-таки выделяют. Будучи большим боссом со стажем, Вон отчётливо почувствовал, как при появлении Тана перед коллективом атмосфера в помещении уплотнилась и заискрилась. Он даже словил с десяток обожающих взглядов. Это означает, что ребята не лямку тут тянут, а по-настоящему увлечены делом. Такое отношение дорогого стоит. Но и Тан — молодец. Обращается к сотрудникам по именам, искренне интересуется их личными делами, предлагает помощь. Остаётся лидером, но без обычного своего ироничного снобизма, который он годами практиковал в кругу золотой молодёжи Сеула. Вон знал о коммуникативной харизме младшего брата. Если было необходимо, Тан умел концентрировать внимание на себе и заставлять людей делать то, что он хочет. Этот его талант Вон даже несколько раз направлял на то, чтобы решить патовые ситуации с акционерами «Чегук», которых постоянно крутило как флюгер. Он сам много раз видел, как Тан завоёвывал доверие собеседника буквально за 15 минут. Тому способствовали его природная красота, харизма и удивительная внутренняя порядочность. В комплексе этот набор являлся оружием массового поражения. Тан знал об этом с детства. Поэтому, для того чтобы психологически сохраниться и не растратится, младшему приходилось большую часть времени маскироваться в высокомерного, хладнокровного, а порой даже и жестокого сноба. Но в коллективе WhiteDance, как мог заметить Вон, Тан сбрасывал все свои маски и похоже становился самим собой. Не в этом ли кроется причина их выдающихся показателей? Может, WhiteDance — секта поклонников Кима Тана? — Устроил тут кумирню, — пробормотал Вон и усмехнулся. Появился Тан в сопровождении кого-то мальчишки из стаффа. Он сменил элегантную классическую рубашку, в которой участвовал в съёмках, на невнятный многослойный оверсайз и сразу стал на выглядеть как подросток. Две упаковки пролетарского пива Hite, которые он держал в руках, довершали образ «парня с нашего двора». Мальчишка, между тем, выложил на два сдвинутых столика ланчбоксы с едой, быстро распаковал их и поклонившись, исчез. Тан, тем временем, складывал бутылки с пивом в металлическую ёмкость под лёдогенератором Вон скептически вскинул бровь. Ланчбоксы (да и пиво) исчезли из его жизни уже лет пятнадцать как. Но надо признать — он был голоден. А здесь было всё: внушительные порции чжанджамёна, кимпаб нескольких видов, салатные топпинги из огурцов, жареного кимчи, обжаренные в соусе куски телятины со стручковым перцем, отварным яйцом и зеленью, рисовые клецки с овощами в остром соусе, суп из водорослей и неизменный рис. — Я так и знал, что в этом вашем Сондо нет нормальных ресторанов, — вздохнул он, подумав о стейке. — Всё есть. Но честно говоря, лень туда тащиться, — возразил Тан и с треском разорвал упаковку одноразовых палочек. — Да и ожидать придётся минут сорок… Ешь, брат. Это вкусно. Из нашего, так сказать, корпоративного кафе. Всё свежее. — Тан засунул в рот острое куриное крылышко и зажмурился от удовольствия. Вон снова недоверчиво покачал головой, но голод дал о себе знать. Тем более, дорога в Сеул наверняка затянется. Придётся есть то что дают. Президент «Чегук групп» взял рисовую лепёшку и палочками положил на неё тонко нарезанную говядину. Прожевал, нашёл вполне себе приличным и потянулся за бутылкой. — Ты теперь всегда так питаешься? — Вон посмотрел на брата и сделал внушительный глоток. — Помнится, когда ты жил дома, то был капризен в еде и обладал замашками несносного гурмана. — Всё в прошлом, — Тан с шумом втянул в себя лапшу и тоже потянулся за пивом. — Если я здесь, то обычно забываю поесть. Все вкусные закусочные закрываются