Через тернии к звёздам.

***

      Закрываю глаза. Машина движется по заснеженным улицам. Успеваю окунуться в сон - эту неделю практически не спала. С этим долбанным обследованием меня конкретно замучили: что только со мной ни делали. И теперь нужно ждать недели две результатов и разработку программы лечения. В общем... ждать. А времени все меньше, поэтому не вижу смысла в продолжении всей этой канители по поводу моей болезни.       Машина тормозит, открываю глаза, первым делом увидев вывеску кафе, поворачиваю голову, смотрю на Дилана, состояние которого гораздо лучше моего. Выспался, растрёпанный, будто бы недавно встал. - Пошли, надо поесть, - вынимает ключ из зажигания, - а то у тебя уже щёк не видно, - пускаю еле слышный смешок. Застегиваю куртку и выхожу на улицу. Часа три дня, а уже темнеет, зажигаются фонари. В Канаде самое волшебное время года - это зима. И мне, можно сказать, повезло увидеть это. Во Флориде, откуда мы с Диланом родом, зимы дождливые, без снега и явного холода. Поэтому непривычно. Смотрю на фонарь, будто бы под гипнозом, разглядываю, как на свету падают снежинки. Красиво.       Поворачиваюсь, чтобы зайти в кафе, но успеваю притормозить, ведь чуть не врезаюсь в парня, который так же, как и я стоит и смотрит на фонарь, где видно падающие снежинки. И мне становится смешно: мы с ним как два инопланетянина - в первый раз снег видим. Дилан опускает голову и переводит взгляд на меня, а я не могу прекратить улыбаться. - Что? - хмурит брови, взгляд такой серьезный, отчего хочется смеяться в голос, но сдерживаюсь, опускаю взгляд и поджимаю плечами, мол «сама не знаю».       Заходим в кафе. Достаточно тёплое, уютное местечко. На окнах висят красивые гирлянды - полным ходом идёт подготовка к Рождеству. Очень приятная атмосфера, столики почти все заняты, только у самого входа стоит один свободный. Дилан отодвигает для меня стул, и я невольно снова улыбаюсь, ведь это так приятно. Он даже не задумался о своём действии - просто сделал и все, а я уже расплываюсь в улыбке, будто бы мне предложение сделали. - Я сейчас посмотрю меню, если суп есть - будешь? - опускаю взгляд, вытягивая губы «уточкой», киваю, осознав, что действительно голодна, да и он сам точно будет рад меня чём-нибудь накормить.       В этом кафе все посетители сами подходят к кассе, чтобы сделать заказ. Поэтому выстроилась приличная очередь. Поворачиваю голову, вытягиваю шею, взглянув в конец этой очереди, чтобы посмотреть на Дилана. Стоит, думает, не замечая, что слежу за ним. Поворачиваюсь обратно и отвлекаюсь на колокольчики, которые звенят от открывания входной двери. И все бы ничего, я бы продолжила заниматься чем попало в ожидании своего супа, вот только вошедший показался мне очень подозрительным. Мужчина лет сорока в кожаной куртке, побитыми руками, со шрамом на подбородке. И как только он заходит в кафе, сразу же переводит взгляд на меня, ведь я ближе всего ко входу. Смотрю в ответ, напрасно думая, что этот тип опустит взгляд, как это делает большинство людей, но нет. Он продолжил идти, но взгляда от меня не отрывал. Я чувствовала, что он смотрит на меня, даже когда зашёл за мою спину. Сглатываю. Ощущение не из приятных. Сердце начинает колоть и биться чаще. Прикрываю глаза. Паника. Мне не хватает воздуха. Будто бы из меня всю энергию высосал вошедший мужчина. Пытаюсь сделать вдох - не получается до конца