V. Изменения
Butterfly Boucher, David Bowie — Changes
— Малышка, подай, пожалуйста, соль. Она рядом с тобой стоит, — голос Джейкоба позвал Милли. Браун подняла на него голову, хлопая глазами, возвращаясь к реальности. Она находилась на кухне вместе с своим парнем, который сейчас стоял за плитой и готовил обед для них двоих. Девушка же, в свою очередь, сидела за барным столом, листая ленту Инстаграма. Мотнув головой, она протянула маленькую баночку с солью Джейку, за что тот благодарно кивнул и вновь вернулся к готовке. Сегодня было воскресенье — любимый день недели Браун. Единственный день, когда можно было вдоволь поваляться в кровати, посмотреть очередной фильм или сериал вместе с Джейкобом. Или просто вот так сидеть вместе на кухне. Всё было так спокойно. Так… по-семейному. На самом деле Милли могла с лёгкостью представить Джейкоба в качестве своего мужа и их будущую уже семейную совместную жизнь. Хоть они и живут вместе уже год, но жить с человеком, с которым ты связан узами брака, — совсем другое. Она могла представить, как они будут праздновать золотую свадьбу* в окружении своих детей и маленьких внуков. От этих мыслей ей становилось спокойно на душе. Данные фантазии были для неё сродни записи в ежедневнике, который был рассчитан на всю её жизнь. Дата, время, место, событие, присутствующие люди. Она была абсолютно уверена, что этот человек с взлохмаченными волосами, стоящий сейчас к ней спиной в зелёном фартуке поверх серой футболки, будущий специалист в области юриспруденции, — тот единственный, с которым она могла провести всю свою жизнь. План. Золотая середина. Шаг влево, шаг вправо — расстрел. Но в последнее время она допускала себе непозволительные мысли, что всё это просто чушь собачья. Что шаг в любую сторону не повлечёт за собой никакого падения. Что это может быть… интересным? А наталкивал её на эти мысли никто иной, как Финн Вулфард, с которым она общалась уже вторую неделю каждый раз, когда переступала порог кофейни. И это её пугало, потому что подобное никаким боком не вписывалось в её привычный распорядок. Их строение песочного замка затянулось на несколько дней. В течение четырнадцати дней, каждую среду, пятницу и субботу Милли приходила в кофейню и проводила там от полутора до трёх часов. Ничего кардинально, как ей казалось самой, не поменялось, только добавились длинные беседы с кудрявым парнем, который всегда был на своём излюбленном месте со своим верным псом Ральфом. Он всегда был там, когда приходила Милли, и всегда оставался там, когда Милли уходила. Браун и сама не заметила, как их поначалу неловкие разговоры в первые дни стали более свободными и оживлёнными: они могли поговорить о чём угодно, о любой мелочи, которая только могла прийти в голову. И если раньше девушка немного отстраняясь слушала и старалась мельком поддерживать разговор, который был далеко от какой-либо серьёзной темы, то сейчас она понимала, ей это начинает нравится. Финн ей казался таким жизнерадостным и немного взрывным парнем, который мог вызвать в ней несколько, порой даже разноплановых, эмоций: в один миг ей хотелось хлопнуть себя по лбу или покрутить пальцем у виска, а в другой — слушать его и ничего больше. Но было ещё кое-что. Она стала баристой. Причём не просто баристой, а баристой, который принимает заказы только Финна Вулфарда. Девушка и сама не заметила, как приходить в кофейню и, проходя мимо парня, спрашивать у него кофейный напиток, которым он сегодня желает наслаждаться, стало привычно. Тёмно-серый фартук с красными буквами на груди вновь окутывал тело Милли; жужжание кофемашины и запах свежесваренных кофейных зёрен, а после долгая беседа с черноволосым постоянным клиентом кофейни, который встречал уже привычного ему баристу с улыбкой, и сразу же начинался разговор о всяком. — Знаешь, мне сегодня приснилось, что я был гитарной струной, — сказал ей Финн, когда они сидели вечером в субботу. Занятий вчера не было, а Джейкоб в этот день задерживался в юридическом офисе своего отца. Молодой человек намеревался присутствовать на встрече для подписания важных документов, а так как в будущем он будет работать под руководством мистера Сарториуса, то у парня была замечательная возможность получать практические навыки. Чего нельзя было сказать о Милли. Ричард Браун чуть ли не с пелёнок показывал своей дочери свою крупную компанию, рассказывал ей всякие мелочи о том, что и как устроено, и не забывал всегда упоминуть о том, что когда его дочурка подрастёт, то станет работать вместе с ним, а после и получит в наследство всё их семейное дело, которое до этого перешло к мистеру Брауна от его отца. И всё было так, как ему этого хотелось. Девушка исправно присутствовала практически на всех важных заседаниях, изучала документы и так далее. Но вот загвоздка. В отличие от своего Джейкоба, который был настроен решительно стать юристом и отдавался этому всем своим сердцем, Милли же, хоть и показывала своим родным, что это её безумно увлекает, на деле думала своем о другом. Она не слушала то, что говорят председатели и другие сотрудники её отца, хоть и делала очень заинтересованный вид. Она не вчитывалась в слова договоров, хоть и задумчиво сводила брови. Она лишь молилась о том, чтобы это закончилось как можно скорее, и как можно скорее вернуться домой или в кофейню «Stranger Things», где её уже ждала Наталия и