Папенькин сынок

— Поздравляю, сын. Всё прошло успешно, как я погляжу. Папенька быстро что-то перелистывал в телефоне. Явно фото. На одном задержался, хмыкнул, пролистнул ещё и откровенно расхохотался. — Да уж, вижу. Отработал на пять с плюсом. Отец вытянул ноги на журнальный столик. Маман засуетилась, снимая с него тапочки. — Что там, Сереженька, дашь взглянуть? — попыталась заглянуть в телефон. Отец резко, но не злобно отпихнул ее голову: — Нечего тебе совать свой милый носик не в свои дела, киса. Заруби это на этом самом носике. Пип! — он нажал на нос пальцем, как на кнопку звонка. Она нисколько не обиделась, склонилась над ним, демонстрируя роскошную грудь в низком вырезе, подставляя губы, выпрашивая поцелуй. Папенька смачно засосал, нимало не стесняясь присутствия сына, залез к Катерине за пазуху, сжал. Она пискнула, но не отстранилась. Александр отвел глаза. Маман была чуть младше его самого. А он не железный. Хотя, если быть совсем уж честным, сценка вызывала брезгливость и лишь слабый отголосок пошлых мыслей. — Отец, я еще не успел домой доехать, а ты уже более в курсе, чем я сам. Александр устало опустился в кресло, взъерошил модную укладку, стараясь не пялиться на то, что могло ему само упасть в руки, если бы он сделал хоть малейший намек. — Ну-ну, хватит мне дитёнка смущать! — отец сочным шлепком по чересчур аппетитным ягодицам выставил деревенскую переспевшую красу за дверь гостиной. Вновь растянулся на диване. — Хотя… Он сам кого хошь смутит! У меня аж встал, когда я это увидел. Он направил телефон на телевизор и через пару мгновений чуть не во всю стену загорелось изображение огненноволосой Валькирии, опускающей золотую цепь-плеть на услужливо подставленный зад Александра. А еще через секунду — лицо сына со сладострастно закрытыми глазами и выражением полнейшего улета. Александр выругался, не поленился подняться и выдернуть вилку из розетки. Экран и не думал гаснуть, лишь сиротливо поблек. Забыл. Он же на автономке пашет не хуже. — Убери, — сухо приказал он скалившему золотые зубы родителю. Впрочем, папенька явно прислушивался к советам маменьки: количество золота во рту неуклонно сокращалось, заменяясь белоснежной керамикой. — Да лан, чо ты. Хороший же кадр! — не сдавался тот. Но взглянув в лицо сына, поспешил выполнить просьбу. — Папа! — Александр, как подкошенный, вновь рухнул в кресло, схватил подушечку с вышитым на ней золотом и серебром портретом маман и уткнул в нее лицо. — У тебя что, парни из СБ уже обзавелись дронами? Как можно было снять эти два кадра практически одновременно с двух почти противоположных точек? Или за мной целая армия папарацци бегает? Не было там никаких дронов. Это Александр знал совершенно точно. Что-что, а от умения отслеживать воздух зависело почти все в иных местах. Но шустрота, с которой были сделаны фото, настораживала, а не просто бесила. Эдак недолго и допрыгаться. — Ты что, за мной следишь круглосуточно? — он вынырнул из-под подушки. Портрет маменьки жалобно скривился, когда он положил его на столик и опустил сверху ноги. — А надо? — родитель скинул маску развратника-распутника, коим, кстати, никогда и не был, и сел. Налил в рюмки всё ту же Массандру с идиотским названием «Седьмое небо князя Голицына» и протянул одну Александру. — Ну, за успех! — и медленно прошелся по круглой комнате, потягивая любимую сладость. Это Александр подсадил его на южнороссийские вина. Папенька теперь заказывал их ящиками, прямиком с завода. — Я побаивался, что девчонка заартачится. Пигалица эта у Андрюхи с характером. Кремень-девка. Вполне могла что-нить такое отчебучить, что мы бы еще долго расхлебывали. Александр приспустил носок, осмотрел ногу. М-да… Грандиозный кровоподтек, видимо, малая часть возможного направления БД Валькирии. Чёрт! Нельзя даже думать так. А то шлепнет языком в подпитии, а папина СБ — служба безопасности — заинтересуется: откуда это у богемного мальчика такой жаргон? БД — боевые действия. Отец не заметил синяка, поскольку стоял, запрокинув голову. Он осушил бокал до последней капли, взял тарелку с половинками сваренной в сиропе груши — единственную после вина сладость, которую он признавал и мог есть килограммами. И вновь принялся ходить по комнате. — И что такого грандиозного могло сотворить это милое создание? — не поверил Александр. — Пнуть меня по яйцам? — А что, пыталась? — заржал отец, прожевывая грушу. Голубые, как у Александра, но уже чуть выцветшие с возрастом глаза заискрились морщинками-лучиками. — Можно сказать и так, — невольно улыбнулся он. — Но я решил подставить менее стратегически важное место! — Девка она хорошая, не обижал бы ты ее, — вдруг совершенно серьезно попросил отец. — Мне она напоминает… — он смолк, выплюнул грушевый хвостик и уселся на диван, нахохлившись. — Хотя внешне ничего общего вроде, — задумчиво провел он по седой, коротко стриженной голове, и резко перевел разговор: — Так сколько я тебе должен за то, что ты не стал мне портить нервы закидонами? То, что я перевел, твоим архаровцам хватит? Александр вытащил телефон, быстро проверил пополнение счета. — Норм. И на другую карту давай столько же. Один привод, знаешь, сколько стоит? А еще форма, рации, палатки, обувь, нанять толкового орга! Дофига! — Дорогие у тебя игрушечки, сынуля, — хохотнул отец и