Чужой ребенок или повторение пройденного.

Глава 13 Знакомство с родителями. В доме Пушкаревых с утра шли бои местного значения. Хорошо, что хозяин уснул вчера после позорного проигрыша наших футболистов и принятия по этому случаю контрольной дозы наливочки! Иначе бы Елене бессонная ночь была гарантирована. Да она и так глаз не сомкнула. После разговора с дочерью металась по кухне как тигрица в клетке. Хотя нет, на тигрицу она не похожа. Она не рычит, она берет лаской, а еще тем, что все на себя взваливает. Это только кажется, что Валерий хозяин в доме, что он все решает. Да, она «поставила его на пьедестал», она всегда ссылается на его мнение: «Как папа скажет…», но это «его» мнение она предварительно внушает ему, вкладывает в его сознание. Умные женщины всегда так поступают. Жаль, Катенька не переняла ее опыт. В отца пошла: рубит с плеча. Взять хотя бы ее отношения с начальником бывшим, со Ждановым… Она, Елена, в курсе всего – дневник прочитала, и с Андреем разговаривала, когда он искал Катю, а та в Египте скрывалась. Конечно, за дочку обидно, но и его жалко – так он маялся бедный… Сколько уговаривала Катерину поговорить с ним… Нет, уперлась рогом – не прощу! Забуду! Да куда уж там… Разве забудешь, когда любовь… Это как наваждение, как благость, данная свыше. Ценить надо, если любовь тебе ниспослана, потому как не каждому это достается в жизни. Сколько людей живут, не подозревая, что ТАКОЕ бывает… Им с Валерием повезло: встретились, полюбили, поженились и столько лет душа в душу. Просто повезло, а у других по-другому бывает. У каждого по-своему… Елена размышляла и одновременно думала, как «обезвредить» завтра мужа, не дать ему возможности «наломать дров». Зять будущий придет. Нельзя испортить с ним отношения. От этого Катеньке лишняя забота. Сама она дочь не осуждала: что с того, что осталась у Андрея? Дело молодое… и помирились они… Похоже серьезно у них, раз вместе придут. А то, что до свадьбы, так и в прежнее время такое случалось. Да хоть их с Валерой взять – как заявление подали, так и… А дочку осуждать будет. Хорошо, хоть всей правды не знает, а то точно - быть бы беде. Надо Катю предупредить, чтобы не вздумала рассказывать! С нее будет… захочет правду выложить … Да, Катя уже не та, не все родителям говорит, но бывают у нее «приступы» правдоискания… …После Египта веселая была. С Михаилом встречалась. Хороший парень, вежливый. И Валере понравился, потому, как в армии служил, и наливочку с ним охотно принимал, и байки его слушал. А ей он не по душе: уж больно тихий, а в тихом омуте… Андрей горячий, но весь на виду, а Михаил неизвестно что в душе таит. Да и интересы у него не мужские – кулинария! Хотя в ресторанах все повара – мужчины. Но все равно, Катя этого не любит! И хорошо, что рассталась с ним. Внезапно как-то… подозрительно… Что-то у нее произошло… только не сказала… Знать бы… С утра, обнаружив, что дочь не ночевала дома, Валерий Сергеевич начал «артподготовку». Елена ему не мешала – пусть пар выпустит, пока молодые не пришли. Потом она выставила на видное место наливку – будто бы для гостей, а на самом деле… И загрузила мужа работой. Да так, что у него времени не было на то, чтобы думать о чем-то другом. А еще вспомнила, между прочим, как они заявление в ЗАГС подавали, как потом ее вещи из общежития перевозили, как ночью чай пили прямо в постели… И рассуждала вслух о том, как важно сохранить хорошие, дружеские отношения с дочерью и ее мужем. В результате к тому времени, когда пирог испекся, и стол был уже накрыт, Валерий Сергеевич остыл, помягчел душой от