Хогвартс читает книги про Гарри Поттера/ВЕСЬ ХОГВАРТС ЧИТАЕТ ГП (продолжение)

Кресла сменились факультетскими столами, которые вскоре затрещали под тяжестью еды. Многие обсуждали обсуждали книги. — Сейчас все узнают, что о драконах я знал заранее, — шепнул Гарри друзьям. — О них знали все участники, а потому вы были в равных условиях, — подметила Гермиона. — В этом ты наверное права, но я бы не хотел подставлять Хагрида. Обычно почта в школе приходила во время завтрака, а потому многие удивились, когда в зал влетела пёстрая небольшая сова, птица спланировала прямо к учительскому столу, важно приземлившись и протянув лапу директору. Все наблюдали как профессор отвязал письмо, однако почтальон не улетел, после чего Дамблдор немедля прочитал письма, что-то шепнул Снеггу. Зельевар нахмурился, после чего коротко кивнул. Альбус написал ответ и отдал терпеливо ожидающей его птице. Сова улетела. Вскоре все поели, столы опустели, а потом и вовсе исчезли, а на их место вернулись удобные кресла. — А кто будет читать? — Позвольте мне, — попросил Чарли, открывая книгу, — ВЕНГЕРСКАЯ ХВОСТОРОГА — О! первое испытание! — выкрикнуло сразу несколько студентов. — Не думаю, — покачал головой Гарри, вспоминая первую встречу с драконом, однако больше он ничего говорить не стал, махнув Чарли читать дальше. Две недели Гарри жил предстоящей встречей с Сири­усом. Это было единственное светлое облачко на гори­зонте, который никогда не казался чернее. Сириус улыбнулся своему крестнику. Потрясение от свалившегося как снег на голову участия в Турнире слабело, уступая место страху перед близившейся опас­ностью. Первый тур надвигался неотвратимо. Он маячил впереди, как кошмарное чудовище, которого ни обойти, ни объехать. Джинни крепко обняла парня, словно это происходило прямо сейчас и ей хотелось его поддержать. Гарри никогда так не нервничал ни перед одним матчем, даже перед последним со слизеринцами, решающим судьбу Кубка школы. — Мы, конечно, страшные соперники, — ухмыльнулся, но как-то по доброму Драко, — однако с драконами нам не тягаться… Сейчас он вообще не мог думать ни о каком будущем. Казалось, вся его жизнь вела к тому, чтобы на первом туре и завершиться. — Ты как всегда, так оптимистичен, — печально подметила Гермиона. — Мне предстояло состязаться со взрослыми волшебниками на турнире, где погибают люди, — напомнил Гарри. — И всё же ты справился, — попытался подбодрить друга Невилл. — Мне тогда помогли, один, я бы провалился ещё на первом туре. Надо признаться, он не представлял себе, как Сириус поможет справиться с этим страхом: ведь ему предстоит сразиться с трудной, опасной и неизвестной магией, да еще на глазах у сотен зрителей. — К опасностям тебе не привыкать, — подметил Рон. — Вот только раньше я сам делал этот выбор, я сам выбирал риск ради других, на турнире же я оказался не по своей воле, да и не ради друзей… Но встреча с другом хоть немного да приободрит. И Гарри ответил крестному, что будет в назначенное время ждать его в факультетской гос­тиной. Они долго обсуждали с Гермионой, как обезопасить встречу от случайных свидетелей. В худшем случае при­дется бросить пакет с начиненной навозом бомбой. Это­го бы не хотелось — за бомбу Филч живьем кожу сдерет. — Сначала, с тебя спустил бы шкуру твой факультет, — пригрозила Лаванда. Гарри лишь пожал плечами. Тем временем житья в стенах замка вовсе не стало. Рита Скитер опубликовала в «Пророке» статью о Турни­ре Трех Волшебников. Но о состязаниях там говорилось мало. Гарри скривился, вспоминая все статьи о себе в прошлом году. Но о состязаниях там говорилось мало. Большую ее часть составляло красочное жизне­описание Гарри. Едва ли не половину первой страницы занимала его фотография. Фактически вся статья, про­должавшаяся на второй, шестой и седьмой страницах, посвящена только ему, имена чемпионов Шармбатона и Дурмстранга перевраны, о них сказано несколько слов в самом конце статьи, а имя Седрика вовсе не упомина­лось. — Забавно, что все вроде знают, что Скитер та ещё лгунья, но люди всё равно читают её статьи и верят! — усмехнулся Гарри, глядя на пристыженных учеников. Статья появилась десять дней назад, но стоило Гарри о ней вспомнить, ему хотелось провалиться сквозь зем­лю. Рита Скитер такого понаписала, чего он не только в чулане, в жизни своей никогда не говорил. — Моя сила — это дар, унаследованный от родите­лей, — сообщала статья. Гарри закатил глаза. — Если бы мама с папой увидели меня сейчас, они бы очень мною гордились. — Спасибо Волди, я никогда не узнаю, что бы чувствовали мои родители! — Гарри крепче прижал к себе Джинни, зарываясь в её рыжие волосы. — Я думаю, они бы очень переживали за тебя, — мягко сказал Сириус, — гордились, но сильнее переживали бы. — Впрочем, от Лили, ты бы точно уже получил за все нарушения школьных правил, — добавил Ремус. — Зато Джеймс бы точно поддержал тебя, ещё и подсказал кое-какие хитрости, — продолжил Бродяга. — Но самое главное, они бы тебе поверили, — закончил Лунатик. Гарри, да впрочем и все остальные благодарно посмотрели на Люпина и Блэка. Да, по ночам я все еще плачу, вспоминая о них, и не стыжусь в этом при­знаться. Я знаю, на Турнире ничего со мной не случится, потому что родители смотрят на меня с