Через тернии к звёздам.

      После тяжелого дня нормальные, здоровые люди просто валятся с ног и сразу же засыпают от сильной усталости. Да, есть и такие люди, которых мучают переживания и, собственно, из-за этого у них появляется бессонница.       Ну и как вы уже могли догадаться - я не спала всю ночь. Просто некоторое время лежала с закрытыми глазами и дергалась от каждого услышанного звука. Я ругала себя, во мне проснулась такая ненависть к своей рассеянности и безответственности. Потом мне надоело лежать и я просто встала с кровати и подошла к окну. Нет, не полюбоваться ночным видом. Прозвучит странно, но я ждала, что в соседнем доме загорится свет в окне. В том доме раньше жил Дилан и его семья. Когда нам было по пять - шесть лет, мы часто так обменивались информацией. Пришлось даже выучить азбуку Морзе. Вот так бывает, просыпаешься среди ночи и боишься одиночества. К родителям в темноте топать не вариант, вдруг по дороге монстры схватят? Поэтому я включала свою лампу на столе, который стоял у самого окна, и ждала, что в соседнем окне также загорится лампа в ответ. И она загоралась.       Почти два года после отъезда Дилана я спала с ночником, который он же мне и подарил. Мы были лучшими друзьями. Но, почему были? Ответ заключается в том, что я все разрушаю: семью, дружбу, даже себя саму. Я вообще не представляю, как буду признаваться Дилану, что скоро меня не станет. Я так боюсь его потерять. Да, сейчас я веду себя как эгоистка, но я просто хочу, чтобы все было как раньше: без всех этих переживаний, нервов, слез, сочувствий, ссор. Хотя бы с ним я хочу пожить как человек.       Так я и простояла всю ночь около окна, точнее минут пять стояла, а потом села за кресло, так как стала усиливаться боль в коленях. Чувствую себя старой бабулькой. Врачи говорят, что в последние месяцы жизни вообще перестану ходить. Страшно ли мне? Да. Но не за себя.

***

      Уже утром из раздумий меня выдергивает мамин будильник, который слышен даже в моей комнате. Слышу, что она его выключила и легла обратно, значит на работу сегодня не пойдет. Да, ей нужно отдохнуть, лучше ей вообще взять отпуск или больничный.       Смотрю на часы, которые стоят на прикроватной тумбочке: 8:36. Поверить не могу, что не спала всю ночь. От безысходности уже начинает ехать крыша. Нет, нужно отвлечься, а то вообще такими темпами в больницу попаду. Встаю со стула и уже подхожу к двери, но вспоминаю, что так со вчерашнего дня и не переоделась. Закатываю глаза, разворачиваюсь и, шаркая ногами, добираюсь до шкафа. Открываю дверцы и впадаю в ступор: вечно мучающий вопрос всех девушек - «Что же надеть?». Так как сегодня приедут девчонки, то нужно что-нибудь понаряднее. Беру мешковатое черное платье с лямками и бантиком на груди. Да, для меня это еще как нарядно. Быстро переодеваюсь, а одежду, в которой я проходила почти два дня, кидаю в бак с грязным бельем.       Шаркаю к двери, открываю ее и прислушиваюсь: в доме гробовая тишина. Довольно-таки непривычно для человека, который всегда встает самым последним. На носочках медленно добираюсь до ванны, тихо прикрываю дверь и выдыхаю. Подхожу к раковине, открываю кран и жду, пока вода станет более-менее теплой. Набираю воду в руки, умываю лицо и увлажняю шею. После чистки зубов снова окунаюсь лицом в теплое мягкое полотенце и снова вдыхаю запах стирального порошка. Вешаю полотенце, оборачиваюсь смотря на себя в зеркало. Выгляжу достаточно неплохо в этом платье, только нужно прикрыть чем-нибудь мои костлявые плечи.       Снова захожу в свою комнату и тут я чувствую, как из моего носа к губе течет что-то теплое. Хмурю брови, поднося правую руку к лицу, прикасаюсь к месту, отвожу руку и вижу, что мои пальцы покрыты кровью. Голова начинает кружиться. Черт. Закрываю свою дверь и подбегаю к окну. Открываю створку настежь и стараюсь дышать ртом глубоко и нечасто, правой рукой затыкая нос. Голова уже не так сильно кружится, поэтому отхожу от окна, сажусь на пол рядом с прикроватной тумбочкой и открываю ее. Там всегда лежат предметы первой необходимости. Достаю ватку и смачиваю ее нашатырным спиртом. Убрав руку от носа, подношу к нему ватку и еле вдыхаю запах, который продирает всю мою носовую полость. Беру еще ватку, трясущимися руками разрываю ее пополам, скручиваю и засовываю в ноздри. Опираюсь спиной на кровать, запрокинув голову назад, дыша через рот. Главное - чтобы мать не услышала, иначе у нее начнется истерика, и тогда мне станет еще хуже. Ваткой, смоченной нашатырем, протираю окровавленные ладони. Из глаз начинают течь слезы. Нельзя сдаваться… еще нет…

