***
Дни тянулись ужасно медленно. Метели уступали место ясному голубому небу, а крепкие морозы – внезапному потеплению. Вестей со Стены не было уже почти неделю. Санса изнывала от неизвестности и бессилия. Она металась по замку будто птица в клетке и нигде не могла найти себе места. Волнение за сестру и сводного брата доводило до безумия, а все попытки узнать что-то у Брана ни к чему не приводили: он продолжал твердить о том, что ничего не видит. Пёс не отходил от девушки ни на шаг, став её тенью. Он сопровождал её повсюду, как только утром она выходила из своих покоев, а уходил только поздно вечером, когда она скрывалась за дверью спальни, пожелав ему спокойной ночи. Он почти всегда молчал и на все её вопросы отвечал короткими фразами. Молчание одновременно и тяготило Клигана, и устраивало, так как он совершенно не знал, что ей сказать. Конечно, возвращаясь каждый вечер в свою выстывшую холодную комнатушку, он выпивал пару кружек эля, и тогда в нём просыпалось желание признаться, что он скучал по ней, по её тихому голосу, её наивным глупым песенкам, робкому взгляду голубых глаз, трогательному румянцу… Но он ни разу не напился настолько, чтобы пойти на поводу у своих желаний. В ночь шестого дня было особенно холодно. Сандор выпил больше обычного и, коснувшись головой жёсткой подушки, почти сразу провалился в беспокойный хмельной сон. Ему привиделось, что Гора схватил пташку и повёз в Королевскую Гавань; она плакала, звала его, Сандора, но он был не в силах пошевелиться, тело совсем не слушалось… -Нет, нет, - бормотал он во сне, – я спасу тебя… Негромкий стук в дверь разбудил мигом. Он подскочил с постели, ошарашенно глядя в темноту. На нём не было туники, видимо, в хмельном угаре он снял только её, так и оставшись в бриджах и сапогах. Из-за двери слышалось неровное дыхание и тихие шаги, будто ночной гость притоптывал на месте. Сандор замер, теряясь в догадках. Несколько мгновений показались вечностью, а потом послышался судорожный вздох – похоже, гость, так и не дождавшись ответа, решил уйти. Одним размашистым шагом Сандор преодолел расстояние до двери и распахнул её. -Пташка? – здоровая бровь удивлённо вздёрнулась вверх. Санса, в лёгкой ночной рубашке, обхватив себя руками за плечи, с надеждой смотрела на него бездонными голубыми глазами. - Что случилось? – Он шагнул ближе, положил огромные ладони на её худенькие плечи – она дрожала, – и в нём вдруг заклокотала ярость. – Тебя кто-то обидел? Назови его имя, и я заставлю этого выродка пожалеть, что он вылез из утробы матери! - Тише. Никто меня не обидел, – ответила она почти шёпотом и едва заметно улыбнулась: готовность Пса убить любого ради неё ей очень понравилась. Конечно, она бы никогда этого не признала, но в ответ на его обещание сердце в груди замерло. – Давайте зайдём в комнату, мне необходимо поговорить с вами. – Она без страха посмотрела ему в лицо, от чего грозного Пса, одного из сильнейших воинов Вестероса бросило в дрожь. Сандор молча кивнул и пропустив её вперёд. Затем осторожно подпалил лучинку от закреплённого на стене масляного факела, вернулся в комнату, плотно затворил двери и зажёг стоявший на столе огарок свечи. Пташка сама пришла к нему в покои, полураздетая, в одной ночной рубашке, но при этом такая невинная и притягательная… Он сглотнул, пытаясь не показать своего замешательства, – а может, смущения, - и сел на кровать, скрестив руки на груди, ожидая, что она ему скажет. Пташка заметалась по маленькой комнатушке из угла в угол, видимо, не зная, с чего начать. Она даже не подозревала, как потрясающе выглядела, - взъерошенная, немного помятая со сна, но безумно соблазнительная. Под тонкой тканью рубашки был виден каждый дюйм её молодого тела, и Сандор мог сполна насладиться его плавными