Глава 17. Вне зоны доступа
30 июля 2019 г. в 21:41
«С любимыми не расставайтесь, Всей кровью прорастайте в них. И каждый раз навек прощайтесь, Когда уходите на миг…»
Этой ночью Кирилл впервые за всю неделю спал так хорошо. И пусть уснули оба уже под утро, зато проснулись в объятиях друг друга. Разве уже от этого любое утро не станет добрым? Оставив этот риторический вопрос на потом, Гордеев открыл глаза. Вера посапывала совсем рядом, уткнувшись ему в бок. Возможно ли удержаться от улыбки при виде этого зрелища? Кирилл вот не смог. Аккуратно коснулся ладонью её щеки, убирая упавшие на лицо пряди волос. Где-то на тумбочке тренькнул мобильный. По привычке Кирилл подобрал телефон, вглядываясь в сенсорный экран. Лишь гораздо позже до него дошло, что спросонья он перепутал Верин телефон со своим. «От кого: Егор Вера, спасибо за чудесный вечер. Надеюсь это как-нибудь повторить». Ладонь сама сомкнулась в кулак, сдавливая мобильный так, что боковые кнопки у того хрустнули. И Вера открыла глаза от непривычного звука. — Кирилл, ты чего? — немного испуганно спросила она, сталкиваясь с непривычно — ледяным взглядом Гордеева. — Это я-то чего? Вот, почитай, — угрюмо ответил он, протягивая ей телефон и наблюдая за тем, как Вера читает сообщение, — Ну? Как оправдываться будешь? Пару секунд Вера молчала, пытаясь окончательно проснуться и привести мысли в порядок. Ещё секунда ушла на осознание ситуации. А затем выдохнула про себя, чуть расслабившись. — Мне кажется, ты всё неправильно понял… — Так объясни мне. Кто такой Егор и что у вас был за «чудесный вечер»? Как раз в то время, когда меня не было в Питере?! — Это мой московский одноклассник. Мы просто посидели в ресторане, поболтали. — Вдвоём?! — Нет! То есть да, — Вера обречённо выдохнула, запутавшись во всём, — в итоге вдвоём. Кирилл, уверяю, тебе не о чем беспокоиться, это… — Ты ходила с ним на СВИДАНИЕ?! — Кирилл продолжил допрос с двойной энергией, машинально отодвигаясь от Веры на край кровати. — Не на свидание! Он позвал встретится одноклассников, должны были быть ещё трое человек из нашей старой компании, но они не смогли. — Ещё трое ваших одноклассников. Из Москвы. В Питере. И все «не смогли». Вер, ты сама-то себе сейчас веришь? — Гордеев скептически выгнул бровь. — Они живут в Питере. Что тут такого невероятного? Он сам всех позвал, но в последний момент никто не смог, поэтому мы и были вдвоём. Ну посидели — поговорили о школьном времени, ничего особенного. — И что же? Было что вспомнить? — Ну да, мы ж встречались с ним в шко… — Вера осеклась, понимая, что, наверное, не стоило этого говорить. Кирилл выдохнул, закрывая глаза, будто бы пытаясь взять себя в руки. Вере даже показалось, будто бы про себя он считает, чтобы контролировать своё поведение. Но когда он открыл глаза, то внешне был абсолютно спокоен. — А. Ясно. Всё понятно. — Что? Что понятно? Кирилл, между нами ничего не было, мы просто поговорили. Почему ты мне не веришь? — Вера заметно разнервничалась и уже чуть ли не перешла на крик в попытке убедить Кирилла. — Да верю я тебе, верю, — произнёс он спокойным, но по-прежнему недовольным тоном, — Если бы я думал, что между вами ЧТО-ТО было… Кирилл сделал паузу и тяжело посмотрел Вере в глаза, кажется, удовлетворился тем, что она не отвела взгляд и продолжил. — В противном случае, думаю, мы бы с тобой уже не разговаривали. Расскажи вот мне только, а как он тебя вообще нашел-то? — Он афишу спектакля увидел. И пришёл на моё выступление… — Ясно, и решил, значит, закрыть гештальт, — заключил Кирилл с долей иронии в голосе. — В каком смысле? — В постельно-горизонтальном. Вера нахмурилась. Ей явно не нравилось, какой оборот стал принимать их разговор. Хотелось яро протестовать, возмутиться, доказать его неправоту. Но с другой стороны — заступаться за Егора не хотелось тоже. «Вот и как помириться с этим упрямым истуканом?» — обречённо подумала она. Но уступать не собиралась. — Что ты несёшь? Да у нас даже мыслей таких не было в те годы. — Ну у тебя, может, и не было. А у него, если чего и не было, так это решимости. Я, в отличие от тебя, был 16-летним парнем, так что знаю, о чём говорю. Далеко не у всех из нас в