Потерянный сын.
9 июня 2019 г. в 15:19
Шерлок стоял перед дверью в лабораторию Молли и не торопился стучать. С последней их встречи прошло дней пять, и их общение за это время состояло только из коротких сообщений: Холмс спрашивал о новостях, а Молли сообщала их, если имеются, выбрав для этого удачный момент и спрятав серьги под своими локонами. Из-за этой сложности ответа от неё иногда приходилось ждать более суток, что нервировало Шерлока, но он успокаивался, как только девушка снова подавала знак. Детективу было подозрительно, что за длительное время не было ни одной жертвы от Тома. Точнее, жертвы, может, и были, но без следов, оставленных Шерлоку. Правда, Холмс сомневался, что Том решил бы убить кого-то незамеченно, ведь до этого он делал всё, чтобы убитые им тела дошли до сведения детектива. Соответственно, их отсутствие настораживало Шерлока, так как преступник мог готовить что-то более масштабное, а что именно — у Холмса даже не было зацепок, что не давало ему покоя и делало нервным время от времени. Исходя из своих предположений, Шерлок требовал от Молли хоть каких-то сведений в надежде уловить план Тома. Однако первые дни девушка не давала никакой полезной информации. Как ей казалось, её муж ведет себя как обычно и не вызывает подозрений. Разговор о Шерлоке больше не заходил, и их жизнь вернулась как будто бы в прежнее русло, хотя Молли было очень сложно делать вид, что всё в порядке. Она боялась, что Том заметит в ней некую отдаленность, но старалась спрятать свой страх подальше и включить все свои актёрские навыки, чтобы хоть что-то выяснить и быть полезной. Однажды ей это удалось. Она и правда смогла заметить подозрительную черту в муже: Том по утрам стал сам менять цифру текущей даты на календаре. Казалось бы, что действие достаточно непримечательное, но раньше это всегда делала Молли, а её муж вообще не обращал внимание на календарь, и цифра могла не меняться пару дней, если девушка забывала сдвинуть дату. Но в последнее время дата оказывалась сдвинута до того, как Молли добралась до календаря, а это необычное поведение для мужа. Девушка поделилась своими наблюдениями с Шерлоком в сообщении, от чего он немного заволновался от подтвержденных им догадок. Значит, преступник и правда готовит что-то, и дата события даже уже определена, и он с нетерпением ожидает её, раз с таким рвением следит за календарём. Тут же Холмс дал Молли задание: найти подходящее время, чтобы незаметно взять образцы всей грязи с его ботинок. Он давно вынашивал эту мысль, но реализовать решил её только сейчас, когда выяснилось, что скоро их ждёт некое наступление. По данным образцам Шерлок сможет выяснить, в каком районе обитает Том и найти зону действия будущих событий. Молли не заставила долго ждать, и вчера вечером она написала, что смогла добыть грязь с обуви мужа, хоть это и было очень тяжело, так как её почти не было.
И вот Холмс стоит перед дверью в лабораторию и размышляет о том, с какими же словами ему начать их «спектакль» перед предполагаемым преступником. Ему и раньше приходилось играть роли для дела, но этот раз отличается от предыдущих, ведь ему придётся играть не одному, а командная импровизация ему чужда. Шерлок постучал в дверь и медленно открыл её, заглядывая внутрь. Молли не обратила внимание на стук и стояла спиной к двери, делая некую работу на столе, стоящем у противоположной стены. Холмс позволил себе войти в комнату и прокашлялся, обращая на себя внимание. В этот раз девушка повернулась, и брови её нахмурились.
— Шерлок, — громко сказала она, — я же сказала тебе сюда не приходить больше.
Голос её был таким твердым и грозным, что Холмс сначала немного опешил и забыл, что всё это часть их плана. Однако через мгновение детектив мысленно собрался и начал ей подыгрывать.
— Я пришёл извиниться, — тихо, но уверенно сказал он, показывая всю серьёзность своих намерений.
— Да, конечно, — девушка закатила глаза, — типичная схема: сначала обидеть меня, потом извиниться и делать вид, что ничего не произошло, — знаю, проходили.
