Темный рай

Королевы могут королей поменять, Пока короли на войне… Что может быть лучше, чем каникулы в Барилоче? Однозначно каникулы в Барилоче без тайны от любимого парня. Чем хранить маленькие секреты, не лучше ли вообще обойтись без них? Чувство неопределенности все еще преследует меня повсюду, куда бы я не шла. Следующий день принес новые положительные эмоции, — мы провели его в горах со всем курсом. К счастью, я больше не встречалась с Пабло и не оставалась с ним наедине, не считая нескольких его полных равнодушия взглядов за завтраком. На предложение Томаса подняться на кластер для спуска на горных лыжах, он ответил отказом, сославшись на то, что после вчерашнего у него раскалывается голова и после недолгой прогулки, он отправится обратно в отель. Этот факт не мог меня не радовать, потому что я не хотела чувствовать напряженность, которая витала между нами двумя в воздухе. Казалось бы ночь, проведенная с Томасом должна была нас сблизить и вычеркнуть из головы Бустаманте и его чертову квартиру раз и навсегда, и возможно все бы так и случилось, если бы не одно «но», — меня терзали угрызения совести. Расскажи я ему все сразу, сейчас бы не пришлось сдерживать себя, а мне все больше казалось, что я просто играю чью-то роль. Прикрываясь весельем и хорошим настроением, я отчаянно пыталась выкинуть из головы воспоминания о той ночи с Пабло, но все было обречено на провал. Сказать правду возможно означало бы потерять Томаса навсегда, а мне даже думать об этом не хотелось. Я отчаянно целовала своего парня, намеренно пробуждала в нем страсть, старалась не отходить от него ни на шаг, и во всем этом я находила свое искупление. Вечером мы с Томасом отказались от затеи провести время в ночном клубе вместе с остальными ребятами, даже несмотря на то, что о тех дискотеках ходила не дюжая слава. Это странно, но будучи в отношениях с Томми, я больше не чувствовала себя подростком, которого увлекает разгульная жизнь. Может быть в моей жизни появилось что-то действительно значимое, и мне попросту не хотелось растрачивать себя на пустое. Он и я, это все что мне было нужно для того, чтобы чувствовать себя расслабленно и защищено. Той ночью мы занимались любовью уже более страстно. На утро, оглядывая его голую грудь и безмятежное умиротворение, застывшее на его лице, я словила себя на мысли что начинаю по-настоящему влюбляться в Томаса… а может, я только пытаюсь уговорить себя, что все происходящее приносит мне счастье… — Как спалось? — с полуулыбкой я нависаю над его уже полураскрытыми, но все еще сонными глазами. Томас нежно проводит по моему лицу подушечкой большого пальца и замирает на нижней губе с каким-то отстраненным затуманенным взглядом. — Лучше всех. — О чем думаешь? — О том, что мое утреннее пробуждение еще никогда не было таким добрым. Как думаешь Дуноф разрешит нам переехать в общую комнату, когда мы вернемся в колледж? Понимая, что Томас думал совсем не об этом, я все же улыбаюсь, слишком уставшая от своих додумываний и размышлений. — Как знать, может стоит внести это предложение на студенческом совете? Чем займемся сегодня? Вчера Лухан говорила что-то о совместной прогулке на лошадях, — я меняю тему разговора, пытаясь выяснить о наших дальнейших планах в Барилоче. — Ты уже устала от меня? — Нет… — спокойно выдыхая, я улыбаюсь, — конечно нет. Просто я подумала, может тебе скучно проводить каникулы только со мной. — Время проведенное с тобой, Мариса, не может быть скучным, — как только Томас это произносит, моё сердце тает от умиления, а потом он зачем-то добавляет, — надеюсь мы никогда друг друга не разочаруем. Укладывая голову на грудь Томаса, я пытаюсь взять себя в руки и смиренно дышать, пока мое сердце пропускает предательский укол. Позже мы вместе идем в душ, и устраиваем обмазывание друг друга зубной пастой. Как много смеха… В такие моменты я забываю о расстоянии между нами, и чувствую себя самой счастливой на