после девяти вечера, а в ресторанах — тоска смертная. Конечно, если бы наша высотка находилась где-нибудь в Каннаме — проблема жратвы решалась бы проще. Впрочем, секретарь Ним забивает холодильник заморозкой…так что с голоду я тут не умираю. — Теперь понятно, почему ты так набросился на домашнюю еду неделю назад. — кивнул Вон. А где ты, собственно говоря, живёшь? После отъезда Чха Ин Сан в Калифорнию, Тан проявлялся дома в Чхондаме всё реже и реже, пока окончательно не съехал. Весь свой внушительный гардероб он перевёз в каннамскую квартиру, где последние пару лет, перед отъездом в Штаты, проживала его подружка. Но и там его практически не бывало. После того как закрутилась история с WhiteDance, Тан большую часть времени проводил в либо в Гонконге, либо в самолётах. Решение перенести офис в корейский Сондо он принял чуть меньше года назад, когда стартап достиг должной капитализации, у компании появились деньги на большую резиденцию. К тому же перед ним маячила армия и Вон находил правильным решение младшего перенаправить все финасовые потоки WhiteDance. В этом свете, неслучайным было и появление около Тана зубастой дамочки Шелли Пэм. — Тут и живу. Мне удобно, я же много летаю. А здесь аэропорт под боком. К тому же, в Сондо полно «умных сьютов», — пояснил Тан, открывая вторую бутылку пива. — WhiteDance снимает целый этаж в соседней гостинице — половина персонала иностранцы. Вот директор Шелли Пэм, например. На её служебную квартиру уходит чуть больше двадцати миллионов вон в месяц. — Она хотя бы того стоит? — Она лучшая, — с убеждением отметил Тан. — Ты ничего не знаешь, но она пять лет руководила сингапурским подразделением Google, а до того была в американском Microsoft. Это большая удача, что мы ее переманили сюда. Я приложил немало усилий, чтобы убедить её вернуться в Корею. Ты бы знал как она сопротивлялась! = Почему? — рассеянно поинтересовался Вон — Сам подумай. Разве может такой женщине нравится местный бизнес-этикет, — сверкнул улыбкой Тан. — Уверен, она дала тебе понять, что считает тебя male chauvinist pig. — Надеюсь, что она так не думает, — нахмурился Вон. — Она была любезна. Но я уже понял, что Шелли Пэм — твоя большая поклонница. У тебя с ней ничего нет? Тан снова принялся за лапшу. — Я несвободен и тут все об этом знают, — сказал он с набитым ртом. — А по второму, романы на работе — зло. Даже в такой компании, как White Dance. Но ты можешь попробовать к ней подкатить, брат. Она ещё не замужем. Вон даже не улыбнулся. Несчастный брак, как ни странно, сделал его практически невосприимчивым к другим женщинам. Интрижки в его жизни случались редко и укладывались в пару-тройку дней. Обычно всё происходит наоборот. Но отказавшись, в своё время, от милой белокожей училки Хён Чжу, он так и не смог раскрыть своего сердца кому-то ещё. — Что это за советы? — поднял он бровь. — Я, между прочим, женат. Тан отложил палочки и посмотрел на него странным взглядом. Вон прекратил жевать, интуитивно понимая, что сейчас Тан сообщит что-то такое, что его расстроит. — Кстати, о твоей жене, — начал Тан. Ну, понятно. Скорее всего, увидел её где-нибудь, да ещё и с кем-нибудь. Вон поморщился. Определённо, он не хотел слушать дальше. — Что с ней? — тем не менее, осведомился он. — Я встретил её пару недель назад хостес-клубе «Руна». Знаешь, что это за место? — Понятия не имею, — Вон почувствовал, что головная боль возвращается. — Но мне понятно, что такое хостес-клуб. — Это хосетс-клуб для женщин, — пояснил Тан. — Для очень богатых женщин. Там крутятся-мальчики красавчики, с виду как айдолы. Ну такие, с разноцветными