стаканчик любимого флэт-уайта. Но за последние две недели появился ещё и человек в тёмных очках и с золотистым ретривером у его ног, который всегда приветствовал девушку громким лаем. — Гитарной струной? — улыбнувшись, спросила тогда Милли, ставя рядом с ним только что приготовленный корретто** для него и флэт-уайт для себя. — Ага. Пятой. Меня то натягивали, то ослабляли, когда настраивали инструмент, — ответил парень. — Ого, как странно, — сказала девушка, присаживаясь на соседний стул и потрепав Ральфа за ухом, отчего тот дружелюбно вильнул хвостом. — Ну, как сказать. А потом женские пальчики стали перебирать все струны и заиграла песня «Here Comes The Sun», — Финн, взяв чайную ложку, начал отбивать понятный лишь ему ритм. — Не знаю такой песни, — пожала плечами Браун, наблюдая за его движениями. — Это Битлз. Никогда не слышала эту песню? Here comes the sun. Doo, doo, doo. Here comes the sun, and I say… it's all right.***, — стал напевать Финн. Милли, прокручивая их этот разговор, перевела свой взгляд на Джейкоба, который закинул в сковородку белых грибов вместе с нарезанным филе курицы. Девушка воспроизводила у себя в голове голос Финна, который исполнил тогда отрывок из этой песни, и непроизвольно начала сравнивать его с голосом Джейкоба. Они были абсолютно разными. Низкий бас Вулфарда, исполняющий ретро-рок, буквально возвышался над тенором**** Сарториуса, который отдавал предпочтение поп-музыке. Рок и поп. Последнее может слушать практически каждый, а вот первый жанр музыки был на любителя. На очень большого любителя. Милли же, как и Джейк, слушала популярную музыку, которая отражалась в песнях Арианы Гранде, Маруна Файва, Сии, Тэйлор Свифт и т.д. Но она бы соврала, если бы сказала, что в ту субботу, вернувшись домой, она, чтобы удовлетворить своё любопытство, не включила эту песню группы Битлз. Но самой большой ложью будет то, что она ей не понравилась. — Господи, гитарной струной, — сказала Милли, приложив ладонь ко лбу. — Что? Джейкоб повернулся к ней лицом, вопросительно подняв брови. И только сейчас Браун поняла, что слишком погрузилась в свои мысли о кучерявом парне, который, судя по его вкусам в одежде, сбежал где-то из эпохи восьмидесятых в их двадцать первый век. — Да так, ничего. Мысли вслух, — ответила Милли, улыбнувшись парню. — Забавные у тебя мысли, — сказал он, раскладывая приготовленный обед по тарелкам. «Всё-таки услышал», — подумала про себя Браун, блокируя смартфон и откладывая в сторону. Джейкоб поставил на стол горячее картофельное пюре с жареной курицей и грибами в соусе терияки. Запах стоял просто превосходный. Сарториус всегда умел вкусно готовить, поэтому их обязанности по дому были распределены логичным образом: парень отвечает за еду, а девушка — за чистоту в квартире. — Милли, мне тебе кое-что нужно сообщить, — начал Джейк, беря в руки вилку. Девушка последовала его примеру. — Что такое? — У моего отца в его филиале, который в Нью-Йорке, будет проходить международная конференция. Мне нужно на ней присутствовать, потому что это очень важно, да и грех такой возможностью не воспользоваться, ну, ты сама понимаешь. Милли на это лишь кивнула. Конечно, она всё понимала. — И как долго тебя не будет? — спросила девушка, поддевая вилкой аппетитный кусок курицы. — Сама конференция идёт неделю, но мне нужно приехать на день раньше, а ещё помочь отцу с кое-какими бумагами. Последнее дня три займёт точно. Ну, получается, что одиннадцать дней меня точно не будет в Сан-Франциско. Одиннадцать дней? Одиннадцать дней она будет приходить в пустую квартиру понимать, что никто не придёт? Одиннадцать дней она будет просыпаться одна в кровати? — И когда у тебя вылет? — спросила она. Аппетит пропал моментально. — Завтра рано утром. В 6:41, — ответил он. Девушка опустила голову и подпёрла её рукой, согнутой в локте. Серьёзно? — Почему ты мне раньше об этом не сказал? — Прости, Миллс, мне сообщили об этом только вчера. Я хотел тебе сказать, когда вернулся из офиса отца, но тебя не было дома, а когда ты вернулась, то я уже отключился, — объяснился Джейк. — Кстати, — вдруг сказал он, — а где ты была вчера так поздно? У тебя же нет занятий по субботам. «Чёрт», — выругалась про себя Милли. Вчера она просидела в кофейне практически до её закрытия. Разговаривая. С Финном. — Мы с Сэди решили пробежаться по магазинам, а потом в кафешку зашли и заболтались, — быстро ответила девушка, теребя пальцы под столом. Прекрасно. Врать своему парню. Прекрасно. — М-м-м, — протянул он, прожёвывая. — И что? Приглянулось что-нибудь? — Да как сказать, — всего лишь чёртова песня Битлз, исполненная черноволосым парнем и находившаяся теперь у неё на повторе в плейлисте. — Нет, ничего. — Ладно, — пожал плечами парень, вновь уткнувшись в свою тарелку. — Ты вещи-то хоть собрал? — мягко спросила она. — Да, немного, — ответил он. — Прости, Миллс, мне очень жаль, что я оставляю тебя одну на долгое время. Ты будешь в порядке? — Да ладно, что теперь поделаешь, — выдохнула она. — Тем более, что это всего лишь одиннадцать дней, что может произойти? — уже с улыбкой сказала она. — Надеюсь, что ничего, — отразив её улыбку, ответил он, а потом медленно перекинулся через маленький стол, приближаясь к её лицу. — Я люблю тебя, — и быстро чмокнул её в губы, заставляя девушку прикрыть глаза всего на секунду. Одиннадцать дней. Всего лишь одиннадцать дней. Но порой этого бывает достаточно, чтобы полностью поменять жизнь человека.***
