Играй до победного / Play To Win

Единственный плюс того, что Сноук прознал о Рей, — он наложил вето на любое о ней упоминание в Первом Ордене. Рей Сандерсон — запретная тема. Как заявил Сноук, это делается, чтобы не допустить ещё одного скандала, но Бен догадывался, что большей частью эта мера направлена на то, чтобы удержать его от мыслей о ней. Хакс поначалу развонялся. Он был готов на каждом углу кричать, что на фото — Рей. — Было бы справедливо; скандал за скандал, ну правда, — сказал он раздражённо, наливая себе на орденовской кухне кофе. Бену понадобилась буквально каждая крупица самоконтроля, чтобы не выбить вышеупомянутый кофе у Хакса из рук и во второй раз за две недели не загадить кухню пролитым напитком. — Я в искреннем недоумении, Соло, почему ты сам до сих пор этого не сделал. — Сейчас в этом нет смысла, — ответил Бен, принуждая себя звучать нейтрально. — Если опущу её преждевременно, не будет эффекта неожиданности, да ещё она реально задастся целью надрать мне зад ко времени, когда мы сыграем. Хаксу, похоже, хотелось этот разговор развить, но в эту минуту вмешался Митака, напоминая всем, что им не следует даже обсуждать это, ибо, если Сноук узнает, у них у всех будут неприятности. На лице Хакса вновь отразилась вселенская боль, но он, слава богу, оставил эту тему и больше её не затрагивал. Вот минуло почти две недели с того неприятного случая, и Бен лежит в постели, думая о сложной паутине обмана, которую он сам же и сплёл, и сокрушаясь, почему за столь короткий срок всё стало так неправильно. Бен и не ожидал, насколько трудным окажется все эти дни притворяться, что Рей он искренне презирает. Ещё он не принял в расчёт то, как чувство вины за этот фарс (пусть даже всё это лишь ради её защиты) будет терзать его, в то время как у него всегда есть возможность с ней объясниться. Но какие варианты? Если Сноук и команда пронюхают, что у Бена к ней чувства, её попросту растерзают. Бен ощущает себя величайшим мудаком во вселенной. От всей этой ебанины ему настолько тошно, что он не может заставить себя признаться Рей в том, что натворил. И ему стыдно из-за собственной трусости. Это порочный круг, из которого не вырваться, так что Бен делает то, что делал всегда, когда чувства начинали жрать живьём: разделяет и подавляет. Когда Бен с командой, он прячет всё, что испытывает к Рей, в самом дальнем уголке своего сердца и вживается в роль КайлоРена. Когда Бен с Рей, уже КайлоРена приходится прятать. А что ему становится гораздо лучше в ту же секунду, как он снимает маску и расслабляется, — этот факт хоронится даже глубже остального. Ибо прямо сейчас Бен тупо ну не в состоянии примириться с тем, чем всё это грозит обернуться. И всё же, по мере того как дни переходят в недели, даже его виртуозная ментальная гимнастика начинает давать осечки. Контроль утекает сквозь пальцы, Бен это чувствует, и он знает, что рано или поздно всё пойдёт по пизде. Где-нибудь да прорвётся, и тогда мало не покажется. Он, конечно же, прав, но, когда это происходит, получается куда хуже, чем он мог себе вообразить. Начинается всё с хреновой утренней тренировки. Хакс пребывает в великолепнейшей форме, а это означает, что Бен оказывается в полной заднице с момента как залогинился. Вчера вечером в спортзале Митака напугал Фазму, она уронила себе на ногу гантель и сломала палец. И на памяти Бена она ещё никогда не была в столь ужасном настроении. Митака, со своей стороны, так этим огорчён, что не может перестать просить прощения и винить себя во всём, и оттого Фазма злится ещё сильнее. Эйя бесится потому, что никто не дал себе труд поинтересоваться, как прошла её фотосессия для журнала «PC Gamer». А Кейд мало того, что опоздал на тренировку на полчаса, так ещё и болеет с похмелья. — Господи боже, — говорит Фазма. — Почему ты в такой кондиции? Кейд издаёт сначала смешок, затем стон. — Сорян, я подумал, вчера была суббота, — ответил