***
Ей нравились уроки зельеварения. И даже мрачный вид профессора Снейпа не мог испортить удовольствие, которое она испытывала всякий раз, когда склонялась над котлом, аккуратно помешивая кипящее зелье, или готовила ингредиенты. Сам процесс, тонкий, четкий, не терпящий ошибок ее завораживал. К середине учебного года Лея успела едва ли не наизусть выучить все рецепты из своего учебника. Ей хотелось чего-то более сложного, но дальше программы первого курса зайти не удавалось. — Что это Вы делаете, мисс МакГонагалл? Лея невольно вздрогнула от неожиданности. Она так увлеклась процессом приготовления, что не заметила, как к ее столу подошел Снейп. С минуту он молча наблюдал за ее вполне ловкими манипуляциями, пока не задал, наконец, свой вопрос. Стоящие рядом однокурсники с опаской косились на зельевара. — Мне нужен сок дремоносных бобов, сэр. Но у меня не получается их нарезать, — в этот момент у одного из студентов за соседним столом боб вывернулся из-под ножа, едва не угодив в Снейпа, тот вовремя успел перехватить его в паре дюймов от своего лица. — И я подумала, что раздавить их лезвием ножа плашмя будет гораздо удобнее, так сок идет лучше. Она подняла на Снейпа испытывающий взгляд, словно в ожидании его вердикта. На мгновение их взгляды встретились. Странно, все, кроме слизеринцев, отзывались о нем до крайности плохо, но Лея не питала к нему ненависти или отвращения. Скорее наоборот, ей было любопытно узнать, что он за человек, и почему всегда такой мрачный. А еще ужасно хотелось заслужить его похвалу. Чтобы он заметил, как она старается. — Неплохо, — вдруг произнес он и, повернувшись к ней спиной, принялся отчитывать студента Когтеврана, который уже минут десять играл с очередным дремоносным бобом в игру с ножом. На лице Леи зажглась счастливая улыбка. Из уст профессора Снейпа даже одно это слово, сказанное сухим тоном, звучало как самая яркая похвала. С тех пор Лея стала замечать внимательные взгляды учителя зельеварения. Каждый урок он наблюдал за ней, иногда украдкой, когда ему казалось, что она не замечает этого, увлеченная процессом приготовления очередного зелья, иногда прямо и открыто, стоя у нее за спиной. Порой она удостаивалась коротких комментариев или подсказок. И хотя тон, с которым они озвучивались, больше походил на критику, отчего-то Лея знала, что он доволен ее успехами. Окончательно она в этом убедилась на Рождество, когда среди подарков обнаружила небольшой сверток пергамента — внутри оказалась книга по зельеварению. И хотя записки или открытки вместе с ней не оказалось, Лея знала, от кого она. Вот только мама почему-то побледнела, когда радостно улыбающаяся Лея продемонстрировала ей этот подарок.Часть 5 "Черная полоса"
20 декабря 2018 г. в 02:18
Постепенно учебные будни захватили ее, унося в круговороте дней, сменяющих друг друга подобно листам календаря. За сентябрем пришел октябрь. Приближался Хэллоуин. На праздник по всему замку расставили тыквы с горящими внутри свечами и развесили зачарованные чучела летучих мышей, которые забавно шевелили крыльями всякий раз, когда кто-нибудь проходил мимо.
В праздничный вечер столы в Большом зале ломились от всевозможных яств. Студенты весело болтали, наблюдая как в центре зала внезапно появившиеся из стен привидения разыгрывают сцены о том, как они собственно и сделались привидениями. Огромный успех имел Почти Безголовый Ник, привидение башни Гриффиндор, изобразивший собственное убийство, пожалуй, чересчур реалистично.
Сидя за преподавательским столом, Минерва украдкой наблюдала за Леей, беззаботно болтающей со своими однокурсниками. Кажется, они умудрились заколдовать несколько лакричных палочек, и теперь те, словно червяки, ползали наперегонки взад-вперед по столу под одобрительные крики учеников.