Милли проснулась от невыносимой жары, стоящей во всей квартире. Дышать уже было практически нечем, а работающий во всю мощь кондиционер никак не спасал, только надоедал своим противным шумом. Перевернувшись на другой бок и вытянув руку, девушка вновь ощутила пустоту рядом с собой. Уже прошло два дня, как уехал Джейкоб. Девушка лишь утром успела проводить его в аэропорту, а после вернулась к привычному ритму жизни, и только пустая квартира провожала её утром на учёбу и встречала вечером после тяжёлого дня. — Блин, и какого чёрта мы купили квартиру, которая выходит на солнечную сторону? — прошипела Милли, лениво выбираясь из постели. Лёгкая ночная майка с тонкими лямками противно прилипала к взмокшему телу. Погода была ужасной. Девушка никогда не любила жару, а постоянный переменчивый климат Сан-Франциско иногда разжигал в ней желание собрать все вещи и уехать куда-нибудь. Но на фоне всей этой неприязни была одна хорошая новость — сегодня выходной. По средам они не учились, а значит у Браун был день, который она могла со спокойной душой посвятить себе и провести его не в четырёх стенах. «Зато сегодня есть повод взять глясе*****», — подумала про себя девушка, выходя из душевой кабины. Телу стало гораздо легче, а прохладная вода заставила проснуться мозг от долгого сна. Вытерев насухо полотенцем свои волосы, девушка, обернув мягкую махровую ткань вокруг своей головы, повернулась к зеркалу и чуть не вскрикнула, закрыв лицо ладонями. Всего на секунду в зеркале вновь перед ней предстало то самое отражение с нарисованными красными буквами О, которые, как повязка, закрывали её глаза. Медленно убрав ладони от лица, Милли не увидела в зеркале ничего, кроме самой себя. Нормальной себя. И, выдохнув, она подошла ближе к раковине, отмечая про себя, что скоро ей такими темпами понадобится психиатр. Браун накинула на тело бежевый халат и прошла в гостиную, подходя к большому панорамному окну. Выйдя на солнце, девушка вновь почувствовала духоту. Улица за окном кипела жизнью: люди куда-то спешили, разговаривая по телефону или друг с другом, а кто-то просто шёл молча. На часах было уже девять утра, в животе неприятно урчало от голода. Поэтому темноволосая, кивнув самой себе и приятно потянувшись, направилась к холодильнику. Кофе пить совершенно не хотелось в такую жару, поэтому она достала упаковку холодного яблочного сока и приготовленную ещё вчера вечером овсяную кашу с бананом. Милли извлекла из нижнего выдвижного шкафчика, в котором хранились старые газеты и журналы, свой ежедневник. Присев на стол, девушка открыла зелёную книжку с изображение панды на обложке, смотря свои дела на сегодня: Сходить в магазин за продуктами. Посмотреть новое постельное бельё. Шоппинг займёт часа полтора точно, даже больше с учётом дороги, потому что хорошие товары для дома продаются в другом районе города, до которого добираться минут тридцать-сорок, а в такую жару — это просто ад, но смотреть на их изрядно потрёпанное постельное бельё серого цвета было уже невозможно. И тут девушка вспомнила, что у этого магазина есть и сайт, на котором можно отложить нужный товар, а потом приехать и забрать в течение недели. Обрадовавшись этой мысли, что не придется торчать в душном метро, набитом толпой потных людей, она вскочила за ноутбуком. Включив портативный компьютер, Браун быстро зашла на сайт магазина и открыла предлагаемый каталог. Она сразу же зашла в раздел однотонный тканей. Она всегда выбирала что-то классическое, без всяких рисунков или узоров, потому что это подходило ко всему и каждому было по душе. И когда девушка уже собиралась нажать на «Оформить заказ», её взгляд вдруг наткнулся на графу «Новинки», где под надписью высветилась картинка с алым постельным бельём, на котором были вышиты большие птицы с огненно-рыжим оперением — фениксы. Девушка с большими глазами осматривала яркую ткань и повернулась в сторону спальни. На самом деле вся их квартира была из пастельных и нейтральных оттенков: коричневые, серые, чёрные, белые и далее. И только сейчас Браун увидела эту настолько неожиданную необходимость в цвете, в ярком цвете. Нет, она любила эту нейтральность. Но в последнее время так надоело. Вновь вернув взгляд к экрану с привлёкшим её внимание товаром, Милли, подумав ещё раз всего секунду, нажала на оформление заказа, указав свои контактные данные, и выскочивший весёлый компьютерный человечек сообщил ей, что товар будет ожидать в магазине заказчика на протяжение семи рабочих дней.***
