Первая встреча, последняя встреча...

      Снова Рождество. Многоликий город словно сошел с ума, сменив привычный стиль: ярко разукрашен и разнаряжен, подобно элегантной даме, что скинула строгое деловое платье, обрядившись в маскарадный костюм, став похожей на дешевую шлюху, с радостью предлагающую себя первому встречному. Тяжелый и беспокойный для полиции день. Не менее тревожная и оттого бесконечная ночь. Немного странно, что не надо мчаться на вызов, разнимать дерущихся пьяниц, мирить повздоривших супругов, утихомиривать решивших поубивать друг друга еще вчера мирных соседей.       Посмотрев на себя в зеркало, Кейт расправила плечи и приняла серьезный и невозмутимый вид, лишь уголки губ едва заметно дрогнули в полуулыбке. — Детектив, Беккет, — отчетливо проговорила Кейт, чуть подаваясь вперед, так словно представлялась невидимому собеседнику, — Я буду вести расследование по вашему делу. Черт! — не выдержала она и, стукнув кулаками по зеркалу, прижалась ладонями к прохладной гладкой поверхности. Осталось пережить одну неделю и со второго января она приступит к новой работе. Давно пора сбросить поднадоевшую форму патрульного, сменив ее на строгий брючный костюм, тщательно отглаженный и ожидающий своего часа на вешалке в гардеробе.       Пришлось немало потрудиться и доказать, что она достойна занять новую должность. Кейт сделала еще один небольшой, но очень важный шаг к достижению своей тайной цели. Минуло несколько лет с того дня, как она, стоя около надгробной плиты, поклялась самой себе, что непременно найдет и приведет к ответу тех, кто убил ее маму. Теперь в ее руках окажется достаточно власти: Кейт Беккет — детектив отдела по расследованию убийств.       Кейт прошлась по узкой прихожей своей крохотной квартиры, репетируя «походку детектива». Тихонько рассмеялась и, схватив телефонную трубку, упала в кресло, решив позвонить отцу.       Поинтересоваться его самочувствием, поздравить с Рождеством и уверить, что у нее все в полном порядке.       Разговор получился короткий и немного грустный. Кейт не стала сообщать отцу, что собирается провести праздничные дни в одиночестве, в сотый раз перебирая и изучая те документы, что смогла раздобыть, строя версию за версией, пытаясь понять, за что же была убита адвокат Джоанна Беккет, какие она знала тайны, из-за чего ее дело так быстро было закрыто и сдано в архив. Кейт не верила в официальную версию. Не верила! Уже давно перевалило за полдень, и Кейт, отложив тонкую картонную папочку, бродила по квартире, не в стоянии усидеть на месте.       За окном медленно кружился снег. Кейт сварила кофе и, наполнив большую кружку крепким ароматным напитком, обхватила ее обеими ладонями, согревая озябшие руки. Стоя у окна, она прихлебывала кофе. На улице было холодно, как может быть холодно только в Нью-Йорке. Мороз, который не дает глубоко вздохнуть, кусает за нос и щеки, заставляет ускорять шаг и рисует на окнах красивые узоры. Ничего общего с дождливой погодой января в тот злополучный год, когда звонок отца, выдернул ее из беспечного веселья, когда ее легкая и спокойная жизнь студентки университета разбилась вдребезги. Телефонный звонок раздался в тишине квартиры, нарушив плавное течение мыслей. Отец? — Алло? — Беккет? — это был не отец, но знакомые интонации в голосе, вызвали легкую улыбку, — Чем занимаешься? — Эспозито? — А кого ждала? Санта Клауса? — Ну, в какой-то степени да. — Чем ты занимаешься? Приготовилась к Рождеству? — О, еще как! Я повесила чулки для подарков на камин, поставила тарелочку печенья и стакан молока для Санта Клауса и… — Молока? Какой кошмар! — А что ты можешь предложить? — Текилу конечно. Господи ты представляешь, что будет, если этот придурок будет пить молоко? Кейт засмеялась, выключила свет и осталась стоять, любуясь ранними зимними сумерками. — Думаешь еще не поздно сменить молоко на текилу? — Для этого никогда не бывает поздно. Кейт фыркнула и улыбнулась над серьезностью, с которой Эспо произнес эти слова. — А что ты делаешь на Рождество? — спросила Кейт у друга и бывшего сокурсника времен учебы в Полицейской Академии и по счастливой случайности ее будущего напарника в убойном отделе. — Собираюсь посидеть с друзьями в баре, прошвырнуться по городу, ну и мало ли что еще придет в голову, — Эспозито хохотнул, — В моей семье Рождество всегда большой праздник. А меня эта суета просто убивает. — Как и меня, — эхом ответила Кейт, смаргивая непрошенные слезы. Она могла веселиться и на спор пить текилу, отмечая День Взятия Бастилии. Обрядиться в мини юбку и куролесить до утра, празднуя забавный праздник Первое мая. Но Рождество… Новый Год давно перестали радовать ее. — Ты как, Бекс? — Эспо легко уловил перемену ее настроения, — Может мне прихватить бутылочку текилы и приехать к тебе? — Не стоит. Все нормально. Посмотрю телевизор и лягу спать. — Если что звони. — Пока, — Кет улыбнулась сквозь слезы и положила трубку.       