глотнуть кислорода, поэтому начинаю кашлять. В глазах темнеет. Черт. Поворачиваю голову, уставившись на Дилана, который, наконец-то, хмуро смотрит на меня, так как в моих глазах явно читается страх. Немного отвлекаюсь, но сердце все равно продолжает скакать, поэтому решаю подойти к нему. Просто встать рядом. Одной я не чувствую себя в безопасности. Подхожу к нему, он продолжает с напряжением смотреть на меня, и когда подхожу ближе, он кивает, как бы спрашивая : «Что случилось?» Мотаю головой: - Просто тоже хочу на меню посмотреть. - лгу, но он кивает. Очередь уже почти доходит до нас, и опять начинаю ощущать на себе этот взгляд. Он прямо прожигает мой затылок. Оборачиваюсь, сразу же встретившись взглядом с темными глазами того самого мужчины. Поворачиваю голову, и прижимаюсь ближе к О’Брайену, отчего тот начинает косо поглядывать в мою сторону, но ничего не говорит. Не могу сдержать напряжения, поэтому приподнимаюсь на носки, чтобы шепотом сказать на ухо: - Дил, - поворачивает голову, - сзади нас мужчина сидит. Он пялится, в общем. - уже жалею о том, что сказала. Мия Роуз, скажи, сколько тебе лет, чтобы вот так жаловаться? Может этому мужику просто моя блузка понравилась, вот и пялит. Дилан поворачивает голову, чтобы посмотреть на «объект моего беспокойства» и с ровными, безэмоциональным выражением лица поворачивается обратно. - Не обращай внимания, - ну да, чего я ожидала, что он просто пойдёт бить ему морду? Просто как-то захотелось побыть маленькой девочкой. Не вышло. Руки продолжают трястись, поэтому складываю их на груди.       Очередь доходит до нас, Дилан проговаривает, что хочет заказать, а мое внимание начинают привлекать посетители. Практически все здесь сидят семьями. И в голову тут же врезается момент, где мы всей семьей ужинаем в кафе на пляже. На душе становится так тепло. Как же это было давно. Отвлекаюсь от раздумий, когда вижу, что Дилан берет целый поднос, набитый едой. Помогаю ему, взяв две тарелки супа. Дилан идёт впереди с подносом, я - сзади. А мои руки... они начинают дрожать с ещё большей силой, поэтому тороплюсь поставить наши порции на стол, чтобы он не заметил. У меня все хорошо. И помощь не нужна.       Начинаем есть, Дилан сидит напротив меня, поэтому легко могу заметить, как он смотрит за мою спину на что-то или на кого-то. Слегка хмурю брови, и он замечает, что я слежу за ним, но не успевает что-то ответить, так как снова переводит взгляд ко мне за спину, но уже двигающийся. Слышу шаги, поворачиваю голову, и вижу того мужика, который смотрит на О’Брайена. Перевожу взгляд на Дилана - ноль эмоций. Просто смотрит в ответ на мужчину, который кивает в сторону двери. Парень вздыхает. Хмурю брови, ведь не понимаю, что происходит. Дилан знает этого странного типа? Мужчина выходит из заведения, последний раз бросив на меня косой взгляд. Дилан встаёт из-за стола, ровным, но строгим тоном сказав: - Никуда не уходи, сиди здесь, - не ждёт ответа, скрывается за дверью. Перестаю дышать. В моей груди нарастает паника. Этот мужик не внушает вообще никакого доверия, а если Дилан его знает, значит стоит беспокоится, что с ним что-то произойдёт? Прикрываю глаза, ведь снова ощущаю, что не могу полноценно дышать. И опять в глазах темнеет. Начинаю кашлять, отрывисто, судорожно пытаясь наполнить легкие кислородом. Глаза начинают метаться в поисках уборной. И замечаю ее - прямо за кассой.