Солнце уже начало постепенно опускаться ниже, меняя свои ярко-жёлтые испепеляющие лучи на мягкие оранжево-охровые, которые лишь согревали. Милли шла по Оушен-Бич, направляясь в кофейню. На улице стало гораздо легче, чем было в первой половине дня. Это оказалось сложнее, чем думалось вначале. Температура за окном оказалось ещё жарче, чем ощущалось в квартире, хоть и солнечная сторона. Поход в продуктовый магазин, а потом ещё и возвращение домой с двумя огромными пакетами выбили из девушки все силы и желание идти куда-то вообще, что находится за пределами их однокомнатной квартиры. Поэтому она решила дождаться вечера, когда температура более-менее спадёт, и только потом пойти в своё любимое место, чтобы наконец-то исполнить своё утреннее желание — выпить холодного кофейного напитка. Перед взором появились стены кофейни, и Милли ожидала увидеть уже привычную картину, как Финн Вулфард сидит на своём месте, а Ральф нежится около него на траве, а когда Милли подойдёт ближе, то поднимет свою голову и громко гавкнет, чем спровоцирует её улыбку и улыбку на лице кучерявого парня, немного повернувшего своё лицо в её сторону. Но когда она увидела пустующую летнюю террасу, то немного опешила. «Странно, — подумала про себя Милли. — Решил дома что ли остаться в такую погоду?» Озадаченная она вошла в кофейню, задев дверной колокольчик дверью, и подошла к кофе-бару, за которым стояла Наталия и что-то помечала в своей тетрадке по расходам продуктов. Услышав звон, блондинка поднялась и увидела свою подругу, которую ждала ещё с субботы. — Привет, Милли, — поздоровалась бариста. — Как ты? — Привет, Нат, — улыбнувшись, кивнула Милли. — Всё в порядке. Жара сегодня, просто жесть. — Да, погодка совсем что-то разыгралась. Кондиционеров у нас, к сожалению, нет, поэтому довольствуемся одним вентилятором, — сказала Дайер, кидая печальный взгляд на единственного спасителя от сегодняшней напасти. — Что будешь сегодня? — спросила она, переводя тему. — Глясе, пожалуй. Очень хочется кофе и одновременно не умереть от испепеления, — ответила Браун, доставая из кармана отложенные заранее деньги, и положила их на маленькую миску. — Нет-нет, Милли, не нужно. Сегодня за счёт заведения, — махнула руками Наталия и направилась к кофемашине. — Что? — Ну, ты за две недели выполняла заказы Финна, поэтому уже наработала на три бесплатных напитка, — ответила бариста, не поворачиваясь к девушке. — Кстати, а где наш этот Курт Кобейн? — Курт Кобейн? Что? — с лёгким смешком спросила блондинка, утрамбовывая молотые зёрна. — Гранж. Ну, стиль в одежде. Вроде как солист группы «Nirvana» считается создателем этого стиля не только в музыке, но в одежде, — начала объяснять Милли. — Свободные рубашки в клетку поверх принтовой футболки. Кроссы или кеды. Потёртые джинсы. Бомберы, — перечислила девушка, вспоминая одежду, в которой она видела Вулфарда. — А ты, я смотрю, уже всё прочекала, да? — иронично подметила девушка, смотря на тёмноволосую через худенькое плечо. Браун мгновенно стушевалась, опуская взгляд вниз. Ну, да, несколько дней назад она, действительно, смотрела для себя, так сказать, теорию ретро. — Нет, я… — замялась Милли. — А что тут такого? — резко спросила она, чувствуя, как предательский румянец подступает к её щекам. Жарко просто в помещении. Просто жарко. — Да, ладно-ладно, успокойся, я поняла, — подняла руки Дайер в примирительном жесте. — Что ты поняла? — Да всё я поняла. — Нет, Нат. Ну-ка, объяснись… — начала Милли, но тут её прервал радостный голос блондинистой подруги: — А вот и Кобейн собственной персоной! Браун повернула голову в сторону большого окна. И действительно. Финн медленно шагал в сторону кофейни, следуя за Ральфом, который гордо, будто на параде, вёл своего любимого хозяина. Сегодня на нём была лёгкая, тонкая футболка в чёрно-красную полоску. Местами рваные бриджи и кеды. Про себя девушка заметила, что впервые видит, как он приходит в кофейню: обычно он её «встречает» здесь. И хоть это, на первый взгляд, выглядело сущей мелочью, но почему-то от этого у Милли на губах появилась тёплая улыбка. — Ваш клиент, коллега, — неожиданно подала голос Наталия, кидая ей рабочую форму. — Думаю, мне стоит поставить «Smells like teen spirit». Тебе это поможет настроиться на нужную волну, бариста Финна Вулфарда. — Нат! — возмутилась Браун, но блондинка уже ускакала в подсобку. Шумно выдохнув, Милли вновь посмотрела за окно. Черноволосый уже расположился за деревянный столиком, что-то говоря Ральфу, видимо, команду «Сидеть!», потому что пёс после сказанных слов мирно присел на задние лапы, широко зевая. Улыбнувшись такой картине, Милли вышла на улицу, привлекая внимание собаки: — Привет, мальчик, — поздоровалась Браун, протягивая к нему свою ладонь и потрепала по голове. — Привет, Милли, — подал голос Финн, заставляя девушку повернуться к нему лицом. — Хэй, — мягко сказала она, подходя ближе. — Как ты? — Нормально, жара, правда, просто жесть. Хотел прийти раньше, но когда выносил мусор, то чуть не сдох, поэтому решил дождаться вечера. — Хах, я тоже, — засмеялась девушка. — Пока продукты покупала в супермаркете, то думала, что залезу в морозильник и там останусь. Никто бы и не заметил. — И мимо какого отдела ты проходила, когда тебе пришла эта мысль в голову? — с улыбкой спросил парень. — С замороженной рыбой. — Ну, тогда измученную жарой тебя бы легко приняли за красную рыбу из всех морских гадов. — Ха, то есть я, по-твоему, морской гад? — подняв бровь, спросила Милли. — Радуйся, красная рыба считается деликатесом. Она очень вкусная, — пожал плечами Финн, с трудом сдерживая смех. — Тогда я тебе её в твой кофе и добавлю. — Рыбный глясе? А ты точно в этом уверена? — Более чем, — медленно растянула девушка, поправляя фартук. — Окей, тогда не забудь вместо шоколадной крошки посыпать сверху красной икрой. — Как жаль, вот именно сегодня у нас её нет, — наигранно печально ответила Браун. — Но ты же рыба — отложишь. Милли недоумённо вздёрнула бровь и слегка скривила лицо. Прекрасно, для полного кайфа ещё закадрового смеха не хватает. — Хорошо, Ваш глясе будет готов через несколько минут, мистер Чендлер Бинг, — сказала девушка, разворачиваясь к кофейне. — Ты смотрела «Друзей»! — восторженно подметил кучерявый. — Could it be more obvious? ****** — попыталась спародировать Милли и скрылась за парадной дверью. Глубоко вздохнув и выдохнув, темноволосая направилась за рабочее место, где уже стоял приготовленный глясе для неё. Самой Наталии не было возле кофемашины, видимо, ушла в подсобку. Браун достала нужные ингредиенты для приготовления холодного кофейного напитка и, прежде чем приниматься за работу, вновь посмотрела на летнюю террасу. — Я такой глясе сделаю, что ты запоёшь от наслажденья, Дез недоделанный *******, — прошептала девушка, доставая упаковку мороженого.***
