Лунная грёза Повелителя Ночей

Мон Юэ стояла за стеклянными дверями Хранилища Снов, которые не мог видеть Жунь Юй, да и сидел он к ним спиной. Мальчик старательно вчитывался в какую-то книгу и делал пометки на чистом листе бумаги. У него был красивый изящный почерк, плавностью напоминавший волны Лунной реки. Мон Юэ вспомнила, как сама впервые оказалась во дворце Небесных Сфер. Если бы не вездесущая паника Дан Чжу и не частые визиты требовательной, но чуткой Юаньцзы, то от одиночества Мон Юэ бы погрязла в уныние, тягучем, словно болото. Но кто будет рядом с Жунь Юем, чтобы это не произошло с ним? Пока Мон Юэ предавалась размышлениям, Повелитель Ночей отложил в сторону кисть и поудобнее улегся на книге, которую читал. Сон сморил его. Бессмертная дева улыбнулась. За один день к ночной жизни не привыкнуть. Мон Юэ медленно открыла стеклянную дверь и сотворила теплое воздушное одеяло, которым укрыла Жунь Юя. Магией бессмертная дева осторожно подняла голову мальчика, чтобы под ней могла поместиться удобная подушка. А на краю стола Мон Юэ оставила вазочку с цветочным печеньем, которого приготовила слишком много. Довольно улыбнувшись, бессмертная дева бесшумно покинула главный зал дворца Небесных Сфер. Мон Юэ не могла показаться на глаза Жунь Юю, но разбавлять его одиночество заботой было ей под силу. Бессмертная дева отправилась в сад и присела на любимую груду камней. Ночью в саду было особенно красиво, потому что все наполнялось мягким лунным светом и слабо мерцало, разгоняя мрак. Мон Юэ оперлась на один из камней, но он оказался непривычно холодным. Бессмертная дева отпрянула от него и взглянула за спину. Жунь Юй оставил ответ на ее строчки ледяными письменами. Мон Юэ узнала его почерк и почувствовала грусть, которую хотел запечатать Повелитель Ночей, как она запечатала одиночество. Немного подумав, Мон Юэ провела рукой по своим строкам, и они начали менять очертания.

«Один мудрец сказал мне как-то: «Границы - всего лишь иллюзия, И свобода всегда с нами рядом». А еще он поведал мне тайну: «Душа, испещренная шрамами, Сильнее той, что боль не познала». Тот мудрец мог бы тебе сказать: «Свобода ближе, чем думаешь»».

В эти строки Мон Юэ вложила тоску по отцу и безграничную любовь, что питала к нему. Они много говорили друг с другом, и до сих пор в трудную минуту бессмертная дева будто бы слышала голос Фэн Ю за спиной. Был ли кто-то в жизни Жунь Юя, кто так же согревал его сердце, давал советы в трудную минуту?.. Покрытое шрамами тело заставляло сомневаться в этом, но Мон Юэ могла разделить то, что испытала сама, с Жунь Юем, чтобы наполнить его душу теплом и помочь стать сильнее. Ведь он был главой дворца Небесных Сферы, и от его энергии зависело, каким будет это место. Мон Юэ услышала топот копыт зверя сновидений Мо Мо, мчавшегося к ней так быстро, как только он мог. Белоснежный олененок был очень напуган, в его больших глазах застыл ужас. Мон Юэ быстро слезла с каменных глыб и пошла навстречу питомцу. Она присела около него на колени, и олененок уткнулся лбом в ноги Сочинительницы Снов. - Что такое, Мо Мо? Что тебя так напугало? – Мон Юэ заботливо погладила зверька по голове. Маленький олень посмотрел в глаза хозяйки, а затем икнул и выпустил на волю сновидение-воспоминание. Мо Мо собирал сны небожителей, и кошмары их почти не посещали. Мон Юэ было поручено заботиться об этом. Но страхи и тревоги этого создания были так сильны, что отгоняли все светлые грезы, развеянные Мон Юэ над Небесным дворцом. С опаской