Subnautica. Дневник космического Робинзона

      С самого утра я был в приподнятом настроении. Не знаю, что было тому причиной: вчерашнее сообщение от «Солнечного луча», или что-то еще. Да это и не имело значения.       Прошелся по базе, потягиваясь, и напевая одну из песенок про веселого пирата Бена.       Выплыл наружу, сполоснулся, забрал из контейнера двух бумерангов и направился к капсуле. Сейчас поем и займусь, наконец, шкафами. Поставлю все необходимые изготовители, радио и зарядник. Разгребу кучи своих ресурсов, которые валяются по водостойким контейнерам в потрясающем беспорядке. В космическом хаосе.       Я не хочу, чтобы люди, которые когда-нибудь все же высадятся на 4546В, сказали при виде места моего обитания: «Черт возьми, ну и неряхой же был этот Райли Робинсон! Не мог перед отлетом привести базу в порядок! Неряха и лентяй!»       И я решил заняться базой и капсулой.       Первым делом поставил шкафчики. Перенес туда все добро из хранилища капсулы. Полюбовался на дело рук своих и приступил к монтажу оборудования. Оказывается, ресурсов за эти пять дней я накопил весьма приличное количество, так что не пришлось тратить время в поисках «еще одного кусочка меди», или «ма-алюсенького такого слиточка серебра».       Едва я закончил создание радиоприемника, как он разродился сигналом о пришедшем сообщении. Я нервно нажал на кнопку воспроизведения. «Говорит «Солнечный луч». Знаете, «Аврора», мы родом из маленького трансгосударства на дальнем конце Андромеды, и у нас есть такая поговорка: Нет худа без добра, и нет добра без худа. Похоже, первого вы уже нахлебались с лихвой, но это только означает, что вы давно заслужили целую кучу второго. Может быть, это как раз мы. Мы прямо сейчас сканируем планету на предмет места припарковаться, и мы выйдем на связь, как только его найдем. «Солнечный луч», конец связи.»       У меня потеплело на душе. Эвери Куинн не забыл про меня. Даже не получая никакого ответа, он все равно продолжает посылать сообщения, как будто понимает, как важно для меня сейчас слышать человеческий голос. Понимать, что я не одинок. Осознавать, что это все скоро закончится.       Я покинул базу и критически оглядел свое строение. Пристрою-ка сверху еще секцию, соединю лестницей с первым этажом и поставлю туда урну. Утилизирую ставшие ненужными водостойкие контейнеры. Негоже оставлять после себя грязь.        Второй этаж получился так себе. Даже для одного человека там было, мягко говоря, тесновато. Но место для урны я нашел.       Утилизировал все контейнеры, кроме одного, в котором хранил рыбу. Доплыл до ловушки, забрал добычу и свернул граву.       Вернулся на базу, сделал пропульсионную пушку. Заменил батарейки во всем своем оборудовании на свежие, а извлеченные поставил на зарядку. Забрал из капсулы аптечку. Положил ее в шкафчик с изображением красного креста. На всякий случай. Теперь буду периодически извлекать аптечки из медицинского фабрикатора и складывать сюда. Запас, как говорится, карман не тянет. А те, которые не использую, оставлю будущим экспедициям. Аптечки практически не имеют срока годности, сотню-другую лет они точно пролежат, не утратив своих свойств.       