свете. Расстояние, которое можно измерить в секрете, что все еще висит над нами в воздухе, словно грозовая туча. Ведь в действительности есть что-то интимное в чистке зубов рядом с кем-то. Возможно, всё дело в том, что люди, которые делают это вместе, либо проснулись, либо собираются лечь спать вдвоем*… *** Третий день в Барилоче, а я еще толком не обменялась впечатлениями с Лухан и Лаурой о своих серьезных отношениях с Томми. Подруги настолько заняты экскурсиями и ночной жизнью, что единственное, что мы успеваем обсудить утром до завтрака, это какие-то забавные и яркие моменты из прошлого дня. Это может показаться кому-то странным, но мне нравится быть в стороне от гущи основных событий, словно у нас с Томасом в Барилоче свой собственный мир, в котором нам уютно вдвоем, без других посторонних людей. И даже истории про клубы и веселые посиделки однокурсников на пляже у костра до самой ночи, не вызывают у меня никакой зависти. — … в общем, Гвидо напился и искупался прямо голышом… — пусть голос Лауры звучал осуждающе, я сумела разглядеть в ее словах некий интерес к Лассену. Всех хорошеньких девочек привлекают плохие парни. Всех! Они заранее знают, что они разобьют им сердце, заставят их рыдать в подушку, умываясь слезами, но никто из этих розовых паинек не откажется от любовного сафари с одним из них. — Мариса, — Томас прервал наш разговор своим внезапным появлением на пороге нашей комнаты. Что-то в его глазах заставило усомниться в том, что мыльный пузырь, умело созданный мои руками, вот-вот лопнет. — Мы можем поговорить… наедине? «Наедине» именно этого слова я и боялась. — Кажется пора спускаться к завтраку, — все понимая, Лухан уже была готова быстро покинуть спальню, тогда как Лаура смотрела на нас с Томасом так, словно все еще хотела присутствовать при нашем личном разговоре. — Лаура, — Линарес сделала ей один из этих многозначительных взглядов, — идем же! — А! — Ареги наконец-то вышла из своего забвения, — конечно. Если что, мы будем в кафе внизу. Томас бросил взгляд через спину, с терпеливым спокойствием дожидаясь, когда мои подруги выйдут в коридор. — Что-то случилось? — я произнесла эти слова на чистом выдохе, чувствуя, градус напряженности в атмосфере спальни. Томми присел рядом со мной на кровать и молча достал смартфон из заднего кармана своих джинс. Я нервно сглотнула, догадываясь о чем может идти речь. — Мне нужно вернуться в Байрес, — он показал короткое сообщение от матери, значившееся в папке «входящие». Томас, дедушке стало хуже, тебе необходимо как можно скорее вернуться домой. Я мало что знала о семье Томаса. Разве что его отец был крупным предпринимателем, и фамилия Эскура часто мелькала в новостной хронике. В начале года в прессе ходили слухи о разводе супружеской пары из-за частых измен отца Томаса. Я помню, как однажды мои родители обсуждали эти сплетни за завтраком. — Что-то серьезное? — Дедушка давно болен, у него проблемы с сердцем. Прости, но мне нужно ехать. — Конечно, — у меня не было ни капли сомнения в том, чтобы в нужный момент поддержать своего молодого человека, поэтому я не стала ждать приглашения Томми вернуться с ним обратно в Буэнос-Айрес, и проявила инициативу. — Ты уже взял билеты? — Родители отправили своего водителя, он будет здесь с минуты на минуту. — Я поеду с тобой. Притягивая к себе, чтобы поцеловать макушку моей головы, Томас одарил меня теплым взглядом. — Не нужно, я не хочу, чтобы ты прерывала свои каникулы. — Но я не хочу быть здесь без тебя. — Я не уверен, что смогу уделять тебе достаточно внимания по приезду, кто знает как там обстоят дела на самом деле? А сейчас, сама понимаешь, не самое подходящее время для знакомства с родителями. — Разумеется, но я все равно хочу поехать вместе с тобой, — подкрепляя свои слова, я резко встала с кровати и достала свой дорожный чемодан из шкафа. — Поверь мне, я не типичная девушка, поэтому на сборы у меня уйдет не больше десяти