волосами и чувственными взорами. А может они и есть самые настоящие айдолы, чёрт знает…я их не различаю. — Ты сам-то, что там делал? — Вон подумал, что лучше увести этот разговор в сторону. — Э…там. — Тан даже усмехнулся. — Встречался с разработчиком уникального софта, который хочу раскрутить в своём акселераторе. Разработчик — девушка. Она на полставки работает в этой «Руне» и написала для них, в том числе, программу распознавания лиц. Я её выследил по хакерскому следу из даркнета. Предваряя дальнейшие вопросы, скажу, что я вообще спец по городскому дну. Не только сеульскому, шанхайскому, гонконгскому… Хакеры любят бывать в злачных местах, они там удачно маскируют свои тёмные делишки. Вон даже не удивился. Наверняка бизнесмен новой формации должен быть спецом по дну, как же без этого. Особенно если вспомнить, что разработчика программного кода TalkTolk Тан нашёл в шанхайском андеграундном джазовом баре. — Окей, так что там с Ян Да Гён? — спросил он наконец. — С кем? — не понял Тан. — Так зовут мою жену, — терпеливо пояснил Вон. — Ах, и в самом же деле, — Тан даже смутился. — Ты знаешь, я почему-то всё время думаю про неё как про внучку BS Telecom, а называю просто сонбэним. — Не ты один, — сухо прокомментировал Вон. — Ну так что там с ней? Она развлекалась в этом хостес-клубе с айдолами? Или что? — Да, я её увидел выходящей из одной из комнат. Там же система комнат. Я как раз шёл по коридору, закончив разговор с хакершей. Тут дверь распахивается и из комнаты вылетает пара красноголовых парней, а следом за ними выходит твоя жена. Она была сильно нетрезвая…ну короче она упала и отключилась. Я было решил везти её в Чхондам, но в машине она проснулась и стала умолять, отвезти её в отель, где бы она могла протрезветь. Я сказал, что в любом сетевом отеле её вмиг вычислят… Одним словом, я отвёз её в квартиру Ин Сан в Каннаме. — Это твоя квартира, — зачем-то уточнил Вон. — Ну, да. Это не так уж и важно, — согласился Тан и открыл четвёртую бутылку Hite. — Она там заснула, а когда проснулась, на следующее утро, мы с ней долго говорили. — Вот как, — Вон усмехнулся. — Я уж думал, что случилось непоправимое и она начала тебя домогаться. По взгляду Тана он понял, что именно так всё и было. Начала. — Она была пьяна. Чего только не сделаешь в таком состоянии, по себе знаю, — печально проговорил Тан. — Вот почему я ограничиваюсь одним пивом. Хотя, знаешь, хён. Если бы я три года назад не надрался в сопли в том шанхайском баре, в том, который назывался White Dance… Если бы я не встретил другого, накачанного депрессией парня — Лин Фана…то наверное и не было бы у меня сейчас всего этого — Тан почему-то махнул рукой в сторону догорающего заката. — Зачем ты это всё мне рассказываешь? — пожал плечами Вон. — Даже если бы ты это утаил, меня бы это не оскорбило. Я знаю, что Ян Да Гён иногда загуливает. В общем-то это её проблемы. Пока она не влипала в истории, значит осторожная. Но то, что она отключилась — не очень хороший знак, конечно. — Брат, она очень несчастная женщина, — Тан, несмотря на пиво, был очень серьёзен и переполнен сочувствия. — А ты несчастный мужчина. Сколько вы ещё так протянете? — Тебе уже не восемнадцать, Тан. И ты должен знать, что не все рождены для счастья, — усмехнулся президент Чегук — В мире существует миллион важных вещей, помимо взаимоотношений мужчины и женщины. Но Тан, казалось, пытался сформулировать какую-то свою версию мироздания. Ну конечно, он же смотрит на мир с колокольни своих, уже довольно-таки длительных, отношений с Ча Ин Сан. Тоже несколько странноватых, на вкус Вона. — Скажи, есть