он. Со стороны Эйи слышится приглушённый вскрик. — Блять, как же я вас ненавижу, — усмехается Хакс. — Давайте играть ужé, — произносит Бен, которому не терпится покончить с этим и позвонить Рей, как и планировалось. — Надо ещё пару раз прогнать страту Скайхук, посмотрим, имеет она шанс на жизнь или это просто везение было. Все они загружаются в СтарКиллер и несколько матчей безуспешно пытаются поймать свою игру. И всё же напряг между ними — как живое существо. Этакий седьмой член команды, который ходит по пятам и при всяком удобном случае норовит подставить подножку. Они ссорятся постоянно. Каждый виноват в любой, даже самой мелкой ошибке, каждый промах — на совести всех, кто не орёт об этом во всю глотку. Это заёбывает. Бен невольно вспоминает зарю Первого Ордена, когда Сноук только-только собрал их вместе. Профессионалы с высоким рейтингом и фолловерами в соцсетях или Твиче. Был в них какой-то нездоровый соревновательный азарт, заставлявший других дважды подумать, прежде чем бросить им вызов. Тогда всё, что заботило Бена, были его победы. Его рейтинг. Его результаты. Сложные задачи и престиж. Легко было не обращать внимания на непрекращающийся шквал негатива — Бен был к нему нечувствителен. Но недавно что-то переменилось. Как если бы железная стена, которую он возвёл вокруг себя давным-давно, стала крошиться. И он начал чувствовать. И Бена одолевает тревожное подозрение, что то, как он уязвим перед Рей — с её способностью без раздумий сносить нахрен возведённые им защитные барьеры, — играет тут немаловажную роль. Именно этого он и страшился, когда они вместе стояли на пирсе в Санта-Монике. Фундамент трескается, и внутрь устремляется поток проблем. Команда с горем пополам одерживает несколько побед, однако поймать кураж им не удаётся. В итоге Хакс начинает ныть, что ему нужен перекур, Кейд — что хочет есть, и по самым нелепым причинам на остаток тренировки все забивают. Бен сидит у себя в игровой, нервный, охваченный беспокойством. Не то, чтобы он был счастлив прежде, и он определённо не знает, как отказался бы от Рей, приди ему такое на ум. Но до того, как она ворвалась в его жизнь, он, по крайней мере, умел обманываться иллюзией благополучия. Теперь-то он точно не в порядке. Когда-то он словно бы отключил все эмоции, кроме злости. А потом появилась Рей, бездумно врубила на его сердце все тумблеры и всё вернулось в онлайн — и хорошее, и плохое. Она не виновата — она даже не в курсе того, что натворила, — но Бен вдруг чувствует, что ужасно на неё зол. Что он наполнен тщетной яростью, которая грозит поглотить его, ибо, даже захоти он, ему не вернуться в день их первого сражения. В день, когда всё было проще. И, блять, естественно, — потому что это ведь его жизнь, — именно в эту минуту Рей и звонит по Фэйстайму. Он принимает вызов автоматически, не успевая даже понять почему. По-любому это ужасная идея — говорить с ней сейчас, и неважно, запланирован звонок или нет. Экран заполняет её улыбающееся лицо — загорелая, веснушчатая кожа и ровные белые зубы. — Приветик! Как там треня с бригадой ослов? — дразнит она весело, и что-то в сказанном действует на него подобно брошенной в лужу бензина спичке. Он срывается. — А-а, то есть вот так, да? Мне нельзя и слова, блять, левого сказать в адрес твоей команды, но мою обсирать — это за здрасьте, — огрызается он. — Чего, простите? — произносит Рей, и благодаря камере он видит, что она от него отшатывается. В огромных, полных обиды глазах читается шок. Голосок с задворок сознания истошно вопит о том, что надо остановиться, потому что это же Рей, и он сейчас пиздец как проёбывается, но разрешать конфликты Бен никогда не умел. Он знает только, как воткнуть нож в болевую точку и провернуть. И пожалуйста, это он и делает. — Не-не, всё понятно, — произносит он с издёвкой, — я ради тебя должен по струнке ходить, как и все остальные. Зато ты вот мне любую