Холмс понял, что Молли решила не упускать возможность и поиздеваться над ним, заставляя молить его о прощении, даже если в этом уже нет необходимости. Шерлоку стало смешно от такой хитрости, но он подавил улыбку, которая мысленно уже возникла на его губах.
— В свою защиту хочется сказать, что обижаю я много кого, а извиняюсь — редко. Когда я прощу прощение, то всегда это делаю искренне с осознанием своих плохих поступков. Так что такие моменты следует ценить, — Холмс самоуверенно выпрямился.
Молли недовольно фыркнула.
— Так я еще и должна быть польщена твоим поведением? Замечательный вывод, Шерлок. Жалко, что неверный, — она наигранно улыбнулась.
— Нет, я не это имел ввиду, — Холмс подошел поближе к Молли. — Я хочу сказать, что был неправ, относясь небрежно к тому, что тебе дорого. Я постараюсь не говорить обидные вещи в твою сторону и в сторону всего, что связано с тобой (конечно, насколько это вообще возможно с моим характером). Давай так: каждый раз, когда моё поведение становится отвратительным, ты можешь плюнуть мне в лицо. Это будет отвратительно, но я уверен, что заслужу это.
Шерлок слегка улыбнулся, стараясь настроить их разговор на дружескую волну. Ему даже показалось, что и Молли готова приподнять уголки губ, но в итоге она оставила серьезное выражение лица. Краем глаза Холмс видел, что на ней были те самые серьги, но знал, что прямо на них смотреть не стоит, иначе такой взгляд может быть подозрительным для Тома, который, скорее всего, наблюдает за ними в эту минуту.
Молли отложила в сторону пробирки, которые перебирала до прихода посетителя, и, тяжко вздохнув, обратилась к Холмсу:
— Шерлок, мне от тебя всё равно никуда не деться. Можешь считать, что ты прощён, но я всё равно злюсь.
— Молли, ты должна знать, — он положил руку ей на плечо, — что я бы ни за что не позволил нашей дружбе закончиться.
Девушка окинула недоверчивым взглядом руку на своём плече, затем устремила взгляд прямо на Холмса, выказывая недоумение от данного действия. Шерлок видел по её выражению лица, что она не могла определить, является ли эта фраза частью его игры или она должна принять её всерьёз. Он и сам не понял.
— Хорошо, — тихо ответила она. — Буду знать.
Холмс убрал руку и спрятал её за спину, где обитала и вторая.
— Могу ли я воспользоваться твоей лабораторией? — быстро произнёс он, поджав губы в нетерпении.
— Ох, я могла бы догадаться, — по-доброму проворчала Молли. — Всё в твоём распоряжении.
Девушка вернулась к своим делам, а Шерлок направился к столу с микроскопом. Помимо инструментов там лежало еще много бумаг, среди которых были не только рабочие отчеты, но и посторонние вещи. Шерлок пробежался по ним взглядом, но не обнаружил ничего интересного в женских журналах, личных ежедневниках и брошюрах некой приближающейся выставки. Он вернул внимание к микроскопу. Рядом с прибором лежал пакет, на котором была надпись «домашнее задание». Холмс сразу понял, что это образцы, о которых он просил, поэтому незамедлительно принялся изучать их.
Анализ грязи с обуви Тома занимал уже где-то полчаса. Шерлоку быстро удалось разузнать, что скопившийся материал состоит из смеси обожженной глины, влажной почвы и разбавленной извести, однако для детектива нужно время, чтобы прийти к конечному выводу из этих данных. Самый очевидный вариант для Холмса — Том блуждает по некому зданию из красного кирпича, которое находится в процессе какого-то ремонта или даже еще на этапе строительства в районе, приближенному к воде. Такое описание было слишком размытое, потому что таких зданий в Лондоне немереное количество, и Шерлок размышлял, каким образом можно отсеять хоть часть, чтобы сузить круг поиска.
Телефонный звонок прервал его раздумья. Не глядя на экран, он ответил на звонок.
— Дорогой братец, ты, наверное, думал, что я про тебя забыла, но ты не прав. Я помню и звоню тебе с полезной информацией, — услышал он воодушевлённый голос Эвр.
— Знаешь, я уже пожалел, что не спросил Лестрейда. Ты, кажется, сдаешь позиции, — с притворным раздражением ответил он.