ли хоть какой-то микроскопический шанс, что ты сможешь её…нет не полюбить — просто принять? — спросил младший, Вопрос Вона ошарашил. Вот уж кем он никогда не обсуждал свои отношения с женой, так это с Таном. Шесть лет назад он был предельно честен с ним на этот счёт. Сказал, что женился исключительно ради её голоса на совете акционеров. Спасал компанию, впавшего в кому отца, их с Ча Ин Сан, кстати тоже спасал. — Ты уверен, что мы должны это обсуждать? — наконец пробормотал он. -Брат…когда она была у меня в квартире, я слышал как она плакала. Но в гостиную, тем не менее, вышла собранной. Я ни в чём её не обвинял, просто сказал быть осторожнее и не подставлять тебя. Она сказала, что последнее, что ей придёт в голову — вредить тебе. Хён, я думаю, она что-то к тебе чувствует. Но ты не даёшь ей шанса. Я бы понял, будь у тебя другая женщина. Но с учительной Хён Джу ты порвал ещё шесть лет назад…и с тех пор. — Это она со мной порвала, — перебил брата Вон. — После того, как прочла в газетах о помолвке. Ушла она. Я хотел её оставить. Предлагал разные варианты. — Хотел оставить её любовницей? — Тан смотрел укоризненно. — Это не дало бы вам счастья. — Но возможно она бы родила мне ребёнка. Как твоя мать отцу, — Вон хмыкнул. — Но слава богу, ничего такого не случилось. Она вышла замуж и родила дочку от своего мужа. — Следишь за ней? — Тан преисполнился сочувствием. — Нет. Один раз справлялся. Вон поднялся с дивана и как был в одних носках, направился к перилам террасы. Тан, подхватив пиво, последовал за ним. Пару минут они рассматривали уже почерневший горизонт, вспыхнувший огнями Инчхона — Она прикольная. Твоя жена Ян Да Гён, — внезапно сказал Тан. — Когда она немного успокоилась, то сказала, что должна поехать в Кванджу, где у неё есть подопечные — детский дом для девочек. И у них там конкурс видеороликов и её пригласили в жюри. И мы разговорились о видеоконтенте… Ну и я поехал в Кванджу с ней. И, кстати, несколько роликов мы хотим пустить в ротацию на TalkTolk. — Да ты, вижу, теперь ей лучший друг! — Вон не знал, сердиться ему или смеяться. — В этой анекдотичной ситуации Ким Тан поступил как Ким Тан — облачился в белый рыцарский плащ. Неудивительно, что красивые нуна так млеют перед тобой. — Я вовсе не такой уж дамский угодник, как тебе представляется, — хмуро буркнул младший брат — Но мне хорошо известно, что чувствует человек, когда он в беде, один и не имеет поддержки. Помнишь, как я в Америке приехал к тебе на винодельню, а ты меня прогнал? — Ну, предположим, — Вон очень хорошо помнил ту сцену и стыдился её. Тан проехал пять часов, чтобы повидаться с ним, а он ему и трёх слов не сказал — велел убираться. — Если бы я тогда поехал обратно один, то наверняка бы попал в какую-нибудь аварию, упал с серпантина…что-нибудь такое. Состояние у меня было крайне подавленное. Но рядом сидела эта нелепая девчонка — Чха Ин Сан. И мы конечно же попали с ней в переплёт, но не трагедийный, а комедийный… И знаешь, я каждый раз говорю небу спасибо, что она в тот день была со мной. — И какое отношение твои трогательные воспоминания имеют к ситуации с Ян Да Гён? — полюбопытствовал Вон. — Твоя жена в то утро…когда собиралась ехать в Кванджу, сказала, что поедет сама — без водителя. У неё было такое выражение лица, что я решил, что должен поехать с ней. Она была в беде, Вон. Я не знаю, что происходит с тобой брат. Полагаю, что обязанности президента притупляют общую боль и ты в принципе — сильнее. Но сдаётся мне, что вы оба в беде. И это меня тревожит, я не хочу потерять брата. — Думаю, тебе не стоит беспокоиться, Тан. — Вон постарался