Времени моя возня с базой заняла довольно много, ибо я никуда не спешил. Сознательно делал все медленно и неторопливо, чтобы занять себя работой до прибытия «Солнечного луча». Получалось у меня это довольно неплохо.       Я с аппетитом пообедал жареными бумерангами и решил поплавать на глайдере по окрестностям, стараясь не выходить за пределы трех изученных биомов. Я уже знал, с чем могу столкнуться на Безопасных отмелях, в Лесу водорослей и на Травяных плато, а новые опасности мне ни к чему. Не хватало еще угодить на обед к какой-нибудь хищной твари за несколько дней до отлета.       Неожиданно снова запищало радио. Я сидел на скамеечке в этом отсеке базы, поэтому мне оставалось только протянуть руку и нажать на кнопку. Что я и проделал. Я был уверен, что получу очередное сообщение от Куинна, но это оказалось не так. «Воспроизведение предварительно записанного сигнала бедствия… ПОМОЩНИК КИН: Говорит второй помощник Кин со спасательной капсулы 19! Капитан погиб. Я принял на себя командование. Последнее, что сделал капитан — отправил мне координаты суши. Мы перегруппируемся в полутора километрах к юго-западу от места крушения. Держитесь вместе. Удачи. Это сообщение будет повторяться. КПК: Координаты места встречи искажены. Загружены координаты источника передачи.»       Вот это неожиданность. Тут, оказывается, есть суша. А я думал, что на 4546В только бесконечный океан. Хотя… Райли, ты ОЧЕНЬ невнимательный. Куда еще может посадить свой КОСМИЧЕСКИЙ корабль Эвери Куинн? Приводняться звездолеты не умеют, и для благополучного приземления им требуется ровная и твердая поверхность. То есть суша. Но я так радовался прибытию «Солнечного луча», что совершенно не обратил внимания на этот момент. Ну, а если бы обратил? Что бы мне это дало? Я кинулся бы искать эту гипотетическую сушу? Нет, конечно. Так что в этой ситуации самобичеванием можно и не заниматься.       С местом встречи мне снова не повезло, координаты искажены. Есть только приблизительное направление — полтора километра на юго-запад от упавшей «Авроры». Но я туда не поплыву. По крайней мере, не сегодня. Если «Солнечный луч» выберет именно этот участок суши в качестве места для посадки, то я и так его найду. Оседлаю глайдер, и поплыву на пределе своих сил, стараясь как можно быстрее добраться до точки приземления звездолета.       На внутренней поверхности моей маски появилась еще одна отметка, и я присмотрелся повнимательнее. Капсула №19. По данным КПК, она лежала на глубине триста метров…       Тут даже с «Мотыльком» придется тяжеловато, потому что максимальная глубина погружения у него пока всего двести метров. Я могу подвесить батискаф на 199 метрах и на глайдере мотаться между ним и капсулой, но что-то мне подсказывает, что это будет то еще извращение. Так что к капсуле №19 я не поплыву. Прости, помощник Кин, ты был хорошим мужиком. Почему был, спросите вы? Да потому что я не сомневался в том, что Кин погиб.       В голове тут же возник образ второго помощника. Высокий, подтянутый, в безукоризненно сидящем на нем мундире, Кин был настоящим образцом космического волка, избороздившего половину Галактики. А свою первую с ним встречу я запомнил на всю жизнь…