***

      Спустя минут двадцать я все же поднимаюсь с пола и подхожу к зеркалу, висящему напротив моей кровати. Почти все лицо, шея и ключицы покрыты кровью. Разворачиваюсь, нагибаюсь к тумбочке, достаю еще ваток десять, отделяю одну и снова смачиваю спиртом, протираю все запачканные места. Хорошо еще, что платье не испачкала, иначе пришлось бы стирать, и тогда появятся лишние вопросы.       Наконец, покончив с очисткой, выкидываю весь мусор, в том числе ватки, вытащенные из носа, в урну под столом. Выпрямляюсь и смотрю в раскрытое окно. Еще только девять утра, а все уже куда-то спешат, суетятся. Наблюдаю за парнем, который быстрым шагом идет в сторону моего дома. Задумываюсь, о том, что было бы здорово, если бы это был Дилан. Подхожу ближе к окну и тут меня озаряет. Распахиваю веки, начинаю дышать чаще, а сердце уже выпрыгивает из груди. Бегу к своей двери, раскрываю ее на всю, подбегаю к лестнице, быстро, но аккуратно спускаюсь вниз, подхожу к входной двери. Стою перед ней и пытаюсь как следует отдышаться. Трясущейся рукой дотрагиваюсь до ручки двери, двигаю ее и открываю дверь. На пороге уже стоит парень в солнечных очках, а его рука зависает в паре сантиметров от дверного звонка. Он стоит так минуту, потом все же добавляет: — Как ты узнала? - Ничего не отвечаю, лишь широко улыбаюсь, чуть ли не налетая на него, крепко обхватываю его широкие плечи, прижимая к себе. После небольшого шока, он все же аккуратно обхватывает мою талию одной рукой, а второй берется чуть выше. — Какая же ты худая. — Произносит это шепотом мне на ухо. У меня снова накатываются слезы, а ком подступает к горлу. Ослабеваю хватку отхожу от него, но все еще продолжая держать его за локти, в то время как он придерживает меня за талию. — Я потеряла твой номер. - Опускаю голову, но слышу, как он издает легкий смешок, поднимаю взгляд и вижу, как он сжимает губы, словно сдерживает себя, чтобы не рассмеяться. Хмурю брови, ведь я не ожидала такой реакции… хотя стоп, я вообще ничего не ожидала. Он снимает очки, щурится от яркого света и говорит: — Не пригласишь на завтрак, заодно я тебе расскажу, что случилось у меня с твоим номером? - Поднимаю от удивления брови, усмехаюсь и киваю в сторону распахнутой двери. Он подмигивает мне, вновь улыбаясь, и проходит в дом.

Я стою на пороге и не верю, что все происходящее со мной сейчас реально.