небес… Гарри сделал глубокий вдох. Рита Скитер не только превратила его «м-м» в длин­ные, нудные предложения, но еще опросила других хогвартцев, желая узнать их о нем мнение. — В Хогвартсе Гарри встретил свою любовь. Его близ­кий друг Колин Криви говорит, что Гарри всюду появля­ется в обществе Гермионы Грейнджер, сногсшибательной красавицы-маглы, которая, как и Гарри, одна из са­мых блестящих студентов школы. Колин густо покраснел. С появлением статьи многие, главным образом слизеринцы, завидев Гарри, цитировали ее, отпуская оскор­бительные шутки. Джинни яростно посмотрела на Слизеринцев, так, что Гарри пришлось крепче прижать к себе девушку, чтобы та не набросилась на змей. — Тебе дать, Поттер, носовой платок? Вдруг на транс­фигурации разревешься! — С каких это пор ты самый блестящий ученик шко­лы? Разве это вы с Долгопупсом основатели Хогвартса? — Просто верх остроумия! — Гарри, привет! — окликнул его чей-то голос. — Да, конечно! — Гарри свернул в коридор и ответил оттуда — с него хватит! — возможному обидчику: — Все глаза выплакал! Пойду еще поплачу! — Не похоже, что с тобой заговорил обидчик, — заметила Тонкс, — обычно они тебя по фамилии зовут. — Да что с тобой? Ты выронил перо! Это была Чжоу Чанг. Гарри покраснел, нагнулся и под­нял перо. — Прости… — только и мог выговорить. — Удачи тебе во вторник. Надеюсь, ты прекрасно со всем справишься. — А разве может быть иначе? — воскликнул Симус, — это же Гарри Поттер! Чжоу ушла. «Какой же я безмозглый дурак, — подумал Гарри, — по голосу не узнал…» — Я тебя простила, — мягко улыбнулась Чжоу. Гермионе тоже доставалось. Но она не отыгрывалась на невинных людях. Гарри восхищало ее поведение. — Сногсшибательная красавица! — столкнувшись с Гермионой сразу после статьи Риты, взвизгнула Пэнси Паркинсон. — «Мисс Бурундук»! — Не обращай, Гарри, внимания, — с достоинством произнесла Гермиона и, гордо подняв голову, будто не слыша, прошла мимо хихикающих девчонок. — Не об­ращай внимания, и все. — Знаете, мисс Грейнджер, — начала Нарцисса, — такая выдержка достойна уважения. Именно этому обучают всех аристократов с рождения, однако некоторые так этому и не научились, — с этими словами она укоризненно посмотрела на Паркинсон. Все удивлённо посмотрели на миссис Малфой, похвалившую только что маглорождённую волшебницу, а Гермиона, смутившись покраснела. Но как он может не обращать внимания? Сообщив Гар­ри о наложенном на них наказании, Рон больше не ска­зал в тот вечер ни слова. У Гарри теплилась надежда, что все у них с Роном наладится: ведь они будут два часа вмес­те готовить препараты из крысиных мозгов — погружать их по распоряжению Снегга в соляной раствор. Но в тот день вышла статья Риты Скитер, и Рон, как видно, в кото­рый раз убедился, что Гарри только и делает, что гоняется за славой. Рон опять опустил свою голову, густо покраснев. Гермиона очень на них сердилась. Подходила то к од­ному, то к другому, стараясь помирить их. Гарри был не­преклонен: он заговорит с Роном, если тот поверит, что не Гарри бросал в Кубок своего имени и попросит про­щения за «лжеца». — Он первый начал, — стоял на своем Гарри. — Пусть первый и подойдет. — Детский сад, ясельная группа, —вздохнула Гермиона. — Но тебе его не хватает! — теряла терпение Гермио­на. — И я точно знаю, ему тоже без тебя плохо. — Мне… мне его не хватает? — возмутился Гарри. — Ничего подобного! — Но, но… — усмехнулся Тео. Он говорил неправду. Гермиона была его самый вер­ный друг, и он действительно ее любил. Но все-таки она не могла заменить Рона. С ней не повеселишься, все библиотека да библиотека. Он так и не постиг Ма­нящих чар. Наверное, в нем родилось какое-то стой­кое внутреннее сопротивление. Гермиона объяснила, что в таких случаях помогает только знание теории, поэтому в обеденный перерыв они не выходили из библиотеки. — Вы немного ошиблись, юная леди, — пропищал профессор Флитвик, — нужна практика и уверенность в себе. Виктор Крам тоже проводил за книгами много време­ни. Его-то что сюда гонит? Изучает чего? Или готовится к первому туру? Гермиона часто жаловалась, что Крам по­стоянно торчит в библиотеке. Нет, Крам ей не докучал. Но из-за книжных полок за ним вечно подглядывали хихи­кающие девчонки, и это мешало сосредоточиться. Девочки, которые так делали, тут же покраснели. — Чего они в нем нашли! Красивым его не назовешь! — возмущалась она, глядя на носатый профиль Крама. — Он знаменитость, вот девчонки и бегают за ним. Они бы и не взглянули на него, если бы он не владел этим приемом, «финтом Вонки»… — НЕ ВОНКИ, А ВРОНСКИ! — возмутились любители Квиддича в один голос. — Не Вонки, а Вронски, — буркнул Гарри. Его не про­сто коробило, когда не так произносились термины квиддича, он представил себе, что бы почувствовал Рон, услышь он из уст Гермионы «финт Вонки». Странно, когда чего-то страшишься и отдал бы все, лишь бы замедлить время, оно, наоборот, мчится, как сумасшед­шее. Дни перед первым туром летели так, словно кто заго­ворил стрелки часов и они стали бежать с удвоенной ско­ростью. Куда Гарри ни шел, страх преследовал его, так же как ехидные замечания, вызванные статьей Риты Скитер. — Именно из-за постоянного стресса, у вас не получались Манящие Чары, мистер Поттер, — вздохнул низенький