Теперь мне кажется, мы рвали меридианы Загибали параллели, осушали океаны Только ветер пел нам мимо нот песни городов.
– … поэтому Какаши-сенсей предпочитает доверять бумажную работу Шикамару и другим помощникам, – закончил свой рассказ Наруто. – Ну кто же знал, что так выйдет? – попытался оправдаться он. – Я всего лишь открыл окно, было душно! – Представляю, как тебя ненавидели сотрудники, которым пришлось собирать всё это, – с усмешкой сказала Сакура, поедая любимое анмицу. – Да не, я создал клонов, и мы за пару часов собрали все обратно, – усмехнулся Наруто. – Правда, потом оказалось, что все бумаги лежали в определенном порядке, а не случайном… – он развел руками и виновато улыбнулся. Встреча с Узумаки шла очень хорошо и душевно. Сакура переживала, что со стороны это будет похоже на двойное свидание, или Наруто, как обычно, начнет нетактично шутить. К счастью, ничего такого не произошло, все было спокойно и по-дружески; пожалуй, Хината сумела сгладить характер мужа за недолгое время их брака. – Не боишься, что теперь многие не захотят видеть тебя в роли Хокаге? – осторожно поинтересовалась Хината, заканчивая уже вторую порцию салата. Сакура внимательно за ней наблюдала. – Да ты шутишь! – воскликнул Наруто. – Если мы посмотрим на преемственность в Конохе, то увидим, что все последующие Хокаге были учениками предыдущих, так что, как ты понимаешь, я единственный подходящий кандидат, – он с самодовольной улыбкой посмотрел на девушку. – Ну, есть еще парочка, конечно, – он наигранно сузил глаза, посмотрев на сидящих напротив друзей. – Но они вроде как не претендуют. – Подожди, – Сакура вскинула указательный палец. – Я ученица и Пятой, и Шестого Хокаге, если рассуждать по твоей логике, то у меня куда больше оснований для получения этого титула, – ирьёнин хитро улыбнулась. – Сакура, ты не претендуешь, – с нажимом повторил Наруто, подыгрывая ей. – Готовься разгребать бумажки до конца жизни, дружище, – зловеще произнесла Харуно. – Ты же первая об этом пожалеешь, – заговорил Саске, ловко наливая чай одной рукой. Искоса Сакура часто поглядывала на Саске, и тот выглядел очень спокойным, изредка улыбался уголками губ и никак не выражал недовольства, что очень её радовало. Они еще долго смеялись и перешучивались друг с другом, выпили несколько чайничков чая, обсудили какие-то незначительные вещи, поделились новостями и только после этого распрощались. С тех пор прошло две недели, которые были посвящены подготовке к путешествию. Саске и Сакура больше не поднимали тот разговор: то, что она идет с ним, было решено. Но им предстояло решить еще несколько важных дел, и стоило сделать это как можно скорей. Отсутствие Саске воспринималось как норма – он был особым шиноби с особой миссией, поэтому мог свободно покидать и посещать любые страны и деревни. Но вот к Сакуре это не относилось: чтобы куноичи её уровня и столь ценный ирьёнин покинула Коноху на неопределенный срок, требовалось разрешение Хокаге. Именно этот вопрос Саске предстояло решить, и случай представился как нельзя скоро и как нельзя удачно. – Уже думал о том, когда вновь отправишься путешествовать? – задал вопрос Какаши во время ужина. – Не подумай, что я тебя выгоняю, просто я должен быть в курсе. – В ближайшее время, – коротко ответил Учиха и, быстро уловив подходящее начало разговора, сразу же добавил: – и я ухожу не один. Сакура пойдет со мной, – голос его был неизменно холоден и тверд, на секунду он даже усомнился, не слишком ли он прямолинеен, в конце концов, Какаши вправе и не отпустить её. – Я подумал, что мне в путешествии не помешает медик, – будто пытаясь оправдать свою самоуверенность, добавил он и тут же понял, как глупо это прозвучало, заметив, что после этих слов Хатаке чуть не рассмеялся. – Ну да, конечно, – как можно более сдержанно произнес Хокаге, кивая головой и изо всех сил стараясь не смотреть на ученика. Он, как ни в чем не бывало, продолжил есть. Повисла пауза. – Ей нужно твоё разрешение, – после вдоха выдавил из себя Саске, стискивая палочки в руках. – Сакура не рядовая куноичи, она делает то, что не делает никто. Я не могу дать ей уйти просто так, – Какаши стал серьезным, справившись с собой. – Не волнуйся, она ни за что не бросит свою клинику на произвол судьбы, она уже занимается этим. Что-нибудь еще? – Я подумаю над этим, – Какаши задумчиво закусил щеку изнутри. – Но вряд ли найдётся что-то, что