хуету можешь сказать и сделать. Рей хмурит свои тёмные брови. — Бен, — говорит она резко, хотя он и видит, что её глаза сверкают от подступивших слёз, — прости, что оскорбила твою команду. Ты прав, я повела себя неуместно, мне не надо было. Она делает паузу, берёт себя в руки, а затем продолжает уже более уверенно: — Но ты, блять, никакого права не имеешь кричать на меня, будто я — какой-то левый чувак из твоих стримов! Если собираешься вести себя как уёбок, я лучше пойду, пожалуй. Её слова действуют как пощёчина, или, точнее, как ушат ледяной воды на голову. И злоба, которая так стремительно его охватила, так же мгновенно и отступает, оставляя лишь чувство стыда и презрения к самому себе. — Нет! Подожди, прошу! — говорит он быстро, испугавшись, что, отключившись сейчас, она исчезнет навсегда, и впредь видеть её он сможет только в залах соревнований, поверх компьютерных мониторов, пока они сходятся в битве в СтарКиллере. — Мне… блять. Извини. Извини меня, Рей, — произносит он, на секунду пряча лицо в ладонях, а затем поднимает на неё глаза. Она по-прежнему смотрит недоверчиво, опасливо, словно ожидая, что он опять на неё набросится. — Извини, — повторяет он, — херовый выдался день. Ты тут ни при чём. — Нет, ты правильно сказал, — добавляет она, хмурясь. — В смысле, мне правда жаль, если я ляпнула что-то не то. Я просто пошутила. Ты ведь жаловался, как с ними в последнее время сложно. Но ты прав: я попросила не оскорблять мою команду, и ты перестал. Если тебе неприятно, что я оскорбляю твою, то я не буду. Бен вздыхает и щиплет себя за переносицу. — Нет, они вообще-то сейчас реально ведут себя паршиво. Я просто подумал, что… блять, Рей, не знаю. Не знаю, как это объяснить, — говорит он беспомощно. — Ну, почему бы не попытаться? — деликатно предлагает Рей. С минуту он сидит и молча прогоняет в голове всю эту дикую ситуацию. Он сам только-только понял, насколько жалок, но при мысли сознаться в этом кому-то, даже если и Рей (или, скорее, особенно Рей), он ощущает себя тупицей, слабаком. Про себя он думает: «У меня есть всё, чего хочу. Есть моя грёбаная работа мечты. Я всё за неё отдал… Я как будто продал за неё душу. Для менеджера я недоросль-полудурок, тиммейты меня ненавидят, в семье непонятно что творится, и у меня нет настоящих друзей — кроме тебя. Я получил вышку десять лет назад, и диплом по ненавистной мне специальности уже устарел. СтарКиллер — моё всё. Я обожаю эту игру, обожаю соревноваться, преодолевать. Но я живу во лжи, и это разрывает меня на части». Как ему сказать ей правду — всю, целиком, — и при этом ждать, что она не осудит его по всей строгости? Только круглый дурак загнал бы себя в такую отвратительную ловушку. Бен тяжело выдыхает через нос. Рей всё ещё смотрит на него молча своими большими карими глазами. Теперь в них нет злости — только сопереживание. — Кажется… — начинает он, затем откидывается на спинку кресла и испускает горький смешок. — Мне кажется, я на полном серьёзе ненавижу свою команду. Рей терпеливо ждёт, когда он продолжит. — Порой мне кажется, что Первый Орден преуспевает только потому, что все мы играем будто с ножами, приставленными к нашим глоткам. Всегда, когда бы кто ни проёбывался, остальные спускают на него всех собак. И неважно, насколько серьёзна ошибка: лажать у нас не вариант. На лице Рей отражаются сочувствие и понимание. — Видимо, в вашем общении столько ненависти друг к другу, что, когда я над этим прикололась… вышло в том же духе, да? — спрашивает она. Бен вздыхает. — Типа того, — произносит он. Не совсем та правда, но достаточно к ней близко. — Тогда почему бы не уйти? Нашёл бы другую команду. Клянусь, шанса заполучить тебя ни одна команда в Лиге не упустит. Думаю, даже мои меня попёрли бы, если б ты им себя предложил. Он одаривает её вымученной полуулыбкой. — И опять ты себя недооцениваешь. Но это к делу не относится. У меня контракт с Первым