[Gocheok Sky Dome/ Церемония MMA/Сеул/Корея]
— Так, парни, пока выступают остальные группы, у нас есть тридцать минут до конца церемонии, то есть до выхода на сцену. Не разбегайтесь, отдохните, стафф сейчас придёт с нужными вам вещами. Вы голодны? — за мгновение произнёс менеджер, словно эти слова ему давались не впервые; так оно и было, на самом деле. — Да, было бы неплохо поесть сейчас, — ответили пара мемберов, попивая воду из прозрачных бутылок, которые бликами отражали свет от подсветок на зеркалах, что были развешаны вдоль стены гримёрной. — Хорошо. Отлично постарался, — добавил после Седжин, наклоняясь к Чонгуку. — Вы все хорошо постарались, — подметил тот, обращаясь к остальным, получив в ответ взаимные, вымотанные улыбки. Ким Седжин похлопал макнэ группы по плечу, пока тот устало восседал на чёрном кожаном диване. Парень был истощён, казалось, сильнее остальных; Чонгук занимал главную позицию во многих элементах танца, поэтому парень работал на сцене, выжимая из себя последние соки. Менеджер покинул комнату, а между мемберами завязался разговор о выступлении, несмотря на сбитое дыхание и выступавший пот, что был вызван усердными движениями танца. Сложная усовершенствованная хореография даёт о себе знать, но ребята отлично справились, несмотря на ломящие мышцы и вымотанный взгляд. Но в зале они — фанаты, ARMY, которые мгновенье назад визжали от вида парней на сцене. — Целых двадцать минут… — растянулся Чимин на диванчике, блаженно прикрывая глаза. — Да, отдохните, парни, — хмыкнул НамДжун, удобно уместившись в чёрном кресле возле одного из зеркал. Лидер достал из своей сумки что-то наподобие книги, вновь погружаясь в чтение, отдаляясь от разговоров парней, будто вовсе не слыша их; НамДжун словно переместился в другой мир, чужую жизнь, как при чтении занимательного романа какого-нибудь американского писателя, но нет. В руках НамДжуна демонстративно показывалась тёмная корочка дневника СуДжу.«День вторника… Честно, я настолько истощена, что не знаю, как могу выводить эти буквы на листке. Ужасное недомогание — вот, что сопровождает меня весь день, да что там, весь последний месяц. Сегодня был наитипичнейший день из всех моим обыденных будней, но теперь я провожу их в полнейшем одиночестве. Наверное, поэтому я решилась взять ручку и раскрыть этот блокнот. Моим мыслям нужен выход из головы, а словам иметь хоть какое-то значение, хотя бы на данном листке бумаги. За весь этот промежуток времени я только успела разочароваться в самом дорогом мне человеке. И это вовсе не парень, в которого я влюблена по уши. Это Наён — подруга, что занимает отдельное место в моём сердце, которое, к вниманию, привередливо лаконично. Наён является для меня единственным близким другом, которому я могу довериться, хоть и не полностью рассказывая о своих проблемах. Она — единственная, кто знает обо мне больше, чем нужно, больше, чем я бы сама желала, но самое что ни на есть отчаянное из этого всего — это то, что, кажется, теперь и Наён стала для меня совершенно чужим человеком. Страшные слова, особенно когда ты посвящаешь свою жизнь другу, разделяя с ним моменты непростой подростковой жизни. Но даже эти моменты самые что ни на есть важные для тебя. Сегодня, приходя в школу, я в очередной раз улицезрела только улыбки Наён, что проскакивали из противоположного угла помещения, когда та проводила свое время в другой компании. Я даже, чёрт возьми, не знаю, как это случилось, а главное — из-за чего, ведь только пару недель назад она говорила, насколько противны ей эти люди, насколько ей отвратительно их поведение и величественные улыбки, когда те проходят по коридорам школы. Но каков итог? Теперь моя подруга лицемерная тряпка, которая готова улыбаться людям, с которыми у неё совсем нет желания говорить. А всё ради чего? Никчёмной славы и завистливых взглядов, или, может, неведомого статуса, до которого остальным