почесал поросшую волосами грудь. — За эти деньги можно было бы не только страйкбольную команду снарядить, а небольшую армию на неделю боёв как минимум. Александр почувствовал, как у него заледенело сердце. Неужели прокололся? Пережал? Отец таки взялся за него всерьез? Но он успел перевести вполне заметный глазу папеньки — опытного руководителя — испуг во вскакивание и возмущенный выкрик: — Что, не дашь? — Дам, дам, угомонись! — легко рассмеялся отец. — Куда ж я денусь. Но на этот год всё — лавочка прикрыта. Теперь только обычную сумму, как договаривались. — Ну прибавь еще хоть пару тысчонок в месяц, — жалостливо заныл Александр. — Я думал через месяцок скататься на Сиаргао, это на Филиппинах, посёрфить под конец сезона, когда толпа малость рассосется. Можно было б и Кристину с собой взять. — Ладно, уболтал. А на Кристю я тебе деньжат, конечно, еще подкину. Да и за ее папашкой дело тоже не заржавеет. Он в ней души не чает. Только вряд ли она поедет. Учеба, то да се. Она девочка ответственная. Александр, воодушевленный неожиданной покладистостью отца, отсалютовал бокалом и допил вино. Спросил расслабленно: — А где она учится-то? Журфак? — Ну, если захочет, будет ей и журфак, конечно. Но до него еще почти два года. — Что? — скользкий насиропленный хвостик выскользнул из пальцев. Груша шмякнулась на белоснежный ковер. — Она что, еще школьница? — Ну да, — как ни в чем не бывало ответил отец. — Она в десятом классе. Александр тяжело сглотнул: — И Андрей согласился даже на то, чтобы подложить мне в постель дочь-малолетку? Ты не говорил, что подставишь меня под проблемки с УК, если что пойдет не так. Что, если ты с ним разосрешься? Всякое бывает. Ничего личного, это бизнес! А я на нары, да? Он не на шутку разозлился. Вот оно как. Вот почему такие щедрые дары. В случае чего младшеньким сыночком можно и пренебречь? Ну, а чо? Есть же старший — Виталий-свет-в-окошке. Правая рука, полноправный компаньон. — А подождать пару лет, пока она доберется до совершеннолетия, не — не судьба? Александр с психу со всей дури хлопнул стеклянной дверью и поперся на крышу — вдохнуть свежего воздуха. В разгорячённое лицо полетел мелкий дождик. К ночи разгулялась непогода. Девка, говоришь, с характером? А она и впрямь такая, судя по неудавшемуся рандеву. Что, если или ее перемкнет, или папенька, в случае чего, заставит «хорошую дочь» бежать в полицию с заявлением «силой заставили малолеточку под венец идти, изнасиловали невинную, отдали на поругание кобелине проклятущему»? Черт знает что. Нафига такие сложности? Форс-мажор у них там? Или он себя накручивает по наивности? И папенькин партнер не станет рисковать судьбой доченьки, даже если все окажется мегахреново? Александр абсолютно не разбирался в делах большого бизнеса и осознавал, что, возможно, психует зря. Но Кристи была права: уж больно все это смахивало на покупку личной рабыни. Вскоре сзади раздались грузные шаги: по стеклянной, сделанной так мастерски, что казалось, будто она висит в воздухе, спиральной лестнице на крышу выбрался отец. Прошелся по довольно большому дворику, плотнее запахивая халат. Батя вообще не любил долго сидеть, стоять или пребывать в любом другом неподвижном состоянии. — Как стал руководителем — жопа начала сплющиваться от постоянного сидения! Под ноги облокотившемуся о парапет Александру вылетел небольшой шипастый мячик — игрушка дрыхшего в своей корзинке на кухне Бима. Старый лабрадор весьма почитал порядок и ровно в девять вечера отправлялся спать. Александр пнул мяч обратно отцу. Завязалась дуэль. Минут через десять азартного шаркания, топтания, сопения и теряемых ежесекундно тапочек победила молодость. Хотя команда Александра понесла потери: тапок соскользнул с ноги и, пролетев все четыре этажа, шлепнулся на пленку, закрывавшую законсервированный на зиму бассейн во внутреннем дворике. — Гы! — как сущее дитё обрадовался папенька: — Гол! — И тут же, сходу, продолжая разговор, начатый в гостиной: — Кристе восемнадцать недавно было. Подарочек я ей справил — закачаешься. Во, чокнутая на всю голову девка. Но я сам виноват малость. Да и ее странности такие… приятные, скажем так. Они вернулись в гостиную. После миниматча сонливость как рукой сняло и Александр задумался, не совершить ли всё же вояж по злачным местам. Уже пятый день, как приехал, хватит отсыпаться и отъедаться. Отец, как его увидел, рявкнул: — Совсем охренел на своем страйкболе? Худой, страшный, одни глазюки остались! Жрать чаще, чем раз в неделю, не пробовал? Маменька жалостливо подперла рукой усыпанную веснушками щечку и тут же приказала поварихе тете Люде наготовить жратвы на целый взвод. А потом занялась возвращением пасынку богемного вида: косметологи, маникюры-педикюры, массажисты, имиджмейкеры, солярий вертикальный, горизонтальный, еще хрен знает какие процедуры. Александр стоически терпел: все это действовало быстро и в нужном направлении. Надо, Федя, надо. И лишь когда из замотанного мужика вновь выполз на поверхность образ сладенького избалованного мальчика, маман милостиво отпустила его на первое свидание с Кристиной. Услыхав о том, что невеста уже совершеннолетняя, Александр понял, что дважды два что-то вот никак не четыре. Кристи не показалась ему набитой дурой. А вовсе даже наоборот. Тогда что за засада с учебой?