профессор. В субботу, накануне первого тура, ученикам, начиная с третьего курса, позволили пойти в Хогсмид. По мнению Гермионы, Гарри не мешало бы немного развеяться. — Молодец, его нужно отвлечь от этих мыслей, — похвалила девочку миссис Уизли. Дол­го его уговаривать не пришлось. — А как же Рон? — спросил Гарри. — Может, ты хо­чешь пойти с ним? — Э-э… — Гермиона слегка покраснела. — Я подумала, мы могли бы с ним встретиться в «Трех метлах». — Он не согласится, — вздохнул Люпин. — Ни за что! — наотрез отказался Гарри. — Но это глупо… — Я пойду, но встречаться с Роном не буду Надену мантию-невидимку. — Удобная вещь, — вспоминая прошлое протянул Сириус. — Ладно, как хочешь, — обреченно вздохнула Герми­она. — Когда ты в мантии, с тобой неудобно разговари­вать. Не поймешь, на тебя я смотрю или куда-то мимо. — А ещё все думают, что ты сам с собой разговариваешь! В спальне Гарри натянул мантию-невидимку спустился в холл, и они вместе с Гермионой отправились в Хогсмид. Как славно в мантии! Мимо проходят ученики, у мно­гих приколот значок «Поддержим Седрика», но Гарри никто не видит — и никаких насмешливых шуточек! — Может стоит её носить почаще… — задумался Гарри, — надоели эти вечные тыканья пальцем в мою сторону! — Зато все теперь пялятся на меня, — нахмурилась Гермиона. Они только что вышли из «Сладкого королев­ства» и жевали шоколадки со сливочной начинкой. — Думают, я сама с собой говорю. — А ты старайся не так сильно шевелить губами. — Так себе совет, всё равно будет видно, что она разговаривает. — Сними, пожалуйста, ненадолго мантию. Здесь ни­кто не станет к тебе приставать. — Да? А ты оглянись! Из «Трех метел» как раз вышли Рита Скитер и ее фо­тограф. Приглушенно переговариваясь, они прошли мимо Гермионы, не удостоив ее взглядом. Гарри пришлось вжаться в стену магазина, чтобы Рита не задела его сумоч­кой из крокодиловой кожи. Наконец парочка удалилась. — Пронесло, — вздохнул Невилл. — Она остановилась в деревне. Держу пари, приеха­ла посмотреть первый тур, — сказал Гарри, и ледяная вол­на страха окатила его. Но он о своем страхе и словом не обмолвился. Они с Гермионой вообще мало говорили о предстоящем туре. У Гарри было такое чувство, что Гер­миона даже думать об этом не хочет. — Мне действительно не хотелось вспоминать о нём. —Она ушла. — Гермиона смотрела сквозь Гарри в ко­нец Хай-стрит. — Пойдем в «Три метлы», выпьем сливоч­ного пива. Мне что-то холодно. Не бойся, не будешь го­ворить с Роном, — с раздражением закончила она, пра­вильно истолковав молчание Гарри. Послышались смешки, а взрослые и некоторые дети вздохнули. В «Трех метлах» посетителей было полно, главным образом ученики Хогвартса, наслаждавшиеся субботней послеполуденной свободой. Но был еще разный волшеб­ный народец, в других местах ничего подобного не встретишь. Хогсмид — единственная в Англии деревня, населенная только волшебниками, этакая земля обето­ванная для существ вроде каргуний, которые не ахти ка­кие специалисты по части переодевания, не то что кол­дуны и ведьмы, умеющие переодеться под магла. — Впрочем волшебники не всегда это делают удачно… Как трудно передвигаться в мантии-невидимке! Не дай бог на кого наступить, возникнут всякие неудоб­ные вопросы. Гермиона покупала пиво, а Гарри медлен­но продвигался вдоль стены к пустому столику в самом углу. По пути он заметил Рона, сидевшего с близнеца­ми и Ли Джорданом. Победив желание дать бывшему другу хороший подзатыльник, он наконец добрался до стола и сел. — А стоило бы, — съязвила Джинни. Минуту спустя подошла Гермиона и сунула ему под мантию банку со сливочным пивом. — Идиотский у меня вид, сижу тут совсем одна. Хоро­шо, что взяла с собой, чем себя занять — Ты серьёзно решила поделать уроки сидя в «Трёх Мётлах»? — Не болтайте глупостей, конечно же нет. Она достала блокнот со списком участников ГАВНЭ. Коротенький список возглавляли имена Гарри и Рона. Казалось, прошла целая вечность с того времени, когда они вместе с Роном сочиняли предсказания, а Гермиона назначила одного казначеем, другого секретарем. Рон мельком глянул на друга, а потом вновь опустил голову от стыда. — Может, удастся вовлечь в ассоциацию кого-нибудь из местных, — мечтательно протянула Гермиона, огля­дывая бар. — Мечтать не вредно, — усмехнулся Драко. — Может. — Гарри отпил прямо из банки несколько глотков. — Когда ты, Гермиона, выбросишь из головы эту затею с ассоциацией? — Никогда! — ответили Гарри, сидящий в зале. — Когда домовые эльфы будут получать приличную зарплату и условия их труда изменятся к лучшему, — про­шипела Гермиона, едва шевеля губами. — По-моему, пора переходить к более активным действиям. Ты не знаешь, как попасть в кухонные помещения замка? — Нужно пощекотать грушу! — ответили Гермионе близнецы. —Не имею понятия. Спроси Фреда и Джорджа. Гермиона погрузилась в размышления, а Гарри, потя­гивая пиво, разглядывал посетителей. Вид у всех был до­вольный и веселый. Эрни МакМиллан и Ханна Аббот об­менивались фантиками от шоколадных лягушек. У обо­их на мантии зеленели значки «Поддержим Седрика». По­дальше у двери сидела Чжоу с друзьями из Когтеврана. У нее на груди значка не было, это слегка подняло дух. — Я вообще считала эти ужасные значки дурацкой идеей. Оказаться бы одним