***
Первые проблемы начались, когда мы миновали страну Зелени, пополнив запасы пресной воды и провизии в местном порту. Это привлекло неизбежное внимание пиратов всех мастей: как же, куча редких животных, цирк за семьдесят два миллиона рьё, пять кораблей, сам наследник престола богатой страны… первые пираты напали на нас уже следующим утром в тумане. — Это что, — удивлённо спросила меня Сакура, — рыбаки? Приглядевшись, я увидел чёрного «весёлого роджера» местного разлива — скрещенные катана и кость под черепом с перечёркнутым пустым протектором. Бесклановые нукенины и прочий сброд, объединившийся в пиратскую артель. Самое дерьмовое, что в нашей команде никто не был способен на дальний бой, который требовался для борьбы с пиратами. Впрочем, на этот конкретный случай у меня были кое-какие домашние заготовки под названием «мешочек с обработанным по методике Шизуне аобико». Наша лаборатория в Конохе билась недели, чтобы разгадать секрет приготовления этой адской смеси, но ответа так и не получила. Зато удалось модифицировать условия хранения порошка, с добавлением сахара как абсорбента он мог храниться в нормальных условиях, а для подрыва нужно было подать чакру или установить замыкающий контур. Спрыгнув на волну внизу, качнувшую наш корабль, я совершил трюк «Иисус-сёрфер» и пробежал под прикрытием гребня следующей к корпусу приближавшегося пиратского сейнера — им даже не пришлось маскироваться под рыбаков, у них вся шхуна была пиратской. Теперь я расставил обычные кибакуфуда выше ватерлинии и пошёл по борту наверх. Самым тяжёлым было постоянно держать в голове представление, что это не сраная склизкая от воды доска, а настоящее дерево, живое и немножко влажное после дождя. Помогло. На палубе была банда головорезов, что-то громко обсуждавших. Прислушавшись, я опознал трёп о том, как кто-то кого-то трахнул. Классика. Никакой вахты, никакой слежки, только уже пьяные пираты, готовящиеся к тому, чтобы взять приз. Спокойно я прошёл в своём маскировочном плаще — удобная штука — до кормы, где рулевой что-то напевал. Я решил немного развлечься и тоже запел. — Что же мне сделать с пьяным матросом? Что же мне сделать с пьяным матросом? Что же мне сделать с пьяным матросом рано-рано утром? Яйца отрежу ржавым кунаем! Яйца отрежу ржавым кунаем!.. — и в таком духе дальше. Рулевой задёргался, ругнувшись на какого-то Беркли — странное имя для здешних мест. После этого он получил живительный кунай в сердце, смерть наступила мгновенно, и отправился вниз с корабля. Пиратская флотилия оказалась состоящей из трёх кораблей, двух сейнеров и одной каботажной лодки, которые заходили одним косяком. Решив извлечь максимальную пользу, я сменил курс, как понимал это дело, прямо подрезая одним пиратским судном другое, после чего спрыгнул, рассыпав аобико. Должно было хорошо рвануть цветным пламенем. Так и получилось. Когда я взбирался по специально опущенной для меня якорной цепи на «свой» корабль, те два столкнулись друг с другом метрах в двухста от нас, и я сложил печать концентрации. — Развейся! — ограничительные контуры пропали. Корабли пиратов, вернее, их обугленные остовы, потонули за пару минут. Я и сам не ожидал такого эффекта, а поднявшись наверх словил овации от зелёного, как пламя сахара, Гая, Ли и принца Мичиро. Пираты пытались атаковать нас — по-разному, в портах, на рейдах, снова флотами, — ещё раз пять. Каждый раз приходилось воевать экспромтом и разными составами. Сакура, например, ночью кулаками потопила целый фрегат, шедший на сближение! Он и дошёл до нас, правда, уже переведя поступательное движение горизонтальной плоскости в такое же — но с погружением ко дну. Пиратов, попытавшихся спасти жизни, сиганув с корабля, она добила. — Боевой медик — страшный человек, — резюмировал Хикару. — Она же так и пациента убить может. — Главное для медика-ниндзя, — наставительно поднял палец Гай, — уметь отличить на поле боя своих раненых от вражеских недобитков. И помочь и тем, и другим, но одним — вылечив, а другим — облегчив участь