минут. — Мариса, — Томас остановил мои начинания, разворачивая к себе лицом. Теплыми ладонями он обхватил мои скулы и заглянул прямо в глаза. — Я очень ценю твою заботу, но я действительно хочу, чтобы ты оставалась в Барилоче. По твоему возвращению, я уверен все уже будет в полном порядке. Хорошо? — он подтолкнул мой подбородок чуть вверх, чтобы еще раз словить мой грустный взгляд. — Если ты так хочешь… Томас успокоил меня своим нежным поцелуем, и я ощутила такую теплоту с его стороны, что сомнений на тот счет, что эти каникулы вместо захватывающего приключения, станут чем-то вроде испытания или даже наказания за все мои грехи, уже не оставалось. — Ты еще не уехал, а я уже скучаю… — я прошептала эти слова Томасу в шею, и вдыхая мужской запах его тела, смешанный с терпким ароматом древесного одеколона, уткнулась в нее лицом… *** -… и не давайте моей девочке грустить… Я, Пабло и Гвидо провожали Томаса в фойе нашего отеля. Вокруг нас творилась настоящее безумие, — суета, связанная с прибытием еще одного экскурсионного автобуса с новыми отдыхающими. — Не беспокойся, — Лассен сгреб меня в охапку, указывая на то, что мы с ним типа-лучшие-друзья, — мы не дадим Марисочке загрустить. Пабло же со скучающим видом молча стоял рядом с нами, в открытую показывая, что ему не известны резонные причины здесь находиться. — Руки убрал, — с мнимой угрозой Томас предупредительно указал на Гвидо указательным пальцем. — Пардон, — Лассен в обезоруживающем жесте поднял руки над своей головой, после чего парни по очереди обняли друга, давая нам возможность попрощаться наедине. — Удачи, брат.  — Позвони как доберешься, — Лассен приставил к уху воображаемый телефон, на что Томас коротко кивнул и вновь обратил все свое внимание на меня. Сквозь плечо Томми и витражные окна, я с грустью заметила черный лимузин, только что припарковавшийся на стоянке. Позабыв взять куртку из номера, я вышла на улицу в одном свитере, и даже не смотря на то, что полуденное солнце практически ослепляло, температура воздуха была не достаточно комфортной для долгих прогулок или прощаний. Томас заботливо снял с себя свой черный пуховик, и закутав в него, бережно поправил его на моих плечах. — Ты замерзла, — он взял мои ладони в руки и согрел их своим теплым дыханием, — иди, не хочу, чтобы ты заболела. —  А я не хочу, чтобы ты уезжал, — простонала я прямо ему в губы. Одним только взглядом своих завораживающих серых глаз, Томас вселил в меня надежду и уверенность в завтрашнем дне. На секунду я даже перестала дрожать от холода. — Я тоже не хочу, — он поцеловал так страстно, что у меня ноги подкосились, и на душе кошки заскребли с такой тоской, что я на тот момент уже не была уверена, что смогу отпустить Томаса одного. — Я буду звонить и писать тебе, — произнес он, прерывая наше прощание, а потом посмотрел на кого-то вдаль за моей спиной. Мне казалось в его глазах промелькнул некий вызов. Я уж было хотела обернуться, как Томас снова поправил на мне свой пуховик, тем самым заставив, привлечь все внимание на себя. После невинного чмока в губы, он сел в машину на заднее пассажирское сидение и слегка приоткрыл окно, чтобы помахать мне рукой. — Пока! — Томас улыбнулся и подмигнул мне. Я не смогла скрыть своего разочарования и указала на дисплей своего телефона, обозначая этим жестом, что всегда хочу оставаться с ним на связи. — Пока. Провожая взглядом черный лимузин с номерными знаками провинции Буэнос-Айреса, который практически насильно увозил от меня Томаса, со стороны я была похожа на ту, которая вот-вот уже была готова броситься вслед за ним вдогонку. Мысленно приободрив себя, я коротко вздохнула и обхватила себя двумя руками, чтобы запах и тепло куртки Томаса окутали меня своим опьяняющим ароматом. При входе в отель, я заметила Пабло. С загадочным прищуром, он тянул сигарету, и при этом все это время явно следил за мной и моими действиями. Встретившись с ним глазами, которые открыто