Орденом. Если б мог, я бы ушёл, но… Вот такая у меня команда, и с этим ничего не поделать, — говорит он, качая головой. Рей снова хмурится. — Ну, когда контракт истечёт, будет лучше от них свалить, — произносит она. Бен кривит губы. Классный был бы совет, если б срок действия того контракта когда-нибудь истекал. Но сейчас он устал — хватит с него мусолить это с Рей. Её эта тема явно вгоняет в стресс, а уж про него и говорить нечего. — Я подумаю, — говорит он. От неё следует кивок. — Вот и прекрасно, — выпаливает она. — Ты, Бен, заслуживаешь уважения и хорошего отношения окружающих. От этого заявления у него почему-то начинает щипать глаза. Кажется, подобной эмоции по отношению к нему прежде не выказывал никто. Навряд ли он когда-нибудь бывал достоин такого, но слышать это определённо приятно. Бен поднимается на ноги, таким образом на мгновение уводя из-под объектива камеры лицо, чтобы по-быстрому сморгнуть пару раз, затем снова направляет телефон на себя и шагает на кухню. — Спасибо, — выдавливает Бен. Он знает, его лицо наверняка порозовело, но с этим ничего особо не сделаешь; остаётся только примириться с тем, что по крайней мере крошечная частичка его гордости навсегда останется при Рей. Он делает кофе, и они разговаривают о других командах, пробившихся на Чемпионат, а потом Рей получает смс, в котором её соседи по квартире сообщают, что скоро вернутся из магазина. — Слушай, — говорит он прежде, чем она попрощается и сбросит, — мы с тобой… ну, знаешь… разрулили? Рей бросает на него оценивающий взгляд. — Да, — отвечает она, затем на секунду отводит глаза, и голос становится тише: — Хотя… знаешь, детство у меня было… не сахар. Когда небезразличные мне люди начинают повышать голос, всякое, знаешь ли, вспоминается. Так что мне ужасно не нравится, когда орут. Он внутренне съёживается, и его вновь охватывает чувство стыда. — Знаю, мне это тоже не нравится, — говорит он. — С тобой — точно нет. Не могу обещать, что больше не проебусь, но я постараюсь. — Оба постараемся, — произносит она, — и да, мы всё разрулили. Он улыбается ей, она — ему, сперва немного робко, но, завершая звонок моментом позже, она говорит своим ласковым, сладким голоском: «Пока, Бен», — и её лицо озаряет всё та же роскошная, ослепительная улыбка, от которой у него сердце замирает. Бен берёт свой кофе и садится за обеденный стол. Он откладывает телефон в сторонку, откидывается на спинку стула и уставляется в точку на карнизе, что окаймляет высокий белый потолок. Рей совершенно не похожа ни на кого из тех, с кем он знаком. Она — олицетворение эмпатии, существо с сердцем, слишком нежным для этого мира, и вместе с тем окутанное свирепостью и силой, которые восхищают его безгранично. Умная и весёлая, дико талантливая и такая до нелепости привлекательная, что у него голова идёт кругом. Неудивительно, что при ней он ведёт себя как еблан. А как иначе, раз он влюблён в неё по уши? Как только последнее осмысляется, мозг с визгом тормозит. — Охренеть, — выдыхает Бен. Потому что вот же оно — то, что он знал уже несколько недель, но в чём не позволял себе признаться. Он влюбился в Рей. Типа, реально в неё влюбился. Привет, зубодробительные песни о любви, прочь сомнения — вот это всё. Влюбился как мальчишка. «Это нормально», — думает он, пытаясь не впасть в панику. Вдруг вспоминается мем, который часто попадается на просторах Интернета там, где речь заходит о стрессе и неприятностях: мультяшная собака сидит за столом и пьёт кофе, а комнату тем временем пожирает огонь. «Самое то, — думает он, — в этом вся моя треклятая жизнь». — Ладно, — произносит он, укладывая руки на колени и глядя в пол. — Ладно. Ну, ты в неё влюбился. Это ведь ничего не меняет. Блять, ты и две недели назад уже был влюблён, что уж теперь. Просто… продолжай делать то, что делаешь. Всё нормально. Это нормально. Это, само собой, крайне ненормально. Всё это на порядок выше его сил.