— Если у меня на поиск ушло пять дней, представь, сколько возился бы твой инспектор? Я бы дала ему на это вечность, — этот вердикт заставил Шерлок усмехнуться. Эвр продолжила: — Во всех официальных, но закрытых источниках у твоей умершей десять лет назад клиентки почему-то вообще нет сына. Конечно же, я не стала тебе сообщать эту информацию, ведь она лично тебе говорила об обратном, а мы не рассматриваем тот факт, что она была сумасшедшей бабушкой изначально. И правильно делаем, потому что мне всё же удалось отыскать его свидетельство о рождении. В общем, сына её звали Димс Амот. Найденная мной информация свидетельствует, что твоя клиентка — Эмма Амот — мать единственного сына, который по достижению совершеннолетия покинул родной дом и съехал в соседний якобы для самостоятельной жизни. Судя по всему, несмотря на близкое расстояние, Димс не навещал свою мать часто, а она была одинока (мужа не было), что, по словам источника, приводило её в некое сумасшествие. Затем умерла от обычной утечки газа. Самое интересное, что какие-либо записи о существовании у неё сына пропали со всех радаров как раз десять лет назад. Парень просто скрыл свою личность. Подозреваю, что создал себе другую. Думаю, у тебя уже есть догадки по этому поводу.
Эвр закончила передачу информации. Шерлок не сразу среагировал, пытаясь уложить в своей голове только что полученные данные.
— Да, теории уже имеются, — заявил он ей через несколько секунд.
— Если я найду еще что-нибудь полезное, я сообщу тебе. А так мне пора, у меня дела, — поторопилась закончить разговор сестра Шерлока.
— Дела? Лондону стоит опасаться? — беспокойно спросил Холмс.
— Лондону не стоит тревожиться, — она ответила с улыбкой в голосе, — у меня появилось занятие поинтереснее, чем террор города.
— Эвр, твои слова меня нисколько не успокаивают.
Вместо слов объяснения или прощания Шерлок услышал только гудки. Он недоуменно посмотрел на телефон, но быстро переключил внимание на потерянного сына, потому что не сомневался, что дела Эвр не стоят его беспокойства.
— Димс Амот, — тихо прошептал он себе, пытаясь понять, что может таиться в этом имени.
Внезапно в его голове прошла теория, в которой он был уверен на сто процентов. Холмс огляделся в поисках Молли, чтобы посоветоваться с ней, но обнаружил, что девушки уже нет в лаборатории. Придя к выводу, что работа в данный момент ей важнее, он решил, что Ватсон тоже может дать нужную ему информацию, и назначил другу встречу.
***
Шерлок встретил Джона у входа на Бейкер-стрит. Они одновременно подошли к квартире, где и договорились встретиться. Стоило им только пройти в комнату и раздеться, Шерлок резко спросил у Джона: — Ты говоришь, что встречался с Томом несколько раз в баре. Много ты о нём знаешь? — Да я бы не сказал. О прошлом он не говорил, а темы для обсуждения обычно были общими. Тебя что-то конкретно интересует? — Да. Известно ли тебе его полное имя? — задал вопрос Холмс и сел на своё кресло. Джон направил взгляд куда-то в сторону, пытаясь вспомнить. — Кажется, знаю фамилию, — заявил он через пару мгновений и тоже сел на кресло. — Мид. Том Мид. — Том — сокращение от полного имени Томас. Значит, его полное имя Томас Мид, — быстро заговорил детектив. — Моя очень проворная сестрица нашла имя потерянного сына моей клиентки — Димс Амот. Не знакомо? Вопрос звучал так, словно Джон должен был моментально ответить, но доктор не понимал, что от него хотел его друг, поэтому он просто пожал плечами. — Это же наипростейший палиндром! — воскликнул Шерлок в нетерпении. — Димс Амот — Томас Мид. Не слишком умно для преступника, который, судя по всему, вынашивает грандиозный преступный план в течение несколько лет, но, видимо, он решил просто слишком не мудрить. Внезапно лицо Шерлока изменилось. Брови поднялись вверх, а в глазах виднелся мыслительный процесс. Спустя несколько секунд Холмс посмотрел на Джона волнительным взглядом озарения. — Точно! — подтвердил детектив себе вывод, который пришел ему в голову. — Если он любит играть с