Уже прошло пять лет, как Кейт перестала готовиться к празднику, раньше они всем занимались с мамой, поэтому в ее доме не было ни елки, ни рождественского венка, ни украшений, ни праздничного настроения.       Тишина и темнота квартиры действовали угнетающе. Кейт включила телевизор, пощелкала каналами и со злостью погасила «говорящий ящик». Завалилась на диван с новым детективным романом, но полчаса спустя, отбросила книгу, поняв, что не в состоянии вникнуть в лихо закрученный сюжет.        Еще раз посмотрела на улицу и неожиданно мелькнувшая мысль ее сначала удивила, а затем обрадовала. Чем бессмысленно топтаться по комнате, то и дело глядя на часы, может отравиться на каток? Свежий воздух и физическая нагрузка, помогут ей уснуть.       Вскочив на ноги, Кейт распахнула шкаф, лихорадочно шаря в поисках подходящей одежды. Отыскала в дальнем углу антресолей коньки. Натянула толстый свитер, теплые колготки и джинсы, шерстяные носки. Сунула ноги в замшевые ботинки. Схватила с полки вязаную лыжную шапочку и закуталась в парку с капюшоном, отороченным мехом. По дороге на каток требовательно заурчал желудок, напомнив, что с утра Кейт ничего не ела, кроме выпитой перед уходом чашки кофе. Зная наперечет все местные забегаловки, она заскочила в одну из них, там готовили потрясающе гамбургеры. С удовольствием слопала один, запивая крепким ароматным чаем.       Эта была одна из тех редких ночей, когда деловой центр города кажется вымершим. Машины исчезли с улиц, автобусы появляются реже обычного, а праздно шатающиеся люди, казалось никуда не спешат и задерживаются на секунду, чтобы улыбнуться встречным. Вроде бы все должны попрятаться по домам от жгучего мороза, но нет: то тут, то там можно было увидеть группы людей, слышались взрывы смеха, народ прогуливался кто парочками, кто большими шумными компаниями. Звучала музыка, кто-то распевал рождественские песенки. Случайные прохожие приветливо махали Кейт, улыбались, что-то кричали, приглашали к себе в компанию «одинокую грустную девушку».       На запорошенном снегом катке оказалось немноголюдно, видимо мороз разогнал любителей покататься. Из динамиков лилась легкая веселая музыка — рождественские гимны перемежались танцевальными мелодиями и популярными песенками. Подчиняясь своему собственному внутреннему ритму, Кейт нарезала круги по ледяному овалу. «Раз, два. Раз, два. Поворот. Толчок. Левая, правая. Раз, два…». Ноги послушно скользили по гладкому льду. Несмотря на мороз щиплющий щеки, Кейт стало жарко, но она не сбавляла скорость, а лишь убыстряла темп. Погруженная в себя, она не обратила внимания на ехавшую наперерез девочку в ярко-красной куртке, и лишь когда расстояние между ними стало критическим, попыталась затормозить, но было уже поздно. Столкновение оказалось неожиданным и неизбежным в принципе не особо сильным, но устоять на ногах ни Кейт, ни врезавшаяся в нее девочка не сумели. С испуганным вскриком они завалились на лед, полежав пару секунд, посмотрели друг на друга и рассмеялись. — Ты не ушиблась? — поинтересовалась Кейт. — Нисколечко, — помотала головой девочка. Из-под съехавшей на лоб пушистой шапочки, выглядывали рыжие прядки волос, круглая мордашка раскраснелась. — Тогда давай подниматься на ноги, иначе можно простудиться, — с дружелюбной улыбкой посоветовала Кейт, легко поднялась и протянула руку юной незнакомке. Ухватила ее за ладошку в вязаной варежке, помогая принять вертикальное положение. — Извините, — проговорила девочка, мило улыбнувшись, и посмотрела на Кейт. Что-то в этом внимательном взгляде показалось знакомым. Света на катке было достаточно, чтобы определить цвет глаз девочки. Темно-голубые, почти синие с озорными искорками в самой глубине. Именно таким бывает апрельское небо на закате дня. — Я не хотела вас столкнуть, — извиняющим тоном проговорила синеглазка, — Просто еще не очень хорошо катаюсь на коньках, — и тихонечко вдохнула. Она поправила сбившуюся на бок пушистую шапочку и отряхнула снег, прилипший к спортивным брюкам. — Ничего, все нормально, — Кейт улыбнулась, — Надо больше тренироваться. — Ага. Ой! — ноги у ребенка разъехались в разные стороны, она взмахнула руками и шлепнулась на попу, — Вот, — обиженно вскрикнула она, — Меня земля притягивает, как говорит папа. А вот и он.       