из этих счастливчиков! Сидел бы сейчас с друзьями, разговаривал, смеялся. Ни о чем не ду­мал, кроме домашних заданий. Не выскочи его имя из Кубка, разве пришел бы он сюда в мантии-невидимке? Рядом был бы Рон. С азартом бы обсуждали втроем, как трудно придется чемпионам во вторник Ожидает ли их смертельная опасность? Как бы он жаждал со стороны смотреть состязания, в качестве зрителя! Вместе со все­ми болеть за Седрика, сидя на трибуне, в безопасности… Многие с сочувствием посмотрели на Гарри, раньше никто из них не задумывался об опасности. Интересно, как себя чувствуют другие чемпионы? Седрик все время окружен поклонниками. Кажется, нерв­ничает, но и взволнован. В коридорах иногда видел Флер Делакур, как всегда надменную и невозмутимую. Крам же безвылазно сидел в библиотеке и корпел над книгами. — Я тогда не хотела показывать свой страх, — призналась Флёр. Гарри подумал о Сириусе. И тугой узел в груди немно­го ослаб. Ровно через полсуток они встретятся у камина в гостиной. Если, конечно, все пойдет как надо, вопреки сложившемуся за последнее время ходу событий — Не волнуйся, я сделал бы всё возможное, чтобы увидеться с тобой. — Смотри, Хагрид! — сказала Гермиона. Слава богу, лесничий смыл с нее деготь. Как это они сразу его не заметили. Гарри осторожно встал во весь рост, лесни­чий сидел с Грюмом и, должно быть, тихонько о чем-то бе­седовал с ним, наклонившись пониже. Как обычно, перед ним стояла здоровенная кружка, Грозный Глаз попивал из своей фляжки. Миловидная хозяйка «Трех метел» мадам Розмерта собирала со столов бокалы и неодобрительно погля­дывала на фляжку и ее обладателя. Очевидно, сочла это ос­корблением для своего крюшона. Но Гарри знал в чем дело: на последнем уроке учитель защиты от темных искусств ска­зал, что предпочитает есть и пить из своей посуды пищу соб­ственного приготовления. Темным силам ничего не стоит отравить не защищенную заклинанием кружку или тарелку. — ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!! Все снова подскочили. Хагрид с Грюмом встали и пошли к выходу. Гарри по­махал им, забыв, что на нем мантия-невидимка. Грюм од­нако остановился, поворотив волшебный глаз в тот угол, где сидела Гермиона. Похлопал Хагрида пониже лопа­ток — до плеча не дотягивался, что-то шепнул, и оба на­правились к столику Гермионы. — Как дела? — гаркнул Хагрид. — Привет, Хагрид, хорошо, — улыбнулась девочка. Грюм, хромая, обогнул стол и наклонился. Его что, за­интересовал блокнот со списком участников ГАВНЭ? Но Гарри ошибся. — Превосходная мантия, Поттер, — прохрипел Грюм. — О! Вы ваш глаз и сквозь мантию невидимку видит?! Аврор криво улыбнувшись кивнул. Гарри от изумления только что не упал со стула. Лицо Грюма было совсем рядом, и рваная ноздря была отчет­ливо заметна. Грюм усмехнулся. — Ваш глаз… то есть вы… — Да. Что-что, а мантию-невидимку он видит на­сквозь. И скажу тебе, иногда это очень полезно. Хагрид тоже наклонился, как будто хотел заглянуть в блокнот, а сам прошептал Гарри: — Приходи сегодня в полночь ко мне в хижину. На­день эту мантию. — Хагрид! — возмутилась Минерва, — это нарушение правил! — Я кажется понял, что ты сделал, — Чарли тепло улыбнулся преподавателю по УЗМС, — и я полностью поддерживаю это решение. Все удивлённо посмотрели на драконолога, а тот лишь продолжил читать. Хагрид выпрямился и прогудел: —Рад был свидеться, Гермиона, — подмигнул и заша­гал к двери. Грюм поковылял за ним. — Почему он хочет встретиться со мной в полночь? — удивился Гарри. — В полночь? — испуганно переспросила Гермиона. — Что он такое придумал? Следует ли тебе идти? — Определённо стоит, — прервался Чарли, но не стал ничего рассказывать, продолжив чтение. — Гермио­на огляделась кругом и тихо шепнула: — Ты можешь опоз­дать на встречу с Сириусом. — Но и это тоже очень важно, — нагонял интригу второй сын Уизли. Гермиона, конечно, права. Она предложила послать к лесничему Буклю с запиской, объяснить, что этой но­чью он никак не может прийти, — если Букля его про­стила и согласится лететь. Но Гарри решил пойти, за­держиваться не будет, только туда и обратно. Очень уж интересно, зачем Хагрид его позвал. Он никогда не при­глашал его в гости так поздно. — Я рад, что ты тогда взял с собой Гарри. В половине двенадцатого Гарри, сидевший в гости­ной, сделал вид, что устал, и пошел в спальню. Натянул мантию-невидимку и на цыпочках спустился вниз. В го­стиной еще было несколько человек Братья Криви где-то раздобыли пакет со значками «Поддержим Седрика» и пытались переколдовать эти слова в «Поддержим Гар­ри Поттера». Но их старания не увенчались успехом: значки на «Поттер смердяк» заклинило. Гарри неслыш­но подошел к портретному проему минуту подождал, не спуская с часов глаз. Гермиона, следуя уговору, открыла проем снаружи, назвав Полной Даме пароль. Гарри вы­скользнул на площадку, шепнул ей: «Спасибо!» — и побе­жал вниз. Все подались вперёд, им было интересно, зачем Хагрид пригласил Гарри так поздно и при чём тут Чарли. На улице было темно, хоть глаз выколи. В хижине лес­ничего маячил огонек, Гарри на него и пошел. Внутри огромной кареты Шармбатона тоже горели огни, отту­да донесся голос мадам Максим. Гарри постучал в дверь хижины. — Это ты, Гарри? — Хагрид отворил дверь и оглядел­ся