— Она выглядит весьма довольной, — улыбнулась сидящая рядом Помона.
— Так и есть, — подтвердила Минерва. — Она рада, что, наконец, попала в Хогвартс. Если бы ты знала, сколько лет она выпрашивала волшебную палочку и просила научить ее колдовать.
— Я слышала, многие учителя весьма высоко отзываются о ее способностях. Думаю, еще пару лет, и она даст фору мисс Грейнджер.
— Это вряд ли, — усмехнулась МакГонагалл, наблюдая, как Лея радостно подскочила на месте, когда ее лакричная палочка финишировала первой. — Ей не хватит терпения столько заниматься. Но ты права, у нее богатый потенциал.
— Вся в мать, — улыбнулась Помона, легонько подтолкнув МакГонагалл локтем.
После окончания застолья все не спеша потянулись к выходу в холл. Убедившись, что ее студенты никуда не свернули, а направляются точно в башню своего факультета, Минерва направилась в сторону собственных комнат, но стоило ей повернуть за угол, как до нее долетели обрывки приглушенного разговора.
— Не думайте, что я испытываю удовольствие от необходимости помогать Вам, — этот ледяной, полный отвращения голос она бы ни с кем не перепутала. — Я лишь выполняю поручение директора. Для меня остается загадкой, что сподвигло его на этот столь недальновидный поступок — принять Вас на должность преподавателя.
— Полагаю, об этом Вам лучше спросить самого профессора Дамблдора, Северус. Он как никто сможет объяснить Вам свои мотивы, — Люпин как всегда держался вежливо и спокойно.
Порой Минерва поражалась, с какой мягкой настойчивостью он терпел все нападки со стороны Снейпа, бывшие порой весьма болезненными. Что касается самого Северуса, то хоть он и стал на одиннадцать лет старше, но в некоторых вопросах, по мнению Минервы, так и остался ребенком. Школьные обиды держали его в рабстве, мешая двигаться по жизни дальше. И это было весьма печально. Люди, живущие в плену собственных воспоминаний, всегда вызывали у нее сожаление. Впрочем, Северус Снейп скорее раздражал своей надменностью, чем вызывал сочувствие. Правда иногда она замечала, как меняется его взгляд и появляются настоящие человеческие эмоции. Но эти "вспышки" были крайне редки и длились недолго, вновь уступая место холодному равнодушию и убийственному сарказму.
В глазах Снейпа на мгновение вспыхнули молнии, но он сдержался, лишь холодно процедив сквозь плотно сжатые губы:
— Не забудьте завтра зайти ко мне в кабинет за своим зельем. Я сварил для Вас целый котел.
— Вы очень любезны, профессор, — вежливо улыбнулся Люпин, полностью игнорируя полный ненависти взгляд черных глаз. — А, Минерва, добрый вечер, — его улыбка стала шире, когда он заметил наблюдавшую за ними МакГонагалл.
Деваться было некуда, и ей пришлось присоединиться к устроившей обстрел колкостями парочке. На мгновение по лицу Снейпа скользнула тень, но в следующую секунду лицо его вновь напоминало восковую маску.
— Прошу меня извинить, — тихо проговорил он, стремительно направившись в сторону лестницы, ведущей в подземелья.
Он был как раз на полпути к своей цели, когда услышал взволнованный голос Почти Безголового Ника, вынырнувшего точно из стены рядом с о чем-то тихо переговаривающимися МакГонагалл и Люпином.
— Беда, профессор! — воскликнуло приведение, страшно вращая глазами. — В башне Гриффиндор случилась беда!
Минерва и Люпин бросились к ближайшей лестнице практически одновременно. За ними по пятам следовал Снейп. Лестница ведущая ко входу в гриффиндорскую гостиную оказалась заполнена испуганно перешептывающимися студентами. Кое-как протолкавшись через образовавшийся затор, Минерва увидела опередившего их Дамблдора. Директор школы рассматривал полотно с портретом Полной Дамы. Стоящий позади Минервы Люпин изумленно выдохнул. Полная Дама исчезла, ее холст был искромсан, а пол вокруг усеян оторванными лоскутами.
