Война за солнечный свет

      Шаг. И ещё шаг. Щит сдерживал порывы ветраи хлопья снега, позволяя идти дальше и не быть сброшенным туда, вниз, где волны Моря Призраков разбивались о серое побережье. Маленький мостик протянувшийся над бездной был единственным, что соединяло Коллегию Винтерхолда с материком.       Релас ненавидел этот мост, который держался лишь благодаря мастерству магов Изменения. Ненавидел всей душой, в любое время года, при любой погоде. Ненавидел идти по этому мосту летом, когда ветра, налетающие с севера, грозили скинуть зазевавшегося прямиком в морскую пучину. Ненавидел идти по этому мосту зимой, когда он превращался в сплошной каток, а снежная пелена не позволяла видеть ничего дальше собственных рук и один неосторожный шаг мог стоить жизни. Ненавидел идти по мосту весной и осенью, равно щедрыми на снег и дождь.       Несколько раз Релас рисковал, и подходил к самому краю бездны, и каждый раз желудок скукоживался, дыхание перехватывало, а сердце начало учащённо биться. Слишком маленькими казались волны прибоя, чтобы чувствовать себя в безопасности.       Вопрос о реновации моста поднимался множество раз, но Савос Арен всегда отмахивался от этого. За все восемьдесят лет ни один чародей не рухнул в море, говорил старый архимаг. Разумеется, ведь ни один чародей не рискнёт пройти по мосту без магической защиты, которая сдержит ветер, снег и ливни. Ни один чародей не сделает и шагу, пока не растопит ледяной каток или не выпарит огромные лужи.       Среди магов находились те, кто рисковал использовать левитацию, но таких было немного. Слишком непредсказуемы и сильны ветра Моря Призраков, слишком капризна и изменчива погода, чтобы подниматься здесь в воздух. Реласу становилось дурно от одной только мысли об этом.       Большинство чародеев вообще предпочитало использовать порталы, которые вели в их комнаты, нежели ступать по мосту.       Но по мосту приходилось ходить чаще чем хотелось. Немногие жители Винтерхолда, которые работали в Коллегии уборщиками, поварами, разносчиками и слугами, не имели порталов и их путь пролегал прямо над прибоем. По этому мосту в Коллегию также доставлялось и всё необходимое. Ни один рабочий не ступил бы на мост без магической защиты, которую могли обеспечить только волшебники. Именно этим Релас и занимался, прикрывая вереницу тяжело груженных людей от непогоды. Шли они медленно, хотя делали это далеко не в первый раз. Релас не винил их. Мост, лишённый каких-либо опор, был узким. Воистину, лучшей защиты трудно придумать.       Зима отступала по всему Скайриму, но здесь она вцепилась в город железной хваткой и не желала уходить без боя. Тяжёлые снеговые тучи нависли над всем побережьем и практически каждый день шёл снег. Шагая по мосту, Релас то и дело бросал быстрые взгляды наверх, с надеждой увидеть хоть какой-то просвет, но тщетно. Хорошо ещё, что снёг таял быстрее, чем успевал скопиться в сугробы, но всё равно приходилось использовать огонь, высушивая путь.       Когда мост наконец закончился, Релас погасил защитное заклинание и отошёл в сторону. Носильщики были тут не единожды и прекрасно знали дорогу к складским помещениям, помощь им больше не требовалась. Но через десять минут они вернутся и тогда снова нужно будет идти по мосту. Путь в одну сторону не занимал и пяти минут, но для Реласа пропадало любое ощущение времени. Уже оттуда он активирует телепортационное кольцо и окажется в своей комнате. Можно будет скинуть насквозь промокшую рубашку, которая создавала ложное впечатление того, что он сам тащил ящики с провиантом. Но пока что чародей, прислонившись к черному камню, из которого были сложены стены Коллегии, пытался перевести дыхание и унять дрожь.       – Я ценю твою помощь, но я уже много раз говорила, чтобы ты перестал это делать, – сказала незаметно подошедшая Мирабелла Эрвин и Релас вздрогнул от неожиданности. Взгляд у мастера-волшебницы был далёк от добродушного.       Правая и левая рука архимагаСавоса Арена, одна из сильнейших волшебниц Скайрима и, без сомнения, всей Империи. Её уважали и ученики, и преподаватели. За твёрдость духа, уверенность и дар дипломатии. Не было проблемы перед которой Мирабелла бы отступила или не смогла бы решить. Заслужить уважение этой женщины было непросто и многие из кожи лезли, чтобы этого добиться. Студенты перешептывались, что реальная власть в Коллегии принадлежит именно Мирабелле, а не Савосу Арену.       Релас знал, что это во многом это соответствует истине. В Коллегии действительно многое держалось на ней. Принятие студентов, организация учебных занятий, составление программ и многое, многое другое. Но точно также Релас знал, что старик-данмер, носивший мантию архимага вот уже сорок лет, гораздо сильнее Мирабеллы. А Коллегию всегда возглавляет сильнейший, ведь только сильнейшему под силу совладать с теми потоками энергии, которые пронизывали всю Коллегию, составляя её неприкосновенный запас на случай крайней необходимости. Однажды Релас попробовал просто оценить его объем, но уже через минуту, свесившись через окно своей комнаты, выблёвывал завтрак, не выдержав открывшегося ему зрелища. Чародеи прошлого своё дело знали, зачаровывая фундамент, который жадно поглощал и накапливал магическую энергию. Даже небольшой доли хватило бы для испепеления всего побережья. Стало понятно, отчего Коллегии так много дозволяется. С того самого Релас стал смотреть на Савоса несколько иначе, видя не просто старика. Последнее слово всегда было за архимагом и никто во всей Коллегии не рискнул бы ему перечить.       – Я хотел помочь, – ответил Релас, пытаясь унять дрожащие кончики пальцев.       – Это не способ победить страх высоты, – покачала головой Мирабелла, прекрасно знающая причину, которая заставляла Реласа каждый раз вызываться помочь слугам, носильщикам и заказчикам пройти по мосту. Если Мирабелла оказывалась рядом, она пресекала это на корню. Она не забыла с каким трудом Реласу дался путь в самый первый раз, шесть лет назад. Тогда ей пришлось держать его за руку. Релас стыдился этого и вновь ступал на мост, стараясь победить свой страх. – Так ты делаешь только хуже.       – Куда уж хуже, – пробормотал Релас.       – Если ты не перестанешь, то я буду вынуждена говорить с архимагом, – жестко сказала Мирабелла, поправив выбившеюся из идеально сложенной причёски прядь волос, а затем резко сменила тему. – Тебя искал Энтир, просил подойти. Хочет что-то обсудить.       При имени Энтира Релас недовольно скривился.       – Что ему нужно?       – Он не уточнил. Сказал, что у него вопрос по твоей части, так что думаю будет вновь выпрашивать камни душ. Он сказал, что будет ждать тебя в своей комнате. Иди, как раз успеешь прийти в себя.       – Мне нужно проводить носильщиков назад. У меня нет никаких дел с Энтиром, – попробовал возразить Релас, но, наткнувшись на красноречивый взгляд Мирабеллы, счёл за лучшее уйти. Прежде чем свернуть за поворот, Релас успел увидеть как мастер-волшебница беззаботно подошла к самому края моста, даже не создав магический щит.              Энтир, как и всё остальные сотрудники Коллегии, проживал в Зале Достижений. Много столетий назад над каждым кабинетом, лабораторией, мастерской, комнатой и любым другим помещением поработали маги Изменения и во много раз расширили внутреннее пространство. Зал Достижений, как позже называли эту башню, не стал исключением. Сложенная из сине-черного камня, он вмещал в себя десятки жилых комнат, кухонные и складские помещения, и даже баню. Титаническая работа. Релас сомневался, что в Скайриме найдутся способные на нечто подобное сейчас.       