Red Velvet Cloak

— Ужас, как они живут в такой жаре? Это же с ума сойти можно! Джой и Лукас сидели на ступеньках замка Темной ведьмы и смотрели на лежащий перед ними Лес Теней. Девушка вертела в руках ярко-красное яблоко — они сорвали несколько штук с яблони в саду, после того как вынудили Горхена признаться, что эти яблоки не отравлены: гоблин долгое время отмалчивался, явно обидевшись на то, что Чонгук привязал его веревками к колонне в тронном зале. Яблоки выглядели очень аппетитно, но Джой кусок в рот не лез, и она лишь смотрела на свое, не решаясь откусить. — Ты выглядишь грустной. Что тебя расстраивает? Сидящий рядом Лукас к яблокам тоже не притронулся, но он скорее просто был не большой любитель фруктов. Оборотень все так же жаловался на жару и уже стянул с себя плотный кафтан, оставшись в коричневой рубашке, но и та была, пожалуй, слишком плотной. — Нет, я не грустная, с чего ты взял? — Джой попыталась улыбнуться, бросив взгляд на оборотня. — На тебе лица нет, с тех пор как Чонгук сказал, что нашел того, кто приготовит зелье, — заметил он. — И вообще, у меня волчье чутье, так что не ври. Джой с улыбкой подняла брови. — Нет никакого волчьего чутья, обманщик. — А вот и есть, — возразил Лукас. — И волчье чутье подсказывает мне, что ты грустишь. А это при том, что у тебя нет никакого повода для грусти — ведь наш доблестный Охотник нашел способ, как достать это жуткое зелье. Поэтому повторюсь: что тебя так расстраивает? Тихо вздохнув, Джой подняла голову и посмотрела на проплывающие мимо облака. К тому времени, как они смогли разобраться со всеми этими зельями и прочим, приблизилось время заката. Солнце медленно спускалось к земле, окрашивая небо в ярко-желтые, оранжевые и красные тона; чем ближе оно приближалось к горизонту, тем краснее становилось. Совсем скоро пылающий яркий шар должен был и вовсе исчезнуть, и тогда долгожданная прохлада наконец опустилась бы на землю, окутав все вокруг. Джой обхватила себя руками за плечи. — Я просто думала о том, что вы с Чонгуком так много всего сделали для меня, — призналась она, — а он меня совсем никакой пользы нет. Не знаю, что было бы со мной, если бы я вас не встретила. Подобные мысли уже не раз посещали её голову. Глядя на себя со стороны, Джой диву давалась, насколько она неприспособленная к реальной жизни. Каждый раз, когда на её пути возникало препятствие, она чувствовала себя совершенно потерянной. Взять хотя бы недавнюю ситуацию с зельем: пока Чонгук искал способ, как решить проблему, все, что могла Джой, — это лишь судорожно мерить шагами залу, не в силах как-либо повлиять на происходящее. Или как когда она упала в реку — не окажись рядом Лукаса, она бы сейчас не сидела здесь целая и невредимая. Лукас же, который и сейчас был рядом, выслушав её откровения, задумчиво склонил голову набок. — Все еще не понимаю, почему ты грустишь. Радуйся, что ты нас встретила — мы классные. Улыбнувшись, Джой плечом слегка пихнула Лукаса. — Дело в том, что я не знаю, как мне отплатить вам за помощь, — предприняла еще одну попытку объяснить она. — Вы ведь здесь из-за меня, а я мало того, что ничего не делаю, так еще и не знаю, чем отблагодарить вас. — Так мы вроде и не просили нас благодарить, — сказал оборотень. — Ну если так хочешь, можешь меня поцеловать. И он с наглым видом подставил щеку. — Ну Лукас! — Джой попыталась несильно ударить его кулаком в грудь. — Я же серьезно! Оборотень со смехом увернулся. — Так я тоже серьезно, — заявил он, перехватывая её руку. — Но если честно, ты зря переживаешь на этот счет. Ты ведь не заставляла нас тебе помогать. И ни мне, ни нашему отважному Охотнику ничего от тебя не нужно, — закончил он. — И ты совсем не бесполезная, ясно тебе? Я вот тоже ничего особенного не делаю. — Если бы ни ты, я бы утонула в реке, — возразила девушка. — А если бы ни ты, я бы провел очередные выходные в компании своих братцев и смотрел бы, как Янян и Ченле соревнуются в том, кто запихнет себе в рот самую большую шишку, — парировал он. — Ну и развлечения у вас... — Вот и я о чем, — подтвердил оборотень. — Вообще, если так посмотреть, из нас троих только Чонгук не бесполезный: он и стреляет метко, и охотится, и таинственные друзья у него, владеющие магией, тоже есть — не парень, а мечта. — Да, Чонгук удивительный... — согласилась Джой. Лукас глянул на неё исподлобья. — Он тебе нравится? — напрямую спросил он. — Конечно, — сказала она, не задумываясь, но