станет непреодолимым препятствием для её ухода. Думаю, что вы можете рассчитывать на моё разрешение. Саске кивнул и вернулся к трапезе. На секунду Хатаке замешкался: неужели они и впрямь наконец нашли дорогу друг к другу? После всего того, что между ними было? Внезапно его охватило удивительное волнение. «Уместно ли будет поздравить его с этим? Или не стоит вмешиваться?» – пока он размышлял, рассматривая лицо своего повзрослевшего ученика, момент был упущен. Какаши поджал губы и тоже продолжил есть, сетуя на свою нерешительность и пытаясь перевести русло своих мыслей на неполитые цветы. Сказать Хинате, что она беременна – вот еще одна задача Сакуры, о которой никто не знал. Ирьёнин в который раз вскидывала глаза на настенные часы: она должна была зайти с минуты на минуту. Девушка шумно выдохнула и прикрыла глаза, стискивая дрожащие руки. И откуда такой трепет? Она же так долго ждала момента, чтобы сообщить эту новость Хинате, почему же сейчас вдруг стало так боязно? Сакура будто готовилась переступить какой-то очень важный и значимый рубеж в жизни своей и других. Когда дверь открылась, и бывшая Хьюга вошла в кабинет, Харуно даже подскочила со своего места и во все глаза уставилась на подругу, но быстро спохватилась: не стоило так пугать её. Они поздоровались, и Хината села напротив Сакуры, глядя на неё в ожидании, её порядком напугал долгий и взволнованный взгляд зеленых глаз, Узумаки уже успела попрощаться с жизнью, готовясь узнать о четвертой стадии какого-нибудь рака. – Что-то серьезное? – не выдержав, заговорила она, подталкивая Сакуру к каким-то действиям. – Серьезней некуда. – Сакура вдруг усмехнулась и положила перед Хинатой результаты. – Ты беременна, поздравляю, – тихо сказала она, прежде чем девушка успела хоть что-то понять в почерке врача. Узумаки медленно подняла огромные глаза на ирьёнина, а потом так же медленно перевела невидящий взгляд в окно. И как она сама не поняла? – Я так рада за тебя и за вас, – начала свою сбивчивую речь Сакура. – Я бы очень хотела увидеть глаза Наруто, когда ты ему скажешь об этом, но я понимаю, что этот момент только для вас, – смущенно улыбаясь продолжала она. – Он это заслужил. Он будет счастлив стать частью семьи, ведь настоящей семьи у него никогда не было. Но ты подарила ему этот шанс, и я безмерно благодарна тебе за это, – она подняла слезящиеся глаза на Хинату, в носу щипало, а в горле стоял ком невысказанных чувств. Хината отсутствующе смотрела куда-то вдаль, на безграничное небо, и была леденяще спокойна, а в глазах отражалось что-то такое, чему Сакура еще не знала названий и была не способна описать. Через несколько долгих минут Узумаки встала со своего места, вежливо попрощалась с Сакурой и ушла, оставив у последней чувство, будто бывшей Хьюга открылась какая-то тайна, неведомая другим. Потрясенная Харуно еще какое-то время переваривала это странное событие, а после покинула кабинет – ей предстояло еще одно не менее важное дело. Было время обеда, за окном стоял теплый весенний день, ветерок проникал в помещение через приоткрытую форточку, заставляя вздрагивать листочки на столе, отчего Сакура вспомнила недавнюю историю Наруто. Кабинет Цунаде в госпитале был куда больше, чем кабинет Харуно в клинике, и куда уютнее: тут и удобные кресла с диваном, чай, сладости, и даже плед, на случай если хозяйка слишком задержится на работе. Ирьёнин сама не знала, о чем пришла просить, с чего начать и как объяснить причину просьбы, но больше обратиться было не к кому. Цунаде с Шизуне, хоть и не ожидали её прихода, были рады пригласить её к себе. Они хохотали, пили чай, обсуждали пациентов и старых знакомых, в то время как девушка нервно улыбалась и стискивала свободной от кружки рукой край туники. Как же она волновалась! Как сказать им, что она уходит из деревни… с Саске? Как попросить их взять на себя клинику? Ей было до ужаса стыдно за свой эгоизм, ведь пока она будет строить своё счастье, другим людям придется выполнять за неё её работу! – Сакура, что случилось? На тебе лица нет, – отсмеявшись, осведомилась Цунаде, обратив внимание на рассеянный взгляд ученицы. – Да нет, все в порядке, – попыталась отмахнуться она, делая непринужденный вид. – Давай рассказывай, мы же видим, что ты пришла не просто так, – подбодрила Шизуне. – Это как-то связано с Саске, а? – хитро улыбнулась женщина. – Учиха Саске? – нахмурилась Цунаде. – Он