(с) Э.М.Ремарк.
Прилетели из Италии Фосколо и Китакадо отдохнувшие и довольные, словно не на короткий отпуск летали, а в свадебное путешествие. Правда, общую радость подпортила усталость после перелета, к тому же в Англии они оказались едва ли не ночью, поэтому даже толком рассказать ребятам не смогли о своих выходных. Катарина так вообще практически сразу на кровать рухнула и отключилась, в чем была, проснувшись через несколько часов, переодевшись, умывшись, расправив кровать, и снова легла теперь уже до утра. Встав во второй раз, девушка чувствовала себя почти прекрасно, для полноты ощущения не хватало только сходить в душ, куда Фосколо и собралась, сняв пижаму, оставшись только в трусиках, накинув на тело шелковый светло-серый халат. Зайдя в небольшую ванную комнату, которая была почти в каждой комнате, девушка приготовилась снимать с себя вещи, как услышала довольно настойчивый стук в дверь, за которой, к ее немалому удивлению, оказался Томохиса. Парень стоял одетый в домашние светлые брюки и кофту с круглым вырезом, открывающим вид на ключицы и шею, в руках он держал сценарий, похоже, собираясь спросить о чем-то Фосколо. - Ох, прости, ты только встала, - Китакадо ощутил себя немного неловко, привыкший к тому, что просыпаются они примерно в одно и то же время, он никак не ожидал застать девушку в душе. Взгляд сам собой прошёлся от макушки ниже, по тонкой шее, ярко-выраженным ключицам, вырезу на груди, цепляясь за проглядывающие полушария, тонкой талии и стройным ногам, возвращаясь обратно. Этот изучающий взгляд Фосколо заметила, отчего по губам скользнула лукавая улыбка, корпус тела чуть повернулся, разворачиваясь к Китакадо боком, а руки подхватили свободные концы шелкового пояса на талии, слегка натягивая, заставляя узел чуть-чуть ослабнуть. Катарина любила мужское внимание и никогда не была им обделена, но впервые было такое, что все остальные мужчины меркли по сравнению с одним. Лишь бы он на неё смотрел, её касался, её хотел видеть рядом с собой. Конечно, неправильно было так присваивать себе человека, так вести себя рядом с ним, активно привлекая внимание и открыто провоцируя, но одна ладонь уже плавно потянула за пояс, развязывая его, Катарина медленно повернулась к парню спиной, посмотрев на него через плечо. - Если ты хочешь что-то спросить, то тебе придётся либо меня ждать, либо идти вместе со мной, - улыбнувшись, девушка двинулась к двери в ванную, на ходу бросая пояс от халата на кровать. Томохиса немного удивлённо приподнял бровь, ловя себя на мысли, что ему только что сделали весьма двусмысленное предложение, большой палец лег на губы, немного приминая их, чувствуя, как хитрая, полного искушения улыбка тянет уголки вверх. Схватившись за кофту, парень потянул ее вверх, снимая через голову и откидывая на постель рядом с пояском девушки. Последний штрих в виде закрытой в комнату двери и парень уверенно зашёл в ванную. Девушка явно ждала его, тонкий шелковый халат все ещё был на ее плечах, но это было ненадолго. Подходя со спины к Фосколо, Китакадо мягко прошёлся руками по хрупким плечам, склоняясь ниже, коснулся губами темноволосой макушки, как внезапно нежность сменилась весьма грубым порывом, резко развернув девушку к себе лицом, парень положил указательный палец на подбородок, приподнимая личико, большим проводя по нижней губе, складывая вторую руку на поясницу, словно бы заключая в капкан. - С радостью принимаю твое предложение, - Томохиса внимательно смотрел в темно-синие глаза, склоняясь чуть ниже, дразня, почти касаясь своими губами губ девушки, но не позволяя им слиться в поцелуе. - Ну так принимай полностью, чего останавливаешься на полпути, - игриво приподняла бровь Катарина, которая вообще-то думала, что Китакадо на такую нехитрую и пошлую провокацию вряд ли поведется и скорее тактично уйдёт, а она посмеется, снова чувствуя себя демоном, который столь нагло ангела развращает. Но, как оказалось, в парне тоже была эта черта, которая умерла бы от любопытства, если бы не попробовала принять предложение. Поцеловала Томохису девушка сама, неожиданно немного вытянув шею, поймав мягкие слегка сухие губы своими, присасывая нижнюю, затем отпуская, в ответ дразнящими движениями проходясь подушечками пальцев по обнаженным бокам парня, опускаясь к кромке штанов, зацепившись за которую пальцами, Фосколо немного резко дернула Китакадо на себя, заставляя встать ещё ближе. Но Томохиса, словно бы издеваясь и продолжая дразнить, резко прервал поцелуй, оставив лёгкий, почти мягкий укус на девичьей губе, тонкие музыкальные пальцы, словно бы играя на пианино, заскользили по тонкой шейке, смахивая назад темные волосы, касаясь округлого плечика, словно бы случайно убирая с него тонкую ткань, открывая себе больше доступа. Внезапно склонившись ниже, носом проводя