буквами — значит, имя, возможно, не единственный случай, где это могло ему пригодиться. Своими убийствами он явно хотел мне что-то сказать. Я всё это время пытался найти связь между жертвами или экспериментами, которые над ними проводили, но всё оказалось проще. Всё было случайно, а важны были именно задействованные органы. Шерлок вновь погрузился в мыслительный процесс. Джон давно привык, что у него не всегда есть возможность дополнить выводы друга, и ему остаётся только быть объектом для выслушивания, но его это устраивало. Для него было занимательно наблюдать за тем, как Холмсу в один момент просто становится всё ясно, а на лице отображается торжество при каждом совпадении некого факта в его чертогах с реальностью. — Джон, кто у нас был первой жертвой? — внезапно спросил Шерлок. Ватсон растерялся от вопроса, потому что не ожидал его. Перебрав в голове все последние их убийства, он ответил: — Первым, вроде, был парень, глаза которого были высушены. — Нет! — возразил Холмс. — Он был первым, кого мы обнаружили, но есть те, кто умер раньше него. Например, девушка, которая кормила котов в подвале, но и не она была первой. Таким образом, наш порядок следующий: парень, спрыгнувший с обрыва и потерявший скальп; девушка, кормившая котов со сросшимися икроножными мышцами; парень с высушенными глазами; парень с гнойными миндалинами и, последняя, бабушка с аппендиксом. Детектив смотрел на друга с ожидающим взглядом. Словно очевидный вывод напрашивается сам собой, и Джон должен его озвучить. Ватсон проигнорировал этот взгляд и просто молчал. Шерлок тяжко вздохнул, сдавшись, и сам волнительно продолжил: — Скальп. Икры. Глаза. Миндалины. Аппендикс. Первые буквы — ответ к разгадке. Сигма! Ватсон вскинул брови вверх, показывая, что всё равно не понимает. — Сигма — греческая группа алфавита, — Шерлок обвел взглядом комнату в поиске бумаги и ручки. На ближайшей полке он обнаружил старый блокнот. Встав с места, он взял его в руки и открыл на пустой странице, затем взял ручку со стола, сделал несколько штрихов на бумаге и показал Джону. — Вот так она выглядит. Ватсон взглянул на блокнот и увидел там символ Σ, который до сих пор не открывал занавесу тайны. — Я уверен, эта буква имеет множество значений в современном мире. Нам осталось только найти их все и понять, какое именно подходит под наш случай. Но я уверен, что долго искать не придётся, потому что у меня ощущение, что точно недавно я где-то видел этот символ. Дай мне пару дней, и я точно пойму, с чем он связан, и мы будем всего лишь в шаге, чтобы разоблачить Тома. Ватсон не уверенно смотрел на Холмса. Конечно, доктор не сомневался в прогрессе друга в этом деле, но для него оно всё равно не сдвинулось с места. — Не смотри ты на меня так растеряно, Джон. Мы скоро раскроем это дело, и тебе всё покажется таким очевидным, что ты еще будешь смеяться надо мной: как это я не пришёл к решению раньше, — успокаивающе проговорил Шерлок. — Кстати, у меня пролился свет на еще один аспект данного дела. Последние дни я не только ждал новостей от Молли, но и сам старался не бездействовать и узнать загадку нашего полицейского Митчелла с его личным детективом, которые всегда по какой-то причине умудрялись опрашивать свидетелей раньше нас, а в Скотленд-Ярде об этом ничего не знал. Тут решение оказалось еще проще, чем это можно было себе представить. — И какое же? — поинтересовался Джон. — Их не существует, — спокойно ответил Шерлок. Ватсона данное заявление немного удивило. — Как это? — спросил он. — Но все свидетели утверждали… — Свидетели — это сообщники Тома, которые помогали ему в убийствах и выставляли всё в свет в качестве несчастных случаев. Я обзвонил всех еще раз и задал им парочку хитрых вопросов, которые позволили мне заметить одну общую деталь — они все не могут вспомнить, чем занимались вчера вечером, чем завтракали и как зовут их пациентов, но детально помнят описание полицейского, которого видели месяц назад. К тому же полицейский этот, как мы выяснили, никак не