Проследив за взглядом девочки, Кейт увидела, бегущего к ним мужчину. Хотя слово «бегущий» в сложившейся ситуации выглядело неуместно. Скорее он скользил подошвами ботинок по льду, размахивал руками, чтобы сохранить равновесие, его ноги то и дело расползались в разные стороны, мужчина опасно заваливался в бок, проскальзывал на месте, тормозил, делал «ласточку» опасно балансируя, пытался зацепиться каблуками за гладкий лед, раскидывал руки, махая ими как крыльями. Стильное темно-серое пальто, застегнутое на одну пуговицу, съехало на одно плечо, конец мягкого темно-вишневого шарфа выбился из-за ворота и флагом развевался за спиной. — Лекси, — кричал он во все горло, — Алексис, малышка, ты не расшиблась? Папа спешит на помощь, — Вау! — он сделал неосторожный прыжок, одна нога поехала вперед, другая назад и мужчина во весь рост растянулся на льду, — Скользко- то как, — посетовал он, встав на колени. Попытался подняться, и тут же распластался на животе. — Вот и помощь подоспела, — пробормотала Кейт.       Она не могла поверить своим глазам, у нее под ногами смешно барахтался на льду никто иной, а известный писатель, автор детективных романов Ричард Касл. Его недавно вышедшая книга имела оглушительный успех и одну из придуманных им историй совсем недавно пыталась читать Кейт. Вот ведь какие сюрпризы подкидывает затейница судьба. Как можно живя в таком огромном городе, на совершенно «разных уровнях», когда, кажется, просто не существует вероятных точек пересечения встречаться с одним и тем же человеком.       Ричард Касл — тот самый «голубоглазый принц» из ее детских мечтаний. Кейт поглубже надвинула на лоб вязаную шапочку и спрятала подбородок в высоком вороте свитера. Вероятность того, что этот импозантный мужчина в дорогом кашемировом пальто, наконец-то сумевший подняться на ноги, сможет признать в ней девочку, слетевшую с обрыва, девушку с которой он пил кофе и подарил книгу с «автографом ценой в миллион долларов», крайне мала. Встречу в гей- баре Кейт не принимала в расчет. В тот вечер Ричард вряд ли вспомнил ее, разговаривая с юной рокершей, затянутой в кожу, размалеванным лицом, с черными потеками туши на щеках. — Уффф, — выдохнул Касл, опасаясь сделать хотя бы один шаг. — Алексис, мы немедленно возвращаемся домой. И повернув голову в сторону Кейт, поинтересовался, — Мадам, с вами все в порядке? — он обаятельно улыбнулся, окидывая взглядом Кейт с головы до ног. — Отлично, — Кейт объехала его по кругу, продемонстрировав, что руки и ноги целы. Вспомнив уроки фигурного катания, сделала простейшую дорожку шагов и пируэт в несколько оборотов. — Здорово! — восхитилась Алексис. — Я бы тоже хотела так классно кататься. — Не сегодня, родная, — Касл протянул руку, пытаясь ухватить дочь. — Папа, так не честно, — запротестовала Лекси, отступая, — Мы только пришли, а ты собираешься домой. Касл покачнулся, и с грацией медведя оттолкнулся и проскользил по льду следом за дочерью, взмахнул руками и чудом устоял. — Алексис, слишком холодно для катания на коньках. Кейт фыркнула. — Ничего смешного не вижу, — он капризно надул губы, растер покрасневшие уши и подул в ладони. — Холодища дикий. — Не хочу домой, — нахмурилась Алексис и зашмыгала носом.