«Искал ли я мечты, подобные радуге, что пропадают столь быстро? Возможно, ты, как и я, блуждала в поиске стёртой мечты. Это не похоже на простую судьбу. Твои глаза устали после всего, в поисках похожих мест на мои. Не могла бы ты остаться во снах, прошу…» — Euphoria, 2018
«Посмотрев на последнюю запись, я осознала, насколько припозднилось моё появление на страницах этого блокнота. За это время у меня в жизни произошло немного, а вот в моей голове — предостаточно. Потому в этот раз запись будет больше обычного, прости, если отниму достаточно твоего времени. Иногда я прихожу к мысли, что много думать — это опасно. Но при всём при этом «думать» стало моим частым занятием, непроизвольным хобби. Наверное, мой пик Апогея в грустные дни достиг того, что я задумалась о космосе, а если быть точнее, то я рассуждала о тишине, которая присуща ему. Я даже не уверена, есть она там или нет, но почему-то мне кажется, что в космосе царит мёртвая тишина, вперемешку с мрачной темнотой. Представление всего этого навело на меня тревогу и жуть, которая довела кожный покров до мелких бугорков, называемых мурашками… Перечитывая последнюю запись (так я делаю крайне редко, честно), я заметила своё хорошее, вдохновлённое встречей с дядей настроение. Это настроение заметно отличается от моего сегодняшнего: там я была наполнена надеждами и мотивацией, но кто же знал, что, спустя чуть больше двух недель, я вновь впаду в пучину серых дней, ужасных мыслей с отсутствием желания делать что-либо. В последнее время я много плачу, действительно много. Не знаю, как это объяснить, как выявить причину, но я могу заплакать ни с того ни с сего, даже просто взглянув на тетрадь или же сделав невкусный кофе. Может быть, это причина бессонницы или загруженности с домашним заданием. В любом случае, ощущаю себя я, словно робот. 20 Две недели тому назад во время выполнения домашнего задания у меня не писала ручка. В конечном итоге я сломала её напополам, без преувеличений; ко всему этому я заплакала навзрыд, упираясь головой в поверхность стола. Думаю, мама услышала меня, раз спустя пару секунд оказалась рядом. Насколько я помню, она спросила, в чём дело, а я даже объяснить не смогла, представляешь? Просто плакала… После ещё одного скандала с отцом и матерью у меня был нервный срыв, из-за чего мама решительно сделала звонок психологу, которого однажды посоветовал мой дядя со словами: «В жизни всякое бывает. Иногда просто хочется выговориться незнакомому человеку, выявить проблему своего недомогания». Тот день помнится мне смутно, будто всё происходило вовсе не со мной; даже сейчас мне сложно воспроизвести в памяти многие моменты, да даже саму причину ссоры. Всё началось с их криков, ругани друг на друга. Монотонный голос отца становился всё громче, а я не выдержала, вышла из своей «крепости» и запечатлела картину, как его огромная рука прошлась с громким хлопком по лицу матери. Честно, я не знаю, что нашло на меня, но внутри, в районе грудной клетки у меня вспыхнуло пламя; некая ярость разрывала изнутри. Я плакала и толкала его, кричала чуть ли не самыми скверными словами, срываясь на крик, и вновь плакала… Не знаю, зачем пишу это сюда, но, кажется, меня до сих пор сжимает всю изнутри при воспроизведении ужасного фрагмента того дня. Помню, что мама дала мне успокоительное, когда всё стихло. Я вернулась к себе в комнату и упала на пол, начиная вновь рыдать, а после дубасить ни в чём не повинную стенку в комнате; я ревела, как ненормальная, и сжимала себе волосы на голове, совсем не переживая, что останусь вовсе без них. Я не помню, о чём думала на тот момент, но мысли были точно с не лучшим содержанием, можно сказать, сумасшедшими; такое бывает, когда одна мысль сменяется другой меньше, чем за секунду, а ты не знаешь, куда себя деть. Надеюсь, немногие испытают такое. Это страшно, на самом деле; в такие моменты ты понимаешь, что ты самое что ни на есть животное, с его повадками, которые, порой, до ужаса неконтролируемы. Позднее