по скуле, подбородку и шее, Китакадо заставлял ее немного наклонить голову в бок, как весьма острые зубы сомкнулись на нежной коже, принеся с порцией удовольствия капельку боли, оставляя яркий след. - Мне в следующей сцене танцевать в открытом платье, если что, - улыбнулась девушка, поворачивая голову, касаясь губами кромки мужского уха, - Так что следы тебе придётся оставлять пониже, - голос специально был опущен до интимной интонации, Катарина выдохнула, всколыхнув белоснежные прядки, задев своим тёплым дыханием кожу Китакадо. Даже от простой мысли, что она, можно сказать, почти не одетая, стоит в тесных объятиях, чувствуя животом и грудью горячее и твёрдое тело парня, бросало в лёгкую дрожь от предвкушения, ещё и скользкая ткань халата держалась теперь только на одном плече и добром слове, явно намереваясь сползти с Фосколо, принося дополнительное дразнящее ощущение. - Для этого есть тональный крем, так что молчи, - Томохисе явно не понравилось то, что его попытались оторвать от столь интересного занятия, парень недовольно нахмурился, прикусывая кожу сильнее, оставляя наливаться ещё один след. Халат медленно и постепенно сползал с тела девушки и вскоре лужицей расплылся у ее ног, Китакадо так плотно прижимал к себе Фосколо, что можно было раствориться друг в друге. Оставив в покое ненадолго шею, парень поднялся чуть выше, прикусив теперь мочку уха, проведя кончиком влажного языка по кромке, задевая нервные окончания. - Тогда, если гример будет возмущаться, я все свалю на тебя, - тихо рассмеялась девушка, уловив в интонации и словах Томохисы лёгкую злость и вообще желание, чтобы его не дергали, и это прямо подмывало позлить парня ещё немножко, Катарина же обещала тогда на пляже, что начнёт испытывать его терпение в ответ. Ощущая себя жертвой, которая знает, что злить хищника опасно, и все равно рискует собственной шкурой, Фосколо отклонилась назад, прогибаясь в спине, удаляясь от его губ и держась только за счёт того, что её придерживали за поясницу, а она цеплялась за штаны Китакадо, улыбнулась, видя, как хмуро на неё посмотрели. Заметив, как выгнулась в его руках девушка, на теле которой из всех вещей были только трусики, Томохиса уделил особенное внимание сочной округлой груди, которую стало видно так хорошо за счёт отклонившегося назад корпуса, торчащие и напряжённые вершинки сосков, немного сбитое дыхание - все это подталкивало к тому, что парень, склонившись ниже, заставил девушку сильнее прогнуть спинку назад и провел языком по ложбинке, оставив влажный след. С губ Фосколо сорвался шумный выдох, затем послышался не менее шумный вдох, голова непроизвольно запрокинулась назад, пальцы сильнее стиснули одежду Китакадо, притягивая ближе. Немного неудобно было стоять так, мышцы быстро начинало сводить мелкой дрожью от такого положения, поэтому, скользнув одной рукой на спину парня, заодно оглаживая обнаженную кожу, девушка прижала его к себе покрепче, делая пару шагов назад, поближе к душевой кабине. Уловив маневр девушки, Китакадо решил добавить немного особенной магии в их близость, пальцами нащупав ручку двери, отводя ее в сторону, резко отстраняясь от Фосколо, толкая ее в плечо, заставляя переступить бортик и зайти в кабинку, несильно ударившись спиной о гладкую поверхность кафеля. Сам Китакадо, даже не сняв с себя брюки, зашёл следом, закрывая дверь и поворачивая ручку крана, включая теплую воду, что побежала по их телам, склонился ниже, увлекая в новый поцелуй, только более крепкий, развязный и влажный. Теперь контраст температур, которые чувствовала своей кожей Катарина, стал сильнее: спина прислонялась к не очень приятной и холодной плитке, из-за чего по телу побежали мурашки, и девушка прильнула к более теплому и мягкому Китакадо, охотно отвечая, закрывая глаза, чтобы по ним не била вода, которая хоть как-то грела Фосколо. Руки лежали на щеках Томохисы, придерживая, не давая отстраниться, размазывая капли воды по светлой коже, которые собирали губы девушки с губ парня. Намного нагнувшись, Китакадо подхватил девушку под бедра, поднимая ее выше, таким образом, что Катарина теперь возвышалась над ним, с силой сжимая округлые ягодицы, сминая намокшую ткань тонких трусиков. Язык широким жестом прошёлся по шее, собирая в единую цепочку следы укусов и засосов, что ярко выделялись на светлой коже, снова укусив, но теперь за ключицу, буквально вжимая Фосколо в холодный кафель за ее спиной. Благо, плитка скоро более-менее нагрелась от тепла тела девушки, не отвлекала от творящегося действа и не мешала откликаться на прикосновения парня с полной силой. Только скользить по кафелю позвоночником было все ещё не очень приятно, но Кат готова была потерпеть ради продолжения и той сладкой ноющей боли в мышцах, которая настанет гораздо позже, напоминая о том, что