***

Помимо тренировок и интервью, у команды имеется, по сути, ещё и третье дело, негласное: нужно убедиться, что у них есть подобающая Чемпионату одежда. Официальное расписание мероприятий, а также детали об организации поездки и гостинице, да плюс примерно восемь миллиардов правовых соглашений прибыли на следующий после окончания Квалификаций день. Кроме матчей, их ждёт приличное количество панелей для журналистов, церемония открытия, две официальные вечеринки (хотя на вторую они приглашены только в том случае, если пройдут в четвертьфинал) и церемония награждения. Требования к одежде для всех этих мероприятий бессмысленны и беспощадны. Финн с По тоже не особо полезны — заявили, что будут носить пиджаки и удобные джинсы с рубашками или футболками на любой выход, кроме тех, на которых нужно быть в соревновательной форме. — Девушкам такое с рук не сойдёт, вы ж понимаете, да? — произносит Рей раздражённо. — Я вроде как могу делать что хочу. Я могла бы прийти в мешке из-под картошки, и никто не остановил бы… — Твоей армии преданных фанатов это влетит со свистом, — с ухмылкой отвечает По. — Сколько человек на этой неделе предложили тебе быть их горячей геймерской подружкой? — Ой, заткнись, — бурчит Рей. — С женской одеждой гораздо проще промахнуться, вот я о чём! А я в этом ещё и не разбираюсь ни разу. Парни… вы даже не представляете, как вам повезло. — Извини, Кнопка, — говорит Финн. — Боюсь, мы не «модные геи». И Рей приходится написать сокомандницам. Вот так она и оказывается в ярко-голубом фордовском Мустанге Джесс, который везёт их в шопинг-тур. Рей вообще-то этим… не занимается. Шопингом, в смысле. Типа, вообще никогда. Это своего рода пережиток её прошлого, ведь всю свою жизнь она жила в нищете. И у неё не бывало лишних денег, чтобы тратить их на что-то помимо самого основного. Если уж быть до конца честной, всё, что ей удавалось наскрести и что не шло на необходимый минимум, почти всегда уходило на игры и то, что с ними связано. Конечно, Рей нравится хорошо выглядеть, и в её шкафу достаточно повседневной одежды, которая не совершенно безобразна (в пятнах масла с той поры, как она работала в автомастерской). Но там нет ничего в стиле… «образ для выхода к прессе» или «небрежная элегантность», что бы это, блин, ни означало. К счастью, Джесс, Роуз и Пейдж просто счастливы протянуть руку помощи; они, в конце концов, в одной лодке. — Давайте-ка приоденемся для махача, — говорит Джесс, когда они вылезают из машины на парковке Уэстфилдского молла «Фэшн Валли». Оказывается, что это громадный двухэтажный торговый центр открытого типа, изобилующий поистине непомерным количеством отделов, о многих из которых Рей слышала, но которых никогда не видела воочию. До этого дня она всегда была гордым посетителем секонд-хендов и завсегдатаем дисконтов. Но со спонсорскими деньжатами в кармане она думает, что немного можно и потратиться. И потом, ей хочется выглядеть так хорошо, как только возможно. Там везде будут камеры, и за каждым её шагом станут следить. И там будет Бен. Было бы неплохо не париться за свой внешний вид — вдруг она бедно или неуместно одета? — вдобавок ко всему остальному. — Итак, что нам предстоит, — разъясняет задачу Пейдж, заходя вместе с остальными в сам молл. — Ребята, в отличие от нас, могут одеваться как хотят. Но если мы с вами хотим, чтобы люди говорили о нашей игре, а не о прикидах, то права на промах нет, а цель весьма специфична. Звучит бредово, но так всё и есть. — Я примерно о том же думала, — вздохнув, произносит Рей. — Пыталась до этого объяснить парням, но до них не дошло. — Они стараются, — говорит Роуз, — но им сложно себе это представить, ведь у них в прямом смысле никогда не возникнет подобной проблемы. Только если они… не знаю, припрутся голыми. Джесс фыркает. — Вот за это я бы точно не заплатила. — Боже, да уж! — восклицает Пейдж со смехом, а затем вновь поворачивается к Рей и продолжает объяснять: — На панели для прессы нам нужно выглядеть свежими и собранными… и вообще клёвыми, но не слишком секси, иначе скажут «шлюхи», «стыдоба» и всё такое. Нам нужен комплект на каждую встречу с журналистами, тогда на всех фотках будем смотреться по-разному. Поэтому — три комплекта. Можно обойтись одними и теми же брюками, если так хочется, но я советую купить трое — просто на всякий случай, чтобы были варианты переодеться в течение дня. — Наверх лучше что-то интересное, то, что тебе к лицу, — вклинивается Джесс. — В основном фотографировать будут выше талии из-за того, как располагают столы. — Поэтому, главное, найди три блузки или платья, которые тебе нравятся, бери подходящие брюки и, может, ещё прихвати пару обуви, какая понравится. Ты должна знать: помещения там поддерживаются в страшенном холоде, чтобы люди не потели и не воняли. Так что жакет или что-то с длинным рукавом не помешает, — любезно добавляет Пейдж. — Ладно, — говорит Рей, — вроде звучит всё не так плохо. На это Роуз ухмыляется. — Это потому, что мы ещё не дошли до прикида для вечеринок. Как по мне, это куда хуже. — Бу-у! — тянет Джесс. — Праздничная одежда — лучшая во всём этом часть. Но давайте сначала сосредоточимся на шмотках для встреч с журналистами. Они начинают свой квест в H&M. Рей тут же приходит от этого отдела в восторг. Здесь разумные цены, и он удачно разделён на секции, что позволяет ей не растеряться окончательно. Она ходит, перебирает вешалки и берёт тут и там понравившееся, до тех пор пока в руках не оказывается так много одежды, что Рей едва ли может взять ещё. — Пойду примерю, — сообщает она подругам, нагружённым так же, как она. Вот она в примерочной, снимает свою футболку с «Sunshot», которой уже лет сто, и светло-серые джинсы, когда внезапно вибрирует телефон. Бен Соло Привет, я позвоню сейчас ненадолго?