***

- Какого хера? - равнодушен, но внутри непонимание, уже почти полтора месяца прошло, как он отдал долг главному своей группировки, в которой подрабатывает. Дилан О’Брайен перенял работу отца - угон машин. Точнее ему пришлось, ведь до аварии, после которой отец бесследно пропал, «глава семейства» занял круглую сумму у банды. И не отдал, естественно. И в самом страшном сне не приснится такое: мать работает эскортницей, чтобы прокормить семью, а старший сын угоняет дорогие тачки, чтобы эта семья просто могла жить. Да, были угрозы, доходило даже до пыток. Но пытали только Дилана, ведь никто, кроме него не может заниматься угоном настолько качественно. - Не надейся, что от тебя отстанут так быстро, - суровый, прокуренный голос одного из участников банды, - ты справляешься быстрее и лучше всех, - берет сигарету из пачки, предлагая О’Брайену тоже затянуться. Но тот отказывается: ещё в больнице бросил курить, ведь в помещении нельзя, а он не хотел отходить от Мии. - Чего он хочет? - под словом «он» имеет в виду главного. - Ему деньги нужны, - выпускает дым изо рта, нахмурившись, - он хочет ещё пять машин, - Как и раньше, Дилан не подаёт виду, что зол, хотя уже готов накинуться на этого мужика, - работаешь ночью, привозишь тачки на старую базу у лесополосы, здесь она одна - не заблудишься, - докуривает сигарету, О’Брайен опускает глаза , рассматривая снег под ногами, - Неплохая девчонка, - выдыхает дым парню в лицо, тот быстро поднимает глаза, сжимает челюсть, разъедая взглядом лицо мужчины. Тот не реагирует, поэтому продолжает подкалывать, - Худощавая правда, - выдыхай, Дилан, ничего хорошего из твоей злости не выйдет, - хотя, говорят, чем худее девушка, тем глубже входит, - парень смотрит. Разъедает. Вот-вот набросится, хоть и сам понимает, что нельзя, - Так ведь? - молчит. Пытается успокоить бешено колотящееся сердце. Молчание продолжается, поэтому мужчина решает добить, с наигранным удивлением смотрит парню в глаза, - Да ладно, ты не пробовал? - Отъебись, - это слово прозвучало негромко, но так строго, и с угрозой, что собеседник подавился дымом. Дилан продолжает ровным взглядом смотреть на то, как мужик отходит спиной назад, показушно поднимая обе руки вверх, разворачивается, направляясь к своей машине. - Не опоздай, О’Брайен, - хлопает дверью и уезжает. Дилан не торопится возвращаться обратно, он провожает взглядом уезжающую машину и только потом выдыхает. Нагибаться к заснеженной дороге, обеими руками набирает снега, выпрямляется и сжимает со всей силы руки в кулаки. Прикрывает глаза. Холод проникает в ладони. Неприятно, но отвлекает от навязчивых мыслей. Соберись. Вдох. Выдох. Разжимает руки, отряхнув от снега и разворачивается, ко входу.

***

      Захожу, но за столиком никого нет. Я же сказал сидеть на месте. Взглядом прохожусь по всем посетителям. Выйти она уж точно не могла, я бы заметил. Телефон оставила на столе. Наивная, а если бы я ещё задержался, не все же в этой стране такие честные. Кладу телефон в карман. Осталось одно место, куда она могла пойти, перевожу взгляд на приоткрытую дверь в уборную.       