Тёмно-фиолетовый

— Пора собираться домой, — сообщаю я, пихая блондина в бок, но он не реагирует. Когда Кирилл спит, напоминает мне ребёнка с длинными густыми ресницами, пухлыми губками и растрёпанными блондинистыми волосыми. Понимая, что у него нет сил встать, отправляюсь в душевую комнату, которая находится на нашем же этаже, в самой дальней комнате по коридору, в конце концов, мою работу никто не отменял, а Кирилл сам первый вчера заикнулся о том, что лично отвезёт меня в редакцию. Приближаясь к нашей комнате на обратном пути, замечаю, что он переворачивается, но не встаёт. А сейчас нам нужно бы поторопиться, времени совсем мало, а ему нужно будет ещё раскачаться после этой дикой ночи и нам бы успеть добраться сначала до дома без пробок. — Кирилл, уже половина восьмого, — требовательно предупреждаю, приближаясь к кровати, надеясь, что на него это серьёзно подействует, но блондин лишь гневно стонет. — Незборецкий! Протяженное и недовольное «угу», кажется, услышал весь дом сквозь сон, но дальнейших движений не последовало. Конечно, неудивительно, почему сейчас ему так трудно подняться, мы вместе пошли спать только часа три назад, понимая, что нихрена мы не выспимся, но хоть протрезвеем. Мне тоже не сказочно, учитывая, что у него будет возможность проспаться как только он отвезёт меня в редакцию, а мне нужно будет делать весь день вид, что ебала людей на работе меня не бесят и вообще сил у меня столько, что я готова хоть сейчас отправиться покорять Олимп. Здорово, ничего не скажешь. — Малая, ты понимаешь, что у всех нормальных людей только 16:00 — это раннее утро. — Максимально лениво произносит, всё ещё не открывая глаза, вяло похлопывая рукой рядом, призывая бесспорно присодиниться к нему. А я как бы ни разу и не против, но подводить себя на работе тоже не хочется. Я, вроде бы, и не обещала быть в какой-то конкретный день и время там, но меня просили присоединиться к новому проекту в ближайшие дни. Молча стою на том же месте, ожидая, он сомнительно приоткрывает один глаз, реагируя на молчаливую паузу. — Мы можем себе позволить сегодня послать все твои планы нахуй, пожалуйста, малая. — Измученно стонет, переворачиваясь на другой бок и накрывается пледом вместе с головой, пытаясь скрыться от моего непреклонно серлящего взгляда. — Кирилл, ты, конечно, можешь послать нахуй мои планы, но я нет, понимаешь. — Пытаюсь хоть что-то предпринять, поэтому открываю шторы, подхожу с другой стороны, коленками подползая ближе к нему и скидываю плед. Кирилл начинается неприятно морщиться, но потом быстро предпринимает меры успокоения меня, поэтому оказываюсь одним его боком полностью прижата к кровати. Ну конечно, на что я ещё рассчитывала. — Нам нужно вставать сейчас же, Кирилл! В эту же секунду! — Не пытаюсь даже вырваться, а наоброт удобнее разворачиваюсь, лицом в его грудь упираясь, а одну ногу на него закидываю и тут же его рука тянется к моей жопке, задирая футболку, которую я утром стащила у него же. — Ты бесчувственная, эгоистичная… — Медленно недовольно перечисляет, сжимая пальцы на моей заднице с каждый словом сильнее. — Повезло тебе, правда? — Специально сладко произношу, ласкаясь с ним, играя на нервах. Мне уже не кажется, что второй день динамить своих коллег и не являться на работу наглым поступком. — Пиздец как! Малаая, я умру сразу же как встану. Ты понимаешь, меня сейчас только сон исцелит, — рукой ведёт ниже по бедру, закидывая ногу на него повыше, обнимая крепче. — или секс… — Не видя лицо, фантомно чувствую его обнаглевшую улыбку. — А на секс силы есть? — Беспардонно спрашиваю у него. — Так и быть, ты будешь сверху этим утром. — Нагло ухмыляется. — Я согласна только на то, что твоё лицо будет между моих ног этим утром. — Держите ответочку, Ти. — Без шансов, переиграла и уничтожила, а теперь баиньки! — Незборецкий… Сучка! — Смеюсь над ним, оставаясь всё ещё в его объятьях, кажется, этим утром ничего комфортнее уже не будет, но нет. Его мягкий, вкрадчивый голос укутывает в тёплое одеяло и заставляет грудную клетку сжиматься до приятных мурашек. — Ты моя. — Самодовольно отвечает. — Так уж и быть, оставайся тут, а я возьму машину и одна справлюсь. — Внутри меня сейчас борьба двух сторон: остаться в кровати с этим манипулятором, выспаться и спокойно без суеты вечерком собраться домой с хорошим настроением; или сейчас переубедить все свои желания и поехать на работу, находиться весь день с хуёвым настроением, но не заставить ждать коллектив меня ещё день, попытаться продуктивно провести день, выполнив максимум работы. — Ты бросишь эту уютную тёплую кровать, в которой лежит сексуальный блондин, который готов с вами провести весь день, не вставая? Абсурдный поступок с вашей стороны… — Будто специально полностью меня погружает в свою отдельную волшебную ауру, которая теперь уже с трудом меня отпустит. — Цццц, — Пытаюсь недовольно сопротивляться всему, но у меня сомнительно выходит. — Звони своей Веронике или как там её, щас буду тебя отпрашивать, как школьницу с уроков. — Немного отстраняюсь от него, наблюдая за реакцией, думая, что он шутит. — Давай, давай. — Отпрашивать не нужно… Мне просто дали несколько дней, чтобы я в любой ближайший приехала для того, чтобы мне рассказали про новый проект, за который сейчас берётся наша редакция и тогда я уже работать начну, — Объясняю всё ему, немного поднявшись и откинувшись на подушку, принимая положение полусидя, а он голову свою мне на живот кладёт, обнимает и