Староста класса

      Февральский морозец беспощадно щипал лицо. Валентина де Вильфор нацепила вязаный шарф на нос и натянула на уши шапку. Холод она не любила, хорошо, что недавно купленное модное пальто от него спасало. Благо, от общежития до школы бежать всего-то ничего.       Миновав уютный школьный дворик, красивый в любое время года, Валентина вбежала на крыльцо и дёрнула входную дверь. Охранник лишь быстро глянул на неё, и она, дождавшись зелёной стрелочки на турникете, без проблем зашла внутрь.       Валентина де Вильфор училась в десятом классе элитной школы-интерната. Её отца, генерального прокурора страны, здесь почитали, поэтому девушка могла учиться без проблем. Но и без него она слыла первой отличницей в школе — прилежная, усидчивая, ответственная. Она и внешность имела «ботанскую» — невысокая и слегка полноватая, с вечно зализанными в хвост волосами. Хотя, в отличие от типичной зубрилы, Валентина всегда выглядела элегантно и ухоженно.       Она прошла к лавочкам у гардероба, сняла пальто, шапку и шарф. Девушка любила одеваться тепло и между модой и комфортом выбирала комфорт. Однако сейчас морозы пришли неожиданно, а у отца не было времени, чтобы передать ей тёплые вещи. Да у него вообще никогда не бывает времени.       Валентина вежливо поздоровалась с гардеробщицей, сдавая вещи. Та приветливо улыбнулась, выдавая номерок. И Валентина пошла в класс.       Первым уроком была литература. Хотя от общежития идти было всего пять минут, девушка по привычке приходила за полчаса до занятий. Она была старостой, поэтому появлялась раньше всех и сразу принималась за исполнение обязанностей. Первым делом Валентина навещала классную руководительницу — преподавательницу ИЗО, у которой хранился журнал посещений. На этот раз она попросила старосту собрать всех одноклассников на классный час после уроков. Приняв указание, Валя записала в телефон напоминание. На сегодняшний день там ещё было задание сходить на совет школы.       Кабинет литературы был ещё закрыт, когда она вернулась от руководительницы. Это радовало, так как девушка не успела дочитать последнюю главу заданной на дом повести. Валя была прилежной ученицей, но помимо учёбы посещала ещё кружки вышивания и пения, поэтому часто доделывала домашние задания утром.       За чтением время прошло незаметно. В коридоре начало набираться народу — учеников десятого «А» класса. Вот пришла учительница — добрая седая женщина. Валя любила её уроки русского и литературы, она считала их очень вдохновляющими. И вообще ей по душе были различные гуманитарные науки. Она была хороша и в математике с физикой, но особого восторга они не вызывали.       Урок начался — все расселись по местам, и учительница стала задавать вопросы по заданной на дом повести. Это проходило в формате непринуждённого обсуждения, и Валентина, как всегда, была самой активной. Она имела своё мнение и блестяще могла доказать его.       Где-то на середине урока в класс без стука ворвался Альбер де Морсер. Этот раздолбай любил приходить не вовремя, а когда заблагорассудится. Валентина при его появлении лишь закатила глаза и полезла в рюкзак за журналом посещений. Всё равно парню всё простят! Его отец — Фернан де Морсер — почётный герой страны и главный спонсор школы, а значит, человек даже более влиятельный здесь, чем Жерар де Вильфор, отец Валентины. То есть, Альберу многое было позволительно, и он этим частенько злоупотреблял.       Девушка и представить не могла, что будет обязана выйти за этого паяца замуж по достижении совершеннолетия. Но такова была воля отца. Он как-то заключил договор с Фернаном. О причинах этого договора Вильфор предпочитал молчать.       — Доброе утро, мадам де Чурилль! — Весело воскликнул Альбер, закрывая за собою дверь.       — И тебе доброго утра. Почему на этот раз решил опоздать? — В глазах учителя читалось разочарование. Мадам де Чурилль не умела злиться на учеников, но сильно огорчалась от их неудач и пренебрежительного отношения к урокам.       — Э-э-э. Проспал. — Универсальная отговорка, у Альбера она всегда прокатывала.       — Ну сколько можно, Альбер? — Мадам пыталась достучаться до совести парня, но он лишь глупенько моргал бесстыжими глазами. — Ладно, садись уж. Повесть-то читал, хоть?       Альбер лишь пожал плечами, лишая учительницу оставшейся надежды на его добропорядочность. Женщина демонстративно опустила руки, а он проследовал на своё место. Он сидел за одной партой с Валентиной.       — Валька, привет. — Альбер радостно пихнул девушку локтем. — Есть ручка?       — Свою пора носить! — Гневно пробубнила она, толкая ему одну из запасных ручек.       — Люблю тебя, — парень чмокнул Валентину в висок, отчего та поморщилась.       Не то, чтобы она не любила Альбера, но ей казалось, что их ничто не объединяет, кроме тесной дружбы. Сам он был не прочь подкатить к какой-нибудь девушке, но жутко ревновал, когда у Вали появлялся какой-нибудь друг. Как-то девушка встречалась с молодым человеком, Максимилианом Моррелем, так он счёл это за личное оскорбление и вызвал Макса на стрелу. Альбер тогда победил, а Валентине пришлось расстаться со своим возлюбленным.       На литературе Альбер попытался заснуть, но постоянные реплики Валентины в общей дискуссии ему мешали, поэтому он просто занимался ничем. После литературы была алгебра — тоже ничего особенного. Альбер спал, Валя рвалась отвечать у доски, но её так и не спросили, так как мадам де Крайнэ вызывала, в основном, слабых учеников. А перед окончанием урока она сообщила, что на следующий день будет самостоятельная. Валентина сразу же записала это в напоминания на телефоне.              

***

      Бенедетто, просунув голову между прутьев школьного забора, пристально смотрел на задний двор школы. Он долго прислушивался и уже промёрз до костей в своей осенней куртке и тонких вельветовых брюках. Перчаток у него не было, и руки порядочно закоченели, пока он ждал.       Наконец, прозвенел звонок со второго урока. В школе началась большая перемена, а значит, множество учеников собиралось выйти из главного корпуса на улицу. Младшеклассников учителя поведут в столовую. Туда же пойдёт и большинство детей постарше. Но хотя ученики элитной школы могли позволить себе купить в столовой и прилегающем магазинчике что угодно, там не было одного — алкоголя и сигарет. Первые бунтари школы радостно ходили на задний двор, где можно скрыться от камер видеонаблюдения. Кто-то сразу начинал курить, а самые отчаянные перелезали через забор и направлялись в супермаркет неподалёку. Они-то и нужны были Бенедетто.       Жизнь парнишки-беспризорника была тяжела. Он часто испытывал свою шкуру на прочность. Холод, голод и вечное чувство одиночества преследовали его повсеместно. Благо, здесь он смог найти «золотую жилу»: богатые семиклассники, решившие доказать свою крутость, купив сигарет, не оставались без внимания юного воришки. Но и тут удача выпадала раз на раз: мало было мелких смельчаков, которые отважились в одиночку улизнуть со двора школы. Обычно они ходили вместе со старшеклассниками, которым и табак запросто продавали. А те вора отпинать могли хорошенько, Бенедетто уже проверял.       Бродяга облизнул потрескавшиеся на холоде губы и юркнул в кусты, в засаду. Надо было ждать. От голода сильно сводило живот — парень не ел с прошлого утра. Да, и такое приходилось терпеть. Особенно паршиво ему становилось, когда он представлял, что около сотни богатеньких детишек сейчас скупают булочки и шоколадки в столовой, а ему приходится ждать случайных обалдуев за забором интерната.       Через пять минут у забора появилась первая парочка школьников: девушка и парень. Оба достаточно взрослые, класс десятый, не меньше. Девушка выглядела как-то слишком неподобающе ситуации: элегантная, манерная, строгая — такие не перелезают через заборы вопреки правилам. А вот парень мог бы.       Бенедетто сразу решил пропустить их — парень явно был сильнее него и подружку свою защитить бы сумел. Ну их в пень.       Однако, когда они собирались перелезать, воришка невольно подслушал их разговор:       — Только учти, Альбер. Я пошла сюда только потому, что ты сказал мне, что там будет красиво и интересно. Если нет — получишь от меня…оплеуху.       Девушка определённо возмущалась. В её голосе слышалась внутренняя борьба. Видно, её долго уговаривали пойти против правил.       — Да ладно тебе, Валь! — Парень был явно настроен оптимистично. — Там круто, поверь. Это недалеко, ты как раз успеешь вернуться до звонка.       Он помог ей пролезть под железными прутьями, там, где находилась прорытая множеством школьников яма.       — Кстати, у тебя сегодня никаких кружков нет? Я бы хотел пригласить тебя в кино.       — Прости, но сегодня я не смогу. — Девушка, которую звали Валя, выползла из-под забора и тщательно отряхивалась. — Буду готовиться к самостоятельной. Я плохо понимаю одну тему. Я так волнуюсь…       — Какой самостоятельной? — Парень по имени Альбер был крайне удивлён.       — Такой! Ты чем слушаешь, Альбер? Завтра самостоятельная по алгебре!       — Да? Ну, ты же дашь мне списать?       — Куда ж без этого! Но, говорю тебе, я в алгебре не хороша, сама боюсь запороть.       — Ты? Да ладно тебе! Не парься, всё будет ок!       — Ага, если бы…       Голоса отдалялись, оставив Бенедетто наедине с грустными мыслями. За всю жизнь он не написал ни одной самостоятельной. Из детдома он бежал в семь лет, устав от побоев и хамства. Его хотел взять под опеку один хороший человек, но понял, что из пацана ничего путного не выйдет. У него самого было не лучшее прошлое.       Бенедетто умел читать, коряво писать и немного считать — этого хватало, чтобы распоряжаться ворованными деньгами. А уж воровать он научился мастерски.       Ах, как же он хотел поменяться местами с этой Валей. Снять с себя все проблемы: поиск пропитания и убежища от холода, спасение от полиции и от побоев — и заботиться лишь о результатах проверочной работы. Да, он не знал, как выглядят самостоятельные и как они пишутся, но он бы с радостью научился, будь у него деньги…и семья.       Прошло уже полчаса. Бенедетто совсем закоченел, ожидая «добычу». Как назло, в этот раз мелких пацанов было мало, и все они ходили с сопровождением. Ну, они ж тоже не дураки — осторожничают. Хотя Бенедетто и старался быть как можно более непредсказуемым, чтобы усыпить их бдительность.       Он уже смирился с мыслью, что до второй большой перемены здесь поживиться будет нечем, и собирался уходить, как вдруг заметил уже знакомую фигуру в бежевом приталенном пальто с белым мехом на капюшоне. Да, это была Валя, только без своего дружка. Девушка выглядела достаточно беззащитной.              

***

      Местом, которое Альбер хотел показать Валентине, оказалась заброшенная смотровая площадка. С неё открывался действительно красивый вид на набережную и недавно достроенные небоскрёбы. Площадка находилась в весьма уютных зарослях сирени.       Хотя Валя не была любительницей прогулок по запущенным садам на склоне заросшего холма, романтику Альбера она оценила. Однако не понимала, почему он решил сводить её именно посередине учебного дня, ведь большая перемена длилась всего сорок пять минут. Возможно, для того, чтобы по дороге купить сигарет, а то просто так идти скучно.       Потом, на обратном пути, им повстречались друзья Альбера, которые затянули его в какую-то кафешку. Валентина увещевала его пойти обратно в школу, так как оставалось каких-то десять минут, но плевать он хотел на школу! А вот мадмуазель де Вильфор на школу было не плевать, и она поспешила на учёбу.       Уже когда она подходила к забору, на неё кто-то напал. Валентина не сразу среагировала, а мальчишка в зелёной демисезонной куртке, вельветовых штанах и шляпе-цилиндре бутылочного цвета, накинулся на неё сзади и начал стаскивать школьный рюкзак. От неожиданности она закричала, вцепившись в лямку рюкзака.       Её сил хватило, чтобы вырвать его из рук разбойника и что есть силы замахнуться. Как же всё-таки хорошо, что она носила все учебники на уроки! Да, постоянные просьбы одноклассников одолжить книжечку и раздражали, но зато рюкзак, как оружие, наносил больше урона.       От удара по спине парень упал плашмя, испуганно и удивлённо глядя на Валентину. Сейчас она была хозяйкой положения, и ему ничего не оставалось, кроме как защищаться руками от следующих ударов.       