— Профессор МакГонагалл, — Дамблдор окинул внимательным взглядом обезображенную картину и повернулся к замершей у него за спиной Минерве, — прошу Вас найти Филча. Пусть он немедленно осмотрит все портреты в замке. Нужно розыскать Полную Даму.
Минерва коротко кивнула, ища взглядом Лею. Дочь стояла в первом ряду учеников, у самой стены и наблюдала за произошедшим с не меньшим изумлением. Минерва невольно выдохнула. Слава Мерлину, с ее девочкой всё нормально.
— Вы ее непременно найдете, — послышался откуда-то сверху кудахтающий голос.
Все одновременно подняли головы — под потолком парил полтергейст Пивз, выделывая одно сальто за другим.
— Что ты хочешь сказать, Пивз? — спокойно спросил Дамблдор, и Пивз невольно замер. Кого-кого, а Дамблдора он побаивался.
— Она спряталась от стыда, ваше директорское величество, — полтергейст моментально сменил тон голоса. — У нее теперь ужасный вид, — он улыбнулся от удовольствия и с сомнительной жалостью добавил: — Бедняжка.
— Она не сказала, кто это сделал? — все также спокойно спросил Дамблдор.
— Как же, — Пивз исполнил очередной кульбит в воздухе и торжественно произнес: — Сириус Блэк!
Минерва невольно охнула и растерянно оглянулась на замершего рядом Люпина. Кажется, он был поражен не меньше ее. Их взгляды встретились, и он дружески сжал ее плечо, стараясь хоть немного ее подбодрить. Этот, казалось бы, простой жест не укрылся от внимательного взгляда черных глаз. Северус невольно скривился, чувствуя, как внутри медленно поднимается волна негодования. Чертов волчонок!
— Северус, известите, пожалуйста, остальных учителей. Замок нужно немедленно обыскать, — голос директора заставил его отвести взгляд от ненавистной парочки.
Снейп молча кивнул и сбежал вниз по лестнице — всё еще толпящиеся вокруг ученики молча расступались перед ним, испуганно вжимаясь в стены.
Дамблдор велел гриффиндорцам немедленно вернуться в Большой зал. Минут через десять к ним присоединились ученики остальных факультетов. Сперва никто ничего толком не мог понять, но новость о том, что Сириус Блэк был замечен в Хогвартсе, быстро облетела зал, повергнув многих в шок.
— Мы тщательно обыщем весь замок, — объявил Дамблдор, пока Минерва вместе с Флитвиком запирали двери в Большой зал. — Боюсь, эту ночь безопасности ради придется провести здесь. Старосты факультетов и учителя будут по очереди охранять двери в холл. Обо всех происшествиях немедленно сообщать мне, — директор немного подумал и добавил: — Да, вам еще вот что нужно.
Он легонько взмахнул волшебной палочкой, факультетские столы сами собой встали у стен, а весь пол устлали пухлые фиолетовые спальные мешки.
— Спокойной ночи, — пожелал профессор, закрывая за собой двери.
Ученики тут же возбужденно загалдели, обсуждая недавние события.
— Все быстро по спальным мешкам! — строго прикрикнула на них Минерва, одаривая распоясавшихся студентов грозным взглядом. — Через десять минут свет будет погашен.
Она нашла взглядом Лею и поманила дочь к себе.
— Ты переночуешь в моей комнате. Там безопаснее всего, — тихо шепнула она, намереваясь вывести дочь из зала, как только остальные улягутся спать.
— Но я хочу остаться здесь, — неожиданно заупрямилась девочка, обиженно дуя губы. — Вдруг я пропущу еще что-нибудь интересное.
— Лея Александра МакГонагалл… — начала было Минерва, но вовремя осеклась, заметив, как в ее сторону семенит Флитвик. — Ладно, спи здесь, — увидев, как засияло лицо Леи, она припечатал дочь строгим взглядом. — Только без глупостей, юная леди. Я буду регулярно заходить. Не приведи Мерлин, если тебя не будет в спальном мешке.