Умываюсь уже где-то десятый раз. Вода ледяная, поэтому должна помочь. Руками опираюсь на раковину, меня трясёт. Пытаюсь делать вдох - не получается, все равно, черт подери, не выходит. Слышу скрип двери. Сразу врезаюсь взглядом в знакомые карие глаза. Опять хмур. Закрывает за собой дверь, только сейчас осознаю, что забыла запереться, хотя к лучшему, наверное. Подходит ближе ко мне, берет мою правую руку, переворачивая тыльной стороной вверх. Щупает пульс. Продолжаю смотреть на него, прохожу взглядом по его родинкам, замечаю что-то новое - маленький, незаметный издалека шрамик на кончике носа. - У тебя частый пульс, - он какой-то растерянный. Смотрю ему в глаза, он переводит своё внимание с моей руки на глаза. - Что-то случилось? - спрашиваю шепотом, голос предательски срывается, будто бы я орала во все горло незадолго до того, как он пришёл. - А у тебя? - вздыхает. Повторяю за ним - пытаюсь также вздохнуть полной грудью. С трудом, но уже лучше. Дилан отходит от меня, упирается спиной в стену напротив и «сползает» приседая на пол, выпрямив ноги. Поднимает на меня взгляд, ждет ответа, отмираю, начинаю говорить уже чуть громче шепота: - Паническая атака, ничего более, - слегка улыбаюсь, пытаясь как-то разбавить напряжение, его напряжение. Он не меняется. Молчит, хоть и смотрю на него в ожидании ответа. Не давлю. Отхожу спиной к стене напротив, прижимаюсь, сползая вниз, приседаю, подобно ему. А он... он не отводит взгляд. Такой потерянный. Да что ж такое? Ну же, О’Брайен, где твои саркастические шуточки?       В ответ ничего. Он сгибает ноги в коленях, уперевшись в них локтями, и накрывает лицо ладонями. Растирает, медленно, трёт переносицу. Он нервничает, думает. Что-то не так. Невооруженным глазом видно, что что-то случилось. - Дил? - сижу, также согнув колени и положив на них руки. Дилан руками прикрывает рот, открыв глаза. Смотрит. - Мне нужно будет уехать ночью, - молчу, он явно на нервах, если начну задавать вопросы - взбесится ещё сильнее. - Справишься одна? - мой ответ не изменит того, что ты уедешь, Дилан. Даже если не справлюсь, ты ведь вернёшься. Мне всего лишь ночь переждать. Хотя смотря на мое состояние сейчас, лучше избегать одиночества. Но я понимаю, что ему нужно уехать, видимо, что-то с работой.       Смотрю на парня, который встаёт с места, направляясь ко мне. А я молчу, так и не даю ответ на его вопрос. Подходит, протягивая руку: - Справишься? - смотрю на его ладонь: слегка трясётся, кладу свою ладонь в его и поднимаюсь с места. - Да, - отпускаю руку, начиная отряхивать одежду от грязи - на полу было явно не чисто, - Я же взрослая девочка, - усмехается, что для меня бесспорно является победой. - Пойдём, пока наши вещи не упёрли, - улыбаюсь, но вспоминаю, что оставила телефон на столике. Черт. Он был прямо на видном месте. Его точно кто-нибудь уже к рукам прибрал. Дилан роется в карманах, вынимает мой телефон, протягивая: - Не думай, что здесь кругом честные люди, - беру телефон. Как много стресса за один день. Непривычно. - Спасибо, - не отвечает, берет меня за руку и разворачивается, направляясь к выходу из уборной.       Мы так и ничего не поели. То, что осталось на столе, а остался, я вам скажу, только суп. Остальное, хочется верить, унесла уборщица, хотя вряд ли.       Стоим в небольшой пробке на светофоре. Мое внимание приковывает движение справа. Каток. Я очень давно не каталась на коньках. Там так много народу, хотя сейчас далеко до выходных. Любуюсь, как многие стараются красиво сделать пару трюков, кто-то падает, кто-то играет в догонялки. - Хочешь на каток? - читает мысли, поворачиваю голову, улыбнувшись. Я чувствую себя маленькой девочкой, которая увидела в витрине магазина игрушку. Киваю, глубоко вздохнув. Снова перевожу своё внимание на каток.       Смотрю на неё. И хочется верить, что ей лучше, тогда в туалете я даже сконцентрироваться не мог. Меня настолько выбила из колеи фраза, которую мне сказал один из банды: «Не надейся, что от тебя отстанут так быстро», не хотелось бы снова погружаться с головой в это дерьмо. Пока Мия была в больнице во Флориде, я отрабатывал последний заказ. Каждый раз на заданиях есть риск, что меня убьют. Каждый. Раз.       