я более-менее успокоилась, но прерывистое дыхание после плача всё так же тревожило, вызывая позывы отрыгнуть. Помню, что я быстро оказалась в уличной одежде, а на выходе предупредила родителей о своей прогулке. Второпях я обула кроссовки, следом потянулась к ручке двери, дабы поскорее покинуть ненавистный дом, как на мгновение меня остановил голос матери. Верхняя часть тела выглянула из кухни, из-за чего я смогла увидеть тревогу в ее глазах. Быть может, её смутили мои резкие действия, но она даже отложила нож, которым нарезала продукты для ужина, и подошла ко мне. Рука её коснулась до моего плеча, несильно сжав его. «Только вернись», — расслышала я шёпот с её губ, который так и не хотел быть услышанным отцом в соседней комнате. Я так и не решилась посмотреть в глаза матери, щёки покрылись румянцем, будто… будто во мне тогда прочли все возможные тайны, разрушали все грандиозные планы. Боль пронзила виски, но я лишь еле заметно кивнула и скрылась за дверями дома. Но стоило двери сзади захлопнуться, я вновь зарыдала, мысленно возненавидев себя за малоприятное желание, которое, словно зараза, прицепилось к мыслям и не отставало. 21 Так, с чуть меньше двух недель я хожу к своему психологу два раза в неделю; госпожа А. действительно пытается помочь мне, но я не могу полностью раскрыться этой женщине; я уверена, она, как и все остальные, не сможет меня понять. Её слоган, мол, «я помогу тебе, ты можешь мне доверять», доводит меня до колеи всё больше с каждым нашим сеансом. Эта самоуверенность… она меня раздражает. Мой внутренний мир сложно воспринять другому; минуя время, я выстроила крепость защиты и расписала сказочную жизнь в своей голове, где одна мечта наслаивается на другую, окутываясь третьей… Я чувствую, что меня убивают все эти мечты, но проблема в том, что только ими я живу. Все чаще и чаще жестокая реальность заставляет вспоминать о себе, из-за чего хорошее настроение уходит в небытие, а слёзы рвутся струйками катиться по щекам. Как же это надоело. Мне надоело одиночество, но при этом у меня нет сил и желания заводить общение с кем-то…»
/«Это нормально, если я попробую на вкус поражение и провал и буду ходить с поникшей головой. Мы ещё молоды и неопытны, приберегите свои нервы…» — Never Mind./
«Бывают такие моменты, когда даже сам ты становишься ненавистен себе; даже ни сколько ненавистен, сколько незнаком, непонятен. Вот в такие моменты не баланс внутри себя ощущается в разы сильнее. Однажды я посмотрела в зеркало, в одно мгновение человек в отражении избежал моего же взгляда. Такое со мной часто случалось ранее, но именно тогда я ощутила недуг, растерянность, презрение со стороны карих глаз напротив; когда я подняла голову в следующий раз, всё, что я смогла увидеть, — было отражение моего же лица. Что же я несу? Что же я пытаюсь донести своими словами? По правде сказать, я не знаю. Как я уже писала раннее, мне трудно объяснить свои мысли кому-то другому; мне даже трудно описать это на листке бумаги, что уж говорить про разговоры с психологом, который считает, что нагрузка в школе давит на мою нервную систему. В день, когда я поругалась с родителями, я вышла прогуляться (я писала это ранее). Уже было темно, словно на дворе объявилась ночь в своём мрачном обличье, ничто не противостояло угольно-чёрному небу в тот вечер. Я шла в сторону своего обожаемого места, когда невольно заметила клочок травы вдалеке: он лежал ровно под дующим ветром, показывающий свою никчёмность, жалкость перед всей Вселенной, да даже перед тем громадным деревом, которое возвышалось в чуть больше, чем в метре от него. Забавно, но я подумала, что он, хиленький клочок травы, похож на меня. Почувствовав, что вскоре заплачу, я намеренно стала смеяться, будто сбежавший из психушки пациент, разгуливающий в одиночестве по улочкам города. Когда же я закрыла глаза, передо мной всплыл образ отца, прочищающего горло после очередного глотка из бутылки. Меня помутило, будто кто-то ударил в основание солнечного