Glee Cast — Rockstar
И это действительно произошло. Правда, обошлось без песен. Финн вначале, может, для того, чтобы позлить ради забавы Милли, долго скептически обнюхивал приготовленный напиток. — Да нормальный он, нормальный, — улыбнувшись и слегка прыснув в кулак, подала голос Браун, присаживаясь на корточки и ставя миску с прохладной водой перед Ральфом, который с удовольствием стал лакать прозрачную жидкость, наслаждаясь хоть каким-то избавлением от изнуряющей для него погоды. — Если бы я хотела тебя отравить, Финн, то я бы это сделала по-другому. — Умереть от отравления в местной кофейне, — протянул парень, делая глоток сладкого кофе. — Не самый желанный способ распрощаться с жизнью для меня. — А у тебя есть в этом предпочтения? — спросила Милли, поднося стаканчик себе ближе и захватывая губами трубочку. — Предпочту умереть от любви, — откинув голову и повернув её в сторону Милли, с улыбкой ответил парень. — Да ты прям Ромео. Яд, любовь. Джульетты, правда, не хватает, — подметила девушка. На это парень лишь улыбнулся шире и повернул свою голову к небу. И только сейчас Милли, находясь в таком ракурсе, впервые смогла совсем чуть разглядеть глаза. Она лишь смогла увидеть его длинные чёрные ресницы, которые чуть-чуть подрагивали. Тёмное обрамление и всего лишь, но от этого у неё — неожиданно для неё самой — стало покалывать на кончиках пальцев. Она никогда не видела его глаз. Она не знала: большие они или маленькие. Она не знала их цвет. Они были скрыты от мира, от неё. Но сейчас она, получив такой шанс хоть чуть-чуть приблизиться к его самой завораживающей и одновременно болезненной части, непроизвольно улыбнулась и отвела взгляд, словно боялась быть пойманной. — Когда-нибудь я с ней увижусь, — сказал Вулфард. Оба погрузились в молчание, нарушаемое только шумом волн и дуновением ветра. Милли не знала, что сказать дальше, а Финн… А Финн просто сидел рядом, смотря на небо всё ещё с запрокинутой головой. Ветер слегка поднимал его смолянистые кудри, одна его рука покоилась на столе, а другая держала поводок своего пса, который мирно лежал рядом с хозяином и кидал любопытные взгляды своих тёмно-карих глаз то на парня, то на девушку. Неожиданно раздался звонок, который, к облегчению Милли, нарушил тишину. Финн выпрямился и достал из кармана свой чёрный смартфон и, поднеся аппарат к ближе к губам, сказал: «Ответить», после чего приложил айфон к уху и начал: — Да, — подал голос он. — Да, привет, мам, — на последнем слове он слегка улыбнулся, от чего уголки губ Милли тоже дрогнули. — Я в порядке, да. Как Ник? Как отец? — спросил он, слегка приподнявшись и усевшись поудобнее. — Правда? И какой счёт? И на что спорят? Тогда жди, что сожжёт кухню к хренам просто. Да, прости, хорошо, — засмеявшись, сказал он. Из их разговора Браун поняла, что у него очень тёплые и близкие отношения с родителями. То, как он улыбался, не могло пройти мимо от взгляда Милли. Интересно, а когда она последний раз вот так общалась со своими близкими? — Да, мам, я помню об этом, — резко поникшим голосом сказал Финн. — Ещё есть время. Мама, я не хочу об этом говорить. Мам, я знаю, но я всё равно не сделаю этого. Мам, пожалуйста, давай не будем об этом. Девушка встревоженно посмотрела на парня, когда тот слегка отвернул от неё своё лицо, словно боялся, что она услышит то, что не должна услышать. — Хорошо, я понял. Да, я тебя тоже люблю. Пока. — И парень завершил звонок, блокируя смартфон и убирая его обратно в карман. — Мама звонила? — задала очевидный вопрос Милли, сообразив только позже. — Ага. Интересовалась тем, как я поживаю, — спокойно ответил Финн. — Прости за моё любопытство, — начала Браун. — Но… Ты живёшь один? — Не считая Ральфа, да. — И ты… справляешься? — осторожно спросила Милли. — Ну-у-у, — протянул он. — Поначалу я, ну, когда это случилось, вернулся к родителям, а после решил, что нужно и самому справляться с тем, что натворил. — Натворил? — Это… — внезапно стушевался Финн. — Не важно. Темноволосая на это лишь незаметно для парня кивнула. Её вдруг нахлынула огромная волна опасного любопытства. Что он имел под этим в виду? Что значит «натворил»? «Что произошло тогда, Финн?» — вопрос, который так и не слетел с её губ, но метался в её голове. — Скажи, который сейчас час? — внезапно спросил парень, допивая свой глясе. Милли достала из кармана фартука свой телефон. Уже был поздний вечер. Кофейня будет закрываться через полчаса. — Полвосьмого, — ответила девушка. — А солнце сейчас какое? Опиши мне его, — попросил он. — Заходящее. Сейчас закат, — ответила Милли, смотря на опускающийся диск. — Не, Логик, ты меня не понял, — Финн вновь повернулся к ней. — Что видишь ты? Опиши