нет дела? Беспредельно обидно и противно осознавать такое, ведь Наён мне не чужой человек. Так моя «подружка», что надела на себя скрытую маску лицемерия, теперь огородилась от меня стеной. Стеной настолько колоссальной тонкости и прозрачности, что я могу мельком лицезреть её холодный взгляд в мою сторону, когда мы проходим мимо друг друга. Наиболее печальное для меня и от чего я упрекаю себя: попытки разобраться, в чём проблема. Я, опуская себя ниже земной коры, подходила к Ким Наён и пыталась поговорить, завести диалог, дабы перейти к самой сути, проблеме. Но что было в ответ? Опущенный взгляд и странная улыбка, что больно кольнула тогда в сердце. Ответы её были сверхкороткими и незначительными, будто она боялась истратить весь свой словарный запас на такую личность, как я. После того раза мне стало настолько противно, что, кажется, этот холодный взгляд и голос оставил ожог где-то внутри, и я, сквозь боль и тревогу, решила отдалиться от Наён точно так же, как и она от меня, теряя всю надежду и желание иметь хоть что-то общее с этим человеком. Человеком, что когда-то отражал меня саму. Строить из себя сильную весьма непросто, тем более сдерживать обиду и порой даже слёзы, которые норовят выйти наружу в любую минуту из-за предательства дорогого человека. Так, уже с неделю, я слоняюсь по коридорам школы, отсиживая томительные уроки, которые стали в разы скучнее без «подруги», да даже Юн Чосон по причине болезни не появляется в школе — второй человек, который хоть как-то может скрасить моё одиночество. Самое шибкое — моё возвращение домой; только тогда начинаю ощущать всю тяжесть да груз на плечах, что пыталась скрыть в школе несколько часов подряд за стойким, порой даже холодным, взглядом и улыбками при незначительных разговорах с одноклассниками. Внутри так и терзает досада, а приходя домой и закрываясь в своей комнате, уже в первые мгновения чувствую мокрый поток, что скатывается по щекам, норовя упасть на пол или на рабочий стол, — как придётся. Неприятно получать пощёчину, а после ещё проводить свои будни в одиночестве, ни с кем не говоря. Я люблю одиночество до поры до времени. Но когда эта пора продолжается с больше, чем две недели, признать честно, начинаешь чувствовать себя никому не нужным и угнетённым своими же мыслями, разговорами с самим собой». <center>4
«Недавно я вдумалась в слова НамДжуна о Чимине. Лидер сказал, что Чимин нуждается в общении. Теперь я знаю, что Чимин, как и я, боится одиночества, он молчит об этом, но постоянно требует внимания, дабы не оказаться в стороне со своими же угнетающими мыслями. И я понимаю его. Оказаться в одиночестве — это страшно, а не иметь людей, с которыми можно поговорить или возможность выговориться — сверх адского наказания. К сожалению, я испытываю это наказание, и ни я, ни кто-либо другой не знает, сколько это ещё продлится. Но в голове тут же всплывает вопрос: «Разве я одинока, если на стене в моей комнате висит семь парней, что улыбаются мне искренними улыбками, разве я одинока, слушая песни с пронзительным смыслом в текстах, что говорят о непростой жизни подростков, которые боятся говорить об этом вслух?» Нет, у меня есть BTS, а я есть у них. Мы дополняем друг друга, так ведь?..»</center> — Джун-хён, ты будешь острую курицу? — спросил Чонгук, вырывая НамДжуна из занятного чтения. Ким растерянно глянул на парня перед собой, а после перевёл взгляд в центр комнаты, где уже виднелся накрытый стол с низкой царгой, на котором виднелись коробки с едой из доставки. Парень был смущён и чуточку зол. Зол не потому, что Чон отвлёк его от чтения; парень попросту проникся историей и написанным текстом Джу, что, казалось, прочувствовал все её эмоции и чувства на себе от беспощадной дружеской ссоры; Ким даже разозлился на саму Наён за её отношение к подруге. Тот желал узнать, по какой причине Наён так паршиво обошлась с СуДжу. НамДжун настолько