Рыжий арахнид

— Мистер Уизли, вы не передадите мне отчёт? Дроу взмахнул палочкой, не отрываясь от чашки с чаем, и требуемые документы перелетели в нужные руки. Он работал здесь уже несколько месяцев — непыльная работёнка, приносящая астрономический доход. Так получилось, что его посадили разгребать дела вымерших родов — перераспределять ресурсы, выделять наследников, определять долю, которая будет отдана государству. И вы только посмотрите на это — у некоторых из этих родов есть потомки. Нет, ну какое удивительное совпадение — у семей, после которых остались только долги, находились наследники из числа врагов Малфоя, а у тех, кто сохранил богатства, какая-нибудь дальняя родственница непременно выходила замуж и попадала в главную ветвь кого-нибудь из его сторонников. Такие заказы поступали редко, и дроу выполнял их безупречно — в любом случае, у него был готов компромат на свою коллегу Мэгги, и он в любую секунду мог им воспользоваться. Денег было навалом — ему платили в три раза больше, чем остальным, и каждый успешный заказ оплачивался отдельно. Безупречная работа в рамках безупречной сделки — дроу, не скрываясь, носил вычурные мантии и помпезные драгоценности. Он всегда был нищим, что в той жизни, что в этой, так что возможность продемонстрировать новый статус приносила массу удовольствия — хотя, возможно, результат был довольно аляповатым. Все знали, кто посадил его на это место. Никто не смел об этом говорить. Когда новость о том, что Персиваль Уизли работает на Малфоя, долетела до Артура, в Доме Уизли разразился страшный скандал. На дроу налетел ураган из Матроны и братьев, отец побледнел и ничего не мог сказать — только качал головой и повторял «как ты мог». — Что всё это значит, Персиваль Уизли? Дроу, не скрываясь, растянул губы в издевательской улыбке. Он ждал этого больше десяти лет — наконец-то можно высказать всё. — А вы думали, я до конца жизни останусь здесь? Буду питаться отбросами, жить в грязи, делить свои деньги с идиотами, не способными даже мыть голову каждый день? Я сыт по горло вами и этой помойкой, по недоразумению названному домом. И да, я работаю на Малфоя — если у вас не хватает мозгов, чтобы получить покровительство от сильных мира сего, это не значит, что и у меня их нет. И не надо мне рассказывать про «ценности» и «идеалы», пожалуйста — вам просто было нечего ему предложить. Так что завидуй молча, папаша — а я, пожалуй, пойду. Дела, видите ли — завтра я приглашён на ужин к мистеру Малфою, хочу подготовиться. Купить себе новую мантию, например — моя зарплата позволяет шить по сорок штук в месяц, с индивидуальным дизайном, на заказ. Он собирал вещи под гробовое молчание — забрал только купленную лично одежду, драгоценности и книги. Поправил шикарную гриву огненно красных волос, стряхнул несуществующую пылинку с модной мантии, поклонился паукам и вышел. Замер на секунду, оглянулся на «Нору» — аппарировал в Лондон, радуясь тому, что ему никогда не придётся возвращаться. Идеально. Теперь он жил в доме у магглов. Один «Империус», и вот у супружеской пары появился хозяин, которому нужно готовить, гладить, стирать, убирать и никогда не показываться на глаза. Прекрасный дом с видом на Тауэр — отличное место этот мир простаков. Гарри Поттер принял решение затаиться и ждать. Он был единственным свидетелем возрождения Тёмного Мага, и предусмотрительно решил не кричать об этом событии на весь мир. В известность были поставлены только самые близкие, и теперь миру предстояло содрогнуться. Те, кому сообщили, начали готовиться — Алаквен даже попросил достать ему штук десять кинжалов. Они пересеклись буквально на несколько секунд, когда Поттера вызвали в суд, но этого вполне хватило — с паучонком всё было в порядке, он спокоен и рассчитывает на удачный исход. Дело настолько притянуто за уши, насколько это возможно — дементоры были в Литтл Уингинге, потому что Дадли Дурсль действительно потерял душу, и его предъявят в качестве доказательства. К несчастью, именно этот момент был выбран Министром для того, чтобы усилить свою власть, и в Хогвартс отправилась Долорес Амбридж. Дроу ничего не знал про эту напыщенную жабу, кроме того, что она ставленница Фаджа — они виделись несколько раз, пока он был одним из секретарей, но потом Малфой перевёл его в другое ведомство, и история закончилась. Алаквена она раздражала — так получилось, что он официально считался «сторонником Дамблдора», против которого собирался интриговать Министр, так что ему доставалось больше всех. Юный паук, и так