изгибами, но это было невыносимо! Он и так каждый день подвергал себя мукам видеть её так близко и не иметь возможности прикоснуться к ней, а сейчас всё в разы обострилось. -Седьмое пекло! – Он вскочил со кровати, схватил колючий, грубой выделки плед и накинул Сансе на плечи. – Ты издеваешься надо мной, пташка? Она вздрогнула и с непониманием уставилась на него. Но потом появилось понимание, и вслед за этим в голубых омутах глаз заплясали маленькие огоньки-бесенята. Да, Санса давно заметила, какое впечатление производит на грозного злобного Пса. Каждый раз, поймав на себе его взгляд, она и ликовала, и пугалась одновременно. Пугалась, потому что была совершенно бессильна против этого огромного воина. Он мог бы одной рукой, не напрягаясь, сломать ей шею, а мог бы даже обесчестить её, сделать своей шлюхой, увести куда-нибудь подальше и превратить в наложницу, подчинив своей воле. И Санса не смогла бы ничего изменить. Но он ни разу в жизни ни причинил ей ни малейшей физической боли, хотя у него была возможность, и не раз. Наоборот, он всегда старался защитить её… Поэтому она внутренне возликовала. И теперь, стоя посреди комнаты, укутанная в грубое одеяло Санса смотрела на него, но не со страхом, нет, в её глазах плескалось совсем другое чувство. Восхищение? Благодарность? А может, симпатия? Или всё сразу? -Я издеваюсь? – насмешливо изогнув бровь, спросила Санса. – Вы себя-то видели? Или вы считаете, что это естественно - находиться передо мной в таком виде? Сандор растерянно посмотрел на себя. Пекло, он совсем забыл, что полураздет! Торопливо схватив небрежно брошенную тунику, он натянул её на себя и вновь сел на кровать. - Зачем ты пришла, пташка? -Я… - Она залилась румянцем. И почему она постоянно краснеет рядом с этим уродливым грубияном? Почему сердце так трепещет и падает куда-то вниз, когда он смотрит на неё? Почему ей сложно к нему обращаться? -Мне уже страшно, - криво усмехнулся он; теперь пришло его время насмешливо посмотреть на нерешительность Сансы. – Неужели леди хочет чего-то противозаконного? -Нет, – она вскинула голову, и голубые бездны её глаз снова вперились в него. – Я хочу, чтобы вы отвезли меня на Стену. Ошарашенный, удивлённый до предела Сандор на миг потерял дар речи. На Стену? Что этой хрупкой, беззащитной девице там делать? Что она задумала? -Зачем тебе на Стену? -Я больше не могу. Я устала от неведения. Мне нужно знать, что происходит! Как я могу быть Леди Винтерфелла, если не знаю, где и кому нужна моя помощь? Вчера в Дредфорт прибыло несколько знаменосцев моего деда со своими отрядами. Я могу отправить их на помощь Джону или попробовать отбить Винтерфелл, но не знаю, что мне делать. Как я могу принимать такие сложные решения, когда ничего не знаю? Ещё и Бран совершенно перестал помогать. Он почти не разговаривает со мной. Поэтому и прошу вас отвезти меня на Стену. Настоящая волчица, решительная, смелая, гордая сейчас стояла перед Сандором. Совсем не такая, какой была когда-то в Королевской Гавани. Именно в эти моменты он замечал, как разительно она изменилась с тех пор как повзрослела. Но что за бредовые идеи поселились у неё в голове? Она явно чего-то не договаривает. -Подожди-ка, пташка, что-то я не совсем понимаю… Какого пекла тебе переться на Стену? Ты ведь можешь отправить туда любого своего рыцаря, любого воина. Зачем тебе подвергать свою жизнь опасности? – Он встал с кровати и тоже принялся расхаживать по комнатушке. Она тяжело задышала, будто совсем не хотела ничего объяснять. Сандор остановился перед ней, выжидая, а её тело вдруг затряслось, как от рыданий. -Я больше не могу здесь находиться! – воскликнула она. – Здесь всё пропитано этими мерзкими Болтонами! Куда бы я ни пошла, мне кругом мерещится Рамси. Всё время кажется, что