по сторонам. — Да, я. — Гарри проскользнул внутрь и стянул с голо­вы мантию. — Что случилось? — Есть… э-э… что-то показать. Минерва прищурилась глядя на Хагрида, она уже начала догадываться о том, что сделал её коллега. Хагрид пребывал в необычайном волнении. В петли­це у него была гвоздика, похожая на огромный артишок. Хагрид больше не употреблял для волос деготь, но, не­сомненно, пытался сегодня причесаться — в волосах у него застряло несколько зубцов от расчески. — Что показать? — подозрительно спросил Гарри. Может, соплохвосты снесли яйца? Или Хагрида опять угораздило купить у заезжего торговца гигантского трех­главого пса? — Хорошая теория, но нет, — вставил Чарли. — Идем со мной, накинь мантию, веди себя тихо-тихо. Клыка не возьмем, он это не любит. — Послушай, Хагрид, я ненадолго. В час ночи мне нужно быть в замке. Но Хагрид не слушал, открыл дверь и шагнул во тьму ночи. Гарри пошел за ним. К его удивлению, лесничий повел его к шармбатонской карете. — Это ещё зачем? — удивился Симус. Хагрид покраснел. —Зачем, Хагрид… —Щ-ш-ш!.. — Лесничий поднес палец к губам и триж­ды постучал в дверцу кареты, украшенную скрещенны­ми золотыми волшебными палочками. Им открыла сама мадам Максим в накинутой на плечи шелковой шали. Увидев гостя, она улыбнулась. — Что, 'Агрид, уже по’га? — улыбнулась она. — Бом-свар, — поздоровался Хагрид и, не спуская с великанши восхищенных глаз, помог ей спуститься по золотым ступенькам. Многие в большом зале захихикали, над вконец смутившимся профессором. Мадам Максим закрыла за собой дверь, Хагрид пред­ложил ей руку и они пошли вдоль изгороди, за которой паслись гигантские крылатые кони. Совершенно сбитый с толку, Гарри бежал за ними, боясь отстать. Он что, хо­чет ему показать мадам Максим? Как будто Гарри раньше ее не видел, поди не заметь такую даму! Снова раздались смешки. Но и мадам Максим была не меньше заинтригована. — Куда вы меня ведете, 'Агрид? — игриво поинтере­совалась его спутница. — Вам понравится, — прямолинейно заявил он. — Не сомневайтесь. Но о том, что увидите, молчок. Вам это знать еще рано… — Конечно, конечно, — заверила его мадам Максим, взмахнув длинными черными ресницами. — Она молчать не станет, — вздохнул Перси. Парочка продолжила путь. Гарри все сильнее злил­ся, стараясь угнаться за ними, каждую минуту смотрел на часы. Опять, видно, безмозглый Хагрид затеял какой-то бред! Так и на встречу с Сириусом опоздать недолго. Если они через пять минут не придут на место, он повернет обратно и помчится в замок. А Хагрид пусть наслаждает­ся лунной прогулкой наедине с мадам Максим. — Не смей уходить, тебе это будет полезно. Шли по опушке леса, описывая дугу, пока озеро и за­мок не скрылись из виду. Неожиданно послышались громкие голоса людей и сразу же свирепый душеразди­рающий рев. Подозрения Минервы подтвердились, однако она пока не знала, сердиться ей или благодарить Хагрида. Хагрид повел мадам Максим вокруг отдельно стояв­шей купы деревьев, Гарри поспешил за ними. На какую-то долю секунды ему почудились яркие костры, вокруг них сновали люди… И тут у Гарри отвалилась челюсть. Драконы. — Это было нарушением правил! — завопила до этого молчавшая Амбридж. — Не совсем, — ухмыльнулся Чарли, — Гарри никто не предупредил о драконах, просто так вышло, что он их увидел. По загону, огражденному крепкими брусьями, ходи­ли на задних лапах четыре огромных злобного вида дра­кона, издавая громоподобный рык, из клыкастых пастей вырывались в темное небо на высоте двадцати метров яр­кие языки пламени. Серебристо-голубой с длинными ос­трыми рогами скалился на волшебников и щелкал зуба­ми. Зеленый, покрытый гладкой чешуей извивался и топал могучими задними лапами. У красного шею ук­рашала бахрома из тонких золотых пик, он выдыхал огонь в виде огромных грибов. Был еще гигантский чер­ный, больше других похожий на ящера, он находился совсем рядом. — Встречу с такими и врагу не пожелаешь, — содрогнулся от воспоминаний Гарри. Не менее тридцати волшебников, семь или восемь на каждого дракона, старались утихомирить их, крепко дер­жа в руках цепи, прикрепленные к толстым кожаным ремням, опоясывающим шеи и лапы драконов. Задрав го­лову, Гарри, как завороженный, смотрел в глаза черного дракона, зрачки у него были вертикальные, как у кошки, и выпучены не то от страха, не то от гнева. Чудище изры-гало жуткие, леденящие кровь вопли. — Назад, Хагрид! — крикнул волшебнику забора, на­тягивая цепь. — Сам знаешь, они стреляют огнем на рас­стояние семь метров. А эта хвосторога на все пятнадцать. — Пятнадцать! — охрипшим голосом воскликнула Молли. Макгонаглл всё больше и больше склонялась к тому, чтобы поблагодарить Хагрида. — Какая красавица, — ласково проговорил Хагрид. Взрослые закатили глаза. — Не то слово! — крикнул один волшебник. — На счет три — Усыпляющее заклятие! Все драконоводы вынули волшебные палочки. — Отключись! — крикнули они, и из палочек огнен­ной ракетой вылетело Усыпляющее заклятие, осыпав звездным дождем чешуйчатые бока драконов. Ближайший к Гарри дракон опасно заколыхался на задних лапах, пасть раскрылась в беззвучном рыке, пла­мя из ноздрей больше не вырывалось, хотя дым все еще валил. Очень медленно дракон повалился на землю — несколько тонн мышц и чешуи — и