***
Фарид кутался в потрёпанный временем плащ, пытаясь укрыться от холодного ночного ветра. Пальцы, крепко прижимавшие к груди папки, уже давно окоченели, но выпустить документы из рук было нельзя. Целый год он исправно играл роль наивного и жаждущего справедливости беженца с востока страны, ожидая хоть каких-нибудь действий от пригревшего его под своим крылом Яна Дента. Вот только Николай Рубич (именно таким было настоящее имя драхмийского шпиона) подготовил своему новому подопечному незавидную роль. Фарид понял это практически сразу. Николай пытался обставить всё так, чтобы в случае провала обвинили именно ишварита. Рубич надеялся, что национальный конфликт, вспыхнувший несколько лет назад, разгорится с новой силой, сжигая всех неугодных людей и расчищая почву под развал Аместриса. Фарида это не устраивало. Как, впрочем, и аместрийскую контрразведку. Чудом выживший после бойни на востоке юноша дураком не был и понимал, к чему приведёт тщательно скрываемая деятельность его нового знакомого, поэтому, когда на прибывшего в столицу ишварита вышло особое отделение военной полиции, сразу понял, чего от него хотят. Сказать по правде, в тот вечер, когда его окружили на узкой улочке четверо военных, Фарид уже был готов прощаться со своей свободой или даже с жизнью. Когда навстречу ему, загнанному в угол, вышел двухметровый громила и предложил выпить по чашечке чудесного ксингского чая, юноша был готов застрелиться, но пистолета у него не было, а нож отобрали при последней попытке самообороны. Чай тогда действительно был вкусным, а отказываться от предложения вежливого подполковника было бы не просто глупо, а самоубийственно. Интеллигентный офицер в красках (причём не самых радужных) описал будущие перспективы дальнейшей работы на Рубича и предложил не менее опасный выход. Отныне Фарид каждую неделю покупал свежую газету, карандашом выделял слова в строках различных новостных колонок и выбрасывал её в одну из урн городского парка. Его сообщения позже расшифровывались по номерам обведённых слов и устно передавались подполковнику при личной встрече. Фарид и в этот раз поступил бы так же, если бы старый драхмиец не перешёл к активным действиям. Поэтому он сгрёб в охапку письма, которые приходили Рубичу из Креты, и найденные шифры к ним, а сам, слабо надеясь на удачу, поспешил к штабу.***
— А ну, стой! — едва машина затормозила, Эдвард, буквально вывалившись из резко открывшейся двери, рванул к зданию госпиталя. Игнорируя вопли Мустанга, доносившиеся сзади, юноша пулей влетел в холл, в котором находилось слишком много военных, и, ловко маневрируя между людьми, которые пытались его остановить, подбежал к лестнице. Задержать Эда удалось лишь Армстронгу, стоявшему на входе в палату. Подполковник успел крепко схватить прыткого Элрика за плечо. — Прошу прощения за необходимую резкость, но я вынужден попросить вас не портить улики, — Армстронг подхватил Эдварда под мышки и прижал к себе, не давая вырваться. — А ну, пусти меня! — вскрикнул юноша, безуспешно пытаясь ослабить хватку удерживавших его рук. — Альфонс, он… — Эдвард незаметно всхлипнул, но дальнейшую истерику себе не позволил, превратив все волнения за брата и досаду на собственную беспомощность в злость и решимость. — Да, он пропал, — произнёс подполковник, — вероятнее всего, был похищен. И если вы, курсант Ролли, так яро желаете помочь следствию, то я с большой радостью предоставлю вам такую возможность. Эдвард вздрогнул. Курсант Ролли, а не Эдвард Элрик. Как же его достал этот маскарад! Скрываться, не попадаться знакомым на глаза, учиться, носить форму и отдавать честь — всё это страшно претило ему, мешало быть самим собой. Конечно, они с братом хотели жить обычной жизнью, вот только у жизни на них явно были другие планы: стоило им разобраться с очередной опасностью, как тут же на их бедовые головы сваливались новые несчастья. Эдварда переполняли гнев и обида. Его трясло от страха — не успеть, сделать что-то не так, потерять единственного близкого человека… Чёрт возьми, сейчас не может быть ничего важнее поисков Ала, и пусть Филипп Ролли катится в пекло! А с ним вместе — Мустанг и фюрер со своей армией, — да хоть со всей страной целиком! Эдвард сделает то, что должен, и плевать на всё остальное! — Опустите меня на землю! — Эд всё ещё пытался выкарабкаться из цепкой хватки Могучерукого, но Армстронг, перехватив того поудобнее, прижал к себе, утешающе похлопывая по плечу. — Подполковник, воздух! — прохрипел Эд, отчаянно пытаясь не задохнуться. Не будь у известного военного такой широкой спины, способной загородить весь дверной проём, эта душевная сцена вызвала бы множество вопросов у лиц, плохо знавших подполковника. — Эдвард, чёрт возьми! — на помощь юноше (хотя он сомневался в том, что это так) уже спешил разъярённый Мустанг.***