увлёкся содержанием, что даже не заметил, как менеджер занёс еду, и не услышал восторженные возгласы мемберов, как это бывает обычно. — Острая курица? — наконец произнёс лидер, повторяя слова Чонгука, будто проверяя, не послышалось ли ему. — Нет, не буду. Ты же знаешь, я не переношу острое, — смягчился Джун, осознавая, каково его настроение. — Точно, извини, — кивнул макнэ в ответ, кладя в рот очередную ложку риса. — НамДжун, ты что там читаешь? Даже игнорируешь наши шутки, — кинул Хосок. — Это подарок фаната, что-то типа альбома-дневника. Сам ещё не могу разобраться, — парень отложил дневник на стол с косметическими продуктами и пододвинул к себе блюдце. — Но содержание интригует и вызывает интерес. НамДжун давно всё понял, но объяснять пока парням не решился. Лидеру казалось, что он сам должен проникнуться историей Джу до конца и только потом делиться своими мыслями о прочтенном. — Здорово. — Да. Просто удивляет, насколько могут быть удивительны наши фанаты. — Кстати, насчёт ARMY, — подметил Чимин, после втягивая сок из трубочки. — Они были такие громкие сегодня. — Это оправдывает наши старания, — кивнул в знак согласия Хосок, закидывая палочками кусочек курицы в рот. — Да, я каждый раз поражаюсь столькому количеству ARMY-бомб в зале, несмотря, что это даже не наш концерт. — Именно, — улыбнулся Намджун. — Они ожидают многого от нас, потому отдают столько внимания и усилий, именно поэтому нам нужно отдавать отчёт своим действиям и стараться из последних сил взамен. Вы знаете это, парни, верно? — Девиз БантанСонёндан, — подметил Джин, кивая палочкам для еды в воздухе, а после глотнул газировки, вызывая своими словами смех у остальных мемберов.____________
После перекуса до выхода оставалось не больше десяти минут, но Джун, поев, всё же решил дочитать запись СуДжу, вновь проникая в мысли этой девушки. Джуну казалось, что теперь он может слышать её голос, несмотря на то, что он не имел представления, какова внешность Джу. Но это последнее, что волновало парня.«Теперь я понимаю, что из моей жизни может уйти множество фигур, может предать сотни людей, но только музыка будет на моей стороне, только эти семеро сильных, уверенных в себе, на первый взгляд, парней, будут поддерживать меня, несмотря ни на что. Они волшебным способом внушают доверие и спокойствие. И я доверяю им, я надеюсь на них. Сейчас смотрю один из выпусков «Run BTS», который хотела посмотреть ещё на первом уроке в школе, устремив взгляд в окно, где обильно тогда лил дождь, а небо заплыло тёмной пеленой туч. Хорошая погода для просмотра фильма в пледе у себя в комнатке, но никак не за партой в кабинете истории. Таким образом я поднимаю настроение, внедряя позитив в мысли и желание хоть что-то делать, двигаться дальше, да просто жить. Я могла бы беседовать томительно долго на тему моей любви к этой группе, но любой бы собеседник повесился уже на первом часе моего монолога. Но ещё больше я могу говорить о Пак Чимине. Этот парень покорил моё сердце с первого взгляда на монитор компьютера (смешно звучит, правда?), а когда я услышала его голос, то в сердце что-то ёкнуло, погружая в мысли о прекрасном Пусанском мальчишке с щёчками, как два рисовых мо́чи, да ростом, не сильно отличавшегося от моего. Несмотря на его удивительную внешность, я поражена его стойкостью и настойчивостью во всех планах. Он всегда старается превзойти себя, отдавая все силы; это касается как и вокала, так и танцев. «Удивительный» — вот определение, что подходит этому человеку. Сначала я уделяла достаточно внимания внешности, как и Чимина, так и всех участников группы, но теперь я смотрю глубже; теперь я задумываюсь о серьёзных вещах, нечто вроде их проблем, переживаний, страхов. В какой-то момент до меня дошло: они такие же люди, как мы все, со своими причудами и историями, которые никому неизвестны или известны, но не прочувствованы полностью и до