Сочинительница Снов взяла в руку хрупкое сновидение и, закрыв глаза, позволила ему проникнуть в свое сознание. Ничего не было видно, только слышно тонкий хрустальный звук разбивающихся о камень капель воды. Тело сковывал пронизывающий холод. Он пробирал до костей. Пошевелиться было невозможно, да и сил совершенно не было. Хотелось, чтобы все поскорее закончилось: пришел конец боли, холоду и темноте. Но вместе с этим безумно хотелось еще хоть раз увидеть солнечный свет. И это крохотное желание, маленькая крупица веры вынуждала хвататься за ускользающую жизнь. Раздались шаги. Тихие, шуршащие, заставляющие дрожать больше сковавшего холода. - Нет… - едва уловимый хрип раздался из пересохшего горла. Ледяные соленые слезы появились на глазах и тут же скатились в уши. – Не надо… - Потерпи еще немного. Лишь чуть-чуть. И все пойдет, - вкрадчивый женский голос, сладкий и нежный. Он проникал в самое сердце и сжимал его мнимой заботой, причинявшей невыносимую боль. Тепла нежная рука схватила за растрепанные волосы. Лба коснулось холодное лезвие, и тело тут же пронзила боль, с которой ничто не могло сравниться. Она распространялась от головы до кончиков пальцев. Кровь залила глаза. Мрак окрасился в багряный цвет. Дракону отрезали рожки, которые только что отросли. Мон Юэ вынырнула из сновидения. По ее щекам текли горячие слезы. Сердце неистово колотилось. Тело все еще чувствовало призрачную боль, оставшуюся от соприкосновения со сном-воспоминанием Жунь Юя. Бессмертной деве хотелось разодрать собственную грудь и вырвать из нее сердце, лишь бы не чувствовать эту невыносимую боль. Юный Повелитель Ночей забыл о ней, но глубоко в душе воспоминания, подобные самому страшному кошмару, продолжали жить. Ночное небо в одно мгновение затянули свинцовые тучи, сиявшие изнутри молниями, готовыми обрушить свою разрушительную мощь на Небесный дворец. Мон Юэ едва могла совладать с болью Жунь Юя, она была невыносимой. Мо Мо еще сильнее прижался к хозяйке. Его мокрый холодный нос уткнулся ей в руку. - Позови Лунного духа, Мо Мо, - прошептала Мон Юэ, и маленький олень тут же резво поскакал прочь. Сочинительница Снов прижала руку к груди в надежде, что это хоть как-то облегчит боль. Она не могла избавиться от чувств и эмоций из воспоминаний Жунь Юя. Раздался мощный раскат грома. Мон Юэ ощутила привкус крови во рту, она прикусила язык. - Дорогая, что случилось! – голос Дан Чжу был полон тревоги. Лунный дух упал на колени перед Мон Юэ. - Ты можешь отнести меня в Хранилище Снов? Мне не дойти… - прошептала Мон Юэ. Не задавая вопросов, Дан Чжу подхватил бессмертную деву на руки, словно она ничего не весила. Они быстро миновали главный зал дворца, где все еще спал Жунь Юй, и спустились в Хранилище. Лунный дух хотел отнести Мон Юэ в комнату, но она попросила поставить ее у большого рабочего стола. Сочинительница снов схватила с него пустую склянку и поднесла к лицу. Из ее глаз тут же полились кровавые слезы. Они стекали по щекам и по капле падали в баночку. Как и во сне Жунь Юя, по лицу бессмертной девы струились кровавые ручейки. Из одной из туч, нависших над Небесным дворцом, вырвалась сверкающая молния, которая, по счастью, ни во что не ударила. Паникующий Дан Чжу ничего не понимал. Он лишь ходил взад-вперед, наблюдая за леденящей душу картиной, а зверь сновидений Мо Мо следовал за ним по пятам. Несколько минут, что Мон Юэ плакала, показались Дан Чжу вечностью, но вот Сочинительница Снов убрала склянку, заполненную кровавыми слезами, в