быстрой и безболезненной смертью. После того, как мы миновали страну Озёр, последний крупный архипелаг, ради которого пришлось сделать крюк, нападения прекратились. Оно и понятно — кругом были бескрайние просторы моря, где нельзя было наскоком захватить добычу и убежать. Но расслабиться не получилось. Зима всё-таки вступала в свои права и здесь, штормами разбивая наш конвой, обрушивая гигантские волны и раскачивая корабли так, как лёгкие шарики, подвешенные к потолку, раскачивает сквозняк. В итоге одним прекрасным утром мы вышли на какую-то землю, остров с песчаным пляжем. Компас сбился, показывал хаотичное направление, да и конвой куда-то пропал. Капитан сходил с ума, принц обеспокоенно пыхтел в трубку, а Хикару не находил себе места, представляя, как переживают его мать и дед. Гай попыхтел-попыхтел, раздумывая, как лучше использовать Силу Юности, но ничего не придумал лучше, чем использовать силу Чакры и призвать черепаху. Прямо на палубе. — А? Гай? А что ты делаешь у нас дома? — спросила его черепаха таким тоном, будто мы знали, где это. Все зрители оказались шокированы. — Ээээ… А ты разговариваешь? — сделал круглые глаза джонин. — И что это значит — «у нас дома»?! — То и значит, — сварливо ответила черепаха. Черепах, потому что голос был явно мужской. — Пойдём, раз приплыл, тебе всё равно надо будет предстать перед Кане. Черепах бодро затрусил четырьмя лапами по палубе, легко и быстро (для черепахи) перемещаясь к борту. Поставив передние ноги на верхнюю часть перил, он присвистнул. — Ого! Вот это вы забрались. А зачем? Мы безмолвно, в состоянии полнейшего офигевания, следовали за ним. — Черепаха-сама, — осторожно заметил Ли, — мы не знаем, как оказались тут. Попали в шторм, и… — А. Тогда благодарите Гая, — черепах покосился на своего незадачливого «партнёра». — Небось, порезался как-нибудь, да чакру не контролировал. Вот и получил проход через шторм в наши владения. — И что нам теперь будет? — тихо спросил Хикару. — Вам? — он посмотрел на парня, потом оглядел нас троих и Гая, севшего там, где стоял. То есть, на палубе. — Ну, раз уж пришли, то будете представлены нашему старейшине. И заключите контракт. Но не вы лично, юноша, — черепах едва ли не поклонился, — жителям страны Луны спуск к нам запрещён, подождёте здесь. Он вдруг подпрыгнул и, втянув свои конечности под панцирь, крутанулся в воздухе. После этого из его рта и отверстий под ноги выстрелили канаты, сформировавшие узкие сходни без перил до берега. Выглядела она ненадёжно. — Идите за мной! — донеслось снизу. — Отец, — обратился всё ещё шокированный Хикару так, будто ничего экстраординарного не произошло. — Не мог бы ты, пожалуйста, распорядиться, чтобы опустили трап?***
Песок на проверку оказался не песком, а перемолотыми костями черепах. Об этом Камедо, «путь черепахи», как его звали — к очередному шоку Гая, никогда такими вещами не интересовавшегося, — нам поведал, пока мы задорно топали с черепашьей скоростью к большому холму впереди. — Но почему ты никогда не говорил, что разговаривать умеешь! — возмутился Гай. — Ты не спрашивал, — он подвигал панцирем, что могло означать покачивание плечами. — Да и, к тому же, я достался тебе в наследство от твоего отца. Дай был хорошим человеком. Выходил меня, помог найти родню… А ты только пользуешься раз в год. — Не правда! — возмутился Майто, но как-то квело. — Камедо-сан, — восхищённо пропищал Ли. — Вы знали отца Гай-сенсея?! — Да, — черепах важно покачал головой. Мы с Сакурой молча шли с круглыми глазами и жадно ловили каждое слово. Пусть это и было каким-то сюрреализмом, всё равно, интересно же! — Он никогда не стремился к славе. Делал свою работу, усердно тренировался. На войне погибли его товарищи, и потому он поклялся не предать их — правда, выбрал странный путь для этого, не расти в звании, оставаясь навеки, как и они, генином… Он нашёл меня совсем маленьким и выходил. Я глупый был, решил сбежать и посмотреть мир. Ах, какое было это время… Гай и Ли рыдали от переизбытка эмоций, когда Камедо