тут же смутилась: — Не как парень, нет — как друг или брат. Что-то в этом роде. Оборотень не сдержал довольной и облегченной улыбки. — Это хорошо, — решил он и чуть погодя добавил: — Просто он мне тоже нравится, и я бы не хотел ссориться с тобой в борьбе за его сердце. Джой прыснула. — Ты хоть когда-нибудь бываешь серьезным? — спросила его девушка. — Конечно, моя вторая личность — Серьезный Лукас. Однажды я тебя с ним познакомлю. — Буду ждать встречи, — улыбнулась Джой. На душе стало спокойнее. Казалось бы, Лукас не сказал ничего обнадеживающего и никак особенно не пытался развеять страхи и сомнения девушки... но у него получилось вселить в нее бодрость духа. Глядя на оборотня, Джой видела в его глазах заходящее солнце и подумала, что он и сам чем-то похож на солнце: от него исходит свет, который способен прогонять всякие кошмары, приходящие в ночи, лишь одним своим присутствием. Пожалуй, девушка еще никогда не чувствовала себя с кем-то так спокойно и расслабленно: дома родители были с ней скорее строги, чем нежны; слуги и учителя ограничивалась учтивыми поклонами, и даже тот же Чонгук, особенно после того, как узнал, что Джой принцесса, относился к ней несколько почтительнее, чем требовалось. То ли дело Лукас: не сказать, что он не уважал её или общался как-то фамильярно, но в отличие от остальных он не проводил грань между ними — они были просто парень и девушка, случайно встретившиеся друг с другом; а точнее два оборотня, случайно встретившиеся друг с другом. — Знаешь, я хотел тебя спросить, — начал Лукас. — Ты так хочешь снять это свое проклятие... Неужели так плохо быть оборотнем? Девушка неловко поджала губы. Как объяснить Лукасу, что принцессе Эйдлиона нельзя быть оборотнем? — Просто я родилась человеком, — совершенно искренне попыталась ответить она. — Поэтому я не могу быть оборотнем. Лукас не выглядел убеждённым. — Не пойми меня неправильно, но быть оборотнем, на мой скромный взгляд, намного круче, чем родиться простым человеком. — Возможно, но в мире людей... Ты ведь знаешь, что оборотней... ну... — Терпеть не могут? — Я хотела сказать «недолюбливают», — поправила его Джой. — Пусть так, — пожал плечами Лукас. — Но если все время обращать внимание на тех, кто тебя недолюбливает, можно с ума сойти. — Наверное, да, — неуверенно протянула Джой. Пока они болтали, солнце успело зайти за горизонт, и на небе стали появляться темно-синие краски, стирая яркие цвета заката. Со слов Чонгука, зелье будет готово к утру, а это значит, что у Джой осталась всего одна ночь, которую она проведёт в качестве полу-оборотня и полу-человека. Это было волнительно. И пока Джой думала об этом, Лукас, как ни странно, думал о том же самом. — С момента нашей встречи ты ни разу не превращалась в оборотня. Не хочешь напоследок пробежаться по лесу? — Он встал на ноги и протянул руку Джой. Предложение оборотня было встречено испуганными и широко раскрытыми глазами. — Не думаю, что это хорошая идея... Я не превращаюсь в оборотня. — То есть, как это, не превращаешься? — Лукас с сомнением почесал в затылке. — Ты же хотя бы раз была волком, да? — на всякий случай уточнил. — Ну, была, конечно: в детстве пару раз превращалась, пока родители не заказали для меня этот плащ. В последний раз я превращалась лет в пять, — прикинула он. Ещё никогда прежде Джой не удавалась настолько кого-то удивить и ошарашить. — В пять лет?! Да ты по сути никогда не была оборотнем! — воскликнул Лукас. Он принялся мерить шагами небольшую полянку перед замком Темной ведьмы. — Ты ведь даже не знаешь, от чего отказываешься! Девушка вернула яблоко в тарелку и нерешительно принялась теребить в руках край своего плаща. Будем откровенны: не особо Джой хотела превращаться в оборотня, а точнее — совсем не хотела. В последний раз она и правда превращалась давно в детстве, и воспоминания были не очень приятные: превратившись в волчонка, она попыталась сбежать из детской, и перепуганные нянечки и слуги тут же кинулись ей наперерез, намереваясь помешать побегу. Всех подробностей Джой не помнила, но зато отчетливо помнила это странное чувство, когда ее наконец поймали и подняли на руки, вынуждая беспомощно болтать лапами в воздухе. После этого случая в ее жизни появился красный плащ, и больше она не превращалась — родители об этом позаботились. Всем нянечкам и слугам тогда дали расчёт и строго-настрого запретили болтать о том, что принцесса — оборотень; а участь