Энтир жил на самом первом этаже башни, совсем рядом со входом. В Коллегии он работал уже много лет, ещё до становления Реласа студентом. Изредка читал лекции об истории фалмеров, а остальное время посвящал написанию монографий и эссе на самые разные темы. Магом Энтир был не самым сильным, но за силой он никогда и не гнался. Его истинной страстью и любовью являлось золото. И он умел его зарабатывать. Правда способ этот был далёк от законного.       Именно Энтир контролировал весь черный рынок Коллегии магов. У него всегда можно купить практически всё что угодно, если у тебя достаточно золота и нормальные отношения с самим продавцом. Зелья, свитки, камни душ, посохи, запрещённые или находящиеся в секциях с ограниченным доступом книги. Чем Энтир промышляет, знали все и практически все пользовались его услугами, начиная с мастеров и заканчивая студентами-первокурсниками, которые желали купить пару флакончиков зелья удачи, которое на следующий день после применения вызывало огромное количество побочных эффектов.       Во время студенчества Релас не видел в этом ничего плохого. Более того, он сам раньше покупал у босмера камни душ для экспериментов, а за неделю до своего выпускного стал обладателем великолепного магического посоха.       Отношение к Энтиру Релас резко изменил именно после выпускного. До этого он верил, что у Энтира есть чётко обозначенные моральные границы, которые он переступать не будет. Но Релас ошибся. Границ для Энтира не существовало, его интересовали только деньги.       Энтир стоял у входа в свою комнату, небрежно прислонившись к дверному косяку. Он не утруждал себя носить робы или мантии, хотя регламент Коллегии этого не одобрял. Глаза Энтира метались из стороны в сторону и на какую-то долю секунды Реласу показалось, что босмер нервничает и нервничает очень сильно. Это было на него не похоже. Энтир всегда был насмешливо-дружелюбен и даже бравировал своей уверенностью. Насколько это соответствовало истине сказать было трудно. Но босмер прекрасно знал, что случись что-то непредвидённое, как на том проклятом выпускном, найдётся не меньше дюжины влиятельных магов, которые за него заступятся. Предоставляя магам Коллегии доступ к черному рынку, где они могли найти то, чего не смогли бы добыть ни в каком другом месте, Энтир действительно мог чувствовать себя уверенным в завтрашнем дне.       – Мирабелла всё таки нашла тебя, – сказал Энтир, не поднимая глаз.       – Да. Она сказала, что ты хотел меня видеть. – Релас из-за всех сил старался, чтобы голос его звучал ровно и не выдавал той брезгливости, которую он испытывал к этому магу.       – Это не совсем так, – помявшись, сказал Энтир и Релас нахмурился. – Давай зайдём в комнату. Не будем обсуждать это в коридоре.       Релас пожал плечами. Самый разгар миддаса и Зал Достижений практически пуст, но если Энтир хочет говорить в комнате, то пусть так и будет.       Энтир открыл дверь и указал Реласу, что тот может проходить первым. Бросив недоумённый взгляд на босмера, Релас переступил порог и увидел Хранителя Каркетту, стоящую у книжной полки, что занимала всю правую стену. Дверь за спиной Реласа захлопнулась и послышался характерный щелчок замка.       Конечно какая-то хлипкая дверь не сдержала бы такого мага как Релас, но пальцы сами заняли привычное положение, а по телу пробежало приятное тепло, наполняя плетение силой. Релас уже приготовился выкрикнуть заклинание призыва даэдрота, когда Каркетта подняла руки в вверх, показывая пустые ладони.       – Я пришла не драться, Релас.       