Цена ошибки

Спустя десять минут Хавок стоял у подъезда. Машина еще не подошла, поэтому лейтенант закурил и попытался упорядочить мысли. Звонок посреди ночи мог означать лишь то, что дело очень срочное, что маньяк, несомненно, проявил себя. Но только как проявил? Было странно, что позвонил именно Хьюз, а не Мустанг, что было бы более ожидаемым. "Неужели урод все-таки добрался до Хельги?" - лейтенант сделал самый вероятный вывод. Такое было вполне возможно. Хавок понимал, что существуют десятки способов обойти самую бдительную охрану. Например, подкупить или убить, или сменить тактику и уничтожить жертву дистанционно - снайперское оружие никто не отменял. Вопросов было определенно больше, чем ответов. "Или он убил кого-то еще?" - щелчком выкинув окурок, продолжил рассуждать Джин. Прислушался к себе и со стыдом понял, что эта мысль нравится ему больше, чем предыдущая. Гибель стороннего человека не так ранила душу, как, пусть немного, но знакомого, того, о ком многое известно, кому, пусть против воли, но сопереживаешь, волнуешься... Новая идея обожгла своей жестокой очевидностью: кто сказал, что пока что неизвестная убитая будет незнакомкой? Те же милые курсантки, коллеги по службе, знакомые официантки, девушка-гитаристка, жены и дочери сослуживцев точно так же в зоне риска, мало ли, кого может выбрать убийца. "А вдруг скотина ошиблась и попалась?" - мелькнула робкая надежда, Хавок безжалостно загнал ее поглубже в подсознание. С каждым прожитым днем, он все больше убеждался, что до последнего верить в лучшее - очень больно. - Почему все так?! - воскликнул он в пространство. Риторический вопрос ожидаемо остался без ответа. Лишь тихо прошелестел листьями куст, отвечая слабому ночному сквозняку. За поворотом раздался шум двигателя, скользнул по стене здания свет фар. Машина пришла совсем не с той стороны, откуда Хавок ожидал ее увидеть. - Доброй ночи, - лейтенант Хоукай была как всегда вежлива. - Садитесь. Кроме лейтенанта в машине обнаружился подозрительно серьезный и молчаливый Хьюз, а в качестве водителя – полковник. Хавок сел назад рядом с подполковником. В молчании проехали пару кварталов, Джин побаивался расспрашивать, решив, что когда будет нужно, все равно все узнает. Тем временем полковник заехал в темный тупик и заглушил мотор. - Несколько минут погоды не сделают, надеюсь, - сказал Хьюз и сразу же объявил: - Я сказочный, невероятный дурак! - Я тебя, Маэс, прошу – излагай уже. Поднял всех по тревоге среди ночи и молчишь, как драхмийский шпион на допросе, - мрачно изрек полковник, оборачиваясь. - Маньяк попался, а нас, похоже, обыграли, - столь же мрачно изложил Хьюз. - Хватит темнить! – воскликнул Огненный. – Я хочу знать: кого убили, как попался, кто обыграл и куда, черт возьми, ехать! - Никого не убили, не знаю, как попался, нас обыграл стрелок, ехать на Четвертую Радиальную, 24, третий подъезд, второй этаж, квартира 65, - скороговоркой откликнулся разведчик. - Ты знаешь, кто стрелок?! – Хавок не сомневался, что полковник, мягко сказать, изумлен. Сам лейтенант удивился ничуть не меньше – Хьюз не сказал ничего Мустангу? Несмотря на то, что давным-давно догадался?! - Я был практически уверен, хотел дожать сам, но маньяк оказался проворней. - Хьюз, без обид, но какого ж, чтоб тебе пусто было, черта ты молчал? «Отлично, - подумал Хавок. – Мустанг взъярился». - Именно поэтому, чтобы ты, мой несдержанный друг, не натворил черт знает чего посреди Центрального штаба. Я хочу знать причины и не считаю, что показательный трибунал эти причины раскроет, - Хавок был в кои-то веки полностью солидарен. Полковник взял себя в руки и принялся заводить автомобиль. - Стрелка зовут Жанна Сентри, так? – поинтересовалась Лиза. – Если я права, то