упал с таким сту­ком, что содрогнулись деревья, Гарри мог бы в этом по­клясться. — Жуткое зрелище, — Невилл побледнел. Драконоводы опустили палочки и подошли к повер­женным подопечным. Затянули потуже цепи и, торопясь, привязали к чугунным прутьям, вбитым глубоко в землю с помощью палочек. — Хотите взглянуть поближе? — обратился перепол­ненный чувствами Хагрид к мадам Максим. Они подо­шли к самому забору, а за ними и Гарри. Волшебник, пре­дупредивший Хагрида об опасности, повернулся, и Гар­ри сразу узнал Чарльза Уизли. — Чарли, почему ты не сказал мне, что ждало Гарри в первом испытании? — Прости мам, но ты и без этого сама не своя была. — Ну как, Хагрид? — начал, еще не отдышавшись, Чарльз. — Они скоро придут в себя. Мы их в дорогу усы­пили снотворным, думали, им лучше проснуться глубо­кой ночью, когда темно и тихо. А видишь, что получи­лось. Они очень недовольны… — Какие у вас здесь породы? — Хагрид смотрел на чер­ного дракона с трепетной нежностью, почти с благогове­нием. Глаза у спящего дракона полуоткрыты. Из-под тем­ного сморщенного века поблескивает желтая полоска. — Это самка венгерского хвосторога, — сказал Чарльз. — Вон тот — валлийский зеленый обыкновен­ный. Тот, что поменьше, синевато-серый — шведский ту­порылый. А красный — китайский огненный шар. Чарли огляделся по сторонам, мадам Максим шла вдоль изгороди, разглядывая спящих драконов. — Не знал, что ты ее приведешь, — нахмурился он. — Чемпионам не положено знать, что им предстоит. А она, конечно же, своему расскажет. — Это п’гавда, меня п’гедупредила мадам Максим за’гание, — призналась Флёр. — Просто подумал, ей будет приятно взглянуть, — не отрывая от драконов восхищенного взгляда, простодуш­но ответил Хагрид. — Романтическая прогулка? — Чарли покачал голо­вой. — Значит, четыре. На каждого по одному дракону. А что они будут с ними делать? Сражаться? — Только этого ещё не хватало! — воскликнул Драко, все удивлённо посмотрели на блондина. — Кажется, просто пройдут мимо. Мы будем все вре­мя рядом. Если ситуация станет опасной, заклятие Унич­тожения наготове. Организаторам понадобились поче­му-то драконихи-наседки. Понятия не имею почему. Могу только сказать: не завидую тому, кто вытянет хвосторогу. Она сзади так же опасна, как и спереди. Взгляни сам. — И конечно же с твоим то везением её вытянул ты, — Джинни печально посмотрела на друга, стараясь удержать в голове, что это уже было. И Чарли махнул на хвост, вдоль которого бежал час­токол длинных цвета бронзы шипов. Пятеро служителей из команды Чарли поднесли в ог­ромном решете на одеяле несколько крупных гранитно-серых яиц и осторожно поставили его под самым боком драконихи. У Хагрида из груди исторгся вожделенный вопль. Взрослые вновь закатили глаза. — Они все у меня сосчитаны, — жестко сказал Чарли и прибавил: — А как там Гарри? — Прекрасно.— Хагрид все еще пожирал глазами дра­коньи яйца. — Надеюсь, после встречи с этой командой он будет в том же самочувствии, — мрачно проговорил Чарли. — Я не решился рассказать матушке, что Гарри ждет в пер­вом туре. Она и так только что не расплакалась. «Как они могли включить его в этот Турнир! Он еще совсем ма­ленький! Я думала, в школе он в безопасности. Думала, возрастное ограничение будет соблюдено», — передраз­нил он голос миссис Уизли. — Она обливалась слезами, когда читала эту статью в «Пророке». «Он все еще плачет по своим родителям, бедняжка. Я этого не знала!» Молли густо залилась краской. С Гарри было достаточно. В обществе четырех дра­конов и мадам Максим Хагрид его не хватится. Он не­слышно развернулся и побежал вдоль опушки к замку. — Торопись, а иначе опоздаешь на встречу с Сириусом, — подбодрил Гарри Люпин, — а он помочь может. Теперь ясно, что ему предстоит. К лучшему или нет, что он узнал про драконов? Наверное, все-таки к лучше­му. Во всяком случае, первая волна страха схлынула. А что с ним было бы, если бы во вторник он увидел этих дра­конов впервые? Да просто упал бы в обморок в присут­ствии всей школы. Может, еще все обойдется… он все-таки вооружен волшебной палочкой. Но что такое палочка против огромного, чешуйчатого, огнедышащего драко­на, вооруженного острыми пиками? Всего-навсего тоню­сенькая дудочка. Как пройти мимо него, да еще перед зрителями? Как? — Тебя действительно так волнуют зрители, — Гермиона мягко улыбнулась Гарри, — ты же играешь в Квиддич. На тебя вся школа смотрит и ничего. — В Квиддич я учился играть, а как одолеть дракона, нам в школе не рассказывали. До встречи с Сириусом у камина в гостиной остава­лось четверть часа. Ему, как никогда, надо поговорить с кем-нибудь. Гарри побежал и неожиданно столкнулся с кем-то, упал навзничь, очки съехали в сторону, он едва успел плотнее завернуться в мантию, как чей-то голос совсем рядом воскликнул: — Кто здесь? — Кто это? — встревожился Денис Криви. Гарри замер и вгляделся в очертания волшебника. Того выдала бородка. Это был профессор Каркаров. — А он что там делает? — не понял Рон. — Пошёл на драконов посмотреть, — поднял глаза к потолку Драко. — Значит Крам тоже про драконов знал, — заключил Рон. — Выходит, что только Седрик вышел к драконам не подготовленный! — ахнул Захария. Гарри не стал ничего говорить, все всё узнают из книг. — Кто здесь? — опять