за мной кто-то наблюдает, - голос её предательски надломился и задрожал, в глазах блеснули слёзы, но она сдержалась и не позволила себе расплакаться. – Мне страшно… Наверное, я схожу с ума… - Обхватив себя руками, Санса снова посмотрела на него: – Пожалуйста, увези меня отсюда, Сандор. И снова от собственного имени, произнесённого ею, по его испещрённой шрамами коже побежали мурашки. Он смотрел, как она пытается сдержать слёзы, как дрожат её плечи под небрежно накинутым колючим одеялом, как она крепко сжимает тонкими пальцами его края. Она страдает, ей больно… Сандор не смог этого вынести. Неловко, неумело, но бережно он обнял её, прижал к груди и сразу почувствовал, как намокает лёгкая ткань туники от её горячих слёз. -Что ж ты раньше мне об этом не рассказала? Я же пообещал, что не дам тебя в обиду, что буду защищать тебя, пока сам не подохну… -Я… - она всхлипнула, – думала, если вы не заметили, то мне это просто кажется… -Какая же ты глупая, пташка, - вздохнул Сандор, но совсем по-доброму, без упрёка, без насмешки, всё так же крепко прижимая её к себе. – Вот что, - он взял её за плечи и заставил посмотреть себе в лицо. – Сейчас я быстро соберу всё, что понадобится в дороге, потом провожу тебя в твои покои; ты возьмёшь всё, что тебе нужно, но только самое необходимое, и мы уедем. Во взгляде Сансы промелькнуло столько всего, что у него чуть не подкосились ноги. Лишь неимоверная выдержка позволила ему сдержать себя. Он смотрел на неё пристальнее, чем нужно, был так близко… Ближе, чем позволялось… Он уже перешагнул все возможные и невозможные грани. Больше всего на свете ему хотелось сейчас стать обычным суровым воином, не знающим благородства… Всего пара дюймов до её губ… -Спасибо. - Пташка не позволила ему допустить ошибку. Привстав на носочки, она сама обвила его шею руками. Пару мгновений, которые показались ему вечностью, между ними не оставалось никаких преград. Но прежде, чем он успел обнять её в ответ, она отпрянула и, отступив к двери, отвела взгляд.***
Арья стояла на краю Стены и смотрела вниз. Поле трупов, поле горя и страданий, поле, ставшее последним пристанищем для злейшего врага всех живых. Её одолевали эмоции. Хотелось кричать от горя, плакать от счастья, смеяться от облегчения. Они справились, они смогли остановить армию Белых Ходоков. Когда они с Джендри прибыли в Чёрный замок, полчища мертвецов почти достигли Стены. Величайшая битва длилась три дня; казалось, мёртвым нет конца, они всё наступали и наступали, а ряды защитников лишь редели. Драконы оказались единственным спасением и, хоть и с трудом, но смогли уровнять шансы живых и мёртвых. Арья сражалась рядом с Джоном, ни в чём не уступая мужчинам. Да, они были сильнее, но ловкости и подвижности у неё было куда больше, чем у неповоротливых, скованных доспехами воинов. Её ранило, а потом она вообще чуть не погибла, но именно она нанесла решающий удар. Когда солнце окрасило небо алыми лучами рассвета, кинжал из валирийской стали пронзил сердце Короля Ночи. Но что теперь? Как пережить боль утраты? Никто из оставшихся в живых не был рад победе. Только не такой ценой. Каждый потерял в бою либо друга, либо брата, отца, мужа… А она потеряла только что обретённую любовь. Джендри не могли найти ни среди тысяч разбросанных по полю тел, ни среди тяжело раненых, ни где бы то ни было ещё. Он пропал. И неизвестность только сильнее разрывала сердце Арьи. Им через столько пришлось пройти, спустя годы она обрела его вновь… И оказалась не готова его потерять. -Почему героиня воины стоит здесь одна? – раздался за спиной усталый голос. Арья обернулась. Джейме Ланнистер. Цареубийца, предатель, любовник собственной сестры - и ещё сотня слов, которыми можно окрестить этого мерзавца. Прежде волчицу просто разрывало