Тебе страшно?

Очередной будний день в полиции едва ли отличался от любых предыдущих. Через толстые оконные стёкла, потускневшие от слоя пыли и дождевых капель, оставшихся слишком заметными следами на поверхности, пробивались ранние лучи солнца, лениво восходившего к небу из-за горизонта, постепенно озаряя тьму и заливая светом не очень большую комнату с дверью и большим столом неподалёку от угла, где сидела темноволосая девушка в опрятной полицейской форме, перебирая многочисленные листы в толстой папке. Одна за другой, бумаги пролистывались под беспристрастным взглядом служащей полиции молодой особы. Добрая кипа заявлений, старых и относительно новых, с одинаковыми заголовками — «Заявление». Десятки людей обращались за помощью людей в синих и чёрных формах чуть ли не каждый день, едва ли доблестным служащим выпадал хотя бы один так называемый выходной — неожиданный, о котором молчал суровый господин, стоявший на несколько чинов выше — быть может, он сам того не мог предвидеть, но боязнь ухудшить репутацию полиции всего от одного отказа в помощи просящего и допустить анархию и безнаказанность в стране была превыше всего, и часто очередной лишний выходной проходил в стенах небольшой комнаты, за столом, перед многочисленными бумагами и папками, как и сейчас, когда тишина воцарилась вокруг и не было слышно ни единого звука, только шуршание листов глухо слышалось посреди прелестного безмолвия. Вскоре шорох затих, в тихом воздухе послышался протяжный выдох. День только начинался, но у юной особы уже было чувство, будто это был всего лишь очередной день, проведённый без дела, подобно выходному в стенах знакомого кабинета. Однако предчувствие вмиг пропало, стоило только раздаться глухому стуку в железную дверь. -Войдите… — с интересом в голосе спокойно произнесла девушка, откладывая папку в сторону. С негромким скрипом дверь медленно отворилась, и в проходе показался молодой человек в помятой синей форме. -Лейтенант Леонова, можно войти? — счастливая улыбка озаряла лик господина, застывшего на пороге. -Саянов… — пробормотала юная особа, едва скрывая недовольство. — Проходи. С сияющими голубыми глазами и неизменно счастливой улыбкой молодой человек вбежал в кабинет, быстро закрывая за собой дверь и занимая место напротив стола, рядом с коллегой. -Опять на тренировку решил утром сходить? — взгляд серых глаз вновь упал на многочисленные бумаги, голос девушки звучал предельно холодно. -Да, но, понимаешь, Владлена, утром тренироваться так хорошо: заряд энергии сразу появляется — самое то для начала рабочего дня! — не без радости и восторга Саянов принялся оправдывать свою задержку. -Господи, Максим… — Леонова положила голову на лоб, тщательно протирая его пальцами. — Я не против того, чтобы ты был в прекрасной физической форме, но ты не мог бы сокращать время утренних тренировок или заниматься в полной мере вечером, чтобы не опаздывать на работу? -Ой, прости, Владлена, я постараюсь впредь приходить вовремя! — молодой человек быстро покачал головой, размахивая руками. -Ну-ну, — отпивая глоток кофе из небольшой кружки, стоявшей в углу стола, пробормотала коллега, всё так же выслушивая жизнерадостного Максима. -Просто, понимаешь, я вчера смотрел один фильм, но он оказался на удивление длинным, вот я и лёг спать где-то в четверть третьего. От неожиданного заявления Леонова выплюнула напиток, едва не обдав им расхохотавшегося коллегу. -Ты… Смеёшься, что ли? — прохрипела девушка, дрожащей рукой откладывая кружку на прежнее место. -Нет, просто фильм был действительно интересным: страшный такой, столько крови, криков, убийств, я даже сам немного испугался! — Саянов звучал на удивление гордо, словно хвастаясь своей храбростью перед коллегой. — Ты ведь не боишься всяких фильмов ужасов, не так ли, Владлена? -Я не люблю такие фильмы, и ты это знаешь, Максим, — вновь пригубив кружку с кофе, пробормотала Леонова. — А на работе нечего обсуждать фильмы: не то время. -О-о-о-о, тебе страшно, Владлена? — Саянов одарил девушку лукавым взглядом, счастливая улыбка сменилась хитрой ухмылкой, когда служащий внимательно смотрел на коллегу. -Мне всё равно, какой был тот фильм, который ты смотрел вчера: пока ты занимался собственными делами, я выполняла твою работу, при этом ты сказал, что там всего ничего! -Но там правда было немного работы! -Немного, правда? — резким движением руки Владлена выдвинула ящик под столом, вытаскивая ещё одну папку, на сей раз очень толстую с бумагами, почти вываливавшимися на стол, и протянула её Максиму. -Надо же, а ты