Шаг за шагом

Непринужденная беседа, затеянная Татьяной в карете, чрезвычайно нервировала Анну. Сестра инженера и в самом деле засыпала султана вопросами, на которые он отвечал с присущей ему вежливостью и со всеми возможными подробностями. Татьяне оставалось только восхищенно смотреть на него, улыбаться завороженной улыбкой да вовсю нахваливать рассказчика. - Как вы красиво сказали! Вы правы! Повелитель, с тех пор как мы выехали, вы на каждый мой вопрос так хорошо отвечали! Я восхищена! Вы так молоды и так образованны! - только и можно было слышать из ее уст. Все эти подробные рассказы, хвалебные речи, которым падишах внимал с большим вниманием, да взгляды, которыми обменивался со своей собеседницей, били наотмашь и оставляли в душе Анны глубокие раны. Раненое сердечко ревниво сжималось, но девушка могла лишь гневно сверкать глазами в сторону Махмуд Хана — было бы верхом невоспитанности при посторонних проявлять свое возмущение в полной мере. Да и в чем она могла обвинить падишаха, если вел он себя крайне учтиво и гостеприимно? Анна себя понять не могла: с чего ей так волноваться при виде ничего не значащего флирта? Повелитель, как назло, выглядел в этот день невероятно привлекательным! Анна незаметно от других любовалась им, враждебно воспринимая каждый восхищенный взгляд Татьяны и каждую брошенную ею реплику, которые вызывали у нее непроизвольный протест. Ах, если бы она еще могла сдержать его! Но нет, протест обязательно прорывался едким замечанием или прожигающим насквозь взглядом. - Это сказал не Повелитель, а поэт Недим, - язвительно поясняла она глупышке, когда та в желании польстить Махмуд Хану приписывала ему строки, написанные о Стамбуле тремя веками раньше. - Вид на Стамбул в другой стороне, а не там, куда вы смотрите! - пыталась Анна образумить девушку, которая всю дорогу буквально поедала Повелителя глазами. - Слава Богу! - непроизвольно вырвалось у нее, когда она узнала, что гостья надолго не задержится. - Ну, уж нет! - справедливо возмущалась Голубка отсутствию скромности у своей соотечественницы, пожелавшей, находясь в Стамбуле, провести все свое время рядом с падишахом. Сам Повелитель только подливал масла в огонь своими изысканными манерами и хорошим воспитанием. Но что было недопустимо в адрес правителя, то Анна сполна вымещала на Татьяне. Просто удивительно, как та осталась жива. При этом девушка вела себя настолько невозмутимо, будто и не замечала косых взглядов Анны и ее язвительных замечаний в свой адрес. - Анна, вы что-то сказали? - невинным голосом спрашивала она после очередного возмущенного возгласа. А дорога все никак не кончалась… Правитель ничуть не жалел, что согласился поехать с гостями в одной карете. Он получил отличную возможность увидеть Анну в совершенно ином свете. Махмуд прекрасно понимал, что творится с его Голубкой. На любое замечание Татьяны девушка реагировала столь бурно, что у него не осталось никаких сомнений — Анна ревновала его. И ревновала безумно. Мужчина даже не пытался скрыть своего восторга от подобного открытия. С мягкой снисходительной улыбкой он смотрел на Анну после каждого всплеска ее ревнивого недовольства, наслаждался ее раскрасневшимися от волнения щечками, горящими глазами, которые от негодования казались почти черными, и мечтал лишь о том дне, когда сможет стереть из ее прекрасной головки все мысли о ревности. Если бы глупышка могла видеть себя его глазами, у нее не осталось бы и капли сомнений в том, кто в замкнутом пространстве кареты интересует Повелителя мира на самом деле, а с кем он учтив лишь по требованию этикета. Ревность делала девушку в глазах Махмуда еще более привлекательной и, как ни странно, еще более желанной. Вспышки ее гнева ясно говорили, насколько темпераментной может быть его Голубка в любви. При всех ее достоинствах еще и это! Как можно было не мечтать о такой женщине? Как можно было не добиваться ее благосклонности? Как можно было ей не удивляться? Разве сама она не понимает, насколько завладела его сердцем? Стоило ему так подумать, как Анна продемонстрировала весь размах своего непонимания. Ее глаза сделались вдруг круглыми, как блюдца. Повелитель даже заинтересовался, чем она так возмущена. Переведя взгляд на Татьяну, сам чуть не поперхнулся, чудом скрыв свое удивление. Девушка явно не была знакома с культурой поведения в мусульманской стране, если при мужчинах решила оголить руки и выставить напоказ чересчур глубокое декольте своего платья. Однако делать чужестранке замечание было бы неучтиво, да и прелести ее не показались Махмуду достойными особого внимания, и он тактично отвел глаза. Его мысли были заняты совсем другими прелестями, обладательница которых сидела напротив и почти открыто ревновала его к русской гостье. Теперь он был готов к серьезному разговору с этой неподражаемой ревнивой тигрицей. Было интересно, что она скажет ему после столь явного проявления этого «низменного чувства»? - Наконец-то, - облегченно выдохнула Анна, когда Повелитель объявил о том, что они прибыли, своей поспешной радостью вызывая еще один долгий пристальный взгляд падишаха и его понимающую улыбку.