Девочка с готовностью закивала, подхватила спальник и унеслась на другой конец зала.
— Я побуду с ними, — пискнул подошедший Флитвик, наблюдая, как старосты факультетов укладывают своих подопечных по спальным мешкам.
Минерва молча кивнула и вышла в холл. Убедившись, что двери в Большой зал надежно заперты, она присоединилась к остальным преподавателям, осматривающим школу. Пока все обыскивали этажи, она решила спуститься в подземелье. Если бы она была на месте Сириуса Блэка, то скорее всего попыталась бы укрыться именно там.
Здесь как и всегда было мрачно и сыро. Ее шаги тихим эхом отдавались под низкими сводами, уносясь вдаль и замирая в глубине бесконечных коридоров. От этого места у нее всегда мурашки бежали по коже. И как слизеринцы умудряются здесь жить? Может поэтому у большинства из них такой скверный характер? Развешанные по стенам факелы испускали тусклый свет, бросая на пол причудливо извивающиеся, точно клубок змей, тени. Откуда-то потянуло сквозняком, и как будто запахло мокрой псиной, заставив МакГонагалл поморщиться.
Внезапно позади нее послышались приглушенные шорохи. Словно кто-то тихо ступал по каменным плитам, подкрадываясь в темноте. Минерва резко обернулась, поднимая палочку и пристально вглядываясь в полумрак коридора. Ей показалось, что где-то там, в глубине мелькнула чья-то неясная тень, но прежде чем с ее губ успело сорваться заклинание, из темноты ей навстречу шагнула высокая фигура, облаченная в черную, как сама ночь, мантию.
— Неразумно бродить здесь в одиночку, когда Блэк рыщет где-то поблизости, — тихий голос звучал ровно и как всегда с холодцой.
Северус бросил на замершую от неожиданности женщину чуть насмешливый взгляд, на ходу опуская свою палочку, которую до этого держал поднятой, будучи также готовым к атаке.
— Не думаю, что Сириус Блэк еще в школе, — Минерва попыталась скрыть дрожь в голосе и гордо вскинула подбородок. — А будь он здесь, я бы с ним справилась. Сомневаюсь, что годы заключения в Азкабане пошли на пользу его навыкам дуэлянта.
Столь внезапное появление Снейпа выбило ее из колеи, но она быстро взяла себя в руки и привычно нахмурилась.
— Уверена, поиски ничего не дадут.
— Весьма любопытно, как он сумел проникнуть в Хогвартс, миновав дементоров, — пройдя мимо застывшей точно изваяние МакГонагалл, Северус, вновь подняв палочку, первым двинулся дальше. — В одиночку такое тяжело проделать, — донесся до Минервы его тихий голос.
— На что Вы намекаете? — она несколько раз моргнула, словно смысл сказанного Снейпом не сразу достиг ее сознания, и бросилась догонять коллегу, быстро поравнявшись с ним. Теперь они шли рядом, едва не касаясь друг друга плечами.
— Я уже высказывал директору свои соображения относительно назначения на должность преподавателя профессора Люпина…
— Римус не стал бы помогать предателю, — не дав ему договорить, резко перебила Минерва, обрывая тем самым зарождающуюся дискуссию. — Никто в Хогвартсе не стал бы.
Северус невольно бросил на идущую рядом женщину быстрый взгляд. Лицо напряжено, губы плотно сжаты, крылья носа слегка побелели и едва заметно раздуваются, словно она из последних сил сдерживает раздражение. Интересно, это его присутствие ее так разозлило? Или она волнуется из-за произошедшего? Так и подмывало спросить, но Снейп сдержал порыв любопытства. Лучше не злить ее еще больше. Как говорится, себе дороже.
Вдруг едва различимый шорох достиг чуткого уха зельевара. Не говоря ни слова, Северус схватил Минерву за локоть, прикладывая палец к губам и призывая тем самым к молчанию. Она хотела было возмутиться, но тут и до нее, наконец, долетели отдаленные отзвуки шагов. Кто-то приближался к ним из глубины коридора.