мог присутствовать на их допросе. Конечно, всё это мне показалось странным, а вывод напрашивался только один — все врут. Джон медленно, но утвердительно кивнул головой на это утверждение. — У меня есть доводы утверждать, что все они имели свои интересы, — продолжил Холмс. — Я навёл справки и обнаружил, что у всех свидетелей дела пошли в гору в последнее время. Не то чтобы они все резко разбогатели, но все они преуспели в определенных сферах. Например, подруга студента с высушенными глазами внезапно поступила в престижный институт. Ты же видел её. В такой институт поступить с её образом жизни (а я проверил, до этого момента учебными навыками она не славилась) она своими силами точно не могла. Врач, который делал операцию на ноге жертве с поврежденными икрами, получил повышение. И события такого рода есть у каждого свидетеля. Надеюсь, ты не посмеешь сказать мне, что это всё совпадение, потому что в такие совпадения даже ты не должен верить. — Я не собирался перечить твоей теории, — успокоил его Ватсон. — Вот и славно, — улыбнулся Шерлок. — Меня радует, что у нас всё меньше вопросов по этому делу. Я уверен, скоро уже всё кончится. И до вечера детектив и доктор обсуждали каждую деталь высказанных Шерлоком теорий. Ватсон задавал уточняющие вопросы по моментам, где не всё до конца понял, а Холмс терпеливо отвечал, стараясь и себя наводить на новые зацепки. Время уже приближалось к четвертому часу, как вдруг к Джона прозвучал сигнал на телефоне. Это был не звонок и не сообщение, а звук напоминания. Ватсон выключил сигнал и виновато посмотрел на Шерлока. — Мне придётся оставить тебя одного, но, мне кажется, ты уже успел рассказать мне всё, что сам сумел понять, поэтому что-то важное я не прерываю, — сообщил он, собираясь уходить. Шерлок недоуменно смотрел на уходящего Ватсона, но не собирался его останавливать, а только попрощался.***
Майкрофт пробыл в Шерринфорде до позднего вечера по рабочим делам. Расправившись с ними, он решил навестить свою сестру, прекрасно зная, что в этот час сон вряд ли мог настичь её. Их отношения не стали теплее после событий трехлетней давности, но он всё равно был рад сказать ей «привет», если подворачивался случай. Уже подходя к коридору, ведущему к нужной камере, Майкрофт заметил фигуру, которая приближалась в его сторону. — Добрый вечер, доктор Ватсон, — произнёс Холмс, натягивая приветливую улыбку, когда знакомый силуэт поравнялся с ним. — Какими судьбами в столь поздний час? Джон немного растерялся от неожиданной встречи, что не скрылось от проницательных глаз Майкрофта, но быстро сориентировался в ситуации. — Ты же знаешь, что для Шерлока не существует понятие «очень поздно» или «очень рано». Если ему что-то надо, то исполнено должно быть здесь и сейчас. Он прислал меня сюда за важной информацией, которую подготовила ему Эвр, — объяснил он и сложил руки на груди в ожидании следующих комментарий. — Конечно, — улыбнулся притворно Майкрофт, — а ты бесприкословно готов выполнять все его задания в любую минуту — я забываю об этом. Шерлок совсем перестал щадить своих питомцев: отправлять в такую глушь в такой час ради своих дел — жестоко даже для него, мне кажется. — Майкрофт, — Джон слегка насупился, — давайте разойдёмся без едких замечаний. В ваши дела мы не лезем, а вы не лезьте в наши, хорошо? — Пойдет, но только до тех пор, пока ваши дела не касаются наших, — заявил Холмс и устремился в сторону зоны обитания своей сестры, кивнув напоследок в знак прощания. Джон облегченно выдохнул, вынул из кармана телефон и быстро начал печатать: «К тебе идёт Майкрофт. Я сказал, что был у тебя по заданию Шерлока», — и отправил сообщение. Ватсон благодарил высшие силы за то, что решил покинуть камерную комнату Эвр именно сейчас, а не минутами позже, потому что пришлось бы долго объясняться перед Майкрофтом, если бы тот их застал. Они оба совершенно забыли, что старший брат Холмсов мог нагрянуть в любой момент. Кажется, сама судьба благоволит их незамеченным встречам. Как раз сегодня