рассказал о последнем бое Майто Дая, в котором он пытался ему, по мере сил, помочь. Действительно, история была жутковато-трогательная — после провала в штурме порта Семеро мечников, оставив фронт в стране Молний, рванули к Конохе, чтобы отомстить. Единственными, кто стал у них на пути, оказались случайно забредшие на тренировочный полигон генины Гай, Генма и Эбису, ожидавшие подхода отца Гая, чтобы он показал им какую-то тренировку. И вот, Дай ринулся в бой, жертвуя собой ради сына и его друзей, которые побежали за помощью в пустую от войны Коноху. Дай открыл Восьмые врата чакры, фактически разрушив чакросистему, но получив гигантское кратковременное усиление своих способностей, будь то нин– или тайдзюцу. — …Его ногу раздробил молот-топор, но Дай продолжил бой и ударом мизинца отделил голову этого дровосека от тела. Пожертвовав товарищем, другие мечники воспользовались заминкой и навалились снова, но не все они успели отпрыгнуть, когда Майто использовал свой последний приём. Я видел его вживую, это было страшно и, одновременно, завораживающе красиво. Он сжёг себя какой-то огненной техникой, разом превратив всю чакру в теле и вокруг него в раскалённую плазму. Из семерых четверо мечников навсегда остались там, ещё один стал калекой, а шестой — психом, рыдающим после каждого убийства. Сакура вытерла выступившую слезу. Я поймал себя на том, что всхлипываю. Ли и Гай просто рыдали в обнимку, как-то успокаивая друг друга. — Потом остатки этой группы были вынуждены бежать, бросив трупы товарищей, обратившихся в пепел, забрав только их клинки — становится ясно, отстранённо подумал я, откуда Кабуто взял их ДНК, — и уже никогда больше Туман не видел такого сильного состава группы. Он прервался. Пока мы слушали и переваривали историю, холм наконец оказался перед нами, и, постучав каким-то хитрым образом по створкам ворот, Камедо вошёл внутрь и позвал нас за собой. Через минут десять петляний по хитросплетениям сырых коридоров, по которым от ног разбегались мелкие черепашки, что-то пищавшие про вторжение великанов — дети, видимо, — мы оказались в большом, нет, огромном зале, где лежал ссохшийся, может, даже, мёртвый панцирь какой-то гигантской древней черепахи. — Чужеземец, — констатировал голос, который казался древним. Сразу вспомнились древние сказки про мир, стоящий на трёх слонах, черепахе и китах. Может, это та самая черепаха? Но откуда голос? — ты пришёл сюда сам. Не хотел оказаться. Не питал иллюзий. Судьба, не иначе, свела теба с кланом Гаме. С нашим кланом. О чём это он, интересно? Ай, ладно, бросьте, я, кажется, догадываюсь, что именно мне сейчас предложат. — Да-да, молодой чужеземец. Ты правильно догадываешься. В древнем голосе послышалась улыбка, если можно так сказать. Нет, сказать-то можно, но понять, как это… нужно ощутить. — Только ты один можешь подписать контракт с кланом. У молодой куноичи уже есть контракт. У зрелого ребёнка тоже. Молодой ребёнок не может призывать. Значит, ты. — А, ммм, какие условия вы можете мне предложить? — спросил я в пустоту. Голос подавился тем, что, видимо хотел сказать, и закашлялся. — Наглец! Заключая контракт призыва с нашим кланом, ты получаешь невиданную услугу, которую мы тебе оказываем! — Нет, вы не так поняли. Я знаю, что Гай может призывать только одну черепаху. Если условия такие же, то я хочу выбрать, кого мне призывать. Голос захохотал. Передо мной появился стол, стул и внушительные папки с досье. — Выбирай любого! У тебя есть час, юный чужеземец. Через час либо ты принимаешь решение, либо мы тебя подписываем… сами. Так. Я уверен, что это гендзюцу со свободным доступом, значит, я тоже могу взаимодействовать с миром. Может быть, представить эти файлы — информация, она и есть информация, — в виде каталога? С индексом, скажем, по способностям. Помогло! Теперь кипы бумаги стали шестью папками. На них было написано: «воины воды», «воины ветра», «воины земли», «воины огня», «воины молнии» и «воины иллюзий». Интересно. Что же мне нужно? У меня самого земля, но