Северус машинально шагнул вперед, прикрывая собой застывшую с поднятой палочкой МакГонагалл. От нее волнами исходило напряжение, но страха он не чувствовал. Она была готова к бою. Похоже, он ошибся, и Блэк не покинул пределы Хогвартса, что было весьма глупо с его стороны. Впрочем, друг его заклятого врага никогда не отличался особым умом. Его коньком, скорее, было безрассудство. И везучесть.
Минерва стояла так близко, что он чувствовал ее прерывистое дыхание на своей шее. От этого мысли почему-то начинали разбегаться, будя в памяти воспоминания одиннадцатилетней давности, но Северус усилием воли заставил себя сосредоточиться на главном - в этом коридоре они были не одни.
Шаги становились всё ближе и громче, пока из темноты не вынырнула знакомая фигура в старой мантии.
— Римус, — тихо выдохнула МакГонагалл, опуская палочку, и Снейп отчетливо услышал облегчение в ее голосе.
Люпин резко дернулся, явно не ожидая встретить здесь еще кого-то. Его рука, также сжимающая волшебную палочку, на мгновение приподнялась, но практически сразу же опустилась, затерявшись в складках мантии.
— Вижу, нас троих посетила одна и та же мысль, — на его бледном изможденном лице промелькнула тень улыбки. — Но вынужден вас разочаровать — Блэка здесь нет. Я осмотрел всё подземелье. Здесь пусто, — его взгляд замер на палочке Снейпа, которую Северус всё еще держал поднятой. — Я не представляю угрозу, профессор.
— Это мне решать, — чеканя каждое слово, холодно проговорил Северус, но палочку опустил.
Смерив Люпина полным презрения взглядом, он молча прошел мимо коллеги, едва не задев того плечом.
— Я же сказал, кроме нас здесь больше никого нет, — повторил ему вслед Люпин.
— Позволю себе усомниться, — донесся из полумрака коридора недовольный голос.
Римус лишь покачал головой, печально улыбнувшись всё еще молчаливо стоящей МакГонагалл.
— Он никогда не забудет старые обиды. Жаль.
— Да, — задумчиво проговорила Минерва, глядя вслед растворившемуся в полумраке коридора мужчине. — Не все способны справиться с призраками прошлого.
Возможно, она тоже?
Инцидент с нападением на портрет Полной Дамы всколыхнул весь Хогвартс. Из Министерства магии прислали целый отряд мракоборцев. Они обыскали каждый дюйм территории школы, но следов Сириуса Блэка так и не нашли.
В коридорах то и дело слышались тихие перешептывания студентов о событиях того злополучного вечера. Минерва ходила мрачнее тучи, напряженная и как никогда раздражительная. Не трудно было догадаться, что она использует любой повод, чтобы лишний раз зайти в гостиную своего факультета и убедиться, что всё в порядке.
Пока полотно Полной Дамы реставрировали специалисты, вход в факультетскую гостиную охранял портрет сэра Кэдогана, ранее висевший на площадке восьмого этажа. Средневековый рыцарь был рад новой «работе», но, пожалуй, больше никто его радости не разделял. Он придумывал довольно несуразные пароли, беспрестанно их меняя. За постоянной сменой уследить оказалось довольно тяжело, и однажды даже вышел конфликт. Профессор МакГонагалл, оказавшись не осведомленной об очередном изменении, не смогла попасть в гостиную. В результате они с сэром Кэдоганом препирались минут двадцать, пока декан Гриффиндора не пригрозила позвать Филча, чтобы он вернул портрет рыцаря назад на восьмой этаж. Сэр Кэдоган заявил, что никогда еще его так не оскорбляли, но профессора всё же пропустил. После этого целую неделю пароли менялись раз в день.
