Жнец

Нью Йорк тонул и горел. Небеса извергали потоки воды и волны сухого жара. По следам Шинджи шёл пожар, чтобы столкнуться с наводнением. Две стихии боролись за контроль над городом, сталкиваясь во взрывах пара с каждой атакой. Последние люди на Земле стояли на вершине ВТЦ, с трудом переводя дух. Половина ковбойской шляпы Остина обгорела, а вторая обратилась в пепел. Его лицо было немногим лучше, к тому же у него недоставало руки. Шинджи упал на колено, вместо дыхания было слышно лишь булькание. Он больше не выдыхал воздух, лишь откашливался. Вода заполнила его лёгкие, и он не мог от неё избавиться. На горизонте, рой Ангелов приближался. Они были похожи на саранчу, поглощая всё, к чему касались. — Посмотри на нас. — Остин встал и поднял руку к небу, будто бы пытаясь схватить звёзды за его пределами. — Два последних человека на Земле, и всё что мы делаем это пытаемся убить друг друга. Вот это я понимаю поэзия. Шинджи бросил короткий взгляд на надвигающийся рой. Эта была целая армия Ангелов: все их солдаты, корабли и орудия. Двоё не могли выстоять против такой мощи, но… Может один мог. — Либо оба из нас умрут, либо ты. Сверкающая улыбка растянулась на лице Остина. — Как целесообразно. Ты не упомянул вариант номер три. Почему бы не умереть тебе? — Потому что это моя судьба, мой… Остин взорвался в хохоте. С ним вместе, раскатами грома, ворчало небо, будто подражая. — Так… У нас тут собрались один психопат-деревенщина и один самопровозглашённый самурай. Ниспосланные Богом герои человечества! — он объявил. — Что за идиотизм. — Не лучшее обращение к своему Господу. — Господь простит. Шинджи опрокинулся в кашле. Каждое сокращение было как нож под рёбра, но, несмотря на попытки, его лёгкие, казалось, собирали лишь больше воды. Скоро он утонет. — Знаешь, почему я оставил тебя напоследок? — Спросил Остин. — Я думал ты будешь другим. В конце концов, ты был первым, кто убил Ангела, первым, кто коснулся маны. Может ты бы был особенным. И хоть это и были слова похвалы, они звучали как оскорбление. — Оказывается, ты такой же скучный как и все остальные. Шинджи вонзил меч в землю, чтобы оттолкнуться и встать. Ковбой мог бы затягивать долго, но он стоял на твёрдой земле. — Я Жнец человечества! Остин поднял бровь и пол его лица приподнялось в кривой улыбке. — Ты думаешь это письмо предназначалось тебе? Шинджи замер. Это не было попыткой потянуть время. — Я уже говорил тебе… Всё, что я хочу это убивать. Для развлечения. Ты хочешь мести, тебе нужна честь, справедливость. А я просто отправляю людей на тот свет. Кто из нас, по твоему, более ужасен? Кого из нас ты бы назвал монстром, мальчик-Жнец? Тишина между ними двумя была неплохим ответом. Оба поняли кому это письмо, нет — этот титул был предназначен. Остин запрокинул голову, смеясь. Он взмахнул удавкой своей единственной оставшейся рукой, блеск его улыбки острее, чем клинок Шинджи. Шинджи подавился и вода пошла фонтаном из его горла. Время пришло. Он потянул меч из земли и пригнулся для финальной атаки. Остин мог бы просто убежать и оставить его тонуть, но они оба знали, что он не стал бы. Это было бы скучно. Повсюду вокруг них стекались Ангелы. Они шли под водой, шагали сквозь пламя и летели сквозь бурю. У них были серебристые клинки и орудия чернее, чем штормовые облака над ними. Их корабли закрыли небеса, укрывая мир чёрным покрывалом. — Теперь… Теперь немного весело! — Провозгласил Остин. — Будет ли человечество сражаться за честь и справедливость, или просто потому, что убивать так чертовски весело? Или Ангелы просто сотрут нас с лица планеты? Огонь потух. Волны утихли, поверхность тише, чем в озере. И на одну короткую секунду, ветер застыл. — Давай, — Прокричал Остин. — Мальчик-Жнец!