нервничающий из-за грядущих событий, устроил ей войну — он вёл себя безупречно, но при этом сыпал очень специфическими и мало кому понятными намёками, чем провоцировал неадекватную реакцию. Со стороны казалось, что Амбридж просто срывается на прилежном ученике, причём делает это при свидетелях. В это же время Поттер создал подпольную организацию «Отряд Дамлбдора», где учил детей Защите от Тёмных Искусств, а староста и глава Инспекционной Дружины Драко Малфой делал вид, что он внезапно оглох и ослеп. А потом газеты сотряс скандал — первые страницы Ежедневного Пророка пестрили фотографиями несчастного, но смиренного Гарри Поттера, прижимающего к груди перевязанную руку. Разворот был посвящён остальным пострадавшим — Алаквен выждал идеальный момент и просто взорвал прессу. Амбридж вылетела из Хогвартса быстрее, чем успела произнести «Министерство», но поток уже нельзя было остановить. Кресло под Фаджем с грохотом рухнуло — если раньше у него ещё были шансы выиграть предвыборную гонку, то теперь ни один человек в Британии не отдал бы ему свой голос. Позже Алаквен признался Бартрану, что не хотел вмешиваться в противостояние Дамблдора и Фаджа — но решил, что если это неизбежно, то надо сделать всё максимально качественно. Дроу чуть не прослезился от умиления — какой прекрасный паучок вылупился из яйца! Ещё пара штрихов, и хоть сажай в храм Ллот. Когда Люциус Малфой вызвал его для поручения, он отнёсся к этому абсолютно спокойно. Задача была проста — задержаться на работе, пронести в Министерство саквояж, оставить его около Отдела Тайн и забрать через пару часов. Дроу, разумеется, согласился — он никак не ожидал, что внутри будет огромная змея. Он уже много лет не видел змей. Последний раз был ещё в прошлой жизни — в те времена, когда он был порабощённым слугой, и Матрона Дома Кхали-С’каш регулярно прохаживалась своим хлыстом по его спине. Стоило увидеть треугольную голову и раздвоенный язык, в голове сразу всплыли воспоминания об этом оружии, а на спине заболели тысячи укусов. Добавьте к этому паучьи инстинкты, доставшиеся ему с меткой Арагога — в общем, дроу пережил несколько крайне неприятных минут и долго не решался снова подойти к чемодану, борясь с желанием сжечь его к Ллот. Вот только если бы он сделал это, все его планы пошли бы прахом — пришлось снова браться за ручки и завершать начатое. То, что он чуть не убил собственного отца, дроу воспринял с безразличием — ну умер бы и умер, невелика потеря. После этого поручения Малфой стал поручать ему более ответственные задания — выкрасть что-нибудь из чужого кабинета, подслушать, разузнать, распространить. Денег стало больше, связей тоже — дроу стали приглашать в приличное общество, с ним считались, и от этого он приходил в полный восторг. Сделка, идеальная со всех сторон — какое счастье, что дело выгорело. Во второй раз Малфой приказал ему пустить в Министерство группу людей, и дроу ничуть не удивился, увидев белые маски и чёрные мантии. Ему было приказано стеречь вход, но он на скорую руку трансфигурировал себе подходящую одежду и смешался с толпой, попав в Отдел Тайн. Гарри Поттер, ну конечно же — видимо, он всё ещё слишком молод, горяч и любит делать глупости. Если бы Алаквен погиб здесь, пропало бы его лучшее вложение, так что дроу провёл парочку диверсий, не позволяя Пожирателям Смерти убить Национального Героя. Он швырялся заклинаниями то в одних, то в других, прятался в тенях и получал от творящегося хаоса массу удовольствия. Так продолжалось, пока не появились новые волшебники — и одного из них дроу узнал бы в любом положении. Ну здравствуй, Сириус Блэк. Вот и свиделись. Убить его было очень просто. Всего одно заклинание в спину — слабенькое, вызывающее дезориентацию в пространстве. Не запрещённое, так что не страшно, если у него проверят палочку. Маленькое, незаметное, безобидное — идеальный фундамент для смертельного проклятия от Беллатрикс Лестрейдж. Так не пойдёт, дорогой крёстный. Любовь и обожание Гарри Поттера принадлежат ему одному. Дроу отступил. Отделился от общей группы, выбрался из Отдела Тайн, забежал в свой кабинет, чтобы переодеться и отвести от себя подозрения. Он спустился вниз в тот момент, когда всё уже кончилось — расталкивая всех, бросился к Гарри. Рухнул перед ним на колени, обхватил лицо руками. — Он умер, Берти. Сириус… Сириус… Сочувствие дроу неподдельно — Алаквен давно распознаёт его ложь. И объятия, которые он дарит, тоже искренние — его младший брат только что снова остался сиротой. — Мерлин, Ал. О Мерлин…