- Ты мне проспорил, а теперь не хочешь выполнять обещанное. — Так поступать нехорошо, — Кейт прищурилась и с не меньшим любопытством изучала Касла. — Я выполнил свое обещание, — он хлопнул ладонями по бедрам и закатил глаза, — Привез тебя на каток в Рождественскую ночь. Надо было такое придумать! — Пап, но этого мало, — Алексис тяжко вздохнула, глядя на заиндивевшего отца, — Хотя бы еще один круг. — Здесь неподалеку есть неплохая забегаловка, там тепло и подают отличный для такого заведения кофе, — предложила Кейт. — Папулечка… — Женщины, что вы делаете со мной, — Касл с тоской посмотрел на «твердую землю». Взмахнул рукой, — Это очень опасный путь, а если я упаду и что-нибудь себе сломаю? — Исключено, — рассмеялась Кейт, — Вы забыли, что женщины могут все, — подмигнула Алексис, — Отбуксируем? — Легко, — воскликнула девочка. Подхватив драгоценное тело вопящего на весь каток Касла — Лекси толкая под спину, а Кейт придерживая под локоть — они доставили его к бортику. — Кажется, я жив, — отдуваясь, пробормотал мужчина. — Приходите через полчасика, — посоветовала ему Кейт.- Отличная погода для катания на коньках. И не переживайте, я совершенно не опасная. — Папа не умеет, — хихикнула Алексис, — Он однажды попробовал. — Дочь, не позорь меня перед красивой девушкой, — Касл кокетливо склонил голову в бок и состроил глазки Кейт. — Он такой всегда? — поинтересовалась Кейт у Алексис. — Большой ребенок, — явно копируя кого-то проговорила Лекси, — Бабушка говорит, что мой папулечка никогда не вырастет из детского возраста. Касл закатил глаза, похлопал себя ладонями по плечам. — Алексис не стоит выдавать семейные секреты. — О чем ты, папочка, — она точь- в- точь, как отец всплеснула руками, — Ты же ведешь себя как настоящий шалопай. — Это снова бабушка? — Касл вытаращил глаза, одновременно поглядывая на Кейт, та с трудом сдерживала смех. Отец и дочь — такая забавная парочка. — Нет, — вздохнула Алексис, — Это мама.       Смеяться расхотелось. Кейт как-то упустила из вида, что наличие дочери, говорит о существовании в жизни Касла женщины, которую Алексис называет мамой. Молча оттолкнулась от бортика, покружилась на льду. — Думаю, что твой папа прав, на улице слишком холодно, чтобы кататься. — Еще один круг. — Хорошо. Мистер Касл, через полчаса я верну вам вашу дочь в целости и сохранности. Поехали. Детская ладошка, утвердилась в ее руке, и они медленно набирая темп, покатили вперед. — Левая, правая, левая, правая, — диктовала Кейт, — делая поочередно толчки ногами.- Ты неплохо катаешься, — улыбнулась она Алексис. — Я ходила на занятия фигурным катанием, но упала, расшибла коленку. И папа заявил, что не желает видеть меня фигуристкой. Опасно. — Возможно, он прав. Я сломала ногу примерно в твоем возрасте, и распрощалась с мечтой о чемпионате мира.       Внезапно повалил сильный снег, тяжелые хлопья летели в лицо, слепили глаза, кататься стало небезопасно, пришлось прервать увлекательное занятие и отправиться в раздевалку. Кейт сняла коньки и сидя на низком диванчике, наклонившись, зашнуровывала ботинки. — Простите, никак не могу вспомнить ваше имя, — раздался за спиной голос Касла. — А разве мы знакомы? — Кейт выпрямилась и с удивлением посмотрела на мужчину стоящего около стены. Он держал в руках два пластиковых стаканчика. — Не могу избавиться от ощущения, что раньше видел вас. — Возможно, — пожала плечами Кейт. — Я тут взял на себя смелость, — лукаво и как-то по- мальчишески улыбнулся Касл, — Подумал, что после катания вам захочется выпить чего-нибудь горячего. Алексис тебе шоколад с молоком. А вам, очаровательная леди, кофе. Я выбрал латте с ванилью и корицей, — он протянул Кейт стакан, — Не ошибся? — он нахмурился, ожидая ответа. — Спасибо, — поблагодарила Кейт с обворожительной улыбкой, — Мой любимый напиток, — сделала большой глоток, довольно качнула головой.- Я говорила, что в этой кафешке готовят отличный кофе. — Мне очень приятно, — Касл прижал ладонь к груди, — Оно как-то само получилось. Вернее, словно мне кто-то прошептал на ухо « латте, ей очень нравится латте». — Я коп, — Кейт прихлебнула кофе, — И пару недель стояла в оцеплении на презентации вашей новой книги, — прикусила нижнюю губу, чуть нахмурилась, — Думаю там мы с вами и встречались. — У меня отличная память на лица. — Верю, — усмехнулась Кейт, — допила кофе, бросила стаканчик в мусорную корзину, — Приятного вам Рождества, — накинула на голову капюшон и пошла к двери. — И вам веселого Рождества. Он что-то еще сказал ей, но Кейт не расслышала, она закинула на плечо спортивную сумку, глубоко в карманы сунула руки и, отворачиваясь от снега, летящего в лицо, торопливо зашагала к остановке автобуса. Интересно, а если бы она назвала свое имя, вспомнил ли ее Ричард Касл?