происходит сейчас. Катарина обхватила ногами талию Томохисы поплотнее, потому что из-за воды немного скользила по стене, и, прикусывая себе губу, издала стон от того, как её сжимали руки Китакадо, показывая, что ей нравится эта сила, эта власть над ней, что на самом деле ей нужен тот, кому она будет подчиняться. Ради этого и затевалась вся игра: расшевелить спящего внутри джентльмена зверя, раздразнить, вывести из себя, чтобы потом целиком впитать в себя его злость, нетерпение и желание. Уловив стон, звучавший как самая прекрасная в мире музыка, Китакадо довольно усмехнулся, немного отвлекаясь от изучения тонких ключиц, убрал руки, аккуратно поставив Фосколо на пол, придерживая одной рукой на тот случай, если ноги не держат ее из-за слабости, нагнулся ниже, опускаясь на корточки, цепляя пальцами тонкое кружево трусиков, стягивая их вниз, полностью освобождая девушку от вещей, в то время как его брюки давно потяжелели от воды и держались только за счёт ремня. Но он не спешил избавляться от них, решив разогреть Катарину, довести ее до состояния оголенного провода, вынудить ее умолять о продолжении. Тонкое кружево было откинуто в один из углов, а сам Китакадо выпрямился, во взгляде читалось превосходство над ситуацией и озорные огоньки, показывая, что он затеял какую-то игру. Утянув девушку в неизвестно какой по счету поцелуй, его рука потянулась к навесной полке, нащупывая флакончик, который он заприметил с первых секунд попадания в ванную девушки. Открыв крышку, Томохиса услышал щелчок, и уже через пару секунд по телу Катарины полился густой и холодный гель для душа, стекая ниже, по ключицам и груди, впалому животу, распространяя в воздухе приятный сладкий аромат пионов. Из-за геля тело девушки окончательно стало скользким, но ощущение этого скольжения по чужому телу не на шутку возбуждало, вызывая в фантазии картины понятного содержания. Поэтому Катарина прижалась к Томохисе, пачкая в геле и его, мягкая грудь теперь прислонилась сильнее, чуть проехавшись по его коже, из-за чего раздался ещё один короткий стон прямо в губы Китакадо. Фосколо запустила пальцы в мокрые и оттого немного потемневшие белые прядки парня, зарываясь в них, массируя подушечками голову, проходясь по ушам к скулам и притягивая Китакадо к себе, если он вдруг хотел отстраниться, порядком задерживая его какие-то там планы на счёт Катарины. Но она даже не догадывалась, что играет ему только на руку, размазывая гель по своему телу, в то время как Томохиса уверенно прошёлся ладонью по боку девушки, пачкаясь пальцами в густой жидкости, чувствуя, как она пенится под пальцами, накрывая рукой упругое полушарие груди, скользя и продолжая размазывать гель, только усиливая ощущения от этих прикосновений, сжимая пальцами сосок, чувствуя, как он выскальзывает, подключая и вторую руку, доводя девушку до состояния близкого к помешательству. Фосколо стонала уже немного громче, дышала прерывисто, действовала нетерпеливее и сама запуталась, чего хочет в данный момент. То ли заставить Китакадо прекратить пытки и взять её немедленно, то ли продолжить скользить ладонями по её телу, особенное внимание уделив намыленной груди, которая все время норовила выскользнуть из широких ладоней из-за геля, которого Томохиса уж точно не пожалел. Размазавшись по телу, его все равно было достаточно, чтобы, смешавшись с льющей на девушку водой, стать более жидким и текучим, отправившись по животу вниз, стекая на бедра, отчего скольжение начало чувствоваться и там. Ладони скользили легко, усиливая ощущения в несколько раз, обостряя до предела все нервные окончания, каждая клеточка тела была напряжена и буквально требовала к себе внимания. Но пена постепенно начинала исчезать под напором воды, оказываясь внизу у ног, и как только ключицы и грудь были освобождены от ее плена, Томохиса без предупреждения нагнулся ниже, прикусывая вершинку напряжённого соска, вбирая его в рот, обводят по контуру языком и начиная посасывать, второй все так же продолжая теребить, но теперь прикосновение ощущалось иначе, теперь оно не было скользящим, дразнящим, превратившись в грубое и требовательное, принося оглушительный спектр ощущений. Девушка в последний момент успела ухватиться за плечи парня, едва не поскользнувшись из-за дрогнувших коленей. К тому же, пена у ног спокойно стоять не давала, поэтому пришлось одной рукой крепко держаться за Томохису, когда вторая неожиданно нашла тот самый флакончик с гелем для душа, и Фосколо поняла, что, раз уж они вместе душ принимают и её уже, можно сказать, помыли, то её задача облить Китакадо гелем в ответ. Правда, делать это одной рукой, да ещё и подрагивая от ласк, было сложно, но Кат упрямо лишила бутылочку крышки, выдавив её содержимое на спину парня, прямо между лопаток. Ладонь тут же принялась распределять