причины у нее должны были быть очень серьезные. Она не похожа на явного психопата. - Но, несомненно, им является, - тихо закончил полковник. У третьего подъезда искомого дома на первый взгляд все было спокойно, равно как и на второй, и на третий, и на все последующие. Дом спал. Нигде не горел свет, не доносилось шума, не толпились зеваки. Еще одна грань большого города, где самые ужасные вещи случаются в полной тишине и безразличии. Военные зашли в подъезд. Хавок снял пистолет с предохранителя. На всякий случай. В подъезде было столь же тихо. Горел свет, на первом этаже в закутке стояли детские коляски. Стараясь не шуметь, военные поднялись по лестнице. Совсем бесшумно не получилось, эхо отозвалось тихим гулом на осторожные шаги. Искомая дверь нашлась сразу, ничем, кроме номера, не отличаясь от соседних. На лестничной клетке стояла такая же тишина, как везде в доме, чувствовался лишь слабый запах сигаретного дыма. Переглянувшись с остальными, Хавок осторожно сбоку подошел к двери и постучался. - Открыто, - приглушенно прозвучало в ответ. Джин краем глаза заметил, что сослуживцы встали по бокам от двери. Подумал, что правильно сделали, кому охота получить лишнюю дырку в теле, если у кого-нибудь внутри квартиры возникнет непреодолимое желание пострелять. - Предупреждаю, разговаривать не буду, на резкие движения – стреляю! – тихо сообщил Хавок, не сомневаясь, что его услышали, и открыл дверь. В небольшом коридоре квартиры горел настенный светильник, давая немного света, но вполне достаточно, чтобы видеть. Сигаретным дымом запахло сильнее. Едва заметив человеческую фигуру у стены, Хавок прицелился ей в голову, спустя доли секунды пришло узнавание. Жанна. Хавок продолжил целиться. Успел увидеть очертания фигуры еще одного человека, лежащей лицом вниз у другой стены коридора. Второго человека взяла на прицел лейтенант Хоукай. - Жанна, - позвал подполковник. Девушка едва заметно кивнула. – Пистолет по полу сюда, медленно, - пистолет, бывший в руке военной проскользил по полу к ноге Хавока. – Хорошо. Теперь нож, - спустя несколько мгновений около пистолета оказался нож. – Отлично, извините, что приходится вот так, - подполковник собрался войти. - Руки над головой, попробуешь свести – поджарю, - тихо сказал Мустанг и, увидев, что это тоже выполнено, зашел в квартиру. Когда все оказались в помещении, подполковник тихо закрыл дверь и повернул задвижку. Чувствуя себя распоследним подонком, Хавок продолжал целиться девушке в голову. - Лейтенант, можете опустить оружие, - распорядился полковник. Хавок с радостью подчинился приказу и огляделся. Сразу бросилось в глаза, что в коридоре разбито все, что можно было разбить. Валялась перевернутая тумбочка, из которой высыпалась разная мелочевка, вешалка с одеждой была опрокинута, Джин аккуратно сошел с куртки, на которой все это время стоял. Перевел взгляд на валяющееся, очевидно, без сознания тело вероятного маньяка. К сожалению, мужчина лежал лицом вниз, Хавок пригляделся и понял, что тело, в придачу, прижимает к полу что-то типа кокона из бетона, видимо, алхимически преобразованного прямо из стены. Лейтенант перевел взгляд на стену, на светлых обоях темнели капли и потеки. Военный решил, что это – кровь, окинув помещение взглядом еще раз, разглядел множество подобных капель, в том числе размазанных, потертых. Лейтенант вновь повернулся к Жанне, та сидела в, даже на сторонний взгляд, неудобной позе с поднятыми над головой руками и как-то странно кренилась вбок. Около ноги в форменном сапоге лежала открытая пачка сигарет и зажигалка. Девушка низко опустила голову, отчего лица не было видно частично за волосами, частично в тени. - Вы не ранены? – спросила Лиза, которую тоже слегка смутила поза. Подполковник