от ярости и ненависти лишь при одном упоминании этой ненавистной семьи, а сейчас она лишь безразлично повела плечами и снова уставилась вниз, на усеянное мёртвыми поле перед Стеной. Чего она ждёт, на что надеется? Что с такой высоты вдруг увидит, как живой и невредимый Джендри машет ей рукой?.. Джейме, тяжело передвигая ногами от усталости, подошёл к краю Стены и встал рядом с Арьей. -Не ожидал… Как бы удивился Нед Старк, узнав, что его младшая дочь станет таким хорошим воином... -Что тебе нужно, Цареубийца? Ты ведь пришёл сюда явно не за воспоминаниями о моём отце. – Желания разговаривать сейчас не было вообще, а с Ланнистером тем более. – Думаешь, одна битва на нашей стороне сможет отмыть твои грехи перед моей семьёй? -Ха, - усмехнулся Джейме, потирая свою золотую руку, – мои грехи уже ничто не отмоет. Я здесь не за этим. -Тогда что тебе нужно? Если ты не заметил, я не настроена вести светские беседы, тем более с тобой. -Пришёл сообщить, что твоего паренька нашли. -Что ты сказал? – Арья, не веря своим ушам, резко повернулась к Ланнистеру. – Джендри нашли?.. - Невероятно, как один человек смог перечеркнуть годы её обучения у безликих: все чувства вырвались наружу волной, из глаз брызнули слёзы, а она вцепилась в здоровую руку Джейме. - Он жив? -Да. Оказывается, его унёс ледяной дракон, но ему удалось каким-то непостижимым образом убить его и спастись. Арья со всех ног бросилась к спусковой клетке, на ходу утирая слёзы, которые лились потоком, будто копились все годы на чужбине, а теперь, наконец, вырвались на волю. Хотя так оно и было. Она столько лет пыталась стать никем, заворачивая своё сердце в прочный кокон в надежде, что это сделает её сильнее, но, оказавшись так близко к собственной смерти, вдруг осознала, что всё, что она делала, было ради её семьи: ради глупой и наивной Сансы, ради молчаливого Брана, ради такого близкого Джона. А теперь и Джендри стал её семьёй. И там, на поле боя, во время битвы, она думала лишь о том, что ей хочется снова очутиться в его сильных руках, услышать его возмужавший голос, увидеть его глаза… -Он жив… - как молитву твердила она, спускаясь вниз, а потом бегом мчась в отведённые для раненых помещения Чёрного замка. – Он жив… Жив… Усталые, измождённые воины, рыцари, одичалые – все, кто бился и выжил, - почтительно склоняли головы и расступались, давая ей дорогу. А она всё бежала и бежала вперёд, никого не замечая.***
Джейме устало улыбнулся, когда младшая леди Старк побежала к спуску. Когда-то и он был таким же молодым, пылким, готовым на всё ради своей любви. Теперь от того прежнего рыцаря мало что осталось. Всего за несколько лет он вдруг сильно постарел, утратил вкус к жизни. Золото, власть, земли - он бы всё сейчас отдал за то, чтобы оказаться где-нибудь на краю света, в маленьком уютном домике, рядом с любимой женщиной. Когда перед самой битвой он прибыл в Чёрный замок, все встретили его с подозрением и нескрываемой ненавистью. Но Джон оказался разумным человеком. В нём было много от отца, на которого он почему-то совсем не был похож внешне. Они долго говорили, обсуждали план сражения и сошлись на том, что, если Джейме останется жив, то выступит в роли заложника. Джон был благодарен ему за то письмо и потому, несмотря на все злодеяния, которые совершил Ланнистер, ему позволили сражаться плечом к плечу со всеми против Ходоков. Всё, чего Джейме попросил взамен, - обещание сохранить жизнь Серсее. И теперь, стоя на краю мира, Джейме Ланнистер думал. Он не знал, как ему жить дальше. Куда ни глянь - он со всех сторон предатель. И разве захочет Серсея отдать Старкам Север в обмен на брата, который предал её? Так близко к пропасти... Сделай шаг - и вечность навсегда поглотит тебя. Как же было бы легко сейчас сделать этот шаг…