вложить хоть каплю тепла в интонацию. — И у неё и у меня ещё приличный запас прочности. У тебя нет здесь крепкого алкоголя, случаем? На сухую такие беседы мне вести сложно. Тан усмехнулся, вытащил из кармана смартфон и что-то быстро в нём написал. — Сейчас принесут, — коротко сообщил он и направился обратно к диванам. — И последнее, чтобы уж закрыть эту тему. Я видел, как ты пытался её защитить от оскорблений отца. Неделю назад, На ужине. Значит она не так уж тебе и безразлична. — Возможно, — проронил Вон. — Хотя развлекаться с айдолами? Даже не знаю, здесь уже какие-то проблемы по части вкуса. — Это может быть нервное, — возразил Тан. — Ну, кстати, девочки, что большие, что маленькие обожают айдолов. У нас треть азиатского контента — на них держится. Звукозаписывающие корпорации, которые их раскручивают — наши самые жирные клиенты. Шелли Пэм их хорошо обрабатывает, — Тан окончательно перевёл тему. Появился давешний мальчишка из стаффа — он катил тележку, заставленную крепким алкоголем. Пару минут они понаблюдали за тем, как он расставляет бокалы, после чего Тан его отпустил, сказав, что дальше они справятся сами. — По крайней мере я понял, от чего зависит ваша выручка. — сказал Вон, наливая себе на два пальца янтарного «Лафройга». — Мировой шоубиз вам платит за раскрутку айдолов. Ну, тоже способ заработать. — Ну, это сильно упрощённое понимание нашей бизнес-модели, но пусть будет так. — Тан усмехнулся потрескавшимися губами и устало потёр затылок. — На самом деле, стратегия будущего — усилить образовательный контент. Тогда у нас появится больше каналов сбытаю С ТаlkTolk всё идёт как по маслу Мы ещё года три четыре будем прирастать аудиторией, что гарантирует нам массу разных бизнес-коллабораций. Мы постоянно ведём набор людей, открываем представительства в новых странах. Как сумасшедшие плодим дата-центры… Пока у нас только Азия, но с прошлого года начался рост и в Штатах. Сейчас я туда еду, в том числе и для того, чтобы провести переговоры с голливудскими бонзами. — А что насчёт того парня, твоего китайского партнёра? — Лин Фана? А что с ним? Он же изначально программист и хакер. Создал крупнейшую в Китае лабораторию по изучению возможностей Искусственного Интеллекта. В финансовые дела вовлекается постольку поскольку — он рулит разработчиками. — Тогда объясни мне, как ведешь дела в Китае? Мне хорошо известно, что без поддержки структур Госсовета это невозможно. Для того, чтобы тебе не мешали, нужно — Боже, ну у нас есть для этого специальные люди, ну что ты, — Тан втянулся на соседнем диване. Вон чувствовал, что ещё полчаса — и они оба тут отрубятся. — Я всего лишь пару раз встречался с партийными — мне хватило. — Значит теперь едешь покорять Америку? — уточнил Вон, — А девушка в курсе твоих планов? Что говорит? — Ничего не говорит, — голос Тана в темноте внезапно стал деревянным. — Она сосредоточена на своём PhD. Как не напишу ей — она всё время в лаборатории, восстанавливает какой-то коктейль из бактериофагов. А я…то здесь, то там… Может это прозвучит и жалко, но мне тяжко без неё. Как будто воздуха не хватает. — А ей каково без тебя? — Вон в который раз подивился неослабевающей страсти брата во всём, что касалось Чха Ин Сан. — Это вопрос, — Вон услышал нервный смешок со стороны дивана. — Но таковы наши отношения… Я источник проблем для неё. Ей всегда было спокойнее без меня. — Источник проблем? Ты? — Вон не ожидал такого поворота, но уже был слишком расслаблен, чтобы уточнять подробности. — Когда-то я настоял, на том, что она должна меня полюбить, — продолжал Тан. — Что выбора у неё, в