сплетения. В конечном итоге я добралась до желаемого пункта. Было настолько скучно, что в голове всплыла мысль пощекотать свои нервишки: я взобралась на бортик моста «Банпо», который разделял мостовую дорогу от пропасти и водных потоков. Отчего-то захотелось раскинуть руки по сторонам, почувствовать себя птицей или кем-то… кем-то до умопомрачения свободным. Наверное, будь кто-нибудь рядом, подумал бы, что я решила покончить со своей жизнью, но мне всего лишь сделалось любопытно; да и внушающие страх цвета ночного сеульского неба, казалось, бесконечно растянулись по всему зрительному полю просторов. Было завораживающе красиво; в тот момент я пожалела, что не прихватила с собой камеру. Мне до сих пор хочется запечатлеть мост «Банпо», что воздвигся над рекой Хан, в вечернее время суток. 22 Я медленно и аккуратно передвигалась по бортику с раскинутыми в сторону руками. На секунду тело дрогнуло, из-за чего я чуть не потеряла равновесие. В голову пришло мгновенное осознание, что в один шаг я могу встретиться со своей смертью, вся бы моя жизнь закончилась, если бы я умерла. На душе стало зябко от таких мыслей, почему-то мне было страшно… было страшно потерять дорогих мне людей. Но самое страшное — в тот момент я думала не о родителях и дяде, — я думала о BTS. По пути домой я решила пройтись другой дорогой, более людной, с большим количеством освещаемого тёмные улицы света. Нет явной причины моего тогдашнего желания; возможно, мне просто хотелось отвлечься от поедающих голову мыслей. Я смотрела на людей, которые занимались своими делами, шли в своём направлении; я наблюдала за семьями и парами, видела улыбки детей, слышала весёлый смех компании друзей. Всё казалось таким незнакомым. Честно, мне грустно от таких мыслей, ведь чем хуже я? Что со мной могло случиться, из-за чего я не могу наслаждаться такими же моментами с друзьями и семьёй, с любимым человеком? В тот момент мне захотелось побыстрее оказаться дома, включить песни BTS и забыться. Вновь. Но перед этим, на улицах своего города, я проходила мимо одной остановки, надпись на которой заставила меня остановиться. «Жить сложнее, чем умереть, не так ли? Вы всё ещё хотите жить?» — прочла я слова на стекле, выведенные синей краской из баллончика, из-за чего ход мой замедлился, а вокруг, казалось, жизнь приостановилась. В лёгких не хватало воздуха, и, наконец, очнувшись от несколько секундного ступора, я продолжила свой путь дальше, пусть и с жуткой дрожью в теле. Конец, он меня скоро настигнет, я это чувствую».
[Gangnam-Gu/Здание «Big Hit Ent.»/Сеул/Корея]
— Ужастики какие-то, — пробубнил НамДжун, вздыхая. Тот встал со своего рабочего места, направляясь за пределы музыкальной студии. В голове был каламбур, но на душе царила удивительная спокойность. НамДжун стоял, оперевшись о чёрный стол тазом; руки его замкнулись в районе груди, а задумчивый взгляд прямой линией устремился в светлый пол. Казалось, никто и ничто не сможет привлечь его внимание, но «увы» и «ах», пищание готового американо в кофемашине заставило парня встрепенуться. Терпкий американо обдал вкусовые рецепторы языка, заставляя Джуна блаженно прикрыть глаза. Многочасовая работа с песнями, а после долгое чтение немного утомили парня, да и тем более вечером ждала репетиция с группой, вызывая желание плюхнуться в мягкую кровать. — НамДжун, не желаешь перекусить? — раздался голос менеджера позади. — Было бы неплохо, — кивнул парень в ответ СеДжину, оставляя одноразовый стаканчик на поверхности стола. — Отлично, я тогда вызову доставку. Ты хочешь что-то определённое? Мужчина поправил свои очки, глядя на Джуна. — Я доверюсь Вашему вкусу. — Классика… — хмыкнул с улыбкой Ким СеДжин, направляясь в сторону выхода, очевидно, чтобы сделать заказ через телефон компании. — Хён, — неожиданно позвал Джун. — Хён, — повторил более уверенно, — могу я узнать номер человека, который пришёл сюда с директором бренда «PUMA»? Это возможно? Менеджер приостановился, прокашливаясь; казалось, он