повторил Каркаров, озираясь по сторонам. Гарри лежал не шелохнувшись. Прошла ми­нута. Каркаров, видно, решил, что столкнулся с каким-то зверем, может, с собакой, потому что поглядел вниз. И, не заметив ничего подозрительного, крадучись, двинулся на голоса, к загону с драконами. — Пронесло, — вздохнул Невилл. Гарри очень осторожно поднялся на ноги и опять пу­стился бегом к замку. Нет никаких сомнений, что делает в лесу Карка­ров в такую пору. Тайком покинул корабль, вдруг удастся уз­нать, что предстоит его чемпиону. Возможно, даже высле­дил Хагрида с мадам Максим, когда те шли вдоль кромки леса: их трудно не заметить. Осталось пойти на их голоса, и он тоже проникнет в тайну драконов. Значит, во вторник один только Седрик встретится с неизвестной опасностью. Захария задрал голову вверх, гордый за друга. Дойдя до замка, Гарри проскользнул в парадные две­ри и поднялся по мраморной лестнице. Он сильно запы­хался, но хода не сбавил. До встречи у камина осталось всего пять минут… Полная Дама дремала на своем хол­сте. — Чепуха! — крикнул он. — Верно, — сонно буркнула, не разлепляя глаз, Дама и пустила Гарри в гостиную. Там было пусто, ничем не­дозволенным не пахло. Значит, удалось обойтись без на­возной бомбы. — Все уже спали к тому времени. Гарри скинул мантию-невидимку и рухнул в кресло рядом с камином. В гостиной царил полумрак, освещало ее только пламя. На одном из столов — россыпь значков в поддержку Седрика переливалась зелеными отблеска­ми. На них горели буквы «Настоящий Поттер смердяк» — так кончились добрые намерения братьев Криви. — Мы правда старались… Гарри перевел взгляд на камин и чуть не упал с кресла. В камине среди языков пламени торчала голова Си­риуса. Хорошо, Гарри видел подобное на кухне Уизли: там в огне очага торчала голова мистера Диггори, не то пе­репугался бы до смерти. А так его лицо впервые за не­сколько дней озарила улыбка. Гарри вскочил с кресла и присел на корточки у камина. — Интересно, а почему никто не пользуется каминной сетью, — задала вопрос Гермиона, — это же очень удобно, такой способ связи быстрее чем писать письма. Ладно не путешествуйте, но позвонить то можно. Взрослые переглянулись, задумавшись над этой идеей. — Ну как ты, Сириус? Сириус очень изменился. Когда они прощались, лицо было худое, изможденное, на лоб и плечи падали спутан­ные черные космы. Теперь волосы коротко стриженные, чистые, лицо округлилось, помолодело. Он стал похо­дить на единственную фотографию, которая была у Гар­ри: Сириус на свадьбе Поттеров. — Про меня не будем, как ты? —Я… — Гарри хотел было сказать «хорошо», но не смог. Его как прорвало. Он говорил обо всем: никто не верит, что он не по собственной прихоти стал участни­ком Турнира; Рита Скитер наплела о нем с три короба в «Пророке», и теперь, куда бы он ни пошел, его осыпают градом насмешек. А главное, ему не поверил лучший друг. Позавидовал его славе. — И вот только что Хагрид пока­зал мне драконов, наше задание во вторник. Это поги­бель, — в отчаянии закончил он. — Это хорошо, что ты смог выговориться, — улыбнулся Ремус. Сириус с состраданием смотрел на Гарри. Глаза у него все еще не утратили мертвого, загнанного выражения, подаренного Азкабаном. Все в зале с сожалением посмотрели на Блэка, чьи глаз и сейчас, спустя ещё год не утратили той загнанности. Дав крестнику выговориться до конца, он начал: — С драконами справиться просто, объясню через минуту. У меня совсем мало времени. Я проник в дом не­знакомых волшебников, воспользовался их камином, но хозяева могут вернуться в любую минуту. А надо кое о чем предупредить тебя. — Надо было начать с драконов, — вздохнул Сириус. —Предупредить? — Душа у Гарри ушла в пятки. Что может быть страшнее драконов! —Каркаров был Пожиратель смерти. Ты ведь знаешь, что это такое? — Кто? Каркаров? — Как он директором школы стал? — не понимала Кетти. — Убедил министерство в своём искреннем раскаянии, — ответил Сириус. — Он сидел со мной в Азкабане, но его выпустили. Даю голову на отсечение, Дамблдор потому и пригласил в этом году в Хогвартс Мракоборца Грюма, чтобы он глаз с него не спускал. Грюм раскрыл Каркарова. И того от­правили в Азкабан. —А потом что, выпустили? — медленно проговорил Гарри; казалось, его мозг не справляется с потоком ин­формации. — Почему? — Он пошел на сделку с Министерством магии. — Сириус нахмурился. — Сказал, что раскаивается. И готов назвать несколько имен. Многие оказались в Азкабане по его милости. Там его ненавидят, я это знаю. С тех пор он преподает в Дурмстранге, учит своих учеников темным искусствам. Так что будь осторожен с его чемпионом. — Крам не по своей воле тогда действовал, — вздохнул Гарри, вспоминая случай в лабиринте. — Буду. Так ты думаешь, это Каркаров бросил мое имя в Кубок? Но тогда он классный актер. Он взбеленился, ус­лыхав, что будет четвертый участник. Требовал, чтобы еще раз зажгли Кубок. — Идиот, — тихо буркнул Северус. — Да, его актерский талант известен. Удалось же ему убедить Министерство в искреннем раскаянии. И еще, все это время я внимательно следил за публикациями в «Пророке». — Не только ты, но и весь волшебный мир, — тяжело вздохнул Гарри. — Следил, да не на то обращал внимание, — изрёк Люпин. — Читая в прошлом месяце статью этой