действительно работящий сотрудник! — явно впечатлённый размером проделанной работы, подмигнул Саянов. -Ох, Максим… — Владлена протянула бледную руку вперёд, осторожно поглаживая гладкую лысую макушку молодого человека. — Как состриг ты свои волосы… -Перестань, я стал выглядеть только лучше, когда решил подстричься налысо! — вновь расхохотался Саянов, заставляя Леонову закрыть глаза рукой. — Я понимаю, что тебе всё так же кажется чуждым видеть меня без моих светлых прядей, но со временем ты обязательно привыкнешь! -О Господи… — очередной тяжёлый вздох сорвался с губ девушки, и спустя мгновение молодой человек получил крепкий щелбан от своей удивительно спокойной коллеги. — Не состригал бы ты лучше свои волосы. -Дырку мне в голове не сделай, когда будешь мне голову гладить и щелбаны раздавать! — снова загоготал Саянов, хватаясь за живот от безудержного хохота. — Признай, Владлена, что я тебе стал нравиться больше с тех пор, как я подстригся! -Надоел, — едва слышно пробормотала девушка, возвращаясь к чтению бумаг в папках. Заявления одним за другим откладывались в сторону, едва ли когда блёклый взгляд серых глаз останавливался на какой-либо бумаге. Вскоре, однако, один из листов, оказавшийся в руках девушки, привлёк заинтересованный взор серых очей. Очередное заявление, ещё свежее, стало предметом раздумий молодой полицейской. На белоснежном листе чёрной печатью выделялись аккуратные буквы: ещё один просящий о помощи после нападения, далеко не первый. Неуловимый преступник всё так же разгуливал на свободе, набрасываясь на прохожих в силу неизвестных причинах — быть может, то были лишь больные мотивы безумного человека или странная месть… Леоновой это только предстояло выяснить. -Читаешь старые заявления? — голос коллеги звучал приторно сладко, словно лукаво, когда голубые глаза с прежним любопытством изучали текст, пропечатанный на листе бумаги. -Максим, у нас незакрытое дело, а преступник всё ещё гуляет на свободе, — Владлена не подняла взгляда серых глаз на молодого человека, всё так же продолжая изучать сведения в заявлении. -А мы его закроем! — Саянов ловко выхватил заявление из рук девушки и отбросил его в сторону. — Как раз недавно поймали одного из подозреваемых по этому делу! -Серьёзно? — девушка посмотрела на молодого человека исподлобья, испытывая явное недоверие к словам коллеги. -А иначе быть не может! Стану ли я тебе лгать о таком? -Учти, Максим: если это снова твои шутки… -Нет-нет, что ты, я тебе правду говорю! -Ну, смотри у меня, — всё так же с недоверием глядя на Саянова, Леонова покинула своё место и зашагала к выходу, звонко стучали каблуки ботинок среди воцарившегося безмолвия, когда разговоры стихли. Уверенной поступью лейтенант полиции в опрятной форме продолжала шагать вдоль широкого коридора, мимо ставших привычными за столько долгих лет железных дверей в различные кабинеты, некоторые из них были до сих пор закрыты: не все работники прибывали вовремя, не всегда даже рабочая обязанность вынуждала появляться слишком рано. Профессия полицейского была нелегка и весьма непредсказуема, но это нисколько не тяготило невозмутимую Владлену, спокойно направлявшуюся в комнату подозреваемых. Наконец, показалась знакомая дверь — та самая, даже слегка приоткрытая. Рукой девушка подтолкнула дверь, и та отворилась с протяжным, привычным скрипом. Беспросветная тьма царила в помещении. В единственной комнате без окон и только с одной лампой, висевшей на потолке, которая была предсказуемо выключена, царил исключительный мрак, а вместе с ним и идеальное, но в то же время слишком таинственное безмолвие. Ни единого звука не было слышно, ни слова не было никем произнесено. Всё это казалось девушке чрезмерно странным, но в момент сомнения лейтенант лишь отмахнулась от глупых мыслей: не в первый раз ей доводилось работать с молчаливыми подозреваемыми. Осторожно перешагнув порог комнаты, пытаясь избежать лишнего шума, полицейская прикрыла дверь и тихой поступью направилась к столу, где должен был находиться подозреваемый в деле о нападении. Казалось, осталось совсем не много. Девушка продолжала сохранять в себе ледяное спокойствие, даже сердце не наращивало ритм и спокойно, негромко постукивало в груди. Всего несколько шагов отделяло Леонову от человека, который, быть может, имел непосредственное отношение к преступлению. Скоро дело должно закрыться, наконец. Ещё немного… -Бу! — раздался голос позади, и, не теряя даже мгновения, полицейская выхватила пистолет. -Ни с места! — едва ли не во весь голос воскликнула Владлена, направляя