Рей Сандерсон извини! шоплюсь с девчонками Рей Сандерсон буду дома в 5 если что наберешь?

Бен Соло Покупаешь одежду на Чемпионат?

Рей Сандерсон ага я кажись врубилась в обязаловку с прессой но блин что мне надевать на вечеринки???? Рей Сандерсон нахрена там вообще эти официальные вечеринки? разве это не типа..... главная туса потных ботанов?

Бен Соло Хахаха Бен Соло Ну, да. В первый год на встречи с прессой мы все ходили в форме, но в прошлом году нас заставили принарядиться, и так, похоже, теперь и будет. Бен Соло Думаю, это часть политики Far Galaxy, они хотят превратить это в настоящий спорт. Пытаются заставить всех нас на пять дней одеваться как взрослые.

Рей Сандерсон кошмарррррр ахахах

Бен Соло Ну… лично я рад, что так сложилось.

Рей Сандерсон да ладно я думала ты вроде как… мега ярый противник формальной одежды

Бен Соло О, поверь, так и есть. Бен Соло Просто жду не дождусь увидеть ТЕБЯ при параде. Рей переписывается с Беном урывками, одеваясь то так, то эдак, и, прочитав его последнее сообщение, она пунцовеет. Сейчас она в одном лифчике выше пояса, и благодаря тройному зеркалу примерочной ей аж с трёх ракурсов видно, как румянец от лица расползается к груди и плечам.

Рей Сандерсон что будешь делать если я приду в куртке?

Бен Соло Даже в куртке ты будешь горяча. Но, наверное, всё-таки скорее в прямом смысле слова. Не важно, сколько задорных сообщений у них позади, всё равно каждый новый эпизод будоражит как первый. Нельзя сказать, что ей это не нравится, — вообще-то как раз наоборот, — но вот бы сердце не норовило выпрыгнуть из груди, когда случается подобное! Из-за него она чувствует себя сбитой с толку, глупой и совершенно неуправляемой. Она раньше встречалась, конечно, с парнями, у неё были увлечения, но… …Но она ещё никогда не испытывала такого. С каждым их разговором в ней медленно, но неотвратимо разрастается… уверенность, что Бен — тот, без кого она больше не может жить. Рей не представляет, что будет делать, если он вдруг исчезнет — просто ни с того ни с сего перестанет с ней общаться, — но она вполне уверена, что ей будет плохо. Очень плохо. Об этом лучше вообще не думать. Уж точно не сейчас, когда он, кажется, пребывает в ужасе от того, что зашёл слишком далеко, и в эту минуту наверняка пытается выкарабкаться из вырытой собственной шуткой ямы — без особого, впрочем, успеха. Бен Соло То есть ты бы всё равно смотрелась горячо. И в этом смысле тоже. Бен Соло Ну, знаешь, в сексуальном смысле. Бен Соло Боже, пристрелите меня уже.