Скитер, я сквозь строчки узнал, что перед приездом в Хогвартс Грюм подвергся ночному нападению. Знаю, она пишет, это его очередной бред, — поспешно прибавил Сириус, видя, что Гарри хочет возразить. — Но я так не думаю. Кому-то нежелательно его присутствие в Хогвартсе, оно может мешать. Но никого это не насторожило: ведь Грю­му всюду мерещатся происки врагов. Нет, ему не мере­щится. Грюм был лучший мракоборец в Министерстве. Аврор криво, но тепло и искренне улыбнулся Блэку. — Так ты думаешь, это Каркаров хочет меня убить? Но почему? Сириус немного помедлил. — До меня доходят тревожные слухи. В последнее вре­мя Пожиратели смерти очень оживились. Подтвержде­ние этому — Чемпионат мира по квиддичу. Кто-то послал в небо Черную Метку. И еще. Ты слышал об исчезнове­нии одной ведьмы из Министерства? — Берты Джоркинс? — Её исчезновение, увы, вообще мало кого волновало, — печально заметил Артур. — Да. Она пропала где-то в Албании. По слухам, имен­но там находится последнее убежище Волан-де-Морта. А ведь она знала, что готовится Турнир Трех Волшебни­ков. —Да, но вряд ли она вдруг взяла и отправилась прямо к Волан-де-Морту. — Я хорошо знаю Берту. Мы учились в Хогвартсе примерно в одно время. Берта на несколько лет старше меня. Она круглая дура. Любопытная и безмозглая. Не­дурное сочетание, правда? Ее проще простого заманить в ловушку. — Ммм, да, действительно то еще сочетание, — кивнул Симус. — Вот как Волан-де-Морт мог узнать про Турнир! Ты считаешь, Каркаров исполняет его приказ? — Верная мысль, — похвалил юношу Кингсли. — Даже не думай, Бруствер! — гаркнул Грюм, — это мои ученики! — Не знаю… Уж чего не знаю… Каркаров, похоже, чело­век, который мог бы снова перекинуться к Волан-де-Морту, но при одном условии: если у того опять будут сила и влия­ние. Но кто бы ни подложил в Кубок твое имя, у него были на то причины. По-моему, Турнир — самый подходящий спо­соб уничтожить тебя и списать все на несчастный случай. — С нашим то министерством проще простого, они даже разбираться не станут! — скривился Гарри, — человека Авадой убили, а они всё равно списали на несчастный случай! — Ложь! — вновь завопила Амбридж, — смерть Диггори — это был несчастный случай. — Я бы на вашем месте помалкивала, Долорес, — пригрозила «жабе» Джоан до этого сидевшая молча в углу, — впереди ещё пятая книга… —Хороший план, — содрогнулся Гарри. — Драконы свое дело сделают, а убийцы окажутся ни при чем. — Против драконов есть оружие. — Сириус говорил теперь очень быстро. — Усыпляющее заклятие не при­меняй. Драконы очень сильны, их волшебная мощь ог­ромна. Одному волшебнику не справиться, нужно одно­временное заклятие нескольких волшебников… — Лучше скажи ему что нужно сделать, а не то, что ему не поможет, — у Ремуса было плохое предчувствие. — Знаю. Видел собственными глазами. — Но ты можешь справиться с драконом один. Есть простое заклятие. Все, что требуется… Но Гарри взмахом руки остановил его. Сердце заби­лось так, словно хотело выскочить. С винтовой лестни­цы донеслись шаги. — Ты не успел ему сказать! — сокрушённо вздохнул Люпин. Рон вдруг побледнел, уставившись на Гарри как на привидение, понимая, кто тогда спускался по лестнице, понимая, что он тогда наделал. — Уходи, — шепнул он Сириусу. — Сейчас же уходи. Кто-то сюда идет. — И какой идиот шляется по ночам! — сокрушался Драко. Гарри вскочил на ноги, загородив камин. Не дай бог, кто увидит голову Сириуса. Такой будет шум, допросы, где он сейчас… Позади раздался легкий хлопок — Сириус исчез. Гар­ри смотрел на площадку винтовой лестницы. Кому при­спичило разгуливать в час ночи? Из-за этого идиота Си­риус не успел сказать, как пройти мимо дракона. Им оказался Рон в своей клетчатой пижаме, из кото­рой он давно вырос. Увидев в гостиной Гарри, Рон при­рос к полу и огляделся. — Прости, — Рон пристыжено опустил голову, — я не знал. — Да ладно тебе, Рон, — отмахнулся Гарри, — этого уже давно в прошлом. — Ты с кем разговаривал? — спросил он. — А тебе какое дело? Что ты по ночам бродишь! — Я просто подумал, где ты… Ну, ладно, пойду спать. — Я правда тогда подумывал поискать тебя. — Ты шпионишь за мной! — крикнул Гарри. Он пони­мал, Рон не знает, что наделал, что не хотел этого. Но ка­кое это имело значение! Гарри закусил удила и ненави­дел Рона всеми фибрами души — от рыжей макушки до голых лодыжек, торчащих из пижамных штанов. — Прости, пожалуйста. — Лицо Рона залилось гнев­ным румянцем. — Как это я не подумал, что тебе сейчас нельзя волноваться! Не буду больше мешать! Готовься к следующему интервью! — Мальчики… — вздохнули Гермиона и Джинни. Гарри схватил со стола значок, над которым потру­дились братья Криви, и запустил им в Рона. Значок уго­дил прямо в лоб и упал на пол. — Было очень неприятно, — Рон потёр лоб, — но я это заслужил. Именно после этого разговора, я начал думать, как с тобой помириться. И Гарри пошел через гостиную к лестнице. Он ожи­дал, что бывший друг остановит его, с радостью получил бы тумака. Но Рон стоял и молчал в своей нелепой пижа­ме. Гарри промчался мимо него, бросился в спальне на кровать и долго еще полыхал от злости. Он не слыхал, когда Рон вернулся. — Это конец главы, — объявил Чарли, — кто следующий? — Можно я! — подскочил Ли, Уизли передал ему книгу.