Чаепитие обладает редким достоинством: вносить в наше абсурдное существование частицу спокойной гармонии. Мюриель Барбери. Элегантность ежика
Сборы утром затянулись. Вика была вялая и напоминала сомнамбулу. Она была чрезвычайно бледна, под глазами — темные круги, а щеки в лихорадочном румянце. Денис споил ей нурофен и чай с ромашкой и хвоей. Сильная простуда, точно. Возможно, это воспаление лёгких. Решено было идти, пока она может. Конечно, нагрузка на сердце при простуде ни к чему, но пока носилки затормозят их сильнее, чем простуженная девушка, идущая на легке. Порядок был такой: сначала шел кто-нибудь из опытных, за ним — Артём, после — Виктория и кто-нибудь рядом, за ними — третий. Через некоторое время они менялись местами. Спутник Вики уходил вперёд, замыкающий — к девушке, первый — в конец. Шли быстро. Артём уже начал уставать, но не жаловался, они спешили. Пейзажи были безрадостные: камни, мох, редкая трава. Иногда — маленькие покореженные деревья. Никакая живность не показывалась. Касательно погоды, очень радовало отсутствие ветра и дождя. Солнце привычно жарило, но девушку все равно знобило. Когда девушка совсем раскраснелсь, устроили привал. Денис споил ей новую порцию чая и нурофена. Сделал компрес с травами, а после — долго уговаривал хоть попробовать супчик, сваренный на обед. Артём, смотря на эту суету, чувствовал себя потерянным и брошенным. Ему не нравились эти иррациональные чувства, но как с ними справиться — он не знал. Они были некрасивыми, они душили его. Ещё он чувствовал себя потерянным от того, что ребята действовали быстро и слаженно, словно единый организм. Каждый знал свое место и дело. Делал все точно и вовремя. Они почти не говорили, скорее, обменивались жестами. А то и владели телепатией. А он сидел неприкаянный, лишний, похожий на пятое колесо, и не знал, что сделать, чтобы помочь, и в то же время не вертеться под ногами. После еды они выстроились привычным порядком и продолжили идти. Хоть скорость их движения неизбежно упала, они все равно шли до последнего. Только когда ставить лагерь без фонарика уже было бы затруднительно, они начали готовиться к ночевке. Девушка, как только они остановились, заснула там же, куда ее посадили. И её никто не рискнул беспокоить. Только завернули в спальник и подложили каремат. Лагерь раскинули быстро, без привычных шуток. Артём опять оказался не у дел, за что бы он не брался, его мягко оттесняли и намекали посидеть в сторонке. От этого он чувствовал себя неполноценным, никчёмным, слабым. Он злился на себя, на эту идиотку, на ведущего ее группы, на своих спутников. Он ужасно завидовал их взаимопониманию и дружеской поддержке. За время, которое он провел рядом, он понял, что там, откуда он, у него нет по-настоящему близких друзей. Приятели, сокурсники, знакомые. А то, что он называл дружбой, до нее не дотягивает. Что над отношениями надо работать, чтобы достичь настоящей близости. Что тогда, в детстве, именно такой близости хотел от братьев, но не понимал и не умел объяснить. На ужин девушку все-таки удалось разбудить и даже накормить. С небольшой помощью Дениса, но она смогла совершить необходимые процедуры. А потом Ден попросил Артёма отвести ее в палатку и греть. Весь день изводивший себя парень и на это согласился с радостью. Он признал, что чувства, которые в нем вызывает девушка, недостойные. И что он глубоко восхищён поведением и навыками своих путников и рад, что не он отвечает за жизнь и здоровье Вики. Что рядом были те, кто, не сомневаясь, взял ношу на себя. Он аккуратно расстелил спальник под низ, уложил на него девушку, улёгся сам и укрыл их обоих. Она тут же прижалась к нему в поисках тепла. Он обнял ее в ответ. Когда в палатку пришел Денис, Тёма почти спал. На самом краю яви он почувствовал, как его руку легонько сжали, и смог наконец выкинуть все лишнее из головы. {Дневник похода Горы 2018 Вторник 22:15 Пациентка Виктория Ф., полных лет — девятнадцать. Первые сутки температура точно выше 37. Сухой, не продуктивный кашель. Экспираторная отдышка. Выделений из носа нет. Сильная слабость. Аппетит снижен. Острый бронхит. Пневмония под вопросом. В анамнезе сильное переохлаждение на фоне голода и стресса. Контакту доступна. Надеюсь, к обеду выйдем в места цивилизованные, где есть фонендоскоп, градусник и антибиотики. Получала нурофен, отвар чабреца и ромашки. Д.Д.}Китайцы говорят, что лучше ничего не есть три дня, чем один день не пить чая. Халед Хоссейни. Тысяча сияющих солнц