выражали осуждение или даже нежелание быть какой-то частью моей истории, я быстро открыла дверь и исчезла в фойе. Дело ясное, Бустаманте не хотел становиться кем-то вроде моей няньки до конца наших каникул, но и я не была в восторге от такой компании. *** К вечеру, когда все эмоции, связанные с внезапным отъездом Томаса улеглись, он позвонил мне, и сказал, что уже доехал до дома. Мы переписывались с ним всю дорогу, и казалось я весь день не выпускала свой телефон из рук. После ужина девчонки стали собираться на очередную вечеринку, но я твердо решила остаться в номере. Сегодня мне уж точно было не до веселья, хотя в нашей переписке Томас настаивал, чтобы я перестала думать о плохом, сходила куда-нибудь вместе с одноклассниками и расслабилась. Пересмотрев все развлекательные программы на телевизоре, я со скучающим видом откинула в сторону пульт и спустилась в фойе. Прослушивая последние голосовые сообщения от Томаса в наушниках, я настолько увлеклась, что сама не заметила, как врезалась во что-то мягкое на своем пути. Пабло коротко откашлялся, понимая, что ситуация более чем неловкая. — Мариса… Я вытащила наушники и вскользь посмотрела на Бустаманте. Трудно было не заметить тот факт, что он кого-то скрывался. — Привет, — первое что пришло мне в голову. — Томас уже доехал, его дедушка в больнице, но врачи называют его состояние стабильным. Пабло сделал заинтересованный вид, а сам оглянулся по сторонам, как-будто в поисках места, где можно было укрыться. — Мгх… дедушка? Я только хотела освежить в памяти Бустаманте причину такого скорого отъезда его лучшего друга в Буэнос- Айрес, как он сам тут же исправился. — А… дедушка Томаса… точно. Это… хорошая новость. — Ну да, — устремляя взгляд в пол, я покачнулась на ногах. У меня не было ничего общего с этим парнем, именно поэтому наше общение наедине никогда не бывает простым. — Слушай, я знаю, что нам с тобой не стать хорошими друзьями, — Пабло взял инициативу на себя, — да, и вряд ли это было бы возможным в нашей с тобой сложившейся ситуации… — Да, без чуда здесь явно не обойтись. Бустаманте усмехнулся, потирая свой подбородок, одновременно оценивая мое чувство юмора: — Именно об этом я и говорю. Я бы предпочёл, чтобы мы не вели эти странные разговоры, типа светских бесед и прочее. И уж тем более, не нужно быть милой, вежливой или еще что-то, просто будь собой. твоя мнимая доброта пугает гораздо больше, чем когда ты меня ненавидишь или избегаешь. Что он несет? Никогда не поверю, что это наглеца в жизни чем-то можно напугать! — Ну знаешь ли, мне действительно есть за что… — Если ты про тот наш разговор в бассейне, — тут же перебил меня Пабло, — то ничего личного, у меня тогда настроение было паршивое, а ты под горячую руку попалась. — Это что типа твои извинения? — Ну да, «сеньорита у меня на все есть свое мнение», — произнес он с издевкой в голосе, явно намекая на ситуацию с Томасом, — если бы ты могла их принять… — Полагаю понадобиться еще одно чудо, — Бустаманте с опаской посмотрел на кого-то за моей спиной, и я не успела закончить свое предложение, как он в одно мгновение нырнул за дверь. Я обернулась, чтобы раскрыть мотивы такого его поведения, и наткнувшись взглядом на Сол и еще какую-ту блондинку с внушительным размером своего бюстом. Они обе тоже явно кого-то икали глазами. Быстро смекнув в уме что к чему, я сложила три плюс два. Как же сладка будет моя месть… И ни слова о том, что она должна подаваться холодной! — Сол, — я обратилась к однокласснице, — ты не Пабло случайно ищешь? Услышав имя Бустаманте, глаза незнакомки тоже зажглись любопытством. Я жестом указала пальцем за дверь, и была невероятно горда своим поступком. — Ну спасибо блин, — буркнул Пабло из своего же укрытия, — я же попросил прощение. — Тебе нужно научиться яснее выражать свои мысли, Бустаманте.  