гель, оглаживая все мышцы, проходясь специально ноготками, опускаясь до поясницы и переходя сначала на бок, затем на живот. Томохиса даже не заметил, когда Катарина начала своевольничать и лишила его ремня на штанах. Поняв, что девушка включилась в игру, Китакадо не стал ей препятствовать и, переключив губы на другое полушарие груди, ладонью скользнул ниже, заметив, как напряжены мышцы Фосколо, как она дрожит и рвано дышит. Средний и указательный пальцы нащупали горошинку клитора, помассировали круговыми движениями, немного надавливая, как внезапно ушли ниже, введя резко внутрь два пальца, растягивая, двигаясь и входя до самого конца. Катарина застонала, прислонившись лбом к плечу Китакадо, прикрыв глаза, явно дожидаясь, пока её тело перестанет трястись как кусочек желе, взор немного прояснится, а голова продолжит соображать. Нечестно было, что парень до сих пор стоял в одежде и пользовался тем, что она голая и возбужденная, необходимо было исправить эту вселенскую несправедливость, тем более что Томохиса никакого сопротивления не оказывал, поэтому намыленная ладонь, хоть и не сразу справилась с пуговицей и молнией, но скользнула под мокрую и уже холодную ткань брюк довольно легко. Прошлась по паху, нащупала пальцами головку, огладила ствол, двигаясь к основанию, обхватывая и возвращаясь обратно к вершине, освобождая плоть от плена одежды. Томохисе пришлось резко сжать зубы, стараясь контролировать свое состояние, чтобы не застонать и не приступить к самому интересному прямо сейчас. Хотя хотелось, до дрожи в коленях, до боли в паху начать вдалбливаться в податливое тело девушки, но он хотел, чтобы она сама просила его об этом, чтобы дошла до состояния близкого к безумию. Большой палец поднялся выше, в то время как два других продолжали растягивать лоно, доставая кончиками до самой матки, вызывая стоны, но большой внезапно прошёлся по напряженному клитору, совершая круговые движения, немного надавливая, усиливая спектр ощущений, заставляя мышцы влагалища непроизвольно сжиматься. В итоге Катарина, не выдержав напряжения, содрогнулась в оргазме, почти повиснув на шее у Томохисы, выдыхая, опуская плечи, прижимаясь к мужской груди и стараясь побыстрее прийти в себя. Она сама не ожидала, что дойдёт до разрядки так быстро и не вовремя, когда до основного действия оставалось не так и много, но слишком остро все чувствовалось сейчас под струями воды. - Пора сравнивать счёт, - приподняла уголок губ в слабой улыбке Фосколо, собирая и откидывая мокрые тёмные волосы за спину, толкая парня в плечи. Теперь к кафельной стене был прижат Китакадо, который понял, что собралась делать девушка, когда она резко опустилась на колени, снимая полностью с него брюки, откидывая на бортик. - Не сопротивляйся, - сказано было прежде, чем член снова обхватили пальцы, губы коснулись мокрой от воды и смазки головки, приоткрываясь, а кончик языка высунулся, слизывая белесую каплю, которую выдавили неожиданно с силой проехавшиеся по стволу пальцы. Из-за этого ощущения Китакадо не заметил, как дальше по плоти двинулись уже губы, плотно обхватывающие, как после них заскользил язык, очерчивая неровности и вздувшиеся венки, и становилось понятно, что вырываться сейчас было довольно опасно. Томохиса непроизвольно охнул, чувствуя, как внизу сворачивается тугая спираль, как член становится больше, напрягаясь, становясь почти каменным. Ему ещё не доводилось испытывать такие ощущения, было приятно, даже слишком, буквально выбивая почву из-под ног, заставляя положить ладони на голову девушки, немного меняя ее темп, чтобы не дать ему кончить так быстро, но сполна насладиться всеми оттенками действия. Катарина по поводу ладони на своём затылке не возражала, давая парню выбрать подходящую скорость, лишь расслабляя горло, если она начинала увеличиваться или сама девушка брала глубже, чувствуя, как головка касается глотки, раздражая корень языка, задерживая дыхание на пару секунд и отпуская, давая горлу отдохнуть, а затем возобновляя движение. Кат иногда поднимала взгляд на лицо Томохисы, по которому сразу становилось понятно, правильно она делала или нет, как ему больше нравилось и что именно доводило его до конца. Чувствуя, что до разрядки осталось не так много, Томохиса уверенно потянул девушку за волосы, вынуждая отстраниться, наклонился, обхватывая тонкое девичье запястье и поднимая с колен, снова ловя под бедра и прижимая своим телом к стене, только теперь немного меняя угол и высоту таким образом, что головка оказалась точно у входа, слегка касаясь, проникая совсем немного. - Это было восхитительно, - Томо коснулся в который раз губ девушки своими, показывая тем самым все свое восхищение тем, что она делала для него. - Вот и дал бы закончить, - тихо ответила Кат, не давая углубить поцелуй, волнуясь, что на