голове цветочки и гулянья за ручки. Вер, ну нельзя же быть такой наивной. Ты правда что ли поверила, что вы были вдвоём, потому что никто не смог больше? Ну что за «розовые очки»? Невольно Вера ощутила себя школьницей, которую отчитывает более старший товарищ или брат. Знакомое чувство, позабытое много лет назад. Гордеев, кажется, вошел в раж. Только вот она больше не девятилетняя девочка, и ему уже не четырнадцать. — Лучше уж розовые очки, чем только чёрные краски, как у тебя! — возразила она, прикусив губу. — Ладно, проехали, — смиловался Кирилл, — я тебе верю, просто хочу, чтоб ты с ним больше не виделась. — Да я и не планировала, успокойся уже. В доказательство своих слов Вера взяла телефон в руки и стала что-то с пылом строчить. Повернула экран к мужчине, показывая сообщение: «Нет, прости, не получится, слишком много работы». На лице Кирилла не проявилось ни капли удовлетворения. Он снова нахмурился, и Вера с трудом удержалась от того, чтобы не накрыть его подушкой и не начать душить. — А про работу ты зачем написала? Это не очень-то похоже на окончательный отказ. — Ну иначе бы было слишком грубо. — Главное, чтобы в следующий раз, ты не согласилась, решив, что «слишком грубо» отказывать повторно под предлогом работы, — заметил Кирилл с изрядной долей скепсиса. — Хорошо, в «следующий раз» я отвечу, что у меня слишком ревнивый мужчина. Так лучше? — Отлично. Хотя стой, что значит «слишком ревнивый»? Вера закатила глаза и всё же решила совершить задуманное. Взяв подушку в руки, она шутливо накрыла ею лицо Кирилла и уселась на него «верхом», обхватив ногами его бёдра. Гордеев с лёгкостью освободился от подушки. Но вот от Веры освобождаться не спешил. С жутко нахальной улыбкой он стянул с неё майку, и не то чтобы она пыталась сопротивляться этому. А затем его руки легли на её бёдра. — Хочешь узнать, насколько я ревнив? — проговорил Кирилл нарочито-агрессивно. А затем приподнялся на локтях, резко приблизившись к Вере, следующим движением он положил руку ей на затылок и немного грубо притянул к себе, сократив расстояние между ними до минимума. — Боюсь, что и так знаю, — прошептала она, глядя ему в глаза. — Тогда тебе предстоит удивиться, — загадочно произнёс Гордеев и прижав Веру к себе за талию, он в один миг перевернул их обоих, оказываясь сверху и подминая Веру под себя. — Кирилл, мне же в театр скоро, на прогон утром в отличие от тебя, я так опоздаю, — попыталась было опомниться Вера. — Значит, придётся тебе придумывать, как выкрутиться.***
Постепенно новость о том, что Вера и Кирилл — пара успела «перевариться» коллективом театра и не вызывала такой бурной реакции, как при первых днях. Оба могли успокоиться и не пояснять каждому на вопрос, что они теперь вместе. А еще Вера стала замечать, как после окончательного прояснения всей ситуации с их отношениями на неё косо стали смотреть несколько девушек из труппы, а некоторые и вовсе перестали с ней разговаривать. Конечно, можно было бы придумать кучу отмазок, но и так стало ясно: «свободной» женской половине труппы явно не понравилось, что Гордеев резко сменил «семейное положение». — Говорю же, что это всё из-за тебя, — вздохнула Вера, нанося себе грим. Кирилл, уже загримированный и готовый к выходу раньше времени, от нечего делать отсиживался в её гримерке, читая на диване сзади какой-то журнал, — половина свободных девочек вздыхает по тебе, другая половина замужних жалеет об этом. — Это как из рекламы «посмотрите на своего мужчину, а теперь посмотрите на меня», — хмыкнул Гордеев, переворачивая страницу, — да брось, не выдумывай. Глупости это. Кстати, напомни мне, как пойдём домой, зайти в магазин. У нас закончились яйца, молоко и хлеб. Печенюшек к чаю тоже неплохо бы купить. — Домой? У нас закончились? Что-то я упустила тот момент, когда ты успел переехать ко мне, — Вера хотела было приподнять брови в удивлении, но вовремя вспомнила, что «на гриме» это будет как минимум неуместно. — О, я тебе напомню. Это случилось тогда, когда ты в порыве страсти в тот дождливый день затащила меня к себе и больше не выпускала. Жестокая женщина! Даже не даешь домой за вещами заскочить, — жалобно протянул актёр. А в следующий