К тому же, ничего не могу с собой поделать, — я просто пожала плечами, поджав при этом еще и губы, — я очень злопамятная. Как только телефон завибрировал в моей руке, я с радостью прочла на дисплее имя Томаса и ответила на его звонок. После второй секунды связь прервалась. — Пабло, я тебя по всему отелю ищу! — незнакомка воинственно сложила руки на своей груди и следом за ней, к Бустаманте подлетела, озабоченная той же проблемой, Сол. — Ты не хочешь поведать мне кто это? Я с любопытством проглотила свою улыбку, также обняв себя, ожидая услышать захватывающие оправдания, которые безусловно придумает уж — Бустаманте. Пабло презрительно зыркнул в мою сторону, после чего обратился в обеим своим девицам с профессорским видом: — Девочки, я вам сейчас все объясню, — он попытался успокоить их обоих руками, но дамочки были непреклонны. — Ты что спал с этой? — Сол презрительно обвела пальцем блондинку рядом с собой, застывшей в воинственной позе. — Ты кого назвала «этой»? Пабло, это вообще кто? — Это Сол, моя… моя… любимая одноклассница. — Одноклассница значит? — всерьез обиделась Риваролло такому весьма не лестному обозначению их отношений. — Когда мы проснулись вместе утром, ты говорил мне другое. Я проглотила смешок, видя как Бустаманте утопает в собственной лжи, и получает за это пощечину от Сол со словами, «козлина»! Следом за ней в диалог вступила вторая блондинка, и это действо с секунды на секунду должно было достичь своего апогея: — Значит ты клеил меня, тогда как на самом деле у тебя была девушка! — Нееет, — соврал Пабло, невинно улыбаясь и посмеиваясь, — конечно нет. — Козел! — Бустаманте зажмурился, получая еще одну оплеуху. Он достаточно долго простоял так с закрытыми глазами, медленно закипая от злости и разлепляя свои веки. — А прошлой ночью ты говорила другое! — Я врала Пабло, — блондинка обернулась на прощание, понизив самооценку и без того уже подмоченную репутацию Бустаманте до предела, — у меня бывало и лучше. — Бывало и лучше??? — возмутился Пабло, когда девица всерьез пошатнула его внутреннее эго. И тут я уже не удержалась и хохотнула в свой кулак. — Да, я просто не старался, — проходя мимо меня, Бустаманте изобличающе указал на меня пальцем, а затем дернулся за незнакомкой. С мнимым понимаем ситуации я кивнула и приняла еще один видео вызов от Томаса… — Подожди, детка! — Как меня зовут? — девица резко обернулась и задала свой прямой вопрос Пабло. Этот идиот допустил еще одну непростительную ошибку — он всерьез задумался. — Э… Долорес? Блондинка вспыхнула, сжав свои кулачки и топнула ногой от своего негодования. — Нет, подожди, Долорес моя старшая сестренка, а ты Милагрос? Нет? — уверенности Пабло на тот момент можно было даже позавидовать. *** — Ну давай же! Вставай! — уговаривал меня Гвидо следующим вечером. — Гвидо, отвали, я всерьез говорю тебе, что никуда не пойду! — Уезжая, Томас ясно дал мне понять, чтобы ты не скучала, так что будь лапонькой, одевай свое самое красивое и короткое платьице, и идем с нами на вечеринку. Лаура и Лухан, тоже пытающиеся меня раззадорить, все это время поддакивая, в унисон кивали всем словам Гвидо. — Я уже устала повторять вам, что с места своего не сдвинусь. Идите без меня. — Понятно, — рассуждающе, Лассен потер свой затылок, — тогда план «Б.» Он подошел к шкафу, и раскрыв его дверцы, стал совершенно бесцеремонно копаться на полках с одеждой. — Не то, не то, — просматривая вещи, Гвидо выкидывал их из-за своей спины, вынося свой модный приговор. — Что ты делаешь? — не выдержала я, поднимаясь с кровати. — О! То что нужно! Одевайся, — Лассен метнул в меня черное платье фасона футляр. — Не спорь со мной, Марисочка! Тебе же хуже будет! — Чего? — я не восприняла всерьез угрозы Гвидо, и уже настроилась на то, чтобы выставить наглеца за дверь, как вдруг он подхватил меня, и закинув к себе на плечо, потащил из комнаты в общий коридор. — Не хотела по хорошему, будет тебе по плохому! — Отпусти! — я отчаянно лупила его кулаками по спине и даже не думала успокаиваться, когда мы