Релас остановился. Одно единственное слово и даэдрот будет готов разорвать Каркетту на части. Точнее, попробует разорвать на части. Каркетта отличный маг Разрушения, опытный и искусный. Она так и не сказала, кто её обучал, но в жестах и плетениях её заклинаний Релас разглядел характерную резкость и скорость боевых магов Имперского Легиона. Без сомнения, Релас гораздо сильнее её и знал гораздо больше, но недооценивать Каркетту не стоило. Исход боя один на один был бы слишком непредсказуем, ведь Каркетта обучена убивать именно таких как он, а сейчас у неё очевидное преимущество, а Релас без своих амулетов, свитков и посоха.       – И зачем ты здесь? – спросил чародей. Присмотревшись, Релас с удивлением увидел, что на Каркетте не было её орочьего доспеха, а в самой комнате нигде не наблюдался зачарованный боевой молот.Было странно видеть Каркетту в обычной дорожной одежде, а не в панцире.       – Поговорить, – быстро сказала Каркетта. – Мне нужна твоя помощь и срочно.       – Если ты умудрилась проникнуть в Коллегию, к которой тебя не подпускают на расстояние полёта стрелы, то дело у тебя действительно срочное, – пробормотал Релас.       С Хранительницей Релас столкнулся прошлой осенью в Маркарте. На какое-то мгновение его сбил с толку её внешний вид, она показалась ему неопасной. Симпатичная бретонка, на которой работа оставила свой отпечаток. Каштановые волосы серебрили седые пряди, карие глаза были красными от недосыпа, а под ними залегли глубокие тени. Иллюзии развеялись быстро. Его обвинили в ритуальных пытках и убийствах местных жителей, с их последующим пожиранием. Каркетта была неотступна, пытаясь выбить из него признание. Когда до Дозорных дошло, что Релас в происходящем никак не замешан, для некоторых жителей Маркарта стало уже слишком поздно. А затем случился этот проклятый бой в Утёсной пещере, где Реласа вынудили использовать всё, что есть в его арсенале заклинаний.       Дозорным это не понравилось. Особенно Гробаку. Релас мотнул головой, пытаясь отогнать воспоминания.       – Как ты сюда попала? – спросил Релас. Абсолютно очевидно, что помог Энтир, но Релас никак не мог понять, как он это провернул. Порталы не территории Коллегии не работают, только персональные кольца, но их способен использовать лишь хозяин. Провести кого-то под покровом чар невидимости по мосту невозможно, сработают сигнальные чары.       – Специалисты немного поработали над вашими знаменитыми кольцами. Усовершенствовали их. Не злись на Энтира, Релас. Он мне задолжал и я потребовала вернуть долг. Он до последнего отказывался. Как только мы поговорим, я уйду.       Релас мысленно выругался и дал себе слово поговорить с Энтиром на эту тему. Возможно, впервые ему удастся высказать эльфу всё, что о нём думает. Уже за одно это можно выслушать Каркетту. Но все кольца придётся изымать и искать дыру в зачаровании, которая позволила изменить настройки телепортации.       – О чём ты хотела поговорить?       – Для начала отмени плетение. Не хочу, чтобы на меня набросился взбешённый даэдра, – попросила Каркетта.       – И не подумаю, – ответил Релас.       Каркетта вздохнула и тяжело произнесло:       – В Маркарте между нами произошло недоразумение, которое закончилось трагедией. Ты убил моего человека.       – Я повторяю – это был несчастный случай, – прорычал Релас. Жажда вырвать из Забвения даэдрота и спустить на Каркетту стало просто непереносимой. – Я не хотел его убивать. Я был вынужден защищаться.       – Согласна, – кивнула Каркетта и Релас опешил.       – Что?       – Я тоже волшебница, Релас. И далеко не слепая. Гробак недооценил тебя, хотя ты чётко обозначил свою позицию. Гробак проигнорировал твои предупреждения. Гробак не выполнил моего приказа. И Гробак переоценил свою броню.       