тончайших подробностей. Мы никогда не сможем узнать через улыбчивые фотографии и видео с ток-шоу, программах и интервью, что творится на душе и в мыслях у этих парней. На первый взгляд кажется, что они искренне, возможно, так и есть, но я больше чем уверена, что мемберы скрывают своё настоящее самочувствие под масками улыбок и позитива, а после съёмок, где нет камер и лишних глаз, их улыбка исчезает, хмурятся брови и издаётся вздох, показывая, что они вновь погружаются в свои собственные рутины переживаний, бог знает, чего. Даже сейчас, смотря шоу с BTS, я улыбаюсь их лицам в ответ, но одновременно задумываюсь, о чём по правде думает каждый из них. Своим позитивом они помогают мне и остальным ARMY поднять настроение и идти дальше, но что я могу сделать для них в трудный период их жизни? Как я могу вызвать улыбку на их устах и заставить из лёгких вырваться смех, дабы хотя бы на минуту в их разуме испарились плохие мысли? Глубоко в сердце, я надеюсь, что мемберы счастливы, что эти парни не испытывают корящие мысли об угнетении самого себя. И я всеми фибрами души не желаю, чтобы когда-нибудь это дошло до предела, ведь айдолы — одни из самых слабых людей, которые не всегда могут справиться со своими проблемами и давящей на них публикой, чрезвычайным вниманием. И даже в такие моменты они не смогут услышать мою поддержку и слова среди столького количества людей, желающих оказать такую же помощь для них. Дрожь по телу проходит, вызывая озноб от одной лишь мысли…» 5
— Парни, осталось меньше двух минут. Пора выходить, — прозвучал голос менеджера, отвлекая Джуна от активного чтения. НамДжун, только когда остановился читать, почувствовал, как сильно бьётся его сердце, как сильно вспотели его руки, посему уголки страниц дневника малость обмякли. «Ах, девчонка, ты что творишь?» — пронеслись мысли в его голове. Но его мысли были обоснованы, ибо парень почувствовал, как к нему залезли в душу или, подобно как, зашли за кулисы, видя всю правду, прочитывая истину с доскональной точностью. НамДжун вздохнул и, кинув взгляд на последние записи чёрной пастой, отложил дневник СуДжу, наконец, погружаясь в реальность, где сейчас перед ним лежит ответственность — достойно выиграть награду.___________
— Чимин, — позвал НамДжун парня. Светловолосый остановился в проёме двери, собираясь с остальными мемберами покинуть здание. — Что-то случилось, Джун-хён? — развернулся тот, смотря на лидера, что в спешке собирал свою сумку. — Не совсем, я просто хочу тебе кое-что сказать, прочитать, вернее. — Парни, вы скоро там? — в дверях показался менеджер, он говорил с кем-то по телефону, одновременно торопя Пака и Кима. — Мы сейчас сразу в общежитие, так что нужно поживее. — Сделаешь это по пути? — спросил Чимин, смотря на НамДжуна, на что тот кивнул и, уместив руку на плече младшего, вышел с ним из небольшой комнаты. — Так что там? — ожидающе спросил парень, смотря на лидера снизу вверх. Разница в росте не колоссальная, но Чимину всё равно приходилось поднимать голову вверх, дабы заглянуть в глаза лидера. — Секунду, — кивнул Ким, раскрывая блокнот в своих руках. — Это всё тот же подарок от ARMY? Тебя он так зацепил? — спросил обладатель пухлых губ, образуя на своём лице улыбку, ведь Чимин так же любил подарки от фанатов, но больше парень питал симпатию к самим ARMY. — Ах, да, — улыбнулся лидер, показывая свои ямочки и опуская голову вниз. Парни продолжила идти по длинным коридорам здания, где проходила церемония награждения музыкальной премии, и Джун на ходу начал читать текст последнего абзаца, написанный чёрной пастой.«Следующие строчки посвящены Пак Чимину. Я не успела высказать это при встрече из-за ограниченного времени меньше, чем минута, но я всё ещё хочу, чтобы Пак Чимин задумался об этом»,