что, вернулся? Только не говори, что ты уже беременна! – воскликнула она, тут же вперив свой взгляд в и без того взволнованную девушку. – Цунаде-сама! – возмутилась Сакура, заливаясь краской до самых ушей и с силой сжимая пальцами одежду. – В самом деле, Цунаде-сама, зачем вы так сходу, – Шизуне посмотрела на неё с укором. – Ладно-ладно, я поторопилась, прости, Сакура, – примирительно сказала Сенджу, сжалившись над смущенной ученицей. – И все-таки, что тебя привело? Ирьёнин сделала глубокий вдох и выдохнула, видимо, отложить разговор не получится. – Шизуне-сан права, – не поднимая глаз, начала она. – Я ухожу в путешествие с Саске. – О, – только и сумела вымолвить Шизуне, вскинув брови. – Я была не так уж далека от истины, – себе под нос пробормотала Цунаде. – Но я не могу просто бросить свою клинику, я хотела попросить вас, – она обвела взглядом женщин, – взять руководство на себя. У меня достаточно стажёров и учеников, они многое знают и умеют, им нужно лишь хорошее шефство! – поспешно воскликнула Сакура, заметив, как вытянулись лица присутствующих. – Пожалуйста, Цунаде-сама, Шизуне-сан! – взмолилась она. – Мда, – протянула Пятая, задумчиво разглядывая стоящий на столе десерт. Шизуне растерянно молчала, переваривая полученную информацию. После некоторого молчания, воцарившегося в комнате, Цунаде поднялась с места, подошла к неприметному шкафчику в углу и извлекла из него припрятанную бутылочку саке. – Пожалуй, этого следовало ожидать, – она развела руками, глядя на помощницу так, будто кроме них в комнате больше никого не было. Та в ответ согласно кивнула. – Ладно, Сакура, мы с Шизуне позаботимся о твоих подопечных, – своим железобетонным голосом произнесла Цунаде. – Но ты расскажешь нам всё, – на столе перед Харуно, помимо упомянутой скляночки, появились ровно три токкури. – Ты же не беременна? – с усмешкой спросила она, заметив, каким взглядом ученица уставилась на это угощение. Сакура смутно помнила, как вернулась домой. Кажется, была уже ночь, когда она вышла из опустевшего госпиталя. Всю дорогу она боялась встретить мать: в опьяневшей голове девушки не находилось слов, которые могли бы объяснить ей состояние дочери. Тут бы столкнулись закон, мораль и авторитет учителя. Оказавшись дома, она сразу же привычно добралась до кровати на втором этаже, попутно скидывая с себя одежду так, что с утра её пришлось собирать по всему дому. Сакура всегда думала, что выпившие люди засыпают мгновенно, но даже после того, как она рухнула на кровать, её мозг еще какое-то время сумбурно показывал ей картинки минувшего дня: образы, действия, лица, обрывки фраз – или вовсе оставлял только обработанный смысл чужих слов. Она и сама не заметила, как пропала в бездне глубокого сна. В тот день её наставницы, взрослые подруги, мудрые женщины, дали множество дельных – и не очень – советов, к которым Сакура еще не раз обратится в минуты растерянности и трудностей, связанных с совместным пребыванием с мужчиной. В такой суете и подготовке проходили их дни. Пока Сакура, сидя на полу, перебирала вещи, различные травы, пилюли и бутыльки, решая, что взять с собой, а что можно приготовить по необходимости, Саске расположился на диване и сосредоточенно собирал головоломку, прихваченную из кабинета Шикамару. – Возьми с собой, – махнул рукой он. – Только пожалуйста, не сломай, – на последних словах Нара очень выразительно посмотрел на Наруто, стоящего в дверях, который попытался притвориться вешалкой после этого недвусмысленного тычка. В общем-то, после часа мучений, Саске уже не так охотно хотел посмеиваться над другом. – Так что, Саске, какой у нас план? – спросила куноичи, запечатывая в свиток теплый спальный мешок. Все дела были улажены: разрешение Хокаге получено, интерны подготовлены и снабжены всеми указаниями, дела клиники переданы Пятой; оставались лишь небольшие приготовления, поэтому было самое время поинтересоваться тем, что они будут делать дальше. – Две недели назад я был твёрдо уверен, что ни за что не возьму тебя с собой, – совершенно спокойным голосом заговорил он, привычно растягивая слова, – и вот проходит две недели, и ты собираешь вещи. Какой к черту план? Сакура коротко рассмеялась и, отбросив все свои дела, запрыгнула на диван рядом с ним, даже не пытаясь сдерживать свою счастливую улыбку. – Ты не пожалеешь, обещаю, – прощебетала она. – Надеюсь, – сосредоточенно ответил Учиха, хмурясь и