Чужой ребенок или повторение пройденного.

Глава14. Будни. В понедельник Жданов появился на работе ближе к обеду. С утра заехали с Катериной в ЗАГС, подали заявление. Потом он отвез ее на работу, и только потом сам прибыл в офис. Первым, кого он встретил, выйдя из лифта, была Кира. - Опаздываешь, господин экс- президент! Забываешь, что ты теперь «экс»…Что за срочные дела? - В ЗАГС заезжали с Катей, заявление подали… - Даже так… И когда свадьба? - Через три недели. - Так скоро? - А чего тянуть? Раз решили… - И то правда… Ну, тогда поздравляю! Она пошла, стараясь держать спину прямо… и голову не опускать… и слезы удержать в себе, чтобы он не увидел, как ей больно, как обидно и …невыносимо! Она отпустила его. Сама отпустила! Но надежда все равно жила в ней, до последнего момента, до этой встречи у лифта…А теперь все… Теперь окончательно… Кира закрылась в кабинете, легла на диванчик и бесцельно смотрела в потолок. Четких мыслей не было - так, одни обрывки… … Надо же, как быстро он женится… И подготовку свадьбы не затягивает… Правильно… потом вдвоем будут обустраивать семейное гнездышко. Это она хотела все заранее подготовить к семейной жизни, а потом жить. Неправильно она делала. Нельзя подготовиться к жизни, надо просто жить: здесь и сейчас. И семью создавать надо на вершине любви, а не тогда, когда отношения стали привычными, как утренний кофе, который если есть – привычно выпьешь, ну а нет, так можно и обойтись. …Почему у них с Андреем ничего не получилось? В чем ее ошибка? Их отношения слишком затянулись. Их надо было прервать раньше. Когда? …когда он первый раз связался с моделью? Она простила его… … когда сказал, что у них не любовь, а привычка? Она убедила его, что это не так… … когда он сделал ей предложение накануне Совета? Она сделала вид, что не поняла его намерения получить ее голос… …Теперь он ушел навсегда. Она не стала его держать, но все равно ей больно. И главное, на кого променял? На серую мышь из кладовки. Оказывается, ему не нужны ни ее, Киры, красота и элегантность, ни пышные формы Лариной, ни изысканность Нестеровой, ни чувственность Изотовой… Все бросил к ногам самой обыкновенной, ничем не примечательной женщины. И торопится узаконить свои права на нее, как будто боится, что та передумает… ….Наверное, она такая и бывает – любовь! Нерасчетливая, безрассудная, не за что, а вопреки… Может, и она встретит такую… Ну, а нет, так нет. Есть и другие ценности в жизни. Хорошо, что она сама его отпустила, не унизилась. Так легче пережить… Она сильная. Она переживет. Она сможет стать счастливой без него… Благие намерения… Кира вышла из кабинета через час. Глаза не были заплаканы. Спина не сгорблена, плечи не опущены, губы не кривятся от боли. Красивая, элегантная, гордая – только несчастная… * Малиновский встретил Андрея упреками. - Жданов! Ты что себе позволяешь? Где тебя носит? - Что ты так разволновался? Вот он я, уже здесь. Говори, что случилось? - Воропаев звонил… Тебя спрашивал. Я, конечно, тебя прикрыл, сказал, что ты в цеху… трудишься, не покладая рук… Ты где был-то? - А был я, Малина, в ЗАГСе… Заявление подал… Женюсь! - Это что же, Кира тебя уговорила? Погоди… Кира на работе с утра… - Я женюсь на Кате. Благодаря тебе, между прочим! - Объясни толком… - Твой совет насчет сюрприза оказался действенным. Катя меня любит! - Ты это понял? - Понял… она мне призналась… - Ну, делааа… День сюрпризов! - А ты, я гляжу, тоже в хорошем настроении. Выходные были удачные? - Вполне! - И кто на этот раз? Раечка? Валечка? Тамарочка? - Не поверишь… Виктория! - Что, тезка? - Нет, сама… Клочкова… - Как это понимать? - А вот так! Пригласил ее в ресторан… Потом поехали к ней… И не жалею! Роман произнес последние слова с вызовом, ограждая себя от нравоучений. А Жданов и не собирался разубеждать друга в правильности его поступка: он сам был настолько счастлив, что желал и другим того же. - Ты решил вернуться к Виктории? - Не знаю… Пока не знаю… Но она совсем не такая, как изображает себя! Да ты же помнишь, какая она была… - Ты что, влюбился в нее? - Не знаю… Жалко мне ее… и хорошо с ней…по всем параметрам она в моем вкусе. Как говорится: от добра добра не ищут… - Тогда о чем речь? Она же не требует, чтобы ты немедленно женился на ней? Замужество, и даже беременность, правда мнимая, для нее уже пройденный этап…Так что наслаждайся жизнью! - Ты все шутишь, а я, между прочим, посоветоваться хотел… серьезно… - Ромка, из меня сейчас советчик плохой. Я кроме как о Катьке, ни о чем думать не могу! Ну, если только о свадьбе… И почему нельзя сразу