Но Валентина не стала бить, лишь отскочила от воришки. Она смотрела в его глаза. В них было что-то до боли знакомое, что смягчило временно нахлынувшую жестокость. Парень тоже глядел на неё так, будто между ними промелькнула какая-то искра. Он не предпринял попыток встать, будто говоря, что отпускает её спокойно.       Валентина, отойдя от шока, тут же побежала на занятия. До звонка оставалась минута….       Она прибежала в класс с небольшим опозданием, чем удивила и учителя, и одноклассников. Ей сделали строгий выговор, и девушка, подавленная, уселась на своё место. У неё с трудом получилось сосредоточиться на учёбе — перед ней всё время вставала сцена нападения уличного воришки.       После четвёртого урока, на второй большой перемене, Валентина пошла на совет школы. В кабинете заместителя директора по воспитательной работе собрались представители от каждого класса среднего и старшего звена. Девушка явилась, как всегда, вовремя — уже собрались самые ответственные ученики, и можно было решать важные вопросы.       — Всем ещё раз доброго дня, — заместитель директора подняла крышку ноутбука, — давайте разберёмся, что у нас на повестке дня. Так, что у нас с творческим конкурсом, пятые-девятые классы?       Ученики среднего звена по очереди доложили, как идут работы над проектами.       — Хорошо. Осталась неделя, помните. Так. У нас же через две недели день всех влюблённых? Давайте от каждого класса по плакату в галерею?       Все согласились нарисовать. Плакаты, размером с полватмана, рисовались на каждый праздник и вешались в одном из школьных коридоров, который называли галереей.       — И самое главное. Помните, пятнадцатого числа у нас родительский день? Кто у нас на этот раз ответственный за этот праздник?       — Десятый «А», помню, должен будет его организовать! — Поднял руку парень из девятого «В», классу которого выпало заняться предыдущим праздником в этом году.       — Отлично. — Заместитель подняла голову и встретилась взглядом с Валентиной. — О, Валь! Не хочешь организовать мероприятие? Ты у нас девочка ответственная.       — Конечно, мадам. — Немного подумав, ответила Валентина. Ей это труда не составит. — Раз это будет после дня влюблённых, то и тематика соответствующая?       — Да.       Девушка кивнула, пополнив список заметок на телефоне.       После собрания совета школы она отправилась пообедать, а затем — снова уроки. По окончании занятий она собрала всех одноклассников и оправила на классный час, где принялись обсуждать предстоящий родительский день.       В этот день родители навещали воспитанников интерната, и для взрослых устраивался концерт, после которого детей отвозили на два дня домой. Обычно забирать своих чад можно было только на каникулах, а в выходные — только навещать. Поэтому посреди самой долгой четверти и устраивался такой праздник, чтобы порадовать ребят.       Классу Валентины предстояло организовать концерт. Набор выступающих оказался стандартным: пара девочек, посещающих школьных хор, согласилась спеть, один парень решил сыграть на скрипке. Ребята из театрального кружка захотели поставить сценку. По полной пришлось выложиться Альберу — он пел в школьной рок-группе, и от него планировалось исполнить три песни, одна в дуэте с Валентиной и две сольных. Сама Валя, как всегда, была ведущей и ещё хотела спеть с Луиджи Кавальканти — одноклассником, с которым она ходила на кружок пения.       Будущие выступления обсуждались ещё долго, но после звонка с седьмого урока классный час закончился, и все разошлись. Придя после занятий в общежитие, Валентина обнаружила, что её банковская карточка пропала. Перетряхнув все карманы и сумки, девушка пришла к выводу, что она выпала из кармана во время нападения. Наверняка этот мальчишка подобрал её.       У Валентины ещё оставалась наличка, к тому же она отключила услугу PayPal, да и сумма оплаты была лимитирована, но всё равно это обстоятельство как-то подпортило настроение. Девушка каждый раз возвращалась к той сцене у школьного забора, желая понять, кем был этот разбойник и почему он не попытался атаковать её снова. Она хотела даже позвонить отцу, но решила, что у генерального прокурора нет времени на каких-то уличных воришек. И всё-таки, что-то было в этом парне….