Миранда не знала, как реагировать на происходящее вокруг безумие. С одной стороны, она всё не могла понять, что они, четверо едва начавших обучение курсантов, делают на задании в окружении такого количества военных, с другой — очень сильно волновалась: неизвестно, где сейчас находятся её похищенные сокурсники. — Лейтенант, — Майкл, который шёл чуть впереди, обратился к женщине, которая вела ребят к зданию больницы, — разрешите задать вопрос? — Спрашивай, — ответила Хоукай, кивнув спешащему к Эдварду начальнику в знак того, что скоро подойдёт. — Генерал-майор сказал… — Адамсон на миг замялся, сомневаясь, стоит ли вообще сейчас спрашивать о таком, — что пропал брат Филиппа. Насколько я знаю, у него нет никаких родственников. А даже если и есть, всё равно… Зачем кому-то понадобилось похищать этого человека из госпиталя? Миранда, заинтересовавшись диалогом, подошла ближе. Действительно, дела приняли странный оборот, перевернув спокойную жизнь ребят с ног на голову. Слишком много вопросов возникло всего за один вечер. Откуда Фил знал того генерала? Почему не рассказывал о брате? И по какой причине его пропавший родственник лежал в военном госпитале? Поразмыслив над этим, девушка пришла к выводу, что Майкл задал лейтенанту самый правильный вопрос: из ответа на него можно бы было понять многое. — К сожалению, я не могу вам сейчас об этом рассказать. Майкл сконфуженно опустил голову и выдохнул от досады. — Не без разрешения генерала и не до окончания следствия, — продолжила Хоукай. Миранда разочарованно вздохнула. Конечно, чего ещё было ожидать от военных! Задумавшись, она вздрогнула от неожиданности, когда Литл остановил её, придержав за локоть. — Ты чего? — возмутилась она, надеясь, что вместе со вспыхнувшей злостью уйдёт волнение, которое с каждой минутой накатывало все сильнее. — Там кто-то есть, — тихо произнёс Дональд. В тени, под голыми ветвями клёна, скрывалась чья-то фигура. — Стойте здесь, — лейтенант, щёлкнув затвором пистолета, осторожно сделала пару шагов в сторону незнакомца и прицелилась; ночную тишину нарушил её громкий голос. —Руки вверх! Выйти из укрытия! Аттвуд до последнего надеялась, что Дону показалось, и тень была просто расщепившимся стволом дерева или корявой веткой, но когда тёмный силуэт поднял над головой что-то увесистое и двинулся в их сторону, девушка не на шутку испугалась. — Не стреляйте, — раздался хрипловатый, но на удивление спокойный голос. — Я с поручением к подполковнику Армстронгу. Лейтенант даже не дёрнулась, всё ещё держа неизвестного, который медленно подходил к ним, на мушке. — Насколько я понимаю, надежды откопать подполковника в кустах не оправдались, — с сарказмом отметила Хоукай, не забыв, однако, при этом снять оружие с предохранителя. Дон, стоявший за спиной женщины, вздрогнул от тихого щелчка. Юноша все никак не мог поверить в реальность происходящего. Ещё утром он отчаянно пытался помирить Миранду и Фила, проклинал педантичного Лэндлоу, трясся от усталости на строевой… Отчего-то сейчас, холодной и хмурой ночью, всё это казалось таким далёким и незначительным, словно происходило не несколько часов назад, а в прошлой жизни. Из глубин размышлений Дона вывел тихий шёпот Адамсона. От произнесённого Майклом слова волосы на затылке встали дыбом: — Ишварит?.. Остановившись на миг, мужчина сделал ещё пару шагов навстречу лейтенанту: — Мне известно, кто и зачем совершил похищение. В этой папке находятся документы, подтверждающие мои слова. Неизвестный остановился в нескольких метрах от женщины, опустив руки, державшие бумаги. — Но передам я всё это лишь подполковнику Армстронгу. — Вы трое, — Хоукай кивнула головой в сторону ребят, не опуская пистолета, — второй этаж, двести третья палата. Доложите о произошедшем или подполковнику, или генералу Мустангу. Ясно? — Так точно! — сам не понимая отчего выкрикнул Литл, хватая под локоть застывшую рядом Миранду и уводя её и Майкла в сторону входа в госпиталь.***
Дела начинали принимать совсем скверный оборот. Хотя, впрочем, когда было иначе? Едва за поворотом коридора стихли голоса и с грохотом захлопнулся тяжёлый люк, Альфонс вышел из своего укрытия, на ощупь пробираясь к подвалу, в котором заперли не меньше десятка людей, находившихся в бессознательном состоянии. Стараясь не слишком шуметь, юноша вскрыл алхимией замок и зашёл внутрь. Ал на всякий случай запечатал за собой дверь и опёрся о стену, тяжело дыша. В висках стучало, ноги сильно тряслись, так и норовя подогнуться под его не очень большим весом. Всё-таки младший Элрик пока что был не в лучшей форме и не был готов к таким приключениям. Откуда-то из темноты комнаты раздалось недовольное ворчание и сопение. «Что ж, — мрачно ухмыльнулся своим мыслям Альфонс, — по крайней мере, они живы». Сначала нужно было расспросить тех, кто очнулся, а затем придумать, как привести в чувство остальных. Крайне больших усилий стоило оторваться от удобной стены и сделать осторожный шаг вглубь помещения. Затем ещё один и ещё... Споткнувшись, Ал приземлился на что-то мягкое. Кто-то громко вскрикнул рядом. Ну, по правде говоря, всё равно, кого из них опрашивать, верно?