это, только слова должны быть твоими. Браун, немного не поняв его, вновь посмотрела в сторону океана. Она видела, как солнце медленно приближается к линии горизонта. Своими словами? — Солнце почти у горизонта, — начала она. — Ну, если большой палец выставить вперёд, то будет как раз это расстояние. Оно… Тёплого жёлто-оранжевого оттенка. Вокруг него небо переходит от жёлтого к красным, фиолетовым и тёмно-синим цветам. Сейчас, вон, две чайки пролетели, — продолжала говорить она, не видя с какой широкой улыбкой смотрит на неё кучерявый парень. — О, а ещё солнечная полоса на воде. Ну, дорожка. Она местами светло-светло-жёлтая, а где-то практически белая. И когда смотришь на это, то становится тепло. Тепло, а не жарко. Океан слегка покачивается будто. Ну, как-то так, — закончила она, повернув голову к Финну, и от увиденного его радостного и довольного выражения у неё проступил лёгкий румянец. — Спасибо, — просто сказал он, а после приблизил палец чуть ниже своего виска, к уровню своих глаз. — Я это увидел. От последних слов Милли опустила голову, пытаясь скрыть своё красное лицо, хоть и понимала, что смысла в этом нет. Она не чувствовала, что разговаривает с человеком, который не видит. Если быть честной, то за эти две с лишним недели она очень часто в процессе разговора с ним забывала о его слепоте, и только лишь изредка непопадавший взгляд и снаряжение его собаки напоминали об этом. Иногда ей было интересно, а что было бы, если бы тогда она сама вынесла его романо? Сколько бы ей потребовалось времени, чтобы это заметить? Финн так хорошо походил на обычного молодого человека, или это только ей так казалось? Но они разговаривали, подкалывали друг друга, иногда Милли могла швырнуть в него скомканную салфетку, когда он ляпнет что-нибудь идиотское. И Браун в душе понимала, что его способность жить как обычный человек, несмотря на то, что он не может видеть, стала вызывать не только уважение у девушки к нему, но и тайное восхищение. — Ребята, мы закрываться собираемся, — появилась Наталия, нарушая появившуюся атмосферу между двумя молодыми людьми. — Как глясе, Финн? — спросила блондинка. Парень сначала вновь посмотрел на смущённую Милли, а потом ответил: — На одиннадцать из десяти. Правда, она сегодня намеревалась провести эксперимент над моим желудком и бедными рыбами, — с нескрываемым сарказмом пожаловался Финн, закидывая ногу на ногу. — Как ужас, — отозвалась Дайер. — Как рыбки-то? В порядке? — Не знаю, спроси у Милли, у неё с ними много общего. — Заткнись, — прошипела Браун, кривя лицо. Серьёзно? Опять? — Я рада, — отозвалась Наталия, подмигивая Милли, на что та лишь закатила. — Вы, ребята, можете посидеть ещё здесь, а мне нужно лишь забрать посуду и фартук. — Да, конечно, — сказала Браун, вставая со своего места. Она аккуратно сняла с себя тёмно-серую ткань и, бережно сложив её, отдала в руки хозяйки. Дайер собрала их стаканы и пустую миску Ральфа и удалилась, кинув слегка прищуренный взгляд на свою темноволосую коллегу-баристу. Милли лишь выдохнула на это, устав от постоянных каких-то причуд своей подруги, и присела на своё место. Финн поглаживал ретривера, который положил свою голову ему на колено и наслаждался лёгким массажем. Это выглядело очень мило. По-настоящему. — Я не хочу идти домой, — вдруг сказала девушка, практически шёпотом. — А твой парень не будет тебя искать? — спросил Финн. — Нет, он… — начала она. — Он уехал по делам на несколько дней. На это Вулфард лишь кивнул, возобновляя поглаживания. Милли никогда не говорила о Джейкобе с ним. И не потому, что это Финн, а потому, что этого и не требовалось: он не спрашивал о нём. Он знал о нём только как в качестве факта. Никто он, ни как выглядит, ни его имени он не спрашивал, а Милли, исходя из этого, не видела смысла говорить о нём, в тайне упиваясь этим, потому что она и не хотела этого. Финн был единственным человеком, который при каждой их встрече спрашивал, как у неё дела, а не у неё с Джейкобом. — Как насчёт небольшой прогулки до станции метро, Логик? — задал вопрос Вулфард, удивив девушку своим предложением, которая, подумав всего секунду и поняв, что дома всё равно никого нет, ответила: — А давай, — согласилась она, поднимаясь со своего места. И Финн молча кивнул её, крепко хватаясь за поводок. Ральф, почувствовав движение, убрал свою голову с колен хозяина и встал на четыре лапы, широко зевая. Кучерявый парень медленно поднялся со своего места. Милли же, всё это время стоявшая уже под другую сторону от него, боролась с диким желанием как-то поддержать его, и всё-таки, не удержавшись, она спросила: — Может, тебе… помочь как-то? — неуверенно спросила она, выделяя каждое слово. — Хочешь пойти со мной под руку, Милли Бобби Браун? — спросил он, поведя бровью и ухмыляясь. «Вот маленький чертёнок», — подумала про себя темноволосая. — Пф, больно надо, — бросила она, делая два шага от него. — Моё дело — предложить. — Да ладно тебе, Милли, я шучу, — прервал её парень, заставляя её остановиться. — Не дуйся. — Кто сказал, что я дуюсь? — спросила она, поворачиваясь к нему. — Милли, я хоть и не вижу твоего лица, но могу чувствовать, что ты в меня уже сотни молний пустила, — ответил он, еле-еле сдерживая смех. — Это забавно. — Что же в этом забавного? — Ты забавно реагируешь на каждую мою подколку, но это мило, — просто сказал он, подходя к ней ближе, ориентируясь на её голос. — Но если то было предложением, то я с удовольствием приму Вашу помощь, мисс Браун, — на последнем Финн выпрямил спину и поклонился ей, а после согнул руку в локте, как бы приглашая её. — Не сильно наслаждайтесь этим, мистер Вулфард, — повысив тональность своего голоса, ответила девушка, делая лёгкий реверанс, и, подойдя к нему, аккуратно приняла его правую руку. Его кожа была очень тёплой по сравнению с вечно холодными пальцами Милли, которые всегда держали свою температуру ниже нормы в любое время года. Улыбнувшись ей, парень слегка дёрнул поводок, и они медленно зашагали к дороге вдоль Оушен-Бич.***