дуло оружия на источник звука, но в ответ послышался только знакомый наглый хохот. -Господи, Владлена, ты просто уморительна! — не в силах сдержаться, заливисто смеялся молодой человек. -Максим, ты… — дрожь охватила руки Леоновой; пальцы, слабея, едва удерживали оружие, и даже не находилось больше слов, чтобы ответить наглому весельчаку. -А… А ч-что сразу… Я?! — заикаясь от хохота, спросил Саянов, сваливаясь на пол и пытаясь проползти к выходу. -Повторяю для глухих: ни с места! — Владлена вновь нацелила пистолет на молодого полицейского, пытавшегося улизнуть безнаказанным. -Н-не будь ты т-такой зло-о-ой! — продолжал заливаться Максим, держась руками за живот и предпринимая нелепые попытки выкатиться из кабинета. -Ох, что с тобой начальник сделает… — слегка покачала головой девушка, возмущение сменилось лёгким коварством, когда полицейская поняла, что не сможет оставить коллегу без заслуженного наказания. -М-мы так не д-договаривались! — заливистый хохот, попытка встать — и вновь провал: полицейский упал на пол, сворачиваясь калачиком и пряча лицо в колени, дрожа и едва сдерживая смех. -Максим, прекращай, нам пора на работу идти, — Леонова закатила глаза, нисколько не удивляясь безрассудному поведению коллеги, но тот лишь продолжал лежать, сжавшись и продолжая тихо смеяться в колени. -Владлена плохая, она начальника хочет позвать! — бормотал Саянов, не желая даже предпринять попытку подняться, лишь слегка покачиваясь в принятой позе. -Максим, ты ведёшь себя как ребёнок! — былое раздражение снова зазвучало в голосе полицейской, но молодой человек так и не решился сделать и единого движения. Поняв, что по-хорошему коллега отказывался действовать, Владлена решила прибегнуть к тяжёлой артиллерии. Присев на корточки, девушка внимательно осмотрела всё так же лежавшего господина, дрожавшего, слегка раскачивавшегося из стороны в сторону: он всё так же тихо смеялся — хихикал, словно надеясь увидеть долгожданную реакцию от невозмутимой коллеги. Лейтенант полиции немного наклонила голову, продолжая рассматривать молодого человека: он так и не сменил положения, продолжая лежать и негромко хихикать. Поняв, что больше ничего не оставалось сделать, Леонова поднесла пальцы близко к лысой макушке Максима и наградила его очередным щелбаном. -Ай! Больно! — вмиг Саянов выпрямился, одаривая недовольным взглядом коллегу. — Нельзя было по-хорошему?! -А ты по-другому не понимал! — развела руками Владлена, выпрямляясь и наблюдая, как молодой человек выполнял забавные нелепые перекаты и, в конце концов, выкатился через порог. Протяжный вздох в очередной раз сорвался с губ невозмутимой девушки: сколько раз уже ей предстояло лицезреть эти глупые выходки своего коллеги и терпеть бестолковые розыгрыши. Ещё с университетской скамьи Леонова помнила Саянова как весельчака и непоседу, лучшим среди спортсменов — «улыбкой и смехом факультета», как о нём нередко отзывались многие студенты. Но для невозмутимой молодой особы Максим был скорее надоедливым шалопаем, нежели жизнерадостным весельчаком. Едва ли можно было счесть все те разы, когда в свои студенческие годы Саянов пытался вызвать «стандартную улыбку нестандартными методами», как он часто говорил об этом, не скрывая гордости. Попытки испуга — такими в большинстве случаев оказывались способы развеселить других студентов. Однако оригинальный метод не был исправно рабочим: ещё ни разу не вызывала улыбку ни одна попытка испуга у невозмутимой Владлены Леоновой — малообщительной молодой особы, которая часто предпочитала проводить очередной вечер перед интересной книгой, нежели в товарищеской компании. «Тебе страшно?» — спрашивал Максим всякий раз после очередного глупого розыгрыша, когда смех едва позволял вымолвить и слово. Шутка, которая приносила радость ему. Самому себе. Словно эгоистичное маленькое удовольствие. Но не ей, человеку, совершенно далёкому от различных розыгрышей и юмора — той, для кого всё это казалось не больше, чем простейшей глупостью, совершенно не смешной, но так холившей наивные надежды взбалмошного юного студента, не желавшего слушать никого, кроме самого себя. Он был отуманен уверенностью, что его глупые шутки забудутся со временем и весельчак сможет избежать своего наказания. Но Владлена понимала, что даже у такого опытного шутника, как Максим Саянов, было своё слабое место, которое ей только предстояло найти, но одна лишь мысль о коварной мести держала девушку в сладостном предвкушении: уже скоро она сможет узнать, когда молодому человеку станет действительно страшно.