её губах ещё чувствуется вкус смазки, хоть она и была разбавлена столь большим количеством воды. Вдобавок, несмотря на то, что она наконец оказалась в том положении, какое хотела, когда к ней подбиралась ещё только первая волна, Фосколо думала, как у парня ещё хватает сил держаться и терпеть, до сих пор дразня её тело, хотя она и так чувствовала не до конца отпустившее возбуждение. Девушка слегка выгнулась навстречу, пытаясь немного спуститься то ли по телу Китакадо, то ли по стене, кусая собственную губу и в итоге перейдя на родной итальянский, обозвала Томохису мучителем, совсем забыв, что он может перевести. - Ещё не время заканчивать, наша игра только начинается, - ощутимо укусив в шею, оставив ещё один след, парень зафиксировал Фосколо в удобном для себя положении, резким слитным движением вторгаясь внутрь, доходя сразу до преграды, но при этом не войдя на пару сантиметров. - Похоже, ты маленькая для этой позы, - беззлобно усмехнулся парень, начиная толчки, постепенно увеличивая глубину вхождения и темп, чтобы не причинить боли. - Это ты большой, - в ответ ляпнула Кат, когда уже более-менее согнала с себя первое долгожданное ощущение наполненности, которое на несколько мгновений заставило забыть обо всем, выгнувшись резко и слишком неожиданно, что Китакадо пришлось придавить сильнее девушку к стене, чтобы она не соскальзывала. Болью отзывался копчик, спина, лопатки, даже шея, на которой снова чувствовались укусы, которую так удачно подставила Фосколо, наклонив голову на бок. Наконец, войдя до самого конца, преодолев сопротивление, Томохиса стал двигаться намного увереннее, толчки теперь были резкими размашистыми, выбивающими из груди девушки не просто стоны, а самые натуральные крики. Жар внизу, ощущение бегущей смазки, мышцы, что, пульсируя, плотно обхватывали его плоть, все это казалось настолько приятным, что лишало рассудка, заставляя двигать бедрами, повинуясь только инстинктам, меняя темп, чувствуя, что очередная разрядка Фосколо приближается, готовясь накрыть девушку с головой. Катарина уже ничего с собой поделать не могла, возбуждение и так плескалось в подогретом теле, а под действиями Китакадо оно почти моментально взлетело по шкале вверх, как на градуснике, грозя сорвать у него верхушку. Плечи парня наверняка были расцарапаны, горло начинало отдавать ноющей болью от громких стонов, спина после тесного знакомства с кафельной плиткой наверняка будет напоминать один сплошной синяк, и Фосколо молилась, чтобы у неё потом вообще хватило сил приехать на съёмки. Правда, все мысли померкли, когда наконец девушку настила вторая волна, гораздо более ослепительная и мощная, заставившая замереть, стискивая ноги, сжимая движущуюся плоть мышцами лона, вынуждая остановиться. Ненадолго замерев, чтобы дать девушке переждать вторую волну, которая наверняка была оглушительнее и ярче первой, Томохиса, довольно улыбнувшись, опустил Катарину на пол, вынуждая ее встать на ноги, разворачивая к себе спиной, упираясь руками в стену, заставляя прогнуть спинку и снова вторгаясь внутрь, только теперь немного меняя темп, подогревая желание, которое ещё не успело утихнуть, и распаляя его с новой силой. Взгляд скользил по полочкам, изучая содержимое, пока не наткнулся на один весьма подходящий бутылек. Поцелуи теперь более нежно прошлись по спине, понимая, что после контакта со стеной быть грубым никак нельзя, нежно гладя и удобно пристраивая ладони на ягодицах, раздвигая полушария, тем самым увеличивая давление и ощущения от проникновений. И именно в этот момент Катарина поняла, что значили слова Томохисы, что их игра только началась, как-то инстинктивно догадавшись, к чему была сейчас эта перестановка. Оставалось только послушно соблазнительно прогнуться, чуть расставив ноги, пытаясь как-то держаться за гладкую стену, собрать прилипшие к спине и потяжелевшие от влаги волосы, перебрасывая их теперь вперёд, давая рассмотреть Китакадо в полной мере рисунок татуировки. Нежные поцелуи к исстрадавшейся спине заставляли млеть стонать сквозь прикушенные губы, когда движение члена внутри вдруг почувствовалось стенками влагалища сильнее из-за нажима. Решив, что девушка достаточно разогрелась, парень взял в руки тот самый бутылек с лосьоном, открыл крышку и щедро налил на ягодицы девушки и свои пальцы. Он о таком только читал пару раз да видел в соответствующих фильмах, поэтому старался все сделать аккуратно, проходя пальцами по второй дырочке, при этом не вынимая своего члена из лона, ненадолго замерев, чтобы не причинить ненароком боли. Пальцы дразняще кружили, немного надавливали, размазывая лосьон, пока не ввели внутрь один палец, пока на немного, только на одну фалангу, ощущая, как сжались мышцы влагалища, обхватывая так плотно, что было даже тяжело двигаться. Медленно растягивая, то