Утром уже собирались бодрее. Девушка была бледной, не выглядела отдохнувшей, но, по крайней мере, не температурила. Шли быстро, сохраняя вчерашний порядок, пока тропа была каменистой. Когда она стала почвенной, скорость упала. Это было настоящее месиво из грязи, скользкое и вязкое. Если оно не пыталось стащить с тебя ботинок, оно тебя пыталось уронить. Ещё дело осложняли уклон и деревья, постоянно меняющие направление тропы. Это были однообразные бесконечные пятнашки в грязи. Выражались все. Было сумрачно. Сквозь кроны деревьев солнце плохо добирались до земли. Это порождало духоту и влажность. Стоило Денису представить, что есть места, где того и другого больше, он клялся и божился, что никогда в подобное место не попадет. Виктории становилось хуже. Было совершенно ясно, что температура поднимется снова. Артём выглядел бледным и усталым. И Ден мысленно отругал себя за то, что положил брата в одну палатку с больной. Он без проблем мог отправить Тёму к парням. Но сейчас поздно сокрушаться об этом. Признаться, они все выглядели не лучшим образом. Начиная с субботы все было через одно место. Зато будет что вспомнить и содрогнуться от ужаса. Они продолжали свою грязную гонку с усталостью и болезнью. И, кажется, проигрывали. Разум уже не отмечал изменения ландшафта, только отсчитывал шаги. Примерно каждые полторы тысячи шагов менялся порядок. Совершенно точно девочка не выдержит ещё один день на ногах. Они её, конечно, вынесут, но здоровье — штука трудновосполнимая. Снова смена. Он ведущий. Ускориться больше нет возможности. Слава богу, исчез наклон. Теперь только грязь и деревья. Идти стало немного легче. А значит, быстрее. И это не передать, какое облегчение. Грязь подсохла, и это тоже плюс: дышать легче, а идти не так скользко. Внезапно они выходят на опушку. От нее начинается поле и видно постройки вдалеке. И слава небу, под которым мы все ходим, над ними вьется дымок. Дошли. Поле не запоминается вообще, только удивление местных, что к ним кто-то вышел с гор. Им везёт, и один из местных за какой-то надобностью едет в деревню, а там есть фельдшерский пункт и участковый, а главное — местный готов их взять в свою буханку. Тёму с Викой сажают вперёд, остальные — в салон. Связи ещё нет, но есть люди. Со скоростью тридцать километров в час они приближаются к антибиотикам. Если это не победа, то ничья точно. В деревне их сразу привозят в больницу. Старенькая фельдшерица внимательно слушает Дениса, цокает на его действия, дескать, могло быть хуже, и уводит пациентку куда-то в другие комнаты. Почти сразу к ним приезжает участковый. Они объяснятся. Оказывается, у Викиной группы был спутниковый телефон, и во вторник они смогли связаться с МЧС. Участковый долго составляет протокол, задаёт уточняющие вопросы, а когда все вопросы кончились, участковый, мужик в годах, предлагает баню и ночлег, а на завтра — машину до станции. Это звучит фантастично. Баня уже натоплена. Они омываются до скрипа. Непривычный к жару Артём снова встопорщен как воробей. Он тих и умиротворен. Отмытые до скрипа, в сухих вещах они чувствуют счастье. Перед помывкой Макс успел сунуть оставшиеся харчи хозяину, и ужин у них теперь королевский. Картошка с тушенкой — с ума сойти — и салат из свежих овощей. И, небо всемогущее, настоящий домашний квас. Они вежливо слушают байки хозяина о былых временах, когда трава была зеленее, а медведь — лучший друг человека. А после, чистые, налопавшиеся от пуза, заваливаются вчетвером на одну двухместную кровать, и над ними руки смыкает Морфей. {Дневник похода Горы 2018 Среда, между баней и ужином. Нашел занятную тетрадку. Авторитетно заявляю, мои спутники — самодовольные бакланы. Но я горд тем, что знаком с ними. И хотя мой первый выход в горы несколько экстремальнее, чем я был готов, мне понравилось. И совершенно точно необходимо повторить. А. К.}— Скажите, каким образом у вас получается такой на редкость вкусный чай? Откройте ваш секрет. — Нет никакого секрета. Просто не надо быть скупердяем и не экономить на заварке. Заваривайте много чая, и ваши гости всегда будут в восторге. Валентин Катаев. Алмазный мой венец
Как участковый и обещал, с утра их забрала машина до станции. Они дремали в кузове, а когда не дремали — лениво перекидывались остротами. Напряжение последних суток их отпустило. Часы летели незаметно, все гонки кончились, и их ждал дом и поездка на Озеро. Прогулки по городу, а после — расставание, но теперь не на десять лет, а на гораздо меньший срок. К станции они подъехали затемно. В ожидании последней электрички Макс играл на гармошке, а Леонид травил байки, как люди готовы раскорячиться ради эффектной фотки. В ответ Денис напоминал, как тот корчился сам, в надежде не спугнуть нужный кадр. Они смеялись. Отзвонились семьям о том, что выбрались в цивилизацию и возвращаются в город, обменялись контактами. А потом тряслись в электричке и говорили, говорили, говорили. Теперь Артём был не просто слушателем, он рассказывал в ответ и смеялся. Они строили планы на будущие годы и хором клялись никогда не приезжать в джунгли. А со станции разъехались по домам. На квартире первым делом Денис заварил самый простой зелёный чай. Ведь каждое путешествие должно начинаться и заканчиваться чаем.