обдумывал всевозможные варианты. — М-м… Думаю, да. Зачем тебе, НамДжун? — Я… я хочу узнать кое-что по поводу блокнота, который мне передали. Нет-нет, там нет ничего страшного, — затараторил парень, завидев тревожный взгляд мужчины напротив, — просто меня действительно затронул этот подарок. Я бы… я бы хотел узнать побольше об его обладателе. — Насколько я помню… — Я знаю, что девушки нет в живых, но всё же… — взгляд НамДжуна пал вновь на пол, но после резко вернулся к менеджеру, — Вы могли бы мне помочь с номером? Тихий вздох Ким СеДжина гулко раздался в помещении, наполненным, на этот момент, мёртвой тишиной. — Хорошо, я постараюсь сделать это для тебя. — Спасибо, — выпалил Джун на выдохе, искренне благодаря менеджера. — Спасибо. В это мгновение от мёртвой тишина осталось вовсе ничего, вместо этого слух привлекла мелодичная музыка, что, словно лаврой, расплылась по второму этажу здания. — Юнги-хён? — задумчиво произнёс НамДжун, встречаясь взглядом с СеДжин-хёном. — Да, насколько мне известно, он хотел записать демоверсию с Адорой. — Серьёзно? Что за песня? Искреннее удивление озарило лицо Кима, ведь обычно Мин Юнги делился своими проектами с лидером. — Не знаю, — пожал плечами менеджер и, наконец, вышел, дабы сделать звонок. Новость о записи и возможной новой песни Юнги-хёна заинтересовала НамДжуна настолько сильно, что он прямо со своим американо в руках направился в сторону звукозаписи, откуда издавалась ласкающая слух мелодия и еле слышные поющие голоса. Постучав с пару секунд, НамДжун вошёл в студию, показывая рукой приветствие и одновременно, мол, «не обращайте на меня внимание, продолжайте». Усевшись на диванчик с краю, парень наблюдал, как за клавишами в наушниках восседал Мин Юнги, внимательно смотря в монитор компьютера, а не так далеко, прямо перед Джуном стояла Адора, чьё пение записывалось на высокий микрофон; казалось, они только начали работу, толком не зная, что из этого выйдет, но девушка была настолько уверена и профессиональна, что на секунду можно было подумать, что над треком работали длительное время, и вот, настал день очередной записи песни. С Адорой НамДжун пересекался не так часто, несмотря на то, что она являлась важной частью компании, одним из главных продюсеров BigHit Ent.; тонкость её пения всегда заставляло почувствовать лёгкость мысли, оно навеивало приятную теплоту каждому слушателю. Когда запись закончилась, и те двое сняли свои наушники, Джун не удержался, чтобы не похлопать. — Звучит круто! Твоя новая песня? Ты не говорил. — Сказать честно, я написал её вчера за… два часа, — хмыкнул Мин, перед эти задумчиво глядя в стену; наконец, он развернулся лицом к НамДжуну и Адоре. — Твой голос отлично подходит, мы не ошиблись, — кивнул тот девушке, показывая большой палец вверх. — Спасибо, но тут сколько не моя заслуга, сколько заслуга самой песни. Красивый текст и звучание, — ответила Дора, складывая лист с лирикой напополам. — Действительно замечательно, — кивнул Джун, — не хочешь её вписать в новый альбом? — «Хёр»? — от Джуна последовал кивок. — Над звуком нужно ещё поработать, я не определился с точным стилем песни, да и мне кажется, что смысл лирики не подойдёт по концепту, — монотонно бормотал Мин, раскладывая различные провода и технику для звукозаписи по своим местам, — думаю оставить её для другого релиза, а может, даже и микстейпа. — Как скажешь, — пожал плечами Джун, не смея возражать, ведь автор лучше знает, как и когда отправлять свою работу в свет. — Ну что ж… В таком случае я пойду, — поправила Адора свой хвост на голове, хватая с диванчика рюкзак. — Приятно было поработать, спасибо! — обратилась та к Юнги. — Всем до свидания, — кивнула уже двоим, поклонившись, и скрылась за дверью студии Мина, оставив парней наедине. — Так… о чём же песня? — О качелях, — хмыкнул невзначай Мин Юнги, показывая улыбку лидеру.______________
______________
______________
<center>«Я не хочу добавлять лишних слов. Я просто вновь напишу то, что думаю.