вводя палец, то вытаскивая, Китакадо в конечном итоге ввел один до конца, чувствуя, как через тонкую перегородку движется его член, теперь возобновляя толчки в прежний темп, подключая уже два пальца. Хоть парень старался делать все максимально аккуратно, Катарина все равно первые минуты, пока привыкала, кривилась и жмурилась, стараясь уговорить мышцы расслабиться, но внизу все как намертво сжалось, обхватывая и пальцы, и член, чувствуя, как они движутся то в одном направлении, то в разных, как пальцы вдруг начали расходиться, сгибаться и массировать стенки, нажимая на них, когда с другой стороны протискивалась плотная головка, и Фосколо еле унимала дрожащие колени. В голове был какой-то диссонанс от переизбытка ощущений, мозг просто не справлялся уже с поступающими сигналами от органов чувств, которые находились в полнейшей дезориентации и из-за бьющей по телу воды, и из-за небольшой боли вперемешку с усталостью от прошлых оргазмов, и из-за двойного проникновения, которое вырывало уже не контролируемые стоны. Томохисе и самому сдерживаться было все сложнее и сложнее, чувствуя, что разрядка не за горами, он временами полностью прекращал движения бедер, но усиливал проникновение пальцами и снова двигался, только не так быстро, медленно, стараясь оттянуть финал ещё немного, чтобы довести Катарину до оргазма ещё один раз. К сожалению, в этой позе ему было сложно дотянуться до клитора девушки или груди, поэтому старался сделать все, что возможно, но подарить ей ещё один оргазм, чтобы ее первый секс с ним запомнился ей на всю жизнь. Хотя он был более чем уверен, что это не последняя их близость и будет далеко не одна и даже не две. Понять, что Катарина снова на пике, можно было по тому, как сильно она прогнулась, прижавшись резко бедрами к Китакадо, упираясь вытянутыми руками в стену, опуская голову и закрывая глаза, надеясь, что из-за предательских капель воды ладони не начнут скользить по плитке, и она не будет заваливаться вперёд, а то ведь сил нет совершенно ни на что. Даже дышать было тяжело из-за боли в мышцах и немного саднящем горле, хотелось выключить уже воду, вытереться и рухнуть обратно в кровать после такого, но Фосколо не позволяла себе раскиснуть и упасть, пока не почувствует, что Томохиса догнал её. Парень и сам, удерживаясь на одной только воле, ощутив, что мышцы девушки снова стали сжиматься с силой и частотой, успел сделать только пару движений бедрами, входя до самого конца, прижимаясь плотно в ответ, чувствуя, как его самого прошибает мощным зарядом тока, как дрожат руки и ноги, как высоко поднимается грудная клетка, гоняя кислород. Задержавшись буквально на несколько секунд, Китакадо вышел из девушки, поворачивая кран, опускаясь вместе с дрожащей от слабости Катариной прямо на пол. В воздухе даже через повышенную влажность чувствовался запах секса. - Думаю, ты не против, если мы переберемся в твою кровать. Так как я не против совершить ещё один заход, - Томохиса хитро улыбнулся, целуя обнаженное плечико. - А ведь изначально ты только спросить у меня что-то по сценарию хотел, - припомнила явно вымотанная Фосколо, откидываясь на грудь Китакадо, прикрывая глаза и слабо улыбаясь. - Если ты меня укутаешь в полотенце, принесешь в кровать и сделаешь кофе, я тебе даже ночевать в моей комнате разрешу, - Катарина хотела ещё добавить, что если он ей обеспечит завтра выходной вместо съёмок, чтобы восстанавливаться после столь бурного принятия душа, она вообще ему в любви признается на весь мир, но посчитала, что и чашки кофе с парня хватит, а то из еды во рту ещё ничего не было. - Хотя, учитывая, что твои брюки вместе с бельем лежат мокрые и смятые у нас в ногах, выйдешь ты отсюда явно не скоро. - Ну, кофе я тебе сейчас пообещать не могу, а вот унести в постель, чтобы продолжить, очень даже, - открыв дверцу душевой кабинки, Томо выпустил наружу горячий пар, взял с крючка большое махровое полотенце, сначала быстро обтерся сам, после чего аккуратно вытер девушку, особенное внимание уделив темным волосам, и, подхватив на руки, унес в спальню, чтобы совершить второй и не только заход.* * *
