7. Глава Фараон
11 апреля 2019 г. в 17:00
Очнувшись у себя дома, а не в музее, она совершенно не представляла, как тут оказалась. Последнее, что помнила — как они с Натаниэлем подошли к свитку папируса на стенде, а ещё — что видела фреску с разрушенным храмом на стене… Помнила, что это именно Храм Познания, хотя теперь его так не называли. Девушка с трудом продиралась через образы, пытаясь понять, где грань между реальностью и сном. Видения ещё были реалистичными, но в то же время у Маринетт было ощущение, словно они хотят снова ускользнуть. Она, держась за краешек воспоминаний, надеялась, что, если произнесёт всё вслух, то память в этот раз не проведёт её.
— Тикки, что это сейчас со мной было?
— Ты упала в обморок, — начала квами.
— Нет, я не об этом… — перебила Маринетт.
Казалось, Тикки не заметила последней фразы девушки и будничным тоном продолжила перечислять:
— Мадам Бюстье вызвала врача, он сказал, что это переутомление и с тобой всё будет хорошо, когда ты отдохнёшь.
— Но мне показалось, что я была не здесь, а…
— Маринетт, ты долго спала. Тебе теперь должно стать лучше. Давно нужно было как следует отдохнуть. Твои родители ходили на носочках, чтобы не потревожить сон, а потом спустились в пекарню. Ты всё это время была здесь.
— Подожди-подожди, а как же Египет?
— Думаю, с ним всё отлично, с выставкой тоже: она осталась в Лувре, как и была. Маринетт, давай ты ещё немного поспишь, а потом погуляешь на свежем воздухе? И всё наладится, будешь такой же, как и прежде.
— Да о чём ты, Тикки? Я что-то совсем не понимаю.
— Просто врач сказал, что нужно много спать, — квами виновато опустила взгляд. — А ты так измоталась. Все эти ночные сражения, да ещё занятия начались.
— Спасибо, Тикки, я себя отлично чувствую. И хотела тебе рассказать о том, что сейчас видела.
— И что же ты видела? — нехотя спросила квами.
— Я видела жизнь другой девушки, — начала Маринетт.
— Другой девушки, — как эхо, повторила квами.
— Да, она жила в Египте, давно, слишком давно. Знаешь, видение было очень реалистичным, а самое странное, что я видела мир прямо её глазами! Как своими, представляешь? — и она обернулась к Тикки. Маринетт, пока рассказывала, не заметила, как квами осела в свою корзинку и теперь лежала в ней, схватившись лапками за голову.
— Что с тобой? Тикки?
— Нет, нет, ничего. Продолжай, — машинально произнесла квами, а после небольшой паузы добавила: — Просто сейчас опять всё это начнётся. Как я не люблю эти моменты! Маринетт, может быть, в этот раз обойдёмся без скандалов?
— Я не понимаю тебя сегодня. Ты что, на меня сердишься? Я что-то пропустила?
— Ладно, чему быть, того не миновать, — Тикки выдохнула. — Знаю, что правду услышать ты сейчас хочешь меньше всего, но хватит уже ломать эту комедию: Маринетт, это была ты. Ты вспомнила себя! Как ты жила в Древнем Египте.
— Да ну, нет… — неуверенно произнесла девушка. — Бред, такого не бывает! Знаешь, я не верю во всякое переселение душ и всё такое, — Маринетт всё думала, что Тикки несерьёзно это сказала, что она сейчас рассмеётся, объявив, что это была шутка. Но квами молчала, она поджала губы и скрестила на груди лапки. — Мне всего шестнадцать, я родилась в Париже и ни разу не была в Египте, — и на это квами ничего не ответила.
— Ты хочешь сказать, что мне пять или шесть тысяч лет? Это я была жрицей? А ты, Тикки, та, чьим голосом говорит богиня Сехмет?
Малышка только еле уловимо кивнула, не сводя взгляда с Маринетт.
— Ты голос той самой кровожадной богини, что завалила трупами и залила кровью половину Земли?
Теперь квами посмотрела на Маринетт с укором:
— С чего ты взяла, что это было именно так? Ты это видела?
— В учебнике прочитала!
— Маринетт, ты ошибаешься. Поверь мне, всё происходило далеко не так, как потом написали в книгах.
— Поверить? Ты мне два года говорила, что я избранная, что я стала Леди Баг, что должна спасать город. А теперь говоришь, что мне пять тысяч лет, что я египтянка! Чему же именно я должна верить? И стоит ли мне вообще тебя слушать? Может быть, скоро окажется, что я ещё где-нибудь «рождалась»? Или ты просто мне голову морочишь!
— Да, ты уже много раз рождаешься и всегда становишься Леди Баг.
— Вот здорово! Что же ты мне раньше об этом не сказала? — зло спросила Маринетт.
— Тебе нужно успокоиться…
— Вот только не указывай, что мне делать, а чего нет! Ты мне два года бесконечно врала, делала вид, что помогаешь мне, успокаивала, поддерживала. Все твои прекрасные слова были заведомо ложью! А я, как дура, тебе верила! Тикки, как же так? Почему?!
Квами не ответила на вопрос, но, закипев, вышла из себя:
— Прекрати! Как же это невыносимо каждый раз! Сил моих больше нет, всегда одно и тоже! — она покраснела ещё больше, чем была, стала практически бордовой. — Тебе хоть говори, хоть не говори — всё равно скверно выходит!