Вот орк с перекошенным от злобы лицом поднимает секиру и Релас использует момент, чтобы ударить. Сотканный из иномирового света призванный клинок пробивает железо и пронзает сердце. Орк всерьёз полагал, что призванный меч всего лишь иллюзия, которой Релас пытается его испугать. Глупая смерть. Любой мало-мальски опытный воин легко увернулся бы от такого прямого удара, но Гробак этого не сделал. Несчастный дурак, из-за которого вся жизнь Реласа разделилась на до и после.       – Ты поступил правильно, укрывшись в стенах Коллегии и не высовываясь отсюда. В первые несколько недель я хотела разорвать тебя на куски и скормить диким сенче. Однако я не тот человек, который руководствуется порывами эмоций.       – Ты разослала просьбы о моём задержании всем ярлам и всем танам, – напомнил Релас. – Я теперь вообще никуда не могу выйти отсюда.       – А что надо было сделать? Дать тебе спокойно наслаждаться жизнью? Ты даже не удосужился извиниться. Ни тогда, ни потом, – зло сказала Каркетта и Релас почувствовал, что краска заливает лицо. Эта мысль ему в голову приходила не раз, но он просто не смог себя заставить взять в руки перо и чернильницу. Так и прожил здесь всю осень, зиму и первую половину весны, ловя на себе косые взгляды и игнорируя перешёптывания за спиной.       – Мне искренне жаль, что с Гробаком так получилось. Я не хотел его смерти, – сказал Релас и плетение в его руках погасло.       – Извинения приняты, – серьёзно сказала Каркетта. – Но я здесь не только ради этого. У меня возникла очень большая проблема и, видит Стендарр, ты единственный, кто может мне помочь. Ты известен своей честностью, способностью держать слово. Дай мне его. Пообещай, что всё, услышанное тобою здесь, останется между нами. Это никак не связано с Коллегией. Я не буду просить тебя выступить против неё или кого-то убивать. Но услышанное здесь не должно стать известно никому.       Релас, немного поколебавшись, кивнул.       – Ты и твои коллеги почитают Дозор Стендарра за палачей и садистов. Это не правда. Точнее, очень однобокая оценка действительности. Да, мы жестоки. Да, нам приходится быть беспощадными. Мы делаем это не из садистских побуждений, а только из необходимости. Мы защищаем этот мир от порождений хаоса.       – Мир простоял тысячелетия и без вас, – резко сказал Релас.       – И за это время накопилось столько гноя, что он едва не сгорел в огне Мёртвых Земель. За это время появилось столько некромантов, что лишь чудом удалось сокрушить Манимарко и его марионеток. И лишь при помощи богов нам удалось уничтожить Умарила Неоперённого.       – Всё это сделал Чемпион Сиродила.       – Именно, Релас. Но время героев ушло. Мы, обычные смертные, справляемся с угрозами как умеем. И пока что нам это удается. Когда у нас есть хоть малейшая возможность решить дело миром, мы её используем. Сейчас как раз именно такой момент. Ты знаешь кто такой Кодлак Белая Грива?       – Ты это серьёзно? – поинтересовался Релас. В Скайриме не найдётся ни одного, кто не слышал бы это имя. Это архимагаСавоса Арена многие не знают. Предвестник Ордена Соратников же всегда был на слуху.       – Орден Соратников здесь, в Скайриме, стал нашим надежнейшим союзником. С момента нашего основания они помогали нам и связи между нами очень крепки. Кодлак, подобно своим предшественникам, не изменил этому негласному союзу. Я сражалась с ним бок о бок множество раз и многим ему обязана. Мне хочется отплатить ему чем-то равноценным. Отношения у меня с ним очень дружеские и Кодлак нашёл в себе силы поделиться небольшой тайной. Вот уже многие десятилетия Кодлак болеет ликантропией.       – Что?!       – Не кричи ты так, – шикнула Каркетта. – Да, Кодлак Белая Грива оборотень и даже продемонстрировал свои способности. Поверь мне, оборотень, который полностью контролирует себя и свои действия производет сильное впечатление.       – Оборотни себя не контролируют, – уверенно сказал Релас. – Это безумные жестокие звери, а в человеческом обличии вынуждены страдать от перепадов настроения, психозов и припадков.       – Кодлак не такой. Кровь зверя он принял добровольно и Хирсин за это наградил его рядом отличительных способностей. Сейчас он хочет от этого излечиться.       – Это будет очень трудно, – протянул Релас. – В Коллегии есть некоторые легенды и сказки, в которых описываются ритуалы очищения. Я, конечно же, попробую их найти, но это будет не быстро.       – Успокойся. Мы знаем что надо делать. Нужно пламя, человек, в чьих жилах течёт кровь зверя и голова Гленморийской ведьмы.       Похоже Каркетта сегодня решила отбросить всякий здравый смысл и Релас нервно хихикнул.       – Они истреблены. В ходе войны против ричменов Ополчение Севера истребило их подчистую.       – Не всех, – недовольно сказала Каркетта, всем своим видом показывая, что будь она в то время там, подобного бы не случилось. – К счастью, как бы это странно не звучало. Нам с Кодлаком удалось выследить нескольких. Теперь они действительно истреблены.       – То есть у вас всё есть для ритуала?       – Да. Кроме одной мелочи. Чародея, который проведёт его. Кодлак сожжет голову, тем самым разрывая контракт, который был заключён между Предвестниками Ордена и ведьмами. Это даст возможность отделить дух зверя от его души. Я на это не способна. Никто из моих магов на это не способен. Нужен мистик и некромант.       Сказанное имело смысл. Релас был знаком с подобными ритуалами.       – Скорее всего, я смогу это сделать, – сказал Релас после раздумий. – Но почему я? В Скайриме есть ещё несколько магов, способных на такое.       – Меня даже слушать не станут. Ни Фалион, ни ФинесГестор, ни Рунил, ни Арнел. Мне нечего им предложить. К тому же они будут болтать и растреплют по всему свету о моей просьбе. Дозор ничего не должен узнать об этом, Релас. Поверь мне, реакция моих подчинённых будет не очень доброжелательной.       – А что ты можешь предложить мне? – спросил Релас, прекрасно зная ответ. Все встало на свои места.       – Свободу. Я незамедлительно отзову все прошения о твоей поимки. Я выступлю с официальным заявлением перед всем Дозором о том, что произошедшее в Пределе было несчастным случаем. Ты мне глубоко неприятен, Релас, я этого не скрываю. И я тебе не нравлюсь, мне это тоже понятно. Однако обстоятельства вынуждают меня просить тебя об услуге.Ты дашь то, что хочу получить я, а я дам тебе то, желаешь ты. И не более.       Свобода. Это слово обожгло Реласа словно спелая рябина. На кой ему это свобода сейчас, когда его репутация разрушена?Каркеттараструбила по всему Скайриму, что в бою с каннибалами Намиры Релас использовал боевую некромантию и теперь никто не захочет с ним иметь дело. Даже здесь, в Коллегии, он на собственной шкуре ощутил последствия этого. Остальные маги, даже немногочисленные друзья, шарахались от него как от чумного.       Хотя, опять же, появится возможность уехать из Скайрима на запад, в Хай Рок, уже не как беглецу, а как выпускнику Коллегии Винтерхолда. Начать новую жизнь с чистого листа. Здесь, на Севере, ему это больше не удастся.       – Мне нужна не только свобода. Мне нужно золото.       – Ты получишь золото, в разумных пределах, разумеется. Мы договорились?       – Да, – кивнул Релас. Работа предстоит тяжёлая, но, в конце концов, никого выслеживать и убивать не надо.       Хранитель Зала Дозора СтендарраСкайримаКаркетта протянула руку колдуну и некроманту Коллегии ВинтерхолдаРеласу и тот без малейших колебаний пожал её.