в это время с интересом разглядывал распростертое тело, пытаясь заглянуть в лицо. - Не знаю, наверное, нет, - с задержкой ответила Жанна. И подняла голову, еще больше наклонившись в сторону, но, казалось, не заметила этого. - Ох, - вырвалось у Хавока. Все же первое впечатление оказалось обманчивым, света в помещении явно не хватало, равно как и места. Полковнику пришлось практически зайти на кухню, а лейтенант Хоукай прижималась спиной к закрытой двери одной из комнат. Но даже такого света хватило, чтобы разглядеть, что девушке крепко досталось. Правая сторона лица оказалась сильно поранена: кровь из рассеченной брови заливала начавший заплывать глаз, нос выглядел целым, но настораживало, что оттуда кровило, судя по крови на подбородке и по потерявшим форму губам, ей повезло, если не были выбиты зубы. Залитая кровью форма была безнадежно порвана, один погон висел на нитке, в районе плеча – просто выдран клок ткани. - Полковник, - обратилась лейтенант Хоукай. Мустанг кивнул, подошел к Жанне и снял с ее руки знакомый Хавоку браслет. - Опустите руки, - девушка безучастно подчинилась. - Может, скорую вызвать? – спросил Хавок. - Нет, - тихо отозвалась Жанна. – Все в порядке. Встать можно? - Вставайте, - полковнику явно было неуютно, его захлестнули слишком противоречивые эмоции. – Лейтенант Хоукай, помогите ей. Жанна, держась за стену, встала. - Пойдемте, где у вас аптечка? – поинтересовалась Лиза, уводя пострадавшую вглубь квартиры. - Чем его так приложили? – подполковник интересовался состоянием здоровья маньяка. Мустанг подошел ближе и брезгливо повернул голову убийцы. Хавок взглянул и понял, что закон равноценного обмена сработал на все сто процентов. Маньяку явно прилетело ногой в лицо. - Сапогом его приложили и в бетон зафиксировали, - подытожил Огненный. - Ты бетон с него убрать можешь? - В принципе, могу. Особенно, при помощи вот этого, - полковник показал браслет. – Но лучше пусть это делает автор этой композиции. - Когда ж он очнется? Очень уж хочется с этим деятелем поговорить. И чудится мне, что рожу его я где-то видел, - подполковник продолжал рассматривать лицо преступника. - Вот и у меня такое же подозрение, не могу вспомнить: когда и где, но точно видел, - согласился полковник. - Кошмар какой, - Жанна, видимо, встретила зеркало. - Теперь терпите, я постараюсь не очень больно, - отозвалась лейтенант Хоукай, принимаясь за первую помощь. Курить хотелось мучительно. Хавок пошел в сторону кухни, предположив, что у курящей Жанны там может найтись пепельница. Мельком увидел свет из предположительно ванной комнаты. Джин закурил у открытого окна. Выглянул, желая осмотреть окрестности. Ночь отозвалась тишиной и прохладой. Через открытое окно, заглушая сигаретный дым, ворвались невероятные для практически центра крупного города запахи – цветущих растений и сырой земли. В голову сразу полезли ненужные, совершенно несоответствующие случаю мысли и воспоминания. Лейтенант затянулся и огляделся. Чуть в стороне от тускло светящего фонаря увидел Фармана и Бреду. Хаймас, услышав движение, поднял голову и жестом показал Хавоку прекратить «отсвечивать» в окне. Лейтенант хмыкнул и отошел. Окинув взглядом кухню, не увидел ничего особенного. По крайней мере, в том слабом свете, что проникал из коридора. На столе рядом с конфетницей угадывались очертания книги. Хавок взял печатное издание в руки и, лишь поднеся близко к глазам, смог прочесть название «Психология подросткового возраста». Рядом с книгой нашелся тетрадный листок. Не задумываясь о том, что читать чужие записки в чужой квартире – верх неприличия, Джин принялся разбирать нечеткую в слабом свете запись, сделанную знакомым круглым почерком. Листок оказался расчетом трат на