натолкнулись на еще одного лучшего друга Томаса — он же мой надсмотрщик номер два — Пабло Бустаманте. — Она тоже идет с нами? — произнес он с совершенно невозмутимым видом, кивая головой в сторону моей задницы. — Ага! — Гвидо чуть прихлопнул меня по попе, как-будто хотел пригладить. — Сделаешь так еще раз и ты покойник! — кинула я свою угрозу. — Мне кажется, или кто-то что-то сказал? — Нет, я никого не слышал, — подыграл Гвидо Бустаманте, и тогда я возненавидела их обоих… *** Клуб был забит до отказа, да так, что мне едва удалось разглядеть барную стойку, освещенную разноцветной подсветкой. Ну еще бы в заведении «Sins», что в переводе с английского означало «Грех», проходили лучшие вечеринки в Барилоче, и если вы оказывались там после десяти, то там уже яблоку было негде упасть. Поддайся своему греху, эти тайные послания, написанные на стенах клуба, то и дело мелькали в свете люминесцентных ламп. Выглядывая из-за спины Гвидо, я обратила внимание, что столики на подиумах вокруг главной сцены были забиты компаниями парней и девушек, пока не разглядела в толпе, призывающего нас к вниманию, Франа. Отлично, наши уже здесь, а значит мне удастся затеряться в таком количестве народа и оставаться незамеченной, чтобы не притворяться, будто я сильно хочу танцевать, тогда как на самом деле, мечтаю оказаться рядом с Томасом. Коктейли, забавные тосты, общение, громкая музыка, танцы — и вот нас уже засосало в этот сумасшедший круговорот ночной жизни. — Гвидо, отстань, — стараясь отдышаться, я плюхнулась на только что освободившийся стул за барной стойкой. — Мы не садились уже целый час! Мне нужно отдохнуть!!! — простонала я, отбиваясь от его рук, тянувших за собой снова в самый эпицентр танцпола. — Ничего не могу с собой поделать, сегодня я просто в ударе! Гвидо сделал несколько смешных движений бедрами и нацепил на лицо солнцезащитные очки, при этом провожая одну из девушек обезоруживающим взглядом. — Привет красотка, — Лассен поиграл бровями, оглядывая аппетитную филейную часть девушки, и чуть приспустив очки на переносицу, поинтересовался, — вашей маме зять не нужен? — Отвали, придурок! — Видела, — с гордым видом Лассен указал пальцем на ускользающую в толпе фигуру, — она от меня без ума! Я не могла не смеяться, глядя на Гвидо. Он был забавным, смешным, и пусть ужасно приставучим, но зато совершенно безвредным. Лассен что-то вроде моей лучшей подружки на сегодня, пока мои реальные подруги заняты со своими вторыми половинками. Не то чтобы Лаура сильно увлеклась Франциско, но между этими двумя определенно существует какая-то тайная связь, а иначе разрешила ли она ему себя поднять во время их совместного танца? Теперь я уже всерьез рассуждаю о том, нужны ли ей плохиши, вроде Гвидо Лассена. Сидя за баром, я тяну свой коктейль через узкую соломинку, наблюдаю за одноклассниками, восполняя все пробелы, пока Гвидо веселит меня своими причудливыми движениями, отвлекая от грустных мыслей о Томасе. Я написала ему смс несколько минут назад, а он так ничего мне и не ответил. — Идем зажигать, это моя любимая песня! — Лассен уговаривает меня своими щенячьими глазками, и в этот момент к нам присоединяется Пабло. Я не следила чем он занимался все это время, но я была рада, что Лассен не на секунду не упускал меня из виду. Да что там! Он почти навалял какому-то парню, который случайно зацепил меня локтем во время своего энергичного танца. — Я не хочу танцевать. Я скучаю, — внезапно вырывается из самых глубин моей души так честно и правдиво, что Гвидо и Пабло двусмысленно переглянувшись между собой, одновременно переводят на меня свои недоуменными взгляды.  — Я скучаю по Томасу… Лассен поджимает губы, стараясь не улыбнуться, выдавая тем самым всем своим манерным видом, что мои слова очень милые и трогательные. Секунду назад я практически в открытую призналась в чувствах не своему парню, а двум его лучшим друзьям. О чем я только думаю, и думаю ли вообще? — Да, ладно тебе, — пшикает Пабло, облокачиваясь на барную стойку одной рукой, словно не поверил ни единому моему слову. — Я даже не знала, что умею так сильно скучать, — не взирая на их не верящие взгляды и даже некоторую издевку в мою сторону, я вновь обреченно проверяю свой телефон. Ответа от Томаса все так же нет. — Хорош грустить, идем покажем им всем как нужно двигаться! — Гвидо даже слушать не хочет никаких моих возражений, и даже когда музыка сменяется на более медленную, я знаю, что он слишком упрям, чтобы отступить от своей позиции. Лассен перекладывает руки на мою талию, но делает это совершенно безобидно, без намека на флирт и ведет меня в танце. Несмотря на лиричную композицию, мы с Гвидо в отличие от других пар на танцполе не смотримся такими же романтичными. Мы просто развлекаемся и дурачимся, как бы это делали лучшие друзья. Лассен то и дело кружит меня в воздухе, нагибает для изящного па, но ровно до того момента, как мой спутник замечает какую-ту красотку на горизонте, которая явно ждет от него каких-то ответных действий. Она невинно опускает свои бесстыжие глаза в пол, и ее капкан-обманка срабатывает просто безотказно. Гвидо вручает меня как какой-то трофей первому же попавшемуся парню, а сам направляется к красотке, обратившей на него свое внимание у бара. — Пригляди за с ней, — я хочу уж было прокричать ему в след, что нельзя отдавать меня в лапы какого-то случайного парня, пока не оборачиваюсь и не разоблачаю своего незнакомца. Пабло… Он на мгновение стушевался, уже вознамериваясь отказаться от этой затеи, но спустя секунду перенимает мою руку, рассматривая наши переплетенные пальцы в воздухе, а потом переводит взгляд глаза в глаза. Наверное, он ждет, что я оттолкну его от себя или еще что-то… и наверное так и следовало бы поступить, но мое тело меня уже не слушается. Я совершенно безвольное существо в этот момент. Смотрю в его глубокие голубые глаза, в которых пляшут озорные огоньки светомузыки, и кажется, даже не могу вздохнуть, потому что время вокруг попросту замирает. Пабло не такой высокий, чтобы смотреть на меня сверху вниз, но при этом он заполняет все окружающее пространство собой. Он огромный! Сотни тысяч километров надменности, обаяния, опасности и загадочности. И все же непостижимым образом и непреодолимой силой меня влечет к этой неизвестности и мятежности. Ещё 5 минут поговорю я с тобой — Я не знаю, что мне делать; не знаю, что мне делать. Ещё 5 минут, и я расстанусь с тобой — Я не знаю, что мне делать; не знаю, что мне делать. Плавным движением руки он касается теплой ладонью моей поясницы, и я моментально напрягаюсь всем телом, словно тугая струна на гитаре. Пабло начинает уверенно вести меня в танце, а музыка в это время служит ему своеобразным помощником, убаюкивая мою бдительность и осторожность. Все вокруг плывет мимо, как-будто в замедленной съемке или на какой-то детской карусели. Ты же понимала, так не хочу, не хочу потерять я. Ты же сказала, что наша любовь цвести не перестанет. Помнишь мой запах, я твоего никогда не забуду. Осталось 5 минут. Скажи, что влюблена; Осталось 5 минут. Скажи, что влюблена; Осталось 5 минут. Скажи, что влюблена… Ещё 5 минут поговорю я с тобой — Я не знаю, что мне делать; не знаю, что мне делать. Ещё 5 минут, и я расстанусь с тобой — Я не знаю, что мне делать; не знаю, что мне делать. Между нами едва уловимое расстояние, но я ощущаю как же сильно бьется его сердце под футболкой. Так же как и мое… — Прости, — Пабло внезапно отстраняется, как-будто только получил от меня ожог или вспомнил о каком-то срочном деле, и передает меня в руки, проходящего мимо нас, Диего. — Потанцуй с ней, приятель, ладно? Глядя друг на друга, Диего и я застываем в полном замешательстве, а потом я ощущаю на себе чей-то пристальный взгляд со стороны. «Я не могла ошибиться, » — повторяет мой рассудок, поглощающему меня чувству страха и полного неведения… Что он здесь делает?