момент поморщился от прилетевшей в него косметички и осознал, что лучше пока что помолчать и не злить и так взволнованную Свешникову, не оценившую его великолепный юмор. К спектаклям Вера уже давно стала относиться более профессионально, как к работе. А потому теперь сцена и зрители её уже не пугали так, как на премьере. Но на финальной сцене она, как всегда, не удержалась от слёз. А получив в ответ снисходительно-ласковый взгляд Кирилла украдкой, вообще захотела расплакаться от переизбытка эмоций. Сдержалась. — Вера, а можно сфотографироваться с вами? — А можно автограф для подруги? — Вера, а расскажете… Далеко не сразу Свешникова сообразила, что это к ней обращаются люди на служебке. Привыкла ведь уходить не узнанной. Давно ли её успели узнать и полюбить? Этого Вера не знала. Да и не хотелось думать об этом сейчас. Где-то слева был занят поклонниками Кирилл. И в который раз Вера ощутила, что счастлива по-настоящему. — Девушка, примите эти цветы, вы были великолепны, — послышалось где-то над ухом, когда толпа вокруг неё разошлась. Вера резко обернулась. Егор. Снова. Стоит, светясь счастливой улыбкой. В костюме, но уже другом, и пальто. А в руках — злосчастные белые розы. — Хм… спасибо, Егор. Но цветы я принять не могу, — потупившись, произнесла Вера. — Это ещё почему? — нахмурился мужчина. — Вера, вот ты где! Оба обернулись. К Вере подходил Кирилл, закончив, должно быть, со своими поклонницами. А глаза недобро сверкают. — А я тебя совсем потерял, — его рука легла на её талию и притянула ближе к себе. А губы коснулись её лба в собственническом жесте. И только потом он «заметил» Егора, — Вера, может, представишь нас? — Егор — мой одноклассник, Кирилл — мой партнёр, — с явным волнением в голосе произнесла Вера. Никому из мужчин даже в голову не приходило пожать руку другому. Но неловкая пауза затягивалась, и Гордеев решил, что пора с этим заканчивать. — Идём домой, милая? — обратился он к Вере, — нас там уже заждался маленький… И Кирилл не скрывая злорадного удовольствия посмотрел на шокированное лицо Егора, да и Веры, и прежде, чем она успела что-либо сказать, продолжил: — Маленький некормленный рыжик котик. Егор ухмыльнулся, разочарованно повертел в руках букет, и вновь протянул его Вере. — Понятно всё, но цветы всё же возьми. Ты отлично играешь, заслужила. Вера растерянно оглянулась на Кирилла и хотела было уже вновь отказаться, но тот вдруг повёл себя неожиданно. — Вер, ну что ты на меня-то смотришь. Тебе же цветы дарят, принимай, благодари и пойдём уже. Вера взяла букет и успела лишь смущённо произнести «спасибо», прежде чем Кирилл утянул её подальше от него, крепко сжимая ладонь то ли от ревности, то ли еще от чего. — Милая? — приподняла бровь Вера, пока они отдалялись от театра, — Ты никогда не называл меня милой. И что это ещё за шуточки с «маленьким»? — Ну вот решил я тебя с сегодняшнего дня так называть… милая, — довольно хмыкнул Кирилл, «уделав» конкурента, — а маленький Сервантес действительно дома голодает, пока мы здесь ходим. — А почему ты заставил меня взять букет? Я же отказалась, когда он только ко мне подошёл. И как раз из-за тебя, а тут ты сам… — Вера, ты актриса. Дарить тебе цветы после выступлений — это нормально. Ты, может, и считаешь, что я «слишком ревнивый», но уж точно не настолько. Цветы от поклонников принимать можно, ходить на свидания — нельзя. Ты главное, это запомни и больше не перепутай. — Это не было свиданием, сколько раз тебе повторять! Свешникова лишь закатила глаза и, пробормотав «мужчины…» ускорила шаг. Кирилл с самодовольной улыбкой — за ней. — Значит работы много. Понятно, какой работы у неё много… — задумчиво произнёс Егор, глядя вслед удаляющейся паре.***