— Да ладно тебе, серьёзно? — удивлённо спросила Милли. Они шли по практически пустой аллее вдоль Тихого океана. Вокруг не было никого, не считая трёх людей, которые успели им встретиться, но и те быстро сворачивали в сторону высоких домов и шумный автомобилей. Солнце уже скрылось, и Сан-Франциско погрузился в темноту, зажигая свои яркие огни и сбрасывая с себя всю усталость, серость жаркого дня. — Серьёзно. Мы с Гейтеном провели в участке почти сутки, прежде чем за нами приехали родители, — ответил Финн, смотря вперёд себя. — И что же вы такое натворили? — Ну, нам было по двенадцать лет. Мы шлялись где попало, с кем попало, и творили что попало. Ну, тогда нас было четверо вообще, и, вот, одному из нас пришла идея попробовать украсть что-нибудь из магазина. Типа если не сделаешь, то покидаешь команду. — Это вы так доказывали свою смелость и мужественность? — спросила Милли. — Ну, типа того. Ну, поначалу всё шло хорошо: мы почти прошмыгнули через охранников, пока у Гейтена не выпала из-под куртки банка с шоколадным пудингом, — с улыбкой ответил Вулфард, поправляя поводок у себя в ладони. — Серьёзно? Шоколадный пудинг испортил вам всю операцию? — девушка уже не могла сдерживать смех. — Ага, в итоге нас двоих-то и поймали, а остальные успели сбежать. Ну, а потом полиция, участок, родители с Ником, крики родителей, наказание и так далее. — Ник? — Мой брат. Старший, — ответил Вулфард. — Какая забавная история. И сильно тебе влетело? — отреагировала девушка. — Ну, как сказать. Влететь-то, влетело, а вот последствия. Мама мне до сих пор припоминает это, а Ник всегда найдёт способ как подстебать надо мной, потому что, как он говорит, моё заплаканное лицо с упаковкой тампонов в руках нужно было видеть. — Что? Аха-ха-ха! Тампонов? Серьёзно? — в голос засмеялась Милли, чем спровоцировала лай Ральфа. — Эй! Это первое, что мне попалось под руку, когда они крикнули, что нужно бежать, — возмутился Финн. — Господи. Тампоны, Финн! И они оба засмеялись. Если его брат сделал фотографию того двенадцатилетнего Финна в полицейском участке, то Браун готова отдать все свои сбережения, чтобы только приобрести эту фотку, а потом использовала бы её против постоянно издевающегося над ней кудрявого парня с забавными веснушками на лице. — Мы с Гейтеном до сих пор отойти не можем. Каждый из нас в день рождения друг друга кладёт в подарок наши, так сказать, роковые вещи: я ему кладу шоколадный пудинг, а он мне — упаковку этих самых тампонов. — Лучшие друзья, ничего не скажешь, — прокомментировала Милли, всё ещё не убирая улыбки со своего лица. — Это точно. Кстати, мы на днях собирались встретиться. Могу тебя с ним познакомить, если хочешь, — предложил черноволосый, поворачивая к ней своё лицо. — Почту за честь, — мягко ответила девушка. И они двинулись дальше, замолкая и слушая шумы волн. Милли шла с правой стороны от него, ближе к проезжей части, чтобы, если вдруг проедет велосипедист, то он бы точно не задел парня. Они шли маленькими шажками, стараясь продлить эту прогулку как можно сильнее. Браун понимала, что не хочет возвращаться домой, в пустую и холодную квартиру. А с Финном ей сейчас было весело, спокойно, тепло. — Чем ты ещё занимался, когда был подростком? — спросила студентка, смотря на тёмные волны. — Ну, — протянул он. — Я был солистом и гитаристом в рок-группе. — Правда? — удивлённо подняла брови она, повернувшись к нему. — Ага. Мы не были знамениты как-то, только в своём районе Ванкувера. Мы делали каверы на свои любимые рок-хиты. Жили, не парясь. Зависали в нашем гараже. Просто весело проводили время. — И как же называлась ваша группа? — Calpurnia, — ответил он. — Что-то знакомое. По-моему, я где уже слышала это название. Погоди, дай-ка подумать, — подняла руку девушка, когда парень уже хотел ей что-то сказать. — Ну, давай, Логик. Включай свои чертоги разума. — Я идиот! — вдруг воскликнула она, слегка подпрыгнув. — Это же героиня из романа Харпер Ли «Убить пересмешника». Кальпурния. Она же домработница у них. Постоянно отшучиваться могла. Мне она нравилась. — Десять очков Когтеврану, — шутливо сказал кудрявый. — Думаю, почему Когтеврану, объяснять не нужно, — не спросил, а утвердил он. — А вообще я приятно удивлён, что ты знакома с этим произведением. — Читала его, когда училась в школе, но сюжета сильно не вспомню сейчас, — пожав плечами, ответила Милли. — Так, говоришь, что рок-группа. И как были дела? Вы выступали где-нибудь? — Ну, на всяких фестивалях или конкурсах молодых талантов. Мы ничего не выигрывали, но кайф от того, что ты стоишь на сцене перед толпой зрителей, — это ни с чем не сравнимое ощущение. Мы мечтали стать рок-звёздами когда-нибудь. Были наброски собственных песен. — Споёшь? — вдруг