землю можно использовать в синергии с чем-то другим, с водой, например. Тогда в нашей команде было бы сразу четыре из пяти стихий — вода, ветер, земля и молния. Да, вариант неплох! Мокутону, конечно, не обучусь, но тоже что-то, грязь там, жижа, болотные ловушки… Решено! Я пододвинул к себе папку. Остальные исчезли. Голос захохотал что-то про «умного чужеземца». Каталог был отсортирован по опытности. У некоторых, даже молодых, было по две стихии. Мой взгляд остановился на небольшом черепахе серо-зелёной раскраски в очках. Черепах, казалось, подмигнул. Что ж, это «любовь» с первого взгляда. Какие у него?.. земля и ветер, ниндзюцу на 3/5, тай на 4/5, ген 2/5, и всё в том же духе. — Я решил, — сказал я в никуда. Мгновение спустя в моей руке уже оказался свиток договора. Присмотревшись, я увидел место для оттиска своей ладони и шип для взятия крови. Ну, на халяву-то призывное животное получить, это же круто, да? Да?***
Обратно я шёл чувством, что меня где-то крупно наебали. Мой партнёр оказался рассудительным парнем, но только вот его размер… тридцать сантиметров, это, конечно, много, но не для призывного же животного во всю длину! — Я понимаю, — Ойкамедо поправил очки лапой, это было достаточно забавно, — я выгляжу небольшим, но, во-первых, мне всего пятнадцать, а, во-вторых, размер не играет роли. Я только оторопело-обречённо кивнул. Черепахи же живут доооолго, а растут ещё дольше… Наёб, как он есть. Мы сошлись на том, что призывать его я буду, когда надо, в обмен он будет ждать от меня похвалы, книг — с этим у черепах было тяжело, — и чакры, конечно же. Так что он остался расти здесь, под Холмом Черепах, а мы удалились обратно на корабль. Камедо, шедший впереди, что-то бурно обсуждал с Сакурой. Вроде бы, пока я находился в прострации выбора и его последствий, им показали великие достижения народа разумных черепах. Инкубаторы для яиц, купленные каким-то шиноби из страны Озера, отпугиватель змей, ещё что-то техническое… Мне это было и неинтересно, и некогда, поскольку разорвать контракт было нельзя, и теперь я размышлял, не продешевил ли.***
Камедо погрузил всех людей, включая нас, в гендзюцу с помощью специального свитка, и вскоре мы оказались снова в неспокойном море рядом с кораблями конвоя. Откланявшись и увернувшись напоследок от упавшего без сознания Гая, Камедо исчез в обратном призыве, а мы разошлись по каютам, чтобы понять, что произошло. Хикару пошёл с нами на нижнюю палубу и зашёл в гости, желая услышать историю из первых уст. Ли экспрессивно поведал о судьбе своего деда — оказалось, что черепахи помогают устанавливать родство своим партнёрам, и Ли оказался внебрачным племянником Гая, Хикару плакал, поражённый самоотверженностью и героизмом любящего отца, Ли раз за разом рассказывал о себе, своём сенсее… Уже вечером он наконец успокоился и пошёл проведать сенсея. Тогда-то Хикару и спросил, что всё это время делал я — Ли упомянул, что они потеряли меня где-то после одного из тоннелей. — Ты знаешь, Хикару, — тяжело вхдохнув, ответил я, — я, по-моему, прогадал. — Что ты имеешь в виду? — Заключил контракт с черепахой. Черепахом. Он… ну, он небольшой. Ребёнок, всего пятнадцати лет. Для черепах это очень маленький возраст, да и выглядит… И теперь я в раздумьях. — Да? — он явно не знал, как это прокомментировать. — По-моему, в Гетсу есть кто-то, кто тоже призывает черепах, — осторожно сказал он. — Отец, пока вас не было, что-то такое рассказывал. Может быть, ты посоветуешься с ним? Я с удовольствием составлю тебе компанию, чтобы отшельник принял тебя… — Отшельник? — я перебил. — Точно! Отшельник! Как я мог забыть! Это же всё меняло! Сендзюцу! Ха, а если они действительно ему обучали? Может, я вытянул лотерейный билет! Рог изобилия! Ха! Вот это поворот! Может, вызвать Ойкамедо? Спросить? Нет, будет подозрительно. Лучше сначала поговорить с отшельником этим, да, точно-точно. Так и порешим. Я экспрессивно обнял Хикару, беспорядочно танцуя в счастливом танце по каюте. Радость, обуявшая меня, была безграничной.