С каждым днем погода портилась всё больше, словно чувствуя настроения, витающие в Хогвартсе. Приближался день первого в этом учебном году матча. По первоначальному плану должны были играть Гриффиндор и Слизерин, но за несколько дней до игры выяснилось, что играть гриффиндорцам придется с Пуффендуем. Ловец Слизерина, Драко Малфой, так и не восстановился после несчастного случая с гиппогрифом на одном из занятий по уходу за магическими существами. Все понимали, что это лишь предлог, чтобы не играть в такую плохую погоду, но поделать никто ничего не мог.
В день матча Лея проснулась ни свет ни заря. Ее разбудили звуки настоящей бури за окном. Дождь лил как из ведра и, казалось, останавливаться не собирался. Порывы ветра гнули деревья, завывая, как целая стая озлобленных волков.
Промаявшись в постели почти целый час, девочка решила спуститься в гостиную. Ей нравилось сидеть в тишине в мягком кресле у камина, наблюдая, как потрескивают в огне дрова. Часы показывали половину шестого утра, и Лея не рассчитывала встретить кого-то в гостиной, но к ее удивлению ее любимое кресло оказалось занято.
— Это мое место, — нарочито обиженно произнесла девочка, наблюдая, как от неожиданности подскочил расположившийся в кресле студент ее факультета.
Гарри Поттер резко обернулся, при этом с его колен, недовольно шипя, скатился рыжий пушистый кот. Кажется его звали Живоглот, кот подруги и сокурсницы Гарри Гермионы Грейнджер. Лее она казалась приятной девушкой, но порой чересчур зазнайкой.
Заметив недоумение на лице парня, Лея заливисто рассмеялась и плюхнулась на диван напротив.
— Тоже не спится? — спросила она.
— Меня Пивз разбудил, — пожаловался Гарри. — Да еще эта гроза. Игра сегодня будет не из легких.
— Буду болеть за тебя, — улыбнулась Лея. — Так что, не подведи.
— С такой поддержкой ничто не страшно, — усмехнулся Поттер.
Лее нравилось болтать с ним. Гарри был очень добрым и открытым. У них нашлась целая куча общих тем для разговора, но в то утро они в основном обсуждали квиддич. Когда же настало время идти на завтрак, Лея была как никогда уверена в одном — на следующий год она обязательно попытается попасть в команду Гриффиндора по квиддичу. А еще Гарри ей очень нравился.
Даже погода не могла испортить ей настроение. Такого ливня не было давно. А ветер просто сшибал с ног. Оглушительные раскаты грома заглушали крики собравшихся на трибунах болельщиков. Стоя среди своих сокурсников, Лея поискала глазами мать. Минерва сидела в директорской ложе рядом с Ли Джорданом, комментатором матча, и давала тому последние наставления. Поговаривали, что Ли частенько отвлекался во время комментирования матчей на пространные разговоры о метлах или личных качествах некоторых игроков, особенно слизеринцев.
Между тем на поле собрались обе команды. Мадам Трюк поднесла к губам свисток, сквозь шум дождя раздался далекий-далекий свист, и четырнадцать игроков взмыли в воздух. Игра началась.
Лея усиленно пыталась рассмотреть хоть что-то за пеленой дождя. Голос комментатора было почти не расслышать из-за воя ветра. Над полем вместо игроков носились неясные тени, о том чтобы рассмотреть Гарри нечего было и мечтать. Пока Гриффиндор вел в счете, но как можно было в такую погоду поймать снитч, Лея решительно не понимала. Неужели им придется играть до ночи?
Прозвучал свисток судьи, возвещая о перерыве. Оказалось, капитан команды Гриффиндора взял тайм-аут. Не в силах сидеть и просто смотреть, Лея пробралась к лестнице и устремилась вниз трибуны, где на краю поля столпилась команда ее факультета.
— Из-за этих очков я ничего не вижу, — послышался отчаянный мальчишеский голос. — Вода заливает.
— Я кое-что придумала, Гарри. Дай мне твои очки.
Лея довольно бесцеремонно вклинилась меж игроками, забирая у удивленно замершего Поттера его круглые очки.