сущности, нет. Несколько попыток отступиться от неё повергали меня в чёрную меланхолию и доводили до пограничного состояния. Кто мне только не говорил, что я не самый лучший вариант парня для неё… Но, вместе с тем, между нами бывают моменты почти заоблочного счастья… Они компенсируют всё. — Не могу понять, о чём ты толкуешь. — Вон поднялся с дивана и помотал головой. Тан продолжал лежать. — Ты же с ней помолвлен. Вы должны пожениться рано или поздно. — Ты ничего не знаешь. Я, можно сказать, насильно вырвал из неё это согласие на помолвку. — Неужели? Как такое вообще возможно, Тан? С точки зрения любой женщины ты должен быть идеален. Младший брат тоже встал и мрачно ухмыльнулся и снова принялся массировать затылок. — Поверь, ни одна женщина не думает обо мне как об идеале, — саркастически заметил он. — Женщины вообще странно мыслят. Что касается помолвки с Ин Сан, то я сказал, если она не ответит согласием, то тоже переведусь в Стэнфорд и буду сидеть у неё под окнами. Она согласилась, потому что была убеждена, что именно так и я поступлю. А ей не хотелось видеть меня в Стэнфорде. Она сказала, что не должна упускать шансов научиться чему-то важному. И намекнула, что я попросту буду мешать ей там. Ну, это хоть и обидно, но вполне себе правдоподобно. Поэтому была помолвка, я свозил её в Нью-Йорк и в Большой каньон — не медовый месяц, но что-то близкое к этому. Разместил её в кампусе Стэнфорда, поцеловал и улетел в Шанхай. Там я нашёл Лин Фана и подумал, что не должен упускать шанса научиться чему-то важному. Итог такой — она всё ещё лаборантка, а я самый молодой миллиардер Азии. Так пишут в Интернете, который она тоже читает. Неважно, что миллиарды мои — виртуальные. Она снова снизу. Тан рассмеялся, взял первую попавшуюся бутылку с тележки и хорошо отхлебнул. Вон тревожно зашевелился. — Ну и дела. Вы что ли соревнуетесь кто из вас круче? — потянул Вон. — Разве в этом есть какой-то смысл, учитывая твой гендер и происхождение. — Вот про гендер ты не подумав сказал, хён, — засмеялся Тан. — Слышала бы тебя Шелии Пэм… — Он помотал головой и снова отхлебнул из бутылки. — Ты не так меня понял. У Ин Сан — психологическая травма с юности. Папаша наш постарался. Знал бы ты, как он её запугивал и унижал. Он так часто говорил о её ничтожности, что она почти поверила. Хотя, повторюсь, эта девушка — умница и ещё получит свою Нобелевскую премию. Шесть лет я пытаюсь её в этом убедить. Получается пока с переменным успехом. Но я буду продолжать. Вон подумал о том, что эту тираду он осмыслит позже. Но нервный голос брата тревожил. Похоже, что патриарх, высказывающийся насчёт строптивости современных Золушек — был отчасти прав. — Скажи одно, — начал он. — Означает ли всё это, что ваша великая любовь дала трещину? Глаза Тана опасно блеснули в темноте. На секунду он состроил гримасу. — Не означает, — твёрдо ответил он. — Мы с ней взаимозависимы. Как сообщающиеся сосуды. — Ты же спишь с ней? — - полуутверждающе, полувопросительно спросил Вон. Тан скрестил руки на груди и в изумлении вскинул бровь. — Это вопрос скорее в духе отца, — проговорил он. — Не ожидал от тебя. — Ну конечно же спишь, — сам себе ответил Вон. — Как сообщающиеся сосуды… Хм. Отец прав, она перестанет играть в самостоятельность после того как забеременеет. А ты прекрати нести чепуху про Нобелевскую премию. Она может и умница, но сомневаюсь, что обладает потенциалом Мари Кюри. Тебе действительно следует вернуться с ней в Корею, Тан. И у тебя не так уж много времени, учитывая фактор армии. Возвращай её. Если не получится уговорами — тащи волоком. Будет нужна помощь — зови.