Смотрю, наслаждаюсь тем, как девушка улыбается, наблюдая за визжащими детьми, которые играют в догонялки с отцом. Не замечаю, как передние машины в пробке начинают трогаться, поэтому слышу сигналы машин сзади, закатываю глаза. Простоял бы здесь сколько угодно, пока она любуется происходящим на катке.       Трогаюсь, краем глаза замечаю, как улыбка остаётся на ее губах. - Давай сходим завтра, - хер знает, во сколько я приду и какой. Но я по-любому свожу ее на каток. - Было бы неплохо, - поджимает губы, удобнее устраиваясь на сидении. Какой бы я ни пришёл, хочу, чтобы ты была счастлива, Мия.       Заходим в квартиру. Первое замечаю, что здесь тепло и уютно. Так как время близится к Рождеству - сейчас очень много приезжих, которые хотят отметить праздники здесь. Нам очень повезло, что квартира действительно в хорошем состоянии. Хозяйка квартиры, старенькая бабушка, живет напротив нас, согласилась сдать за небольшую сумму. «Сделкой» занимался Дилан, значит он ей приглянулся, ведь скидку она сделала большую. Квартира однокомнатная, студия иными словами. Как только заходишь, сразу слева дверь в ванную и туалет, до конца в правом углу кухня, чуть левее стол, точнее барная стойка, прямо под окном. Слева небольшой диванчик, а чуть подальше в самом левом углу квартиры спальня. Дверь здесь есть только в ванную, поэтому, хоть и однокомнатная, но квартира кажется просторной. И ещё здесь много цветов. Придётся старательно за ними ухаживать, это я умею, у самой чуть ли не ботанический сад в комнате был.       На большой кровати лежит мой чемодан. Вещи никто не трогал, придётся все разбирать. Ну, будет чем заняться, пока Дилан...на задании. Подхожу к холодильнику, открываю - пусто. Продуктов нет. - Да, надо съездить в магазин, - Дилан проходит в ванную, оставляя дверь открытой, умывается. Дома слегка осела пыль, окна запачканные. Надо убраться. По себе знаю, я жуткий перфекционист, мне будет гораздо комфортнее в убранной квартире, да и старушке помогу. Мы ведь здесь ненадолго, наверное. Дилан выходит из ванной, на серой футболке осталась пара капель воды. Если он собирается ехать за покупками сейчас - мне нужно ехать с ним. Так легче ему, да и обстановку разбавлю, а то ходит хмурый и задумчивый, как дед. Дилан подходит к входной двери, надевает куртку, двигаюсь к нему. - Ты в магазин сейчас? - в ответ получаю «угу», поэтому тоже беру куртку, шарф и шапку. - Я с тобой. - Тебе лучше полежать, ты только из комы вышла, - беспокоится, но я уж точно не буду сидеть на одном месте, буду разбирать свои вещи и убираться. Но это занятие я лучше оставлю на вечер, чтобы быть занятой и не думать о другом. - Я хочу с тобой, ты все равно уедешь вечером, - поправляю шапку, поднимаю на него взгляд. Улыбается. - Что? - почему смеёшься, О’Брайен? Протягивает руки к моей шапке, поправив. - Соскучилась, значит, - усмехается, а меня это с чего-то вгоняет в краску. - Пошли уже, - разворачиваю его к двери, держась за плечи. Выходим на лестничную клетку. Пока Дилан запирает дверь, я здороваюсь со старушкой, которая хотела зайти в свою квартиру, но ее, по всей видимости, заинтересовала я, ведь раньше тут не появлялась. - Здравствуй, меня зовут Лилиан, а ты, должно быть, Мия? - киваю, подмечая тот факт, что Дилан поговорил с ней обо мне, - если что вдруг, заходите - буду рада угостить вас чаем. - улыбаюсь, Дилан поворачивается к нам, загремев ключами: крутит на пальце: - Приятно познакомиться. Будем иметь в виду, Спасибо, - тёплые пальцы касаются моей левой руки, поворачиваю голову, Дилан кивает мне в сторону лестницы. - Ладно, рада была познакомиться, - старушка приятно улыбается, смотрит на нас. Ей явно эта ситуация кажется милой. А вот мне как-то неудобно перед ней стало. Не успеваю ответить, мою руку уже сжимают и тянут на выход, а я вынужденно поддаюсь.       