тех, кто по какой-то причине решил бы распустить язык, была незавидна. Лукас, очевидно, понял, что немного переборщил с эмоциональностью и резко остановился напротив Джой. — Э-э, прости, это не мое дело, — стушевался оборотень. — Но знаешь, до утра ведь и правда есть время. Я был бы... рад, если бы ты погуляла... ну... со мной. Он смутился и немного покраснел. — Ну так мы можем прогуляться, не превращаясь в оборотней, — попыталась выкрутиться девушка. Лукас без труда раскусил её и усмехнулся. Но вместо того, чтобы настаивать, он решил сменить тактику. — Ну пожалуйста! От такой неожиданной смены настроения Джой сначала потеряла дар речи, а потом рассмеялась. Лукас воспринял это как хороший знак. — Тебе понравится, я обещаю! — Парень широко выпучил глаза и надул губы. С удивлением Джой поняла, что её категорическое "против" с легкостью превратилось в уклончивое "может быть". Более того, в голове появилась даже неожиданная мысль: "А почему бы и нет?" Разумеется, и речи не могло идти о том, что Джой не примет завтра зелье. Это не обсуждалось: с самого детства она росла с мыслью, что на ней лежит проклятье. Родители всегда твердили одно: никто ни в коем случае не должен узнать правду — в конце концов, именно поэтому она всю жизнь прожила взаперти. Но вместе с тем девушка понимала, что хочет пойти на прогулку. Ей не хотелось быть оборотнем — но вместе с тем она думала, что Лукас в чем-то прав. Уже завтра она будет человеком, и такой возможности больше не представится. И при этом она ведь ничего не теряет? — Даже если я соглашусь, я ведь не умею превращаться в оборотня, Лукас, — сказала девушка. — И сегодня не полнолуние. Обрадованный оборотень отмахнулся. — Это не проблема: оборотень может обращаться в волка, когда захочет — этому учатся еще в детстве. — Но я же не училась, — напомнила ему девушка. — Тогда используем метод сильных эмоций, — ничуть не расстроился Лукас. — Подумай о чем-нибудь, что тебя очень радует или злит, к примеру. — Я не уверена... — Ну давай же. Ты мне веришь? — Верю, но... А вдруг, если получится, я не смогу себя контролировать? Вдруг случайно причиню кому-то вред? Чонгуку? — Эй, ты чего? — Лукас даже руки вперед выставил. — Я ведь буду рядом. Растерянно нахмурившись, Джой бросила на Лукаса долгий взгляд. Тот его смело выдержал и глазом даже не моргнул. Тогда девушка, не прекращая тяжело смотреть на оборотня, медленно сняла плащ. Джой сразу почувствовала себя неуютно — словно она сняла не только плащ, а всю одежду. Поежившись, девушка обняла себя за плечи и нерешительно встала. — И что... дальше? — спросила она. — Думай о чем-нибудь очень хорошем или очень плохом, — велел оборотень. "О чем-нибудь очень хорошем или очень плохом... — подумала Джой. — И о чем же, интересно?" Как назло, на ум ничего не приходило. — Не получается: не знаю, о чем думать, — призналась она. Лукас задумчиво склонил голову набок. Неожиданно в его глазах блеснули хитрые огоньки, и он сделал шаг вперед, почти вплотную подойдя к девушке. Джой хотела было попятиться назад, но не смогла сдвинуться с места  и только и могла, что смотреть на него снизу вверх и моргать. Лукас с улыбкой наклонился ближе к лицу Джой, и его губы оказались в паре сантиметров от губ девушки; с такого расстояния она видела, как дрожат его ресницы, и чувствовала теплое дыхание на щеке. От волнения у неё самой сбилось дыхание, и она почувствовала, как её лицо залила краска; сердце лихорадочно забилось, и в ушах застучало. — Закрой глаза, Джой, — прошептал Лукас. Закрыв глаза, девушка замерла, не в силах пошевелиться. К своему удивлению, кроме испуга, она почувствовала еще и нетерпение. Она впервые испытывала что-то подобное, и эмоции ожидаемо захлестнули её. Расслабившись, девушка позволила им полностью захватить ее... Очнулась Джой уже стоя на четырех лапах. — У тебя получилось! Девушка подняла голову... а точнее уже морду и посмотрела на Лукаса, который все еще оставался человеком. Парень присел на корточки и погладил Джой по голове — девушка попыталась цапнуть его за руку. — Спокойно, волчица, — рассмеялся оборотень. — Дай мне секунду — и тебя ждёт самая лучшая прогулка в твоей жизни. *** Лукас не соврал. Пожалуй, это будет очень непросто объяснить, но попробовать стоит. Джой никогда не чувствовала себя такой свободной. Ее тело стало намного сильнее, и все чувства обострились: зрение, обоняние, слух — она видела то, что раньше не могла; чувствовала