месяц. Лейтенанта удивила запись «непредвиденные траты», сумма была соизмерима с графой «на жилье». И смехотворная сумма с пометкой «еда». «Что это за «непредвиденные траты» такие, что из-за них она, похоже, голодает?» - прикинув в уме зарплату старшего лейтенанта, задумался Хавок. - До чего я тупая, как можно было так сглупить?! – донеслось из ванной комнаты немного приглушенно и слегка неразборчиво, но Хавок все же услышал. Лиза что-то сказала в ответ, но настолько тихо, что Джин даже примерно не представлял – что. «Черт, - подумал он. – Видимо, маньяк караулил на лестнице и впихнул ее в квартиру, когда она открыла дверь. Да ей просто несказанно повезло, что жива осталась!» В коридоре о чем-то перешептывались Мустанг с Хьюзом. Спустя десять минут маньяк начал подавать признаки жизни: застонал и пошевелился. - Начинается веселье, - мрачно прокомментировал полковник. Не желая пропустить что-нибудь важное, Хавок вернулся в прихожую и внимательно оглядел распростертое тело. Теперь и лейтенанта посетило подозрение, что он где-то видел этого человека, было что-то знакомое в видимой части лица и в плешивой макушке. - Су-у-ука, - маньяк очнулся. Голос у него был странный, что объяснялось разбитым, а, может быть, и сломанным носом. - Ну что, давай знакомиться, гражданин убивец, я – подполковник внутренней разведки, а ты кто? – наигранно дружелюбно поинтересовался Хьюз. - Сука, тварь, ведьма, - маньяк явно не был расположен к диалогу, зато попытался встать, в чем потерпел неудачу. - Нет-нет, уважаемый, ваши моральные качества меня не интересуют. Давайте с начала: как вас зовут, какую должность занимаете, что вас сподвигло напасть на офицера? – сыпал вопросами подполковник. - Офицера? – визгливо воскликнул преступник с немалым возмущением. – Где вы увидели офицера?! – орать из положения «мордой в пол» было определенно сложно, но маньяку удалось. Полковник поморщился и хотел что-то сказать, но Хьюз остановил его. - Да не кричите вы так, ночь ведь на дворе. Ваше положение незавидное. Кто бы вы ни были, но вы напали на офицера, вы же понимаете, что это вам с рук не сойдет. Одного этого хватит для очень серьезного наказания. Так еще некоторые мои коллеги считают, что именно вы причастны к четырем убийствам и одному покушению на убийство. Расскажите, что привело вас в этот дом. Я готов вас выслушать, и попытаюсь понять ваши мотивы, - спокойно, но очень быстро выспрашивал подполковник. «Что за бред несет Хьюз? Кто так допрашивает? Сейчас он упрется и начнет твердить, что никаких женщин не убивал, а сюда его привела личная вражда. Ох, чувствую, намучаемся мы», - подумал Хавок. - Не поймете, это очень тонкие материи. Ваш уровень развития не позволит. Вы все не способны видеть и постичь то, что Высшие Силы доверили мне, - весьма пафосно произнес вероятный маньяк. - Я должен это воспринимать как ваше согласие с предъявленными обвинениями? – в руках у подполковника появился блокнот, куда тот начал что-то быстро записывать карандашом. - Вы хотите узнать, зачем я их убивал? – маньяк попытался повернуться и посмотреть в лицо подполковнику. – Я бы их убивал снова и снова, а вы… Вы! Вы помешали мне очистить этот мир от скверны! Осталось совсем чуть-чуть! Но, нет. Появились вы и все испортили, - убийца выдержал буквально театральную паузу. – Я все расскажу! Расскажу так, что даже вы, слепцы, поймете, чему помешали свершиться! Я пойду на расстрел, на виселицу с надеждой, что найдутся те, кто понял меня, кто свершит то, что должно свершиться! «От скромности он точно не помрет», - Хавок подавил желание пнуть пару раз разошедшегося преступника, чтобы уменьшить его наглость и избавиться от театральщины. И маньяк заговорил. И, надо признать, рассказчиком он был неплохим.