попросила Милли, смотря на него. — Ну, могу припев одной. Мы назвали её «City Boy». I am a city boy. You are a city girl. You date the city tool, — начал петь парень своим басом. — I am a city fool. I am a city boy. City boy. — Это было… — подала голос девушка, слегка зааплодировав ему. — Круто. — Спасибо. У нас были планы и на другие песни, но потом случилось то, что случилось, — снизив голос на последних словах, рассказал Финн. Милли слушала его и, совершенно не думая, что делает, слегка сжала его запястье, за которое держалась, а сверху положила вторую свою ладонь. Она не решалась поднять на него свой взгляд, и не стала ничего больше говорить. — Милли, — вдруг подал голос он, останавливаясь и поворачиваясь к ней всем телом. — Я знаю, что ты хочешь спросить, что и как произошло тогда, но… — он остановился, переводя дыхание. — Дай мне немного времени. Я обязательно тебе расскажу, просто это всё… Ну, ты сама узнаешь. — Конечно, — прошептала она, но парень её услышал, и его уголки губ чуть-чуть приподнялись. Дальше они двигались, вновь погрузившись в комфортную для обоих тишину. Никто не хотел что-либо говорить, а Милли просто наслаждалась этими минутами, этой тёплой погодой. Сквозь дуновение ветра она могла слышать равномерное дыхание Финна, который шёл рядом с ней, а впереди них вышагивал красивый золотистый ретривер по кличке Ральф. Когда они подошли к станции метро, то Милли выпустила его руку, вставая напротив Вулфарда. — Ну, что ж, спасибо за этот вечер. Было и весело, и классно, — сказала она. — Тебе тоже, — ответил он. — Кстати, насчёт встречи. Я могу тебе сообщить, когда Гейтен соберётся, только мне нужен твой номер. — Хорошо, продиктуй мне свой для начала, — попросила темноволосая, доставая свой телефон. Черноволосый выполнил её просьбу, и девушка, поднявшись к графе «Name», заполнила и её. — У меня под ложечкой засосало. Ты меня сейчас записала, как воришку-тампона? — спросил парень, вздёрнув бровью. — Было бы неплохо, но, к твоему счастью, я не настолько жестока, — не скрывая улыбки, ответила девушка. — Ну, рок-звезда, Finnie-boi, давай свой телефон. — Финни? — спросил он. — Что-то новенькое. Вулфард достал свой чёрный айфон и протянул его девушке, которая приняла его из его ладони и, разблокировав и зайдя в контакты, ввела свой номер телефона. — Я так понимаю, что записывать своё настоящее имя смысла нет, да? — спросила она. — Ты же всё равно поменяешь его на «Логик». — Какая догадливая, — ответил Финн, смотря на неё шутливо. — Милли Бобби Braaaawn. — Прекрати насмехаться над моим акцентом, — сказала она, пряча свою улыбку. — Ладно-ладно, — подняв руки в примирительном жесте, ответил Финн. Доделав всё, девушка вернула ему телефон. — Ну, мне пора. Тебе долго идти? — спросила Милли. — Да нет, тут всего около пятисот шагов и я на месте. — Хорошо, тогда до встречи, Финни, — сказала она. — До встречи, Логик. Браун попрощалась и с Ральфом и, пожелав парню спокойной ночи, направилась в сторону своего кондо, намереваясь поужинать и лечь спать, а перед этим, если позволит время, посмотреть серию сериала, который она подметила для себя вчера. Поднимаясь на лифте к своему этажу, девушка анализировала сегодняшний день и от каждого воспоминания ей становилось тепло на душе, а вспомнив вновь историю Вулфарда в детстве, она вновь засмеялась, прижимая ладошку к свои губам. Девушка извлекла из своего кармана телефон и посмотрела на новый созданный ею контакт, который отдельно от всех находился самым первым в её списке. Улыбка вновь посетила её губы, когда она стала прокручивать у себя в голове момент, где она вводит свой номер под шутки Финна. В его телефоне не было большого списка контактов, как успела подметить Браун, и только её номер под именем «Логик» был единственным, начинающимся с буквы Л. Но внезапно улыбка исчезла, когда она вспомнила. Среди всех имён. Нескольких имён. Она увидела одно имя, которое никак не могло быть в его телефоне, но оно было. Айрис Апатоу. _____________________________________ * Золотая свадьба — 50 лет совместной жизни в браке. ** Коретто (итал. Corretto) — кофейный напиток, в котором после приготовления эспрессо добавляют столовую ложку крепкого алкоголя: виски или коньяка (чаще всего), джина, граппы или водки (это редко бывает). Употребляют в холодное время года после еды, иногда с тростниковым сахаром или мёдом. *** Текст песни «Here Comes The Sun» by The Beatles был написан в 1969 году. У меня она ассоциируется с Милевен в третьем сезоне. :) **** Тенор — высокий мужской певческий голос, по высоте находится между контратенором (самым высоким) и баритоном (средним). ***** Глясе (фр. glacé) — эспрессо с шариком мороженого и мелкой шоколадной стружкой. Пьют в жаркое время года в охлажденном виде, подают в высоких бокалах с трубочкой. ****** «Could it be more obvious?» (англ.), что переводится как «И насколько же это очевидно?». Отсылка к герою комедийного сериала 90-х «Друзья» Чендлеру Бингу, который имел такую особенность речи, как выделение с помощью интонационного ударения слова be, что вызвало большой эффект среди фанатов — таким же образом стали подражать Чендлеру. ******* Отсылка к персонажу молодёжного музыкально-комедийного сериала «Остин и Элли» (2011-2016) Дезу, который, когда поедал свои любимые куриные пироги в кафе, всегда начинал петь (1 сезон 16 серия).