***

      Я выскочил из скутера, подхватил рюкзак со своими нехитрыми пожитками и зашагал к «Авроре», которая возвышалась, казалось, над всей станцией, и ее стремительные очертания были видны с любой точки космодрома.       Звездолет был пришвартован к доку «Альтерры», специально приспособленному под суда такого размера, и на пути к «Авроре» мне пришлось трижды показывать свои документы бдительным охранникам корпорации.       Преодолев третий КПП, я с облегчением вздохнул, убрал документы в рюкзак и пошел к посадочному коридору. «Аврора» закрывала собой уже практически весь купол, и я все выше и выше задирал голову, очарованный ее хищным силуэтом.       Очнулся я в тот момент, когда уперся во что-то. Или в кого-то.       Передо мной, скрестив руки на груди и иронично прищурив серые глаза, стоял высокий мужчина в мундире Космического Флота корпорации «Альтерра». Он окинул меня недовольным взглядом и спросил: — Ну, и куда мы так торопимся, молодой человек, что даже под ноги не смотрим? — Э-э-э… — проблеял я, — это…туда…вот. — Информативно, — мужчина усмехнулся, — давайте попробуем еще раз. Он вдруг стал совершенно серьезным. — Я — второй помощник капитана «Авроры» Эдвард Кин, уполномочен наблюдать за посадкой пассажиров и членов экипажа на корабль. А вот что ВЫ тут делаете? Я невольно подобрался и глубоко вдохнул, втягивая несуществующий живот. — Райли Робинсон, шеф по обслуживанию второстепенных систем. Прибыл на «Аврору» для участия в экспедиции в Рукав Ариадны. И я полез в рюкзак за документами, но Кин остановил меня: — Не нужно, я считаю данные с вашего КПК. Протяните руку. Я послушно протянул правую руку, и помощник капитана просканировал необходимую информацию. Полученные результаты, по-видимому, удовлетворили мистера «главного-после-капитана», так как он произнес: — Добро пожаловать на борт «Авроры». Я пробормотал слова благодарности, попытался закинуть рюкзак на плечо, но движение получилось слишком резким, и я больно вывернул себе руку. Тихо охнул, подхватил рюкзак за лямку и потащился к открытому люку «Авроры». Кин негромко пробурчал мне вслед: — И где «Альтерра» только берет таких сопливых шефов? Разнесут же корабль по винтикам. И он тяжело вздохнул.       А я тогда обиделся на «сопливого шефа». Похоже, помощник капитана считал, что такое количество молодежи, собранной в замкнутом пространстве на длительный срок, способно поставить на уши не только экипаж, но и саму «Аврору», и весь космос в придачу.       Но потом наши отношения потихоньку наладились. Нет, мы не стали друзьями, слишком велика была разница в социальном положении, да и хорошими знакомыми нас тяжело было назвать. Но, по крайней мере, Кин перестал с подозрением коситься на меня при каждой встрече, и даже начал коротко, отрывисто бросать: «Добрый день, шеф Робинсон».       Нет, ехидной он все-таки был приличной. «Шеф Робинсон» в его устах звучало как: «Я за тобой внимательно наблюдаю, Райли, и не дай бог тебе учинить какую-нибудь проказу…»       Кин не зря беспокоился. На втором месяце полета два техника-раздолбая, Макс и Олаф, залезли в шахту между наружной и средней обшивкой корабля, и оказались в ловушке, запертые закрывшимися с двух сторон гермопереборками. Код они, разумеется, не знали…       Их не искали всей «Авророй», вовсе нет, данные о незаконном проникновении были получены электронщиками спустя всего несколько секунд после этого самого проникновения, но капитан Холлистер приказал подержать мальчишек в замкнутом пространстве шахты хотя бы денек. Как он выразился: «В воспитательных целях, и чтобы другим было неповадно».       Бурные поиски, охи и ахи были великолепно сымитированы экипажем, который не прочь был поразвлечься, но самое веселье началось, когда горе-путешественников извлекли из западни. Они стояли перед капитаном, опустив глаза к полу и хлюпая покрасневшими носами, на них было жалко смотреть. До самого конца полета… до катастрофы «Авроры», они были тише воды, ниже травы. Капитан Холлистер оказался очень хорошим психологом. А окончательно Кин успокоился по моему поводу после того, как я начал регулярно посещать кафе старины Оззи…

***

      Я вынырнул из омута воспоминаний и вздохнул. Они, эти воспоминания, всегда накатывали неожиданно, и после них я еще пару часов пребывал в «полуразобранном» состоянии. Снова запищал радиопередатчик. Я сегодня популярен. «Аврора», это «Солнечный луч». Мы уже на подходе к планете и мы нашли место для посадки, которое…ну, оно лучше, чем альтернативы. Мы отправили вам координаты. Нам понадобится пара дней, чтобы выровнять нашу орбиту, в это время мы будем в состоянии выйти на прямую связь с вами, затем мы спустимся вас забрать. Скрестите пальцы, чтобы погода не подвела, и не заставляйте нас ждать. «Солнечный луч», конец связи.»       Ну вот, мне осталось продержаться два дня. Послезавтра я должен буду прибыть по координатам, которые появились на внутренней поверхности моей маски. Поплыву с самого утра, прихвачу пискунов и несколько бутылок воды. Пока буду ждать Куинна, поброжу немного по острову, соскучился уже по суше. Надо будет предложить капитану «Солнечного луча» сплавать до моей базы, забрать золото, серебро и рыб. Живых. Пускай их наши зоологи изучают, все-таки инопланетные создания. А золото с серебром всегда пригодятся. Изготовитель на борту звездолета есть, так что сделать пару глайдеров для желающих поучаствовать в подводной прогулке труда не составит. А если ребята не захотят размять ноги после длительного перелета, что ж… Улетим сразу. Мне до смерти надоело быть Ихтиандром…       Я нехотя поднялся со скамьи и пошел за строителем и стеклом. Создал окно в комнате сканирования, как и планировал накануне, взял бутылку воды и соленого пискуна, из пары рулонов синтетического волокна соорудил некое подобие высокого валика под голову, и улегся на кушетку. Все, больше никуда сегодня не пойду. Буду лежать, читать КПК, трескать пискуна и думать. Делать ничего не хотелось, сказывалось отсутствие мотивации.       Мои мысли резко переметнулись на тему человеческих поступков и их побудительных мотивов, и я сам не заметил, как уснул…