***
Благотворительный фонд, пикет в поддержку запрета контактных зоопарков, помощь волонтёрам в приютах для животных, проведение праздников в детских больницах. — Кто, если не я? «И я тоже», — от последнего Кот никогда не отказывался. Он искренне любил детей, неспособных на зло, разрушающие душу обиды и ложь, в которой так легко погрязнуть. А ещё среди них всех каждый раз находилось несколько маленьких человечков, которые заглянут в самое сердце своими светлыми глазами и скажут, что «Кот Нуал — наш гелой». «Гелой» после вечером обнимал уставшую за целый день «гелоиню», целовал куда-то между виском и щекой и уходил в свою комнату. Маринетт этого уже не чувствовала, потому что проваливалась в сон, убаюканная таблеткой от головной боли. Никто не замечал, как улыбка обожаемой героини с каждым днём становилась всё более вымученной, натянутой. Пятнистая маска оттеняла глаза, делая незаметной их красноту от плохого сна, и скрывала тёмные круги. Конечно, Ледибаг была нужна везде и всюду, и никто не озадачивался вопросом, что же нужно ей самой, простой хрупкой девушке, на которую обрушилась сложная двойная жизнь.***
Посетить старостат в университете, прибежать на помощь в пекарню в «час пик», посидеть с Манон во вторник и четверг, подготовить проект по учёбе и закончить дизайны по заданию Габриэля Агреста. И снова музей (как можно провести Ночь Музеев без парижских героев?!), затем Тропический карнавал, в середине июля завершение ежегодной велогонки Тур де Франс, после — фестиваль Средневековья в Каркасоне (и «вам же виднее, какие у вас должны быть костюмы», поэтому Маринетт корпела ещё и над этим) и сразу за ним фестиваль танцев в Монпелье, фестиваль Фейерверков в августе в Каннах, в сентябре ярмарка Антиквариата, потом ещё праздник каштанов-шоколада-вина и много-много чего. По минутам расписанная жизнь до самого Рождества. Адриан корил себя за то, что не отнял у Маринетт серьги и не вернул их Мастеру Фу. Пусть бы они крупно поссорились, пусть бы их недо-отношения испортились вничто… Он бы выдержал это и со временем всё бы исправил, лишь бы сейчас не слышать осточертевшей фразы. «Кто, если не я?» Он выключил все телефоны, оповестив одногруппников Маринетт от её имени, что она заболела и отлежится денёк дома. Завтрашнее ежегодное Авиашоу тоже не отменится, если Ледибаг не сможет побыть там за развлечение для толпы. — Кто, если не ты… Да кто угодно, — тихо шепнул Адриан, проводя носом по щеке уснувшей в его руках Маринетт.