опробованной наливки и приятных воспоминаний. А молодых все не было. Елена вначале злилась: они что, медовый месяц себе устроили? А потом и волноваться стала. Наконец, увидела в окно, куда нет-нет да бросала взгляд, что у подъезда остановилась шикарная иномарка, какой ни у кого из соседей не было. Из машины вышел Жданов, помог выйти Катерине. Достал с заднего сиденья пакеты и букет цветов. Какое-то время они постояли возле двери, причем было видно, что Андрей тянет Катерину вперед, а она его останавливает, придерживая за рукав – отцовского гнева боится! Елена сняла фартук, вытерла об него руки и пошла в прихожую, успев еще и волосы поправить. Валерий тоже вышел, но фартук снять не догадался, или забыл о нем от волнения. Прошло пять минут, десять, а в дверь не звонили. Пушкаревы недоумевали: как можно так долго подниматься на четвертый этаж? Они же не старики… «Договариваются, наверное, что говорить в оправдание», - думал Валерий Сергеевич. « Поди, целуются на каждой ступеньке», - усмехалась про себя Елена Александровна. Не вытерпев, она распахнула дверь, и увидела подтверждение своих мыслей: Катя и Андрей, правда, не целовались, но стояли, обнявшись, и он что-то говорил ей на ухо. - Что же вы, гости дорогие, не заходите? Мы уж заждались… Они несмело перешагнули порог, причем Катя старалась спрятаться за спину Жданова. Елена выразительно посмотрела на мужа, и тот выдавил из себя: «Проходите…», - и даже сделал приглашающий жест рукой. Видя, что «убивать» его не собираются (по крайней мере, пока!), Андрей стал действовать смелее: подал пакет со спиртными напитками и закусками будущему тестю, а тещу наградил букетом и тортом. Елена поблагодарила, и тут же вернула ему все назад. - Вы в столовую проходите, и это все туда несите. Поговорите пока… Мы с Катенькой скоро придем… Оставшись с дочерью наедине, забросала ее вопросами. - Как у вас? Вы помирились? Почему вдруг? Так неожиданно… - Мы еще месяц назад помирились. Мамочка…я не говорила вам… я ребенка жду… - Ка-тя…Как же так? Это сейчас случилось, в этот месяц? - Нет, мамочка… Я после Египта узнала… - А что же тянули? Он не хотел… - Мамочка…ты не представляешь, что я сделала… -? - Я сказала, что ребенок не его… - Зачем? - Я хотела без него… а он пришел…все равно… - Ты с ума сошла… Он же такой ревнивый… ты сама говорила…А теперь ты сказала ему правду и он решил жениться... - Нет, он раньше решил… хотел признать ребенка своим… а вчера я сказала… - Господи! Катенька! А если он сомневаться будет? Ой, дуреха… Что удумала… - Ты права… дуреха…Что же делать теперь? - Что делать… молиться буду. Чтобы на него похож был ребенок…Или анализ… - Только не это! Если он не поверит, значит, не любит, а тогда зачем… - Но ведь ты сама любила, а не верила… - Это совсем другое… - Никакое не другое! Это все - жизнь…Ладно, пошли. Как бы отец чего не наговорил… Опасения Елены оказались напрасными. Мужчины вполне мирно беседовали. Валерий Сергеевич, конечно, попенял Жданову на неправильную очередность действий. Следовало, по его словам, сначала попросить у него «руку и сердце» его дочери, потом свадьбу сыграть. А уж потом… Но основную вину за недостойное поведение он возлагал на Катерину, и как только она появилась, обрушился на нее с обвинениями - Катерина! Ты что себе позволяешь! Дома она не ночует… Да я … Андрей тут же встал на ее защиту. - Валерий Сергеевич! Мы любим друг друга! Катя моя жена… Пушкарев аж задохнулся. Не дал ему договорить. - Как это жена? Вы в ЗАГСе были? А свадьба? - Документы мы оформим… в ближайшее время…и свадьбу устроим. - А