расписаться? Для чего какие-то испытательные сроки? Хотя, я ведь еще с родителями не говорил… - Боишься? - Не боюсь… Просто их нет в Москве. Как только вернутся, поговорю. Они, конечно, могут быть против, но это ничего не изменит. Зазвонил телефон, и Малиновский виновато хлопнул себя по лбу. - Жданыч, Не бери трубку! Это наверняка опять Воропаев - А что ему от меня надо? - Японцы сегодня приезжают. Он хочет, чтобы ты их по цехам поводил – сам-то он в производстве не силен. - В чем вопрос! Покажем наши достижения. - Слушай, Андрюх… Я тут ему намекнул… несолидно гостей в нашей каморке принимать… Тем более мой кабинет до сих пор пустой стоит. Как думаешь, он сообразит нас наверх перевести? - А чем тебе здесь не нравится? Столько девушек вокруг… Столовая опять же рядом… В кабинет влетела запыхавшаяся Шурочка - Андрей Палыч! Роман Дмитрич! Почему трубку не берете? Александр Юрьевич вас срочно требует! Японцы приехали! - Не волнуйтесь, Шура! Мы уже идем, - успокоил впечатлительную секретаршу Жданов. - А про переселение Александр Юрьевич ничего не говорил? – осведомился Малиновский. - Нет, Роман Дмитриевич, не говорил…А должен был? - Не должен, Шурочка, а мог бы… * Наконец-то, этот суматошный день закончился. Скорее домой! Катя тоже наверное, уже вернулась, ждет его, ужин готовит… Так трогательно наблюдать ее на кухне: такая серьезная, озабоченная, сверяется постоянно с кулинарной книгой… Они редко ужинают дома – выполняют обещание, данное Пушкаревым, но те дни, когда они остаются дома, вдвоем, становятся настоящими праздниками! И не совсем удавшиеся блюда этому не мешают. Жданов вспомнил их первый завтрак. Вернее второй, наутро после того, как Катя переехала к нему. Он проснулся от запаха пригоревшего молока, хотел выйти на кухню, но остановился в дверях гостиной, откуда было хорошо видно, что делается на кухне. Катя стояла у раковины и выскребывала из кастрюльки содержимое в помойное ведро. По щекам ее текли слезы. И она не могла их вытереть, поскольку руки не были чистыми, и только размазывала по щекам тыльной стороной ладони. Смотреть на такое было выше его сил. Подошел сзади, обнял, поцеловал в шею. - Ну, что ты, Катюш? - Она… Она не варится… Вся комками…- продолжала горько всхлипывать Катерина. - Не плачь, сейчас еще раз попробуем… - Я уже два раза пробовала, - она показала взглядом на раковину, где стояли две грязные кастрюли ,- уже манки не осталось… - Ну и бог с ней! Сделаем бутерброды…. Йогурты есть…Не переживай! - Я хотела как мама – кашу сварить. Утром полезно… Успокоившись в его руках, пообещала: - Андрюш, я научусь… обязательно… - А я и не люблю кашу… зачем она… - Как же? А ребенок? Ему кашу надо … - Ну, если только ради него… Кашу они попробовали только через неделю - отличная получилась каша! Что еще раз подтвердило аксиому: если человек талантлив, то талантлив во всем. А если еще и упорный… А в то утро они и вовсе обошлись без завтрака – заменили его… Вспоминая то ли этот завтрак, то ли его замену, Жданов улыбался. И взор его был затуманен. Таким его и застала Уютова. - Андрюш, я смотрю, у тебя все наладилось? - Заметно? - Еще бы! Глаза-то как светятся – пожар! - Все просто замечательно, теть Оль! Мы уже заявление подали… я дни считаю… - А с родителями как ? - С ее родителями мы поговорили… нормально все… А мои еще не знают… С ними разговор будет, как приедут. - Ты главное, спокойно говори. И решительно! Я думаю, отец тебя поддержит, а вот с Маргаритой Рудольфовной будет сложнее говорить. Она Киру любит. Кстати, а как с Кирой? - Нормально… Кира молодец, поняла. Истерик не устраивала. - Не ожидала от нее такого… Вот как обмануться можно в человеке… - Я тоже не ожидал. А насчет отца я сомневаюсь… Все может быть наоборот… Отец еще не знает о ребенке… - А Маргарита? - Мама знает… даже больше того… Разговор становился слишком откровенным, и Жданов поспешил свернуть его. - Я пойду, теть Оль… Катя ждет… - Иди, конечно! Привет ей передавай… * На выходе из здания столкнулся с Клочковой. Судя по тому, как она на него посмотрела, Виктория была уже в курсе. Жданов ожидал, что она скажет что-нибудь язвительное – подруга же Кирина, но Виктория улыбнулась вполне приветливо. - Тебя можно поздравить? Говорят, женишься? - Женюсь, Викуся, женюсь! - Ну и правильно, сколько можно смущать женский коллектив своей свободой. Жданов намерился было пояснить ей, что женится не на Кире, но она помахала ему рукой, и сказала: - Пушкаревой привет! Недооценила я ее способности… - Странно, - подумал Жданов,- а как же дружба? Не поймешь этих женщин…