Рей Сандерсон ахахахахаа!!!!!

Рей подставляет плачущий от смеха эмодзи и отправляет. Она выдерживает паузу в полсекунды, кусая губу, затем думает: «Какого хрена! Один раз живём» — и набирает:

Рей Сандерсон все ок бен Рей Сандерсон думаю ты тоже горяч Рей Сандерсон обещаю я наряжусь во что-то ГОРАЗДО лучше чем куртка ;)

— Рей, ты здесь? — слышится голос Роуз с той стороны кабинки, а после раздаётся стук в дверь, от которого у неё едва душа из тела не вылетает. Рей лихорадочно запихивает телефон в сумку. — Д-да? — произносит она с запинкой, стараясь овладеть собой. — Можно к тебе в примерочную? Остальные заняты, — говорит Роуз. Рей наскоро обмахивается, силясь прогнать с лица красноту. — Конечно. Заходи, — приглашает она и отпирает дверцу.

***

Бен снова перечитывает сообщение на телефоне, как и пять миллиардов раз до этого, но всё равно не может убедить себя, что строки на экране — реальность, а не продукт его гиперактивного воображения и того, что он дико скучает по Рей. Он не знает, намеренно ли она его дразнит, или всё потому, что ей самой судьбой предназначено сводить его с ума. Бен Соло — он же КайлоРен, тридцатилетнее проклятье Интернета, злобный монстр, известный мерзавец и скандалист — сейчас ёбу дастся из-за девчонки, которая сообщила, что наденет для него что-нибудь сексуальное. В смс-ке, включающей в себя подмигивающий смайл. И куда катится его жизнь? Он совершает несколько успокаивающих вдохов и несколько (ещё более успокаивающих) глотков пива, после чего запускает СтарКиллер. Она отправила это сообщение час назад, и с тех пор он никак не прекратит на него смотреть. Ему необходимо на какое-то время отвлечься от Рей, иначе он слетит с катушек. В свете того, что весь Чемпионат он будет играть сугубо на Картах превосходства, Бен выбирает режим «Царь горы». Это аналог захвата флага. У обеих команд есть флаг и есть база. Та команда, которая первой отыщет флаг соперников, захватит его и доставит к себе на базу, заработает очко. Три очка приносят победу в матче, и матчи эти проходят стремительно. Бену нравится играть в этом режиме, когда нужно просто убить время, ведь это никак не влияет на рейтинг. Здесь у игроков немного больше свободы действий, а роли героев не такие строгие, как в обычной игре. Подходит, чтобы переключиться. Игра сводит его с пятью незнакомцами, и перед началом схватки происходит традиционный обмен любезностями. — Ничё се, КайлоРен, — произносит взбудораженно девушка под ником SnipSnap, которая играет Фангом. — Смотрела, как вы на той неделе Дозор Смерти в пух и прах разнесли. Классная игра была. — Спасибо, — говорит он. — Поди, ждёшь не дождёшься Чампа? — спрашивает парень с ником DarkHelmet. — Вроде того, — отвечает Бен, пока загружается игра. Крэйт. Карта представляет собой огромный лабиринт из пещер с красными кристаллами и научно-фантастическими военными аванпостами, и Бену очень даже по вкусу эстетика этого места. — И что, когда выигрываешь Чамп… сосочки, наверное, в очередь выстраиваются? — любопытствует как-то слишком уж навязчиво DarkHelmet. Команда бросается на поиски вражеского флага. — Фу, Дэн, мерзость какая, — говорит SnipSnap. — Можешь хоть пять секунд не играть с рукой в штанах? DarkHelmet — видимо, это и есть Дэн — смеётся. — С тобой не по фану, Крис. Я просто пытаюсь увидеть мир чужими глазами, — произносит он. Бен возводит очи горе и выносит вражеского Фульминатора, пытавшегося напасть на SnipSnap сбоку. — Это СтарКиллер, — выдаёт он бесстрастно, — никакого фана. И он заглушает звук на весь командный канал, чтобы хоть на какое-то время раствориться в игре. Они взяли у соперников два очка и уже бегут искать опять респнувшийся вражеский флаг, когда у Бена вдруг дважды подряд жужжит телефон. Он бросает быстрый взгляд на уведомления.