— прочёл сначала Намджун, улавливая заинтригованный взгляд Чимина. — НамДжун, что это? — Я не знаю, как объяснить. Давай просто прочитаем? Чимин не ответил, лишь кивнул, проходясь рукой по волосам, откидывая их назад.«Ты всегда работаешь над собой, будто никак не можешь дойти до совершенства, показывая лучшую версию себя. Твои попытки улучшить вокал, работать над голосом, навыками танца, формой тела, способностью говорить на других языках — это прекрасно. Но ты сам знаешь, если делать это, не наслаждаясь своим занятием, а просто-напросто заставляя себя, испытывая свой организм — из всего этого не выйдет ничего путного. Я хочу, чтобы ты, Чимин, понял, что ненавистники и хейтеры будут всегда; всегда найдутся люди, которые готовы порвать пятую точку, дабы сделать другому человеку больно, тем самым, как гадюки, впрыснуть яда в разум человека в виде слов и поступков. Но таких людей затмевают лучшие персоны, что всегда на твоей стороне, те люди, которые будут готовы, которые поймут и будут рады отдать огромное количество поддержки в ответ, даже на самые первые попытки хоть что-то сделать, дабы не стоять на месте. Любая оплошность, что ты совершишь, будет малозаметной щепкой в стоге сена; поверь мне, она мгновенно растворится в громадной любви всех фанатов. Сорвавшийся голос при выступлении — он будет неощутимым, он будет ничем по сравнению с остальным, что ты продемонстрируешь на выступлении; пухлые щёчки, которые ты захочешь убрать, моря́ себя диетами, станут предметом обожания; хриплый голос от алкоголя заставит миллионы девичьих сердец трепетать, а некоторые ошибки заставят смеяться и греть душу в тяжкие времена. Я знаю, что любой промах перед камерами или на концерте кажется тебе громадным. Эта ошибка будет ещё долго преследовать тебя, проникая в голову и мысли. Огромное давление перед публикой провоцирует голос на дрожь, вызывая ещё большее беспокойство. Ты чувствуешь вину, но это не стоит твоих нерв и переживаний. Мне очень жаль, что ни я, ни кто-либо другой не сможет повлиять на это, ведь это твои мысли — это сам ты. "Иногда мы пытаемся показать себя с лучшей стороны, продемонстрировать себя так, как хотят видеть нас другие. Но в этот момент мы забываем самое главное — важнее стать личностью, нежели чьим-то шедевром…" И в рассуждении сего, Чимин, хочу тебя разочаровать, но ты будешь удивителен и любим в любом случае. ARMY всегда восхищались и будут восхищаться тобой, поэтому живи так, как тебе комфортно, не нужно выдумывать, что в тебе что-то не достаёт, не нужно меняться для других, показывая себя ненастоящего, тем самым, выматывать себя; ты знаешь, сожаление не поможет. Постарайся принять себя таким, какой ты есть на самом деле. Семья, друзья, фанаты всегда примут тебя настоящего, главное, чтобы ты принял себя таким. ЛЮБИ СЕБЯ». 6
Видя точку в предложении, НамДжун прекратил чтение вслух. Лидер глянул на Чимина, что за всё это время замедлил свой шаг до предела, как и сам Джун; парни после вовсе остановились перед чёрным выходом из здания. Чимин молчал, смотря на тёмный ковролин, что покрывал пол всего помещения. — Кхм, — прочистил горло Джун. — Извини, если сильно тебя нагрузил, просто… — парень глянул в лицо Пака, что по-прежнему смотрел себе под ноги. — Просто эта девушка, ARMY, она попросила прочитать это и я… я не смог не… Чимин поднял голову, смотря на лидера. Блестящие глаза Пака бегали с одного темного зрачка хёна на другой, а губы слегка приоткрылись из-за волнительного дыхания, что вызвалось туманными, мимолетными воспоминаниями.______________________
Вспышка.
— Привет, как тебя зовут? — улыбнулся Пак фанатке, что показался за столом напротив. — Моё имя Дж. Вспышка. Блеск глаз. Улыбка девушки показалась из-под маски. Смех брюнетки раздался отдалённым звоном в ушах. Вспышка. Пожатие рук. Холод от тонких кистей брюнетки. Вспышка. Протянутый конверт с надписью 'LOVE YOURSELF' ______________________
Чимин, наконец, сглотнул, после чего тот ответил дрожащим голосом: — Хён, я помню её. Я помню эту девушку.