В магазине нереально много народу. Везде предновогодняя суета, полным полно украшений, и я бы с большой радостью всем этим любовалась, если бы не ноги. За весь день не так много прошла, скорее всего просто не привыкла, не реабилитировалась ещё после больницы. Дилан быстрым шагом ходит перед тележкой, а я всем телом опираюсь на неё и стараюсь успевать за ним: ходить становится больнее и больнее. Встаём у прилавка с соками, не выдерживаю, подхожу сзади: - Дил? - оборачивается, держа две пачки яблочного сока. Мой любимый. Знает ведь. - Мне ходить тяжело, - чувствую вину, ведь он предупреждал, что лучше остаться дома. Теперь я обуза. Приехали.       Молча ставит сок в тележку, отодвигает продукты к одному краю. Одной рукой придерживает тележку, вторую протягивает мне: - Залезай, - хватаюсь за руку, еле перелезая через бортик. Сажусь, согнув ноги в коленях. Тесновато, но я по крайней мере сижу. - Удобно? - опять усмехается, а по лицу могу прочитать: «я же говорил». Киваю, с чувством вины опускаю взгляд. Дилан обходит тележку, трогаемся к другому отделу. - Сколько ты весишь? Такое ощущение, что тележка не прибавила степени тяжести. - Ха-ха, - демонстративно смеюсь. - Нет, серьезно, сколько ты весишь? - Ну, последний раз взвешивалась неделю назад. Было 37 килограмм. Сейчас, может, больше. - напряжённо смотрит, не готов был услышать такую цифру. Поднимает брови, но ничего не говорит. Оставшийся путь ходьбы по отделам практически молчим, только изредка обмениваемся парочкой слов: что взять и нужно ли это вообще брать. Ближе к кассам начинаю чувствовать слабость. Хочется спать. Прикрываю глаза, хотя стараюсь быть в сознании. Не выходит. Медленно проваливаюсь в сон.       Стою спиной к тележке, но уже слышу сопение. Беру хлопья, которые вроде как кажутся вкусными. Похожие мы вместе ели у меня дома. Было время. Поворачиваюсь: спит. Улыбаюсь, выглядит достаточно мило. Даже будить не хочется.       Закончив с покупками, доезжаем до кассы. Все выгружаю, кроме мирно спящей девушки. Прям никакого желания ее будить. Ей придётся какое-то время стоять - ждать, пока я загружу уже пробитые продукты обратно в тележку, лучше пусть спит дальше.       Мне повезло, кассиром оказался пожилой мужчина. Он сразу понимающе спросил, посмотрев на Мию: - Ценный груз? - киваю, поджав губы, так как приношу неудобства - тележка при разгрузке продуктов должна быть пустой. - Такой ценный, что даже трогать не хочется, - объясняю, кассир понимающе кивает, начиная пробивать наши продукты.       Выезжаю на парковку. В машине пришлось задействовать не только багажник, но ещё и задние сидения. Затарились, называется. Мию аккуратно беру на руки, при этом предварительно открыв дверь. Вроде не просыпается, так устала? Кладу на сидение рядом с водительским, опускаю его до предела, чтобы она могла лежать, а не сидеть.       Мия Роуз очень мило спит. Поэтому на каждом светофоре, когда приходилось постоять, я краем глаза любовался. И только сейчас начал осознавать, что она наконец-то рядом. Когда собирались выходить, меня так рассмешила фраза: «я хочу с тобой, ведь все равно уедешь.», и нет, не потому что это смешно, просто так легче скрыть истинные чувства, которые я в тот момент испытывал. Я засмущался, поэтому отвёл внимание с себя на неё - заставил смутиться ее. Это всегда тяжело - показывать человеку, которого любишь, свои истинные чувства.