— Но ты всё знала, а мне ничего не сказала! — срываясь, выкрикнула Маринетт. — Я теперь уже даже не знаю, как тебя можно назвать! Предательница!
Маринетт, глядя на квами, всегда видела ту доброй, заботливой, поддерживающей. Теперь же Тикки казалась ей чёрствой, жестокой и непонятной. Те пару метров, что их разделили, стали пропастью. Маринетт привыкла считать квами своей самой близкой подругой. Той, которой она могла доверять как никому другому. Но как же она могла так поступать? Тикки изо дня в день была голосом разума, всегда ободряла и поддерживала. Для чего всё это было? Неужели это было просто ложью? Тикки врала с самого начала, каждый раз, когда говорила: «Маринетт, поверь в себя!»; «Успокойся, у тебя всё получится!»; «Ты лучшая Леди Баг!» — одно враньё.
В её опустевшем сознании отчаянно бился только один вопрос: «За что она так?»
Ответ, который она смогла найти, был неожиданным даже для неё самой:
— Пора привыкать жить без Леди Баг, — Маринетт сдёрнула серьги, потом нашла чёрную коробочку. Закинув её в ящик стола, девушка забралась под одеяло. Но уснуть не выходило: она размышляла над видением. Или всё же воспоминанием?
Маринетт воспроизводила в сознании увиденные картины, удивляясь, каким реальным казался египетский город. Она даже пыталась вспомнить его название. Всё это было очень странным, ведь она снова почувствовала, какой жар ощущала кожей, а на языке опять был вкус песка.
Боги, жрецы, обряды — это казалось таким обыденным и привычным в её воспоминаниях.
Маринетт вспомнила Тикки, которую в Древнем Египте называли голосом Богини Сехмет. Она летала вокруг неё и просила не переживать из-за того, что не выходили медитации. Квами успокаивала и поддерживала, впрочем, как и эти пару лет, с тех пор, как Маринетт получила талисман. Тикки выглядела милой и заботливой, но на решение Маринетт это не повлияло. Всё же квами — предательница, и девушка чувствовала глубокую обиду.
Просидев всю ночь переваривая увиденное, она под утро решила включить телевизор, чтобы отвлечься и уснуть под монотонный разговор.
«Что же все так помешаны на этом Египте?» — думала она, щёлкая пультом: на всех каналах были передачи про Египет, или как-то связанные с ним. Везде только и говорили, что о Коте Нуаре, который уже несколько часов непрерывно сражался один с Фараоном.
Голос за кадром сообщил: «Акуманизированный разрушил фонтан на площади Шатле и направляется к башне Монпарнас. Чудовище не остановить…»
На других каналах ведущие телепередач строили предположения о том, сколько Нуар ещё продержится. По кадрам с места событий было видно, что разрушения в исторической части города достигли невероятных размеров. И у всех на устах был один единственный вопрос: «А где же Леди Баг?» — которая до сих пор ещё не появилась. Ажиотаж вокруг этой ситуации зашкаливал, рейтинги били все рекорды. Куда ни переключи, везде шли ток-шоу, в которых обсуждались самые волнующие вопросы: «Появится ли Леди Баг? Что с ней произошло? Справится ли Кот Нуар в одиночку?» Своё мнение высказывали эксперты и простые жители. С очередной прямой трансляцией, где измотанный Кот всё ещё продолжал сражаться, Маринетт, обречённо вздохнув, поняла, что оставить этого так просто не сможет. Ей придётся вернуться.
Когда она открыла недавно убранную коробочку с серёжками, то на лице недовольной Тикки не было совершенно никакого удивления от скорой встречи. Квами знала, что именно так и будет. А когда Маринетт, перевоплотившись, пришла на подмогу Коту, то он тоже был совсем не удивлён ни тому, что её целых пять часов не было на сражении, ни тому, что она всё-таки пришла. Он даже не стал задавать вопросов, с первого взгляда поняв, что именно произошло.
— А ты помнишь? — спросила Леди Баг у напарника, отвлекая акуманизированного на себя и давая перевести дыхание Коту.
Он только кивнул, отбивая очередной удар, направленный в его сторону.
— И как давно ты помнишь? — спросила Леди, разбивая с помощью йо-йо временные сферы, которыми стал отстреливаться лжеФараон.
— Около года, — ответил Кот, у которого ещё остались силы, чтобы не бросать попыток вырвать амулет скарабея из рук врага.
Леди, порывшись в своей памяти, вспомнила, что действительно около года назад у Кота были какие-то личные проблемы. Он пропускал сражения, ходил понурый, и у него резко менялось настроение.
— И ты знаешь, кто я без маски? — она задала наиболее волнующий вопрос.
Он опять кивнул.
— Почему тогда я не знаю, кто ты в реальной жизни? — кажется, снова раздражение начало шевелиться, точно как в последнем «разговоре» с Тикки.
— Ты вспомнишь сама… — настолько обречённо произнёс напарник, что ей больше не захотелось задавать вопросов. Вложив всю ярость в битву, растёрла в порошок того, кто называл себя фараоном Тутанхамоном.
Наскоро проведя Чудесное Исцеление, она даже не стала давать интервью, сославшись на плохое самочувствие. Но рейтинги передач не упали, так как все быстро переключились на обсуждение здоровья Леди Баг.