я считаю, что торопиться не стоит. Надо проверить ваши чувства… Жданов «со значением» посмотрел на Катерину. - Кать… Ты сама, или я скажу… - Пап, ты только не волнуйся… Договорить она не успела. Елена, как клушка, собирающая перед грозой цыплят под свое крыло, устремилась на защиту дочери, да и зятя тоже. Она вышла вперед, заслонила их от грозных очей Пушкарева – словно на амбразуру кинулась. - Валера, мы с тобой скоро внука нянчить будем…Катенька беременна уже… - Как? Вчера же только… - Не вчера, Валер, раньше… А и хорошо… Давно пора… Мы же стареем… Пушкарев растерялся. Провел рукой по лицу, будто стирая ненужные уже эмоции, тяжело вздохнул. - Даа… У меня такое впечатление, что я не все знаю, что часть жизни прошла мимо меня! Катя собралась было объяснить все отцу, уже рот открыла. Но Елена больно дернула дочку за руку и постаралась быстрее убрать ее с места действия. - Катенька, ты бы чайник поставила греться… Давайте к столу, обед остывает. Андрей Павлович, пирог возьмите… Я с мясом испекла, не знаю, какой Вы любите… - Я и сам не знаю… часто есть не доводилось. Катя угощала как-то, когда со мной работала, а больше и не припомню… - А Вы вообще что предпочитаете? Я знать должна. Катенька готовить не любит, Вы к нам ужинать приходите… Мне не трудно… И отвечая на возражения Жданова, что загружать ее им не удобно, сказала тихо, с просящими нотками в голосе. - Вы и нас поймите. Трудно нам так вот сразу одним остаться… Елена давно уже поняла, что Катя уйдет уже сегодня, а Валерий все надеялся, что это произойдет еще не скоро… после свадьбы, и недоуменно смотрел, как дочь собирает вещи. - Катюх…так ты чего…уже сейчас уйдешь? - Пап…ну мы же…ну, не переживай так…, - обняла его, видя как схватился он за левый бок. - Валера, Валера…, - захлопотала вокруг него Елена, - они вместе должны быть… они семья… у них ребенок… - Валерий Сергеевич! Никто же у Вас дочку не отнимает. Она всегда будет Вашей дочерью, даже став моей женой и матерью наших детей. Мы будем созваниваться… приезжать к вам будем… на ужин. Правда, Катя? Раз Елена Александровна приглашает… Он постарался незаметно убрать с глаз дорожную сумку с вещами, так расстроившую ее родителей. Елена с благодарностью посмотрела на него. - Валерий Сергеевич! А не выпить ли нам еще по маленькой? Снова сели за стол, отложив расставание на какое-то время. Андрей Павлович, - спросила Елена, - а как Ваши родители к этому относятся? - Мы еще не говорили… они в Лондоне. По телефону неудобно… Скоро они вернутся, тогда я им сообщу. Вы не волнуйтесь! Они не будут против, они полюбят Катю… Вот увидите… - А это Вы напрасно. Вы Катю зря не обнадеживайте. Если Вы ее любите, это вовсе не значит, что и другие ее должны любить. Чтобы человека полюбить, его узнать надо, а это не сразу получается. Так что ты, Катенька не обижайся, терпи, если что и не понравится – они родители, они на него планы строили, они может не такую жену ему желали. Их тоже понять надо: у вас любовь, а у них мечты рушатся… Андрей с удивлением смотрел на будущую тещу – как она все понимает… не встает в позу…оправдывает всех. Если бы и его мать могла быть такой! Он заранее был уверен, что разговор с родителями простым не будет, особенно с матерью – после Катиного признания ей… Убедить ее в обратном будет непросто… Ах, Катя-Катя… Намудрила ты… Они уехали только после того, как Елена уложила мужа в спальне. Одно дело – проснуться и увидеть, что они одни, и совсем другое – видеть, как дочь уходит, как перешагивает порог родного дома, чтобы обрести свой дом, чтобы строить свою жизнь…