***

      Просыпаюсь в постели. Уже. В. Постели.       Резко приподнимаюсь, боясь, что Дилан уже ушёл. Но замечаю его, стоящим спиной ко мне, на кухне. Он что-то готовит? Улавливаю запах жареного. Сколько же я спала?       Вытаскиваю телефон: на часах почти девять. Класс. Я спала почти два часа. Жесть. Это называется Мия решила помочь Дилану съездить в магазин. Поднимаюсь с кровати, направившись к столу, чтобы сесть лицом к парню. Чувство вины все растёт и растёт. Поэтому нужно извиниться.       Двигаю стул, чем привлекаю внимание «повара». - С добрым утром, - нарезает зелень, а на плите стоит уже готовая жареная картошка, - как раз поужинать успеем. - Прости меня, - прекращает резать, слегка повернувшись ко мне, - тебе пришлось меня таскать по всему магазину, а потом ещё и до машины, и ещё до дома, - поворачивается, дорезает зелень, вываливает все это в сковородку с картошкой, молчит. Накладывает в две тарелки еду. Разворачивается, ставит тарелку мне, потом ставит напротив - себе. Садится. Молчит. Но по лицу видно, он обдумывает, что сказать. Не тороплю, беру вилку, накалывая на неё картошку, кладу в рот. Вкусно. - Мне было приятно, что ты была рядом, - смотрю на него, а он не смотрит в ответ, также берет вилку и приступает к еде. А мне, мне просто нечего сказать в ответ. Он буквально обескуражил меня своим ответом. Я готовилась к тому, что он скажет, мол «в следующий раз останешься дома» или «будешь сидеть в машине».       Отмираю, чтобы не смущать его своей реакцией. Продолжаю есть, хотя в голове творится черт знает что.

«Shallow» - Lady Gaga & Bradley Cooper

      Время близится к одиннадцати вечера. Я помыла посуду, пока Дилан переодевался. И все было бы спокойно, если бы я не увидела пистолет. Он заправил оружие в ремень джинсов. И я это увидела.       И сейчас стою в коридоре, жду, пока он обуется, и думаю, стоит ли спросить про пистолет. Стоит спросить, угрожает ли что-то его жизни? Но молчу. Я и так ему сегодня надоела, хоть он это и не показал. - - Дверь никому не открывай, запрись на все замки. Ключи у меня есть. - киваю, сложив руки на груди. - Чем заниматься будешь? - надевает куртку. Мне приходится оттолкнуть навязчивые мысли, чтобы вспомнить свой план на вечер. - Убираться. Надо пыль протереть, полы помыть. - Поворачиваю голову, посмотрев на окно, - Окно помыть надо ещё. - Нет, - возвращаюсь в былое положение, вопросительно посмотрев на парня, - на улице холодно, темно, да ещё и третий этаж. Когда буду дома - помоем. Сейчас пока не трогай. - Поднимаю брови, неужели считает меня такой беспомощной? - Ок? - Ок, - отвечаю. Застегивает молнию, посмотрев на меня. - Я пошёл, ты все запомнила? - Да, дверь запереть, никому не открывать, окна не мыть и много не пить. - улыбаюсь, в шутку добавляю последнее. - Ничего против не имею насчёт «пить», только не уйди куда-нибудь в таком состоянии... - пускаю смешок. - Ладно, - открывает дверь, почти выходит но останавливается, повернувшись ко мне. Отпускает ручку двери, подходит ближе: двумя руками касается талии, обнимает, а я поднимаю руки к его шее, также приняв в объятия, носом зарываюсь в его шею, еле заметно вдыхаю запах одеколона и мороза. Специально начинает покачиваться из стороны в сторону, отчего улыбаюсь во весь рот. Так забавно. Отходит, не опуская руки, смотрит в глаза. Смотрю в ответ. И следующее его действие заставляет сердце колотиться с новой силой. Подходит ближе, губами касаясь моего лба. Замираю, прикрыв глаза, руками касаясь его плеч. Отходит. И мне становится холодно. Словно ветер откуда-то подул. - Не скучай, если что - пиши. - Хорошо, ты тоже. - улыбается, почему-то сказав шепотом, - «Тоже писать» или «тоже не скучать»? - усмехается. Улыбаюсь в ответ, закатив глаза: - Все вместе, - кивает, выходя в подъезд. Поднимаю левую ладонь в знак прощания и получаю тот же жест в ответ. Закрывает дверь до щелчка. Тихо. Пусто. Будто бы с ним ушла бодрость и атмосфера уюта. Подхожу к двери, запираю на два оборота. Грустно. Давай, Мия, настраивайся на уборку. Как начнёшь - сразу отвлечешься. А я боялась, что буду падать от панических атак. Хотя сейчас меня не отпускают мысли о том, как бы с Диланом не случилось чего плохого. Сердце ноет. Так. Все. Уборка.