не отвлекаясь от головоломки. – Я обещаю не ныть, не болеть, не отставать и слушаться! – насмешливо говорит она. – Разумеется, иначе я отправлю тебя обратно в Коноху, – не дрогнув, отвечает Саске. – Ястребом? – Ты зря смеешься. Она не верит ни единому его слову и еще не знает, что нарушит половину своих обещаний еще в первый месяц путешествия. Она отмечает про себя, что иногда он заставляет её испытывать откровенную растерянность. Саске шутил, совершенно не меняясь в лице, с тем же голосом, спокойным взглядом и не отвлекаясь от своего занятия, он делал это так, что Сакура невольно впадала в ступор, сомневаясь: а шутил ли он? «Нет, ну точно шутил! Или все-таки нет?» И правильный ответ вечно оставался для неё загадкой. Внезапно Учиха стал серьезным, взгляд сконцентрировался, и он посмотрел на куноичи. – Сакура, прежде чем мы уйдем, я должен предупредить тебя, – заговорил он, глядя ей в глаза. – Я плохо сплю. Я часто просыпаюсь среди ночи, беспокоен и всегда начеку. Ты должна быть осторожна, если мне сквозь сон покажется, что ты представляешь угрозу, это может закончиться плохо. Ты поняла меня? – Да, я поняла, – тихо произнесла девушка. Она рассеянно искала за что бы зацепиться взглядом, не зная, как ответить на это откровение и как к нему отнестись. – Хорошо, – кивнул он и вернулся к головоломке, словно выполнил пункт из своего мысленного списка. – Завтра нужно будет купить тебе плащ и можно будет идти. – Уже? – воскликнула она. – Так скоро? Но мне еще столько нужно сделать, – пролепетала Сакура, погружаясь в свои мысли. Было так много людей, с которыми она не простилась, сердце сжималось от мысли, что она уйдет, так ничего им и не сказав. – Так поторопись, Сакура, – строго сказал Учиха. – У тебя два дня. Саске облокотился на потертые перила и взглянул вниз на мирно текущую реку. Он потерял семью, обрел друзей, потом ушел, оставив все и предав самых близких, прошла не одна битва и целая война, мир уснул, а после проснулся, а эта река все так же продолжала тихонечко течь под этим красным мостом с потертыми перилами, на которых выцарапал своё имя не один генин. «Сколько воды утекло» – это выражение подходило сюда как нельзя кстати. – Я слышал, что вы с Сакурой уходите, – улыбаясь, произнес Наруто, прижимаясь к ограждению спиной и устремляя взгляд в небо. – Да, – коротко ответил Учиха. – Это хорошо, я рад. Хоть столько лет спустя у тебя хватило ума не упускать свой шанс, теме, – Наруто излучал какое-то поразительное миролюбие и гармонию, и даже его «теме» не звучало оскорбительно. Саске тяжело выдохнул. Едва отделался от Какаши, а теперь еще придется что-то объяснять и ему. Он уже приготовил весь свой арсенал непрямых ответов, как друг опередил его. – Я стану отцом. Это было чертовски неожиданно, даже столь сдержанный шиноби как Саске не смог скрыть своего удивления, резко повернув голову в сторону собеседника и прямо посмотрев на него. Хотя, наверное, это все было более чем предсказуемо. Наруто так же задумчиво разглядывал облака, едва заметно улыбаясь. – Поздравляю, – ответ не был красноречивым, но за ним чувствовалась неподдельная искренность. – Спасибо, – Узумаки наконец посмотрел на своего друга. – Рад, что я смог поделиться с тобой, пока ты здесь. Ты первый, кому я рассказал «У Наруто будет семья», – эта мысль гудела в голове и занимала собой все пространство. У этого парня, который сам еще толком не стал взрослым, будет ребенок. Наверное, в двадцать лет еще рано становиться родителями? Саске провел пальцем по потертому дереву – краска уже давно кое-где слезла, местами виднелись рубцы от кунаев, которые оставили, должно быть, какие-то нетерпеливые ученики, дожидавшиеся своего учителя. «Как же это было давно». Около восьми лет назад он с надменной миной подпирал собой огромную опору столба, в то время как его глуповатые сокомандники ссорились друг с другом, пока сенсей пытался найтись на дороге жизни. Где-то щемило глубоко внутри от странного чувства приятной тоски. Кажется, это называлось ностальгия, и Саске всегда думал, что она свойственна только старикам. – Я думаю, если родится сын – назову его Боруто, – вдохновленно произнес Наруто, полностью нарушая тишину и атмосферу таинства, выбивая Саске из его печальной задумчивости. – Ты же это сейчас несерьезно сказал?Теперь мне кажется – Мы летали на орбитах, Жили без часов, забывали об обидах, Оставляя записки между строк.