волнующие запахи леса и видела в темноте ничуть не хуже, чем при свете дня. Она и правда чувствовала себя невероятно сильной — кажется, ей горы были по плечу. Но вместе с тем, стоит сказать, что управлять этим новым телом было по началу не так просто. Но, к счастью, рядом был Лукас: превратившись в огромного коричневого волка, он принялся довольно терпеливо объяснять Джой, как нужно быть волком. К слову, сама девушка позже в небольшой луже, оставшейся после, наверное, дождя, смогла разглядеть, что её шерсть, в отличие от Лукаса, светло-серая и белая на грудке; Лукас объяснил, что у каждого оборотня своя индивидуальная расцветка, как, к примеру, волосы у людей — и зависит, в том числе, от расцветки родителей и предков, то есть передаётся по наследству (но в случае с Джой, видимо, так решила заколдовать её Дженни). Возвращаясь же к «объяснениям» Лукаса, неплохо было бы, в свою очередь, объяснить, каким образом волк вообще, так сказать, передавал Джой информацию. Оказалось, что у оборотней существует какая-то своя личная телепатическая связь, с помощью которой они могут напрямую обмениваться мыслями. Чувства при этом возникают довольно странные: будто в твоей голове, помимо тебя, поселился кто-то ещё. Проблематично было также контролировать свои мысли: со слов Лукаса, волчата с детства также обучаются этому, чтобы другие не могли ненароком услышать что-то личное. Джой, разумеется, тут же сосредоточилась на этой составляющей, чтобы Лукас ненароком не услышал что-то, что ему знать не стоит. В итоге она не могла со стопроцентной уверенностью сказать, что у неё это получилось, но хотелось верить — по крайней мере, Лукас вроде как не выглядел удивленным или шокированным, что вполне могло с ним случиться, «услышь» он все её мысли. Хотя бы про то, что она принцесса Эйдлиона. Или про то, как ей нравятся его яркие жёлтые глаза, которые ещё совсем недавно пугали до чертиков. Или про то, как ей нравится смотреть, как под его шерстью перекатываются мышцы, когда он делает большой прыжок. Или про то, как он... Словом, мыслей было много. Вы когда-нибудь бежали ночью по тёмному лесу, практически в полном одиночестве, чувствуя, как легкие горят от нехватки воздуха, а нетренированные мышцы зудят с непривычки? Звучит, наверное, очень странно и даже страшно, но — поверьте — это было просто фантастически. Абсолютная и совершенная свобода — не было ни правил, ни условий, ни этикета; была лишь земля под ногами, бесконечно ускользающая линия горизонта, запахи и звуки ночного леса. — Что скажешь? Понравилось? Была уже глубокая ночь. После долгой беготни Джой вымоталась, и поэтому когда они оказались на поляне, заросшей травой, она с наслаждением упала на спину и развалилась. Поляна была залита лунным светом, лежать на траве было так неожиданно приятно, как на пуховой перине. Джой закрыла глаза... И с удивлением поняла, что самостоятельно превратилась в человека. Повернув голову, она увидела рядом с собой Лукаса, который уже тоже стал человеком и лежал рядом, — парень смотрел на неё и, кажется, что-то спросил. — Как здорово! — Джой мечтательно посмотрела на небо. Там наверху уже горели звезды, а прямо над головой висела круглая луна. Пусть эта часть Сказочного королевства отличалась от Эйдлиона погодой, природой... но на небе были все те же звезды и все та же луна, и в голове Джой мелькнула мысль, что, пожалуй, совсем не важно, где ты — важно, с кем. — Рад, что тебе понравилось, — улыбнулся Лукас. — Я же говорил, что быть оборотнем не так уж плохо. — Да, кажется, это так, — согласилась Джой. Она снова повернулась к парню. Лицо Лукаса оказалось в опасной близости, но на этот раз Джой уже не была этому удивлена. И не удивилась даже, когда оборотень резко потянулся вперед с решительным видом и поцеловал её. Мягкие губы Лукаса накрыли её, и она закрыла глаза. Через несколько бесконечных мгновений оборотень отодвинулся. Они ненадолго замолчали. — Знаешь, если бы ты осталась оборотня, могла бы жить в каком-нибудь племени оборотней... В нашем, к примеру, — невинно начал оборотень. — Ну, это я к тому, что необязательно становиться просто человеком, чтобы нравится людям, — можно оставаться оборотнем и жить с оборотнями. Джой резко села, а потом так же торопливо встала, принявшись отряхиваться. — Давай... давай вернёмся в замок, пожалуйста, — попросила она, избегая смотреть на оборотня. Лукас, если был удивлён, никак этого не показал.