6. Настала очередь Мин Юнги.
Дядя? Брат? Друг? Я не могу понять, с кем именно ты ассоциируешься в моих мыслях. В любом случае, необъяснимым способом ты вызываешь в сердце уют, спокойствие и безопасность.
Хриплый голос да говор «с ленцой» вкупе с едкими комментариями и, порой, холодным взглядом некоторых может оттолкнуть, но не меня; я, как и любая другая ARMY, знаю, какой ты есть в действительности. Каждый раз, стоит мне услышать твою работу, твой голос, зачитывающий тот или иной кусочек замысловатой лирики, я… Я чувствую что-то необъяснимое. Хотя, быть может, это есть восхищение?
Каждый написанный тобою текст песни — трогательно-искреннее, искромётное, обладающее глубоким смыслом или едким значением искусство. Смысл сего заставляет задуматься о многих вещах, заставляет вдохновиться каждого поклонника.
Вдохновляет и твоя решительность. Я искренне рада, что такой человек, как ты, смог показать всему миру, что ради прекрасной мечты и музыки не нужно многое (деньги, связи, божья благодать и так по списку…), нужно лишь желание, талант и упорство.
Я знаю, что твой путь не был лёгок. Но, я думаю, это также выработало неплохой иммунитет к жизни, ко всему, извините за выражение, дерьму бытия, которое только может случиться с человеком. Считаю, что ты — тот, на которого стоит равняться, человек, которым стоит вдохновляться.
23
Знаешь, я много фантазирую — сопоставляю картинки несбыточных моментов. Они делают меня счастливее, будто на время я могу погрузиться туда, где мне хорошо. Ранее я воображала несколько моментов, где мы проводили время вместе. Наверное, звучит жутко, но зачастую мы просто вели диалог, рассуждали на важные и интересные темы. Я часто ощущала себя в комфорте и безопасности.
Исходя из этого, как бы не звучало глупо, мне кажется, что мы бы поладили. То есть я бы могла получить большой опыт, нескончаемое количество знаний; получить философски выстроенный ответ на заданный, терзающий душу вопрос. Наверное, я просто нуждаюсь в таком человеке, потому и пишу такую чушь, втайне мечтая о ней. Прошу прощения. В любом случае мне было бы комфортно просто разделять с тобой тишину. Слышала я где-то, что молчание в нужный момент приносит больше поддержки и понимания, нежели какая-либо болтовня; достаточно лишь одно молчаливое присутствие друга, которое покажет, что ты наконец-то обрел кого-то особенного в своей жизни.
Как-то ты сказал: «Тревога и одиночество — это мои друзья на всю жизнь». Ты также добавил после, что ты смог совладеть с этими «друзьями», смириться с их присутствием и искать верные решения в нужные моменты. Как бы я хотела научиться такому же… Думаю, в данный момент мне это необходимо, дабы все сомнения обошли меня стороной.
Наверное, моё небольшое «сообщение» для тебя подходит к концу.
Я не хочу давать тебе каких-то советов или жизненных напутствий, ибо кто я такая и чего я добилась для такой чести; я лишь прошу не осуждать меня, не осуждать моё решение. Твои песни меня многому научили и преобразили мышление. Я собираюсь сделать это не из-за того, что твоя мотивация, мотивация BTS — не была хороша; я делаю это потому… просто-напросто потому… что устала. Наверное, я просто слабая.
Прошу, в дальнейшем не давай другим отчаянным людям поддаться слабости».
24