сторону. Бессмертная дева провела рукой по щеке, но только размазала по лицу кровь. - Ай, ну что ты делаешь, глупая, - Дан Чжу наколдовал шелковый платок, смочил его водой из водопада Грез и, подойдя к Мон Юэ, принялся вытирать кровавые следы с лица бессмертной девы. – Ну, и что случилось? - Я увидела сон-воспоминание Жунь Юя. Это было… ну, ты сам видишь, как это было, - Мон Юэ устало улыбнулась Дан Чжу. Ей хотелось забраться под одеяло на своей кровати и больше никогда из-под него не вылезать. - Что же такое с ним приключилось? - Не думаю, что я вправе рассказывать. Но могу сказать, что он вовсе не слабый. Нет. Он очень сильный. Такой сильный, что и вообразить трудно. Иначе бы не пережил это. И не видит он меня, потому что бежит от своих воспоминаний. И тут его можно понять. - И что же нам делать? - Я постараюсь помочь Рыбешке перестать бояться снов. Не дам ему возвращаться к воспоминаниям, от которых он бежит. Пусть они останутся в прошлом. А тебе… быть заботливым и любящим дядюшкой по мере сил и возможностей, - Мон Юэ устало улыбнулась, когда Дан Чжу, наконец, закончил приводить ее лицо в порядок. – А еще надо разогнать тучи над Небесным дворцом, а не то золотая курочка решит, что я готовлю заговор и казнит. - Золотая курочка? – Дон Чжу рассмеялся. - Это не я придумала. Это все отец. Мон Юэ подошла к стене, которую образовывал водопад Грез. Бессмертная дева закрыла глаза и, расставив руки в стороны, распахнула душу. Она ощутила каждую свинцовую тучу, заряженную молнией. Они были наполнены печалью и болью из воспоминаний Жунь Юя. Мон Юэ заставила их слиться с водопадом Грез, его воды окрасились в черный цвет, а просторный зал приобрел оттенок серого уныния. - Да уж, смертным и духам явно не приснится ничего хорошего ближайший месяц, - вздохнув, сказал Дан Чжу, глядя на результат трудов Мон Юэ. Хотя он тоже не представлял, что еще можно было сделать с жуткими тучами. - Ну, иногда каждый должен видеть кошмары. Я уже написала парочку для Императора и Императрицы. Буду подсовывать по одному раз в сто лет для профилактики, - Мон Юэ коварно улыбнулась и подошла к стеллажу, на котором стояло множество банок, заполненных разноцветными эссенциями чувств и эмоций. – Но кто сказал, что я оставлю все вот так? С этими словами Мон Юэ взяла самую большую банку ядерно-зеленой эссенции искрометного счастья и, весело смеясь, вылила ее прямо в водопад Грез. На нем появилось яркое пятно. Дан Чжу, прищурившись, посмотрел на Мон Юэ, а потом подбежал к стеллажу. Он схватил с него ярко-красную «любовь» и, последовав примеру бессмертной девы, выплеснул ее в водопад. Если Сочинительница Снов разрешила пошалить в своих владениях, упускать возможность было нельзя, решил Лунный дух. - А какой кошмар ты написала для Императрицы? – полюбопытствовал Дан Чжу, выбирая следующую баночку для водопада Грез. - Ну, например. Сидят в беседке она и Император, спокойно пьют чай. И тут вдруг весь Небесный дворец обращается облаком, и эта парочка проваливается в мир Смертных. Но летят к нему долго-долго, и им страшно-страшно. А, ударившись о землю, Императрица превращается в курицу, а Император в большого плотоядного червяка с огромными клыками. Он знает только жажду крови, и его целью становится Ту Яо. Остаток сна курица-императрица в дикой панике бегает от червяка. - Ты опасное создание, Мон Юэ. Никогда не хочу с тобой ссориться, - поежившись, сообщил Дан Чжу и, найдя на стеллаже «мимолетную влюбленность» нежно-розового цвета, выплеснул ее в водопад Грез.