— Импервиус! — она три раза стукнула палочкой по очкам, после чего вернула их законному владельцу. — Держи. Они теперь водоотталкивающие.
Кажется, все в команде готовы были ее расцеловать, и на трибуну Лея вернулась вполне собой довольная. Это заклинание отец частенько использовал, когда они с Леей гуляли под дождем. Он почти всегда носил очки, а под дождем они с дочерью гуляли часто, чем всегда вызывали недовольство Минервы, опасающейся, что так Лея схватит простуду.
Игра возобновилась. Игроки метались по полю, стараясь принести своим командам как можно больше очков. Но всё зависело от двух конкретных людей и одного маленького золотого шарика. Лея неотступно следила за Гарри. После ее заклинания летать ему явно стало легче, и это вселяло в ее душу гордость. Она помогла знаменитому Гарри Поттеру! Зависший было над стадионом ловец Гриффиндора вдруг резко дернулся и устремился вниз, туда где среди потоков дождя и вспышек молний мчался Седрик Диггори, ловец команды Пуффендуй. С замиранием сердца Лея наблюдала, как стремительно сокращается между ними расстояние. Кажется она даже успела заметить золотой отблеск снитча. Но внезапно всё изменилось. На стадионе вдруг воцарилась гробовая тишина, словно кто-то невидимой рукой выкрутил до упора регулятор громкости. Леденящая волна ужаса прокатилась по полю, заставляя болельщиков испуганно жаться друг к другу. Никто не понимал, что происходит. Словно мир вдруг потерял свои краски, превратившись в серое унылое пятно.
А потом Лея увидела их. Дементоров. Они летали над стадионом, словно высматривая кого-то в толпе замерших от ужаса студентов, а потом резко устремились вверх к застывшей среди туч одинокой фигуре на метле. Мгновение ничего не происходило, а потом Лея испуганно вскрикнула. Словно в замедленной съемке она видела, как Гарри свалился с метлы и полетел вниз, к земле. Послышались испуганные возгласы — все решили, что он вот-вот расшибется. Но появившийся на поле Дамблдор взмахнул волшебной палочкой, и падение Гарри замедлилось, пока он осторожно не опустился на мокрую траву. Еще один взмах, и в сторону дементоров поплыло серебряное облако, заставляя тюремщиков Азкабана скрыться из виду.
Со стороны директорской ложи к месту трагедии уже спешили профессора. Лея разглядела свою мать, она склонилась над всё еще лежащим без сознания Гарри и что-то быстро заговорила стоящему рядом Люпину. Позади них Лея разглядела мрачную фигуру профессора Снейпа. Он оставался в стороне, но взгляд его черных глаз неотступно следовал за ее матерью. Лея невольно нахмурилась, но сейчас куда больше ее заботило состояние Гарри.
Не желая оставаться в неведении, они поспешила к месту событий. Тем временем Гарри подняли с земли и понесли в сторону школы.
— Куда его несут?
Лея успела перехватить мать у самой кромки поля.
— В Больничное крыло. Он без сознания, но мадам Помфри сумеет поставить его на ноги, — голос Минервы МакГонагалл слегка подрагивал то ли от волнения, то ли от недовольства, вызванного появлением на поле дементоров. Как и директор, она была категорически против того, чтобы стражники Азкабана приближались к студентам или преподавателям.
— Я пойду с Вами.
— Нет. Возвращайся вместе со всеми в гостиную своего факультета.
— Но мам, Гарри мой друг, — начала было ныть Лея, но ее мать была непреклонна и явно не настроена на долгие препирательства с дочерью.
— Я сказала нет, — отрезала она и больше не оборачиваясь поспешила за Дамблдором и остальными.
Лея обиженно шмыгнула носом, но спорить было бы бессмысленно. Придется дожидаться новостей вместе со всеми.
К счастью, всё обошлось, и с Гарри всё было в порядке. Правда его метлу отнесло к Гремучей иве, и теперь «Нимбус -2000» напоминал груду щепок и поломанных прутьев. И в добавок ко всему они проиграли Пуффендую.