Выбралась из комнаты парочка только тогда, когда Кат поставила ультиматум: либо её отпускают и кормят, либо потом сам Томохиса сядет на голодовку, только в другом смысле. Поэтому парню пришлось смириться, а ещё увидеть, что никакая одежда девушки не скрывает оставленных им на её шее отметин, а надевать дома кофту с горлом было бы по меньшей мере странно, если учесть, что в Англии сейчас было хоть и прохладное, но лето. Поэтому Катарина пошла так, одевшись в лёгкую тунику и шорты, оставив Китакадо её догонять и направившись на кухню, чувствуя себя страшно голодной. Но, к её удивлению, там обнаружилась маленькая красноволосая гостья, у которой, похоже, была такая же проблема, что и у Кат: поесть и засосы замазать. Именно этим она, кстати, и занималась, покрывая один темный след мазью. - Рюджи, ты раз следы оставил, хоть бы помогал их скрывать, - проворчала Каори, которая незнакомку в дверях заметила не сразу, а, повернувшись в ту сторону, куда вдруг посмотрел Корэкуни, округлила глаза, думая, подводит её зрение или нет, поскольку девушка была похожа на одного из японских идолов. - О, Катарина, вы уже с Томо вернулись? - Корэкуни, который в данный момент стоял у плиты и варил себе и Каори кофе, повернул голову в сторону шагов, заметив застывшую в дверях брюнетку. Так как парочка прилетела поздно ночью, когда все уже спали, то никто ещё не знал об их появлении. В этот момент на кухню спустился и Томохиса, мягко обхватив Фосколо за плечи, заводя в комнату, чтобы не стояла на пороге, но, увидев знакомое лицо, тут же просиял, подходя ближе, обнимая девушку и целуя в красную макушку. - Каори! Давно не виделись! - парень был рад увидеть подругу и мог с полной уверенностью сказать, что ночь и день выдались у нее очень бурными, если судить по количеству следов на ее теле. - Томо... Не так сильно, - почти пропищала Асано, которая в его объятиях со своей малой габаритностью чуть ли не исчезла. - И не так эмоционально. А то меня сейчас во врагов народа запишут, - уже улыбнулась Каори ничего не понимающему Китакадо и стоявшей за ним брюнетке, которая совершенно точно приревновала. Она хоть и делала вид, что внимания на обнимающуюся парочку не обращает, в её синих глазах все равно блеснул настолько холодный блик, что потянул бы на ледяной. - И лучше скажи мне, как ты умудрился сорвать себе Пион. Губа у тебя, конечно, не дура, - протянула Каори, все ещё стоя в объятиях Томохисы, для которого последние слова девушки были немного непонятными, зато вот Катарина их поняла сразу и даже немного удивилась, что Каори назвала её так, используя сценический псевдоним. - М-м-м, это длинная история, - Томохиса хоть и с трудом, но вспомнил, что прозвище Катарины звучит как Пион, и невольно улыбнулся, думая, что ночью девушке стоит напомнить, что с ней бывает, если она начинает ревновать. - Ты приехала навестить Рюджи? То-то, я смотрю, он какой-то чересчур довольный, - не удержался от дружеского подкола парень, подходя к холодильнику и находя в нем большую кастрюлю с бульоном и кучу разнообразных добавок для рамена. - Ты тоже, я смотрю, в отпуске времени даром не терял, - Корэкуни вернул шпильку, перед этим поставив на стол чашку с кофе, что сварил для Каори, и, забрав из ее рук рассасывающую мазь, принялся замазывать ей следы укусов и засосов. - Правильно-правильно, исправляй то, что натворил, - улыбнулась Каори, старания Корэкуни одобрив, тоже не удержавшись от подкола, - И ты, Томохиса, учись. Пионы хоть и неприхотливые, но любым цветам забота нужна. Вообще Асано была рада увидеть с Китакадо рядом девушку, особенно после того случая с помолвкой, когда она оказалась, увы, не той, которая смогла бы осчастливить этого парня. Но высказаться об этом Каори решила как-нибудь потом, при случае и не при Катарине, чтобы не вызвать случайно никаких ссор, к тому же сейчас ей была интересна сама Фосколо, которую она в живую видела впервые, а вот на экране очень даже часто. Поэтому ближайшие полчаса Асано планировала от девушки не отлипать и выведать просто все, что можно и нельзя о ней, о работе, да в конце концов о том, что у них с Томо происходит. - Тогда я возьму у тебя пару советов, - Томохиса чарующе улыбнулся Каори, вытащив из холодильника немного продуктов, собираясь встать к плите, чтобы приготовить ужин, догадавшись по наличию рамена, что вместе с девушкой приехала и ее подруга, а значит это готовила она и брать без спроса будет неприлично. Вообще Каори так и осталась для него младшей сестрой, любимой и которую он смог с чистым сердцем доверить лучшему другу, радуясь за то, как они счастливы. Усадив Фосколо на стул, парень уже закатал рукава кофты и встал к плите, готовя ингредиенты для пасты. Катарина хоть и поняла, что красноволосая девушка к Китакадо относится как к другу, все равно чувствовала, что что-то тут было нечисто, в этой троице ощущалась связь между всеми её вершинами, из-за чего Фосколо чувствовала себя лишней. А ещё ревновала, не видя, как заинтересованно на неё смотрит Каори. Благо, расспросы Асано начаться не успели, и Катарина, сама того не зная, избежала долгой пытки, потому что на кухне появилась ещё парочка персонажей. И если Юту Каори была просто рада видеть, как и он её, то вот невысокую девушку, которую она тоже знала, за ним увидеть было неожиданно. Хотя, если одна певица из группы здесь, логично предположить, что и другая тоже, но Конеко была для Каори едва ли не камнем драгоценным. - Да что вы все не даёте мне пройти к объектам моего