Рей Сандерсон прислал(а) изображение Рей Сандерсон нормально выглядит? роуз с пейдж разошлись во мнениях а джесс никак не найдем так что у тебя решающий голос

Он сворачивает в альков, присаживает Преторианца на корточки, чтобы воин в красной броне как бы слился с окружающими его багровыми кристаллами, и открывает сообщение. Вдох, который он совершал в этот момент, застревает в глотке, и Бен давится воздухом. Фото сделано напротив огромного зеркала в белой примерочной. На нём — Рей в расшитом пайетками платье с коротким рукавом, которое сидит на ней как влитое и при этом соблазнительно заканчивается на середине бедра, демонстрируя длинные ноги. Вкупе с туфлями на высокой шпильке во всём этом ансамбле Рей выглядит элегантно и изысканно — такой, какой он её ещё не видел. Он думает, она красива, уснувшая и сопящая, без макияжа, или растрёпанная и розовощёкая после пробежки в парке с Биби. Ему не важно, что на ней надето, она нравится ему любая. И тем не менее. От того, как она здесь выглядит, внизу живота что-то ворочается и томно сжимается. Легко вообразить, как она стоит в мерцающем свете лас-вегасского ночного клуба, сияя точно звезда. Ещё он представляет, как в полумраке этого клуба притягивает её к себе, вжимается всем телом и… какого хрена, он ведь даже не танцует. «Я теряю рассудок», — думает он беспомощно, а затем упускает ещё и победу в игре, которая по-прежнему продолжается на экране без его участия. Бен Соло Нормально не совсем то слово.

Рей Сандерсон ох :( а мне понравилось

Бен Соло Чёрт, извини, текст не передаёт интонации. Ты выглядишь просто феноменально.

Рей Сандерсон аххахах ладно так это да?

Бен Соло Давай просто скажу, что я пошёл бы на вечеринку только для того, чтобы увидеть тебя в нём. Бен Соло Или как ты его снимаешь. Следующий десяток секунд Бен предаётся панике, когда понимает, что только что сказал. Сколько бы они друг с другом ни заигрывали (а заигрывали они друг с другом много), эту черту они до сих пор не пересекли. Их бесспорно тянет друг другу и физически, и эмоционально, но при всём при этом самого разговора о сексе оба они избегали. Бен не знает наверняка, однако он почти уверен, что Рей ещё ни с кем не спала. Ему неведомо, где эта грань, через которую с ней нельзя переступать, поэтому он до чёртиков боится отпугнуть её тем, насколько сильно его желание. Поэтому они, словно… нервные акулы, кружили вокруг проблемы, и ни один не дерзал на неё наброситься. До этого момента. «Вот я идиот ебучий, — думает он, — когда ж я научусь себя контролировать?» Он уже было решает, что убежал далеко вперёд паровоза и испортил просто всё, что можно и нельзя, но тут внезапно его телефон жужжит вновь.

Рей Сандерсон это обещание?

Член, как минимум слегка заинтересованный всегда, когда бы дело ни касалось Рей, настойчиво дёргается в штанах. — Охренеть не встать, — выдыхает Бен, после чего тут же без предупреждения выходит из СтарКиллера. Он схавает все блядские санкции за то, что дропнул матч, но нет ни шанса, что у него получится продолжать игру в таком состоянии. Он ещё раз берёт в руки телефон. Бен Соло Однозначно.

Рей Сандерсон тогда пожалуй куплю это платье ;)

Бен со стоном отталкивается от компьютерного стола и встаёт, усиленно думая о холодном душе и корпоративном тимбилдинге, стараясь таким образом снова обрести над собой контроль. — Я не переживу Чемпионат, — произносит он в пустоту комнаты.