— Вер, правда не получится сегодня, прости… Вернусь очень поздно, так что переночую у себя, к тебе не поеду, чтобы тебя не будить. Голос Кирилла в трубке был настолько уставшим и измотанным, что Вера почувствовала, как сердце её сжалось от жалости к нему. Поход в кино пришлось отменить из-за очередной репетиции Кирилла в другом театре. И всё бы ничего… Только вот Вера понимала, что так работает на износ он в том числе и ради неё, ради них. Чтобы оба могли ни в чем себе не отказывать и позволять любые развлечения и желания. Невольно она сравнила свою жизнь до отношений с Кириллом, когда перебивалась студенческой стипендией и помощью родителей, и уже во время них. Разница была довольно ощутима. «Нельзя его так оставлять одного, уставшего и голодного», — решила Свешникова. И, наскоро собравшись, двинула домой к возлюбленному, желая порадовать того по приходу горячим ужином. Она ведь так редко готовила для него. В основном всё делал он. А потому и сюрприз должен быть вдвойне приятен. Остановилась в нерешительности у дверей квартиры. Наверное, не стоило пренебрегать расположением Кирилла и наглеть, так сразу открывая дверь его ключами, которые были у неё с момента его гастролей. «Может, освободился раньше…», — усомнилась Вера. И для приличия позвонила в звонок. Раз. Второй. Хотела было достать ключ, как послышался звук поворачивающегося замка. И дверь распахнулась. — Кир… ты кто? — шокировано спросила Вера. Взгляд её быстро пробежался по фигуре высокой брюнетки в откровенном домашнем пеньюаре. Та смотрела на неё снисходительно. Будто бы всё знала про Веру заранее. — Могу спросить то же самое, — хмыкнула она, но видя, что от удивления и попытки осознания ситуации Вера сейчас вряд ли может что-то сказать, продолжила, — что ж, ты явно представляться не собираешься. Тогда начну я. Кристина, девушка Кирилла. Она протянула руку Вере якобы для рукопожатия. Свешникова проигнорировала этот характерный жест. Просто не смогла даже пошевелиться. А в голове всё стучало недоверчиво «Нет. Нет. Нет» точно в такт её участившемуся сердцебиению. — Ты что язык проглотила? — Усмехнулась Кристина, а после наклонилась к Вере и проговорила быстрым шёпотом, — судя по твоему ошарашенному личику и ключам в руках, я и так догадываюсь, кто ты и зачем пришла. Когда мы с Кириллом расстаёмся на время, чтобы немного отдохнуть друг от друга, он находит кого-то, чтобы развлечься. Но любит-то он всё равно только меня и в конечном счёте всегда возвращается ко мне. Думаешь, ты первая? Хах. Я даже и не в обиде на тебя, меня не особо интересует, что там у вас было. Понаслаждалась, пока была возможность и хватит. А теперь, чао. Проваливай. В голове совершенно не укладывалось всё это. Вот только вчера они вместе шли со спектакля, рука об руку. Вместе готовили ужин и дурачились. Играли с котом. Засыпали в объятиях. А сейчас в дверях его квартиры стоит та, кто заявляет, что она его настоящая девушка и что Вера здесь лишняя. Что ею поигрались и выбросили. Неправда. — Кирилл, милый, тут к тебе пришли… из театра, что-то насчёт работы, видимо, — выкрикнула Кристина, оборачиваясь в сторону ванной, дверь в которую была закрыта, но оттуда отчетливо слышался звук стекающей воды с душа. Правда. Вера не помнила, как чуть ли не кубарем скатилась с лестницы и выбежала из дома Кирилла. Не помнила, как ехала на метро до дома. Как смогла дойти до квартиры и запереть дверь, опустившись прямо там же у двери на пол и закрывая лицо руками. Подступала тихая истерика, совсем не видная внешне, но жёстко ломающая изнутри. Хотелось забыть всё, как страшный сон. Это не реальность. Это не правда. Но сознание твердило — правда. «Всё логично. Он отомстил за боль, пережитую в детстве. Сделал так же больно мне. Предал и бросил», — продолжало издеваться оно, — «неужели ты подумала, что тебя можно действительно полюбить? Да ты с первого дня репетиций не скрывая, вела себя как влюблённая дурочка. Маленькая влюблённая дурочка. А он воспользовался этим. Воспользовался тобой как «временным вариантом» и заодно отомстил. Теперь он будет упиваться своей победой, а ты — страдать». Свешникова отняла ладони от лица. Несмотря на слёзы, стекающие по щекам, взгляд её стал дерзким и жёстким. Он этого не получит. Вера не покажет ему своей боли. Она просто молча уйдёт сейчас, спокойно и без лишних слов расстанется с ним. Дрожащая рука нашарила в недрах рюкзака телефон. Как на автомате пальцы пробежались по буквам. «Между нами всё кончено». Входящий вызов. Сброс. Второй вызов. Сброс. Третий вызов. Отключение телефона. Тишина. Её мир был разрушен вдребезги. Что делать дальше и как теперь жить, Вера не понимала.