интереса, - ворчала и пыхтела Асано, выбираясь из объятий Ашу, который, завидев подругу, обрадовался и поймал ее, хоть та и пыталась пролезть у него под рукой. - Обзавелись девушками-моделями и не сказали ведь даже, а мне, знаете, как кадры нужны? - от Рюджи Каори знала, что Юта умудрился влюбиться в свою партнершу и старую подругу, но чтобы ей оказалась Куросу, которая до карьеры певицы была известна как модель? Асано готова была благодарить судьбу за такой подарок, ведь она с другом как раз недавно начала воплощать в жизнь свою мечту об агентстве. Конеко, предчувствуя большие проблемы, тут же отошла поближе к Кат, словно бы одними глазами спрашивая, что это за девушка и что она тут делает? Хотя, если обратить внимание на Рюджи, что вился вокруг неё, как пчела возле яркого ароматного цветка, было несложно догадаться, что это его девушка, о которой ей временами рассказывал Юта. - С возвращением, Кат, - Куросу обняла подругу, по которой успела ужасно соскучиться за время ее отпуска, а потому сейчас, сжав в объятьях, фактически тискала девушку, даже забыв про дикий голод и ужасную боль в ногах. Всё-таки, танцуя около десяти часов на каблуках вальс, было неудивительно, что теперь все мышцы отзывались бурным протестом и недовольством. И у Фосколо они после активных физических упражнений совместно с Китакадо тоже напоминали о себе вместе с синяками, особенно спина, которая теперь знала, насколько твердый кафель в душе, поэтому Катарина поморщилась невольно, замирая, чтобы не тревожить лишний раз тело. А ведь завтра ей придётся как-то в сцене сниматься и танцевать. - Давай чуть полегче, - улыбнулась девушка, погладив Конеко по голове, наблюдая, как Каори чехвостит Ашу и Китакадо за то, что молчали про какие-то кадры. Хотя, пока происходила вся эта перепалка, Катарина успела узнать у Рюджи полное имя девушки и прочитать в интернете статью о её семье, а ещё найти страничку Асано в соцсети, где доступно и понятно было изложено, что она визажист, модельер, немножко фотограф, ещё немножко индивидуальный предприниматель и просто огромная затычка в каждой бочке. - Кажется, тебе придётся тряхнуть стариной и побыть моделью, иначе Каори от тебя не отцепится, - Фосколо положила перед Конеко телефон с открытой страницей Асано в сети. - И не только её, - отозвалась Каори, которой ужас как хотелось потрогать длинные рыжие волосы Куросу и тыкнуть пальчиком в спину Фосколо, где сквозь тонкую ткань и довольно глубокий вырез виднелась татуировка. - Томо, я у тебя твой цветок тоже заберу. И Гоши найду, скажу ему, что Тигренок от этой же кары не отвертится. - Рю, угомони её, а то я боюсь, когда она в таком буйном настроении, - Юта, по простоте своей душевной поверив в слова Асано, даже забеспокоился из-за такого ее повышенного внимания к Конеко и поближе к ней подошёл, на всякий случай. - Каори, потише, а то Юту скоро инфаркт хватит, - Рюджи, что взялся помогать Томохисе с ужином на всю их многочисленную компанию, подошёл к красноволлсой девушке и мягко поцеловал ее в висок, приобнимая за плечи, давая понять, чтобы она немного утихомирила свой запал, при этом умудрившись сунуть ей в рот наспех сделанный сандвич с ветчиной и сыром, тем самым давая ей время ненадолго замолкнуть. - Устала... Юта, прости, что так долго танцевать пришлось, - Куросу в изнеможении опустилась на стул, вытянув ноги и тоже голодными глазами смотря на творившееся у плиты действо, так как был уже поздний вечер, а она в отличие от парня ещё даже и не завтракала. - Зато я приноровился с тобой танцевать, иначе завтра бы столько дублей запорол, - Юта улыбнулся, не видя ничего плохого в том, что они сегодня столько занимались. Да, болели ноги, немного плечи от того, что ему, как ведущему, нужно было соблюдать правильную стойку, но это нисколько не омрачало его приподнятого настроения, только Каори заметно напрягла, и Ашу сел рядом с Куросу на место, которое освободила Катарина, подменив в готовке сегодняшнего ужина Рюджи, что успокаивал Асано едой. Юте лучше к плите было не приближаться, а ещё не мешаться, когда на ней готовили двое, поэтому он и сел, видя, как устала Конеко, поэтому подсел поближе, что девушка невольно навалилась на его плечо. - О как вас тут много! - на кухню в это же время спустились Тайга и Гоши, которые, видимо, тоже только сейчас решили оторваться друг от друга, или же их привлекли запахи еды, что распространялись по всему дому. - И новое лицо, как я погляжу, есть, - кивнув головой в знак приветствия, блондинка направилась к холодильнику, вытащив из него внушительную кастрюлю с бульоном, а из шкафа лапшу для рамена, что она привезла с собой из Японии. - Ребята, кто рамен будет? Гоши сразу отозвался согласием, вместе с ним идею поддержали Юта и Конеко, которые успели порядком соскучиться по знакомым блюдам.