прошло их первой свидание, которое Джон устроил, как и обещал. Он долго обдумывал, как можно превратить тюремные стены во что-нибудь хоть как-то относящееся к романтике. К сожалению, его воображение так и не помогло ему в этом вопросе, но он решил не отступать и провести это свидание в любом случае. Он поинтересовался у Эвр, сколько ей необходимо времени, чтобы подготовиться к их вечеру, и получил ответ, что два дня будет достаточно. Ватсон долго тянуть не стал и назначил свидание через два дня. Этим утром он встал рано, и мысли о предстоящем событии не покидали его голову, заставляя его иногда дрожать от волнения. Джон совершенно не понимал, почему его тело ведет себя как тело подростка перед самым первым свиданием в его жизни, но был рад тому, что до сих пор мог испытывать такие эмоции. И в очередной раз был уверен в своём выборе, если даже мысль об этой женщине заставляла его сердце биться быстрее. Он улыбался, вспоминая тот факт, что последний раз он испытывал эти ощущение также по отношению к ней, правда не зная её сущности. Та таинственная незнакомка в автобусе так его очаровала, что даже натолкнула его на ужасный поступок, который, хоть он и не мог простить себе до сих пор, показал ему, что даже Мэри не способна помочь ему стать тем, кем ему хочется быть, и надо просто принять свою натуру такой, какая она есть. Одно Ватсон точно не предвидел в этот день — Шерлок. Холмс назначил ему встречу в первой половине дня, и надо постараться, чтобы она не заняла и вторую. К счастью, встреча нужна была только для того, чтобы детектив выразил все свои теории вслух, а участие Джона символическое, что позволило доктору всё же уйти вовремя. Ровно в семь часов вечера Джон стоял перед стеклянной стеной в уже такой привыкшей для него камере и смотрел на Эвр с разинутым ртом. Девушка действительно подготовилась к этому дню, и её внешний облик выделялся среди этих серых и мрачных стен. Холмс не стала преображаться до неузнаваемости, чему Джон был рад. Она не использовала даже косметику, но лицо её всё равно выглядело свежо и прекрасно. Волосы были заплетены в пышную косу, которая спадала на её правое плечо и была подвязана резинкой красного цвета в сочетание с легким платьем этого же цвета, которое облегало её тело. Оно было чуть ниже колен с большими стянутыми карманами на уровне бедер, его свободные рукава закрывали только локоть, открывая бледные предплечья девушки. Черные пуговицы располагались по всей длине платья, начиная с треугольного выреза на груди. На талии идеально сидел пояс в цвет платья, размещая небольшой бант на животе, добавляя в образ девушки некоторую игривость. Джон действительно был сражен таким перевоплащением Эвр из заключенной в обворожительную женщину. Её выдавали разве что атмосфера комнаты и тот факт, что она была босиком. — Ты прекрасно выглядишь, — наконец смог произнести Ватсон. — Спасибо, — ответила Эвр, но, кажется, ни сколечки не смутилась и не подала какой-либо вид, что этот комплимент ей приятен. — Что там у тебя? — спросила она, указывая головой на корзину, которую Джон принёс с собой. — А, ну я решил, что мы захотим перекусить, и мне удалось под предлогом гостинцев от твоих родителей пронести корзину сюда, — он улыбнулся довольный своей маленькой авантюрой. Девушка просто кивнула и села на кровать, пригласив рукой к себе посетителя. Ватсон немного замешкался, но не стал заставлять повторять приглашение и проникнул за ограничительную стену. Эвр сидела с непроницательным выражением лица и не двигалась. Джон сел рядом с ней, ощущая себя очень неловко, и поставил корзину на пол. Конечно, он ожидал, что девушка будет приветливее, чем обычно, ведь в прошлый раз их отношения перешли на другой уровень, но сегодня она казалась как никогда холодной. — Как ты достала себе платье? — спросил Ватсон, стараясь разрядить обстановку. — Одна из здешних работниц любезно одолжила его мне, — ответила она, не двигая ни одним мускулом на лице. — Любезно? — Не бойся, Джон, я не убила её за это платье, — отреагировала Эвр с неким раздражением. — Я и не думал… — попытался оправдаться Ватсон, но понял, что его даже не слушают. Повисла тишина между ними, которая продолжалась неприлично долго. Джон не выдержал и встал с места. — Да, извини меня, — сказал он, уперев руки в бока. — Извинить? — Эвр нахмурила брови в недоумении. — За это отвратное свидание, — объяснил Джон. Девушка тоже встала и отошла на противоположную сторону комнаты, отвернувшись к стене. Через мгновение она повернулась обратно и заговорила беспристрастным голосом: — Внезапно я поняла, что всё это бессмысленно. Зачем пытаться построить то, чему всё равно не суждено быть. — Ты издеваешься надо мной? Эвр пожала плечами и не ответила. — Почему ты вдруг поменяла своё мнение? — продолжал изумляться Джон. — Просто я поняла, что у нас не может быть нормального свидания: мне нельзя выходить, и я не собираюсь нарушать запрет, как бы странно это ни звучало. Мне обещали, что выпустят меня под домашний арест, если я буду хорошо себя вести, но это может произойти лет через десять, а то и больше. Не хочу заставлять ждать тебя так долго. Сначала мне показалось забавным иметь отношения через решетку, но теперь совсем не смешно, — Эвр поморщилась, словно ей были противны её же слова. — Показалось забавным? Ты устроила наши отношения ради забавы? — Не драматизируй, Джон. — лицо её скривилось. — Ты меня заинтересовал, и я захотела разнообразить свою жизнь, но это ведь не меняет моих чувств к тебе. Тем более, как я сказала ранее, никакой забавы я не испытываю больше. Отвратительное чувство жалости к себе от того, что наши отношения будут развиваться в этом омерзительном помещении, заставляет меня прекратить мучить и тебя, и себя. И ты тут еще со своими бутербродами. Джон рассмеялся. Эвр удивилась данной реакции. Она подождала, когда приступ смеха её посетителя закончится и спросила недовольным голосом: — И что же тебя так веселит? Ватсон дал себе мгновение отдышаться прежде, чем ответить. — Не знаю, — честно сказал он. — Внезапно я понял, что всё это действительно нелепо. Никогда бы не подумал, что Эвр Холмс устроит мне истерику из-за того, что наше первое свидание проходит не как у нормальных людей. Смешно, да? «Эвр Холмс» и «нормальные люди» в одном предложении — как мы до такого дошли? Эвр не была уверена, что понимает иронию Джона. — Ладно, устрою я тебе всё, как ты хочешь, — заявил Ватсон и потянулся к принесенной им корзине. Он отложил упакованную еду и достал плед, который таился на дне. Джон расстелил его посреди комнаты. — Иди сюда, — сказал он, сев на устроенную им подстилку, и похлопал по месту рядом с собой. Эвр не сразу повиновалась, а неуверенно разглядывала Джона. — Нет, я на это не поведусь, — ответила она, поняв, к чему идёт дело. — Придётся, — мягко настаивал Ватсон. — Если на тебе психотерапевтические приёмы и срабатывают, то я точно для этого не гожусь. Мой разум невозможно обмануть. — Эвр, твой разум возможно обмануть, если ты сама это позволишь. Иногда людям полезно построить вокруг себя иллюзию, которая сможет помочь пережить эту отвратительную реальность. Конечно, всему есть пределы, и мы не собираемся их пересекать, — Джон улыбнулся и снова похлопал по месту около себя. Девушка не смогла устоять от ответной улыбки и всё же присела рядом, посмотрев на своего партнёра с ожиданием дальнейших действий. Ватсон повернулся к ней спиной, вытянув ноги, и приказал Эвр сделать то же самое. Она не заставила себя долго ждать, и их спины соприкоснулись. — Закрой глаза, — тихо начал Джон, — проникнись своим разумом в тишину, которая настигнет нас после моих слов, и представь, что ты нигде — вокруг тебя ничего нет. В комнате действительно повисла тишина. Доктор сам повиновался своим словам и представил, что вокруг него белое пространство, которое принадлежит только ему. Предположив, что и у Эвр получилось, он продолжил: — Посмотри вдаль и увидишь, что там синее небо без единого облачка. И вот эта синева уже и над тобой, а вокруг тебя появились зеленые деревья, листья которых еле уловимо шелестят от дуновения летнего, теплого ветра. Ты сидишь на траве. Прикоснувшись к ней ты ощущаешь мягкое прикосновение травинок, которые щекотят кончики твоих пальцев. Кажется, это заставляет тебя улыбнуться. Детские игривые визги и смех доносятся до твоих ушей. Ты оглядываешься и видишь, что парк, в котором мы сейчас сидим под деревом, которое скрывает нас от палящего солнца, наполнен людьми. Все гуляет по парку, занимаясь своими делами: кто-то разговаривает по телефону, кто-то гуляет с колясками, кто-то гуляет компанией, а кто-то — в одиночку, надев наушники. Беспризорные дети бегают на детской площадке, наслаждаясь полной свободной, переданную им добрыми родителями. Мимо нас проходят две девушки, и мы слышим, как одна жалуется другой на своего начальника, который требует от неё дополнительной работы, совсем не предлагая дополнительной оплаты. «Джек, апорт!» — слышится из середины парка. Это привлекает наше внимание, и мы видим собаку, которая отчаянно пытается догнать брошенный диск, чтобы словить его и принести обратно к хозяину. Окрас собаки коричневый и с блеском переливается на солнце, уши обвисшие, морда вытянутая. Я совсем забыл эту породу, не напомнишь? — Ирландский сеттер, — ответила Эвр, улыбаясь. — Меня всегда поражало, как собаки зависят от людей, хотя могут держать их в страхе, если пожелают. — В том-то и дело — собаки не желают держать никого в страхе без веской причины. Они просто хотят жить и получать от этой жизни всё, хотя сами и не имеют понятие о самом слове «жизнь», — предположил Джон. — Мне нравится твоя теория, — сообщила девушка. — У тебя есть любимая порода собак? — Я люблю маленьких собак. Мальтийская болонка меня очень привлекает. Белая собачонка, которой требуется защита от этого грязного мира. Джона ответ позабавил. — Что же еще обычного, но такого интересного таится в тебе, Эвр? Может, у тебя еще и любимые фильмы есть? — Тарантино! — воскликнула она. — Не удивлен, — посмеялся Джон. В таком ключе свидание прошло мимолётно для них обоих: в воображаемом парке оказалось столько всего интересного, что темы обсуждались и самые обычные, и личные, и глобальные. Порой Эвр так воодушевлено рассказывала о своих интересах, что доктор боялся перебить её одним своим вдохом, но такая мелочь не могла отвлечь её. В какой-то момент очередного её повествования своих мыслей, Джон откинул свою руку в сторону, пытаясь нащупать что-то. Девушка догадалась, что он ищет, и коснулась его кисти. Он сразу схватил её руку и переплёл пальцы, что заставило её на несколько секунд остановить свою речь. Ватсон был доволен результатом своих действий и продолжил вслушиваться в каждое её слово, чтобы не упустить каждую деталь, которая делает её такой необыкновенной, какая она есть. Как бы ни прекрасен был их мир, обоим пришлось открыть глаза, когда через несколько часов телефон Джона издал звук о принятии сообщения. Они оба вздрогнули от неожиданности. Ватсон достал свой аппарат и взглянул на экран. Его накрыло раздражение, потому что это была всего лишь рассылка от банка, а их идеальное свидание уже испорчено. — Чертовы кредиты, — выругался он. Эвр усмехнулась и повернулась лицом к нему, на что он отреагировал тем же действием. — Я бы хотела остаться с тобой в этом мире навсегда, — прошептала она. Джон покачал головой. — Мы не должны позволять иллюзии одолеть наш разум. Помнится, твой мир в падающем самолёте привёл не к самому хорошему концу. Глаза девушки в миг погрустнели. Джон погладил её по щеке. — В любом случае, ты смогла это преодолеть. А вместе мы сможем превратить наш реальный мир в тот прекрасный, который мы сейчас себе придумали, — произнёс он ласковым голосом. Эвр оглядела комнату. — Будет сложно, — сообщила она свой вывод. — В этом и прелесть нашей реальности, — Джон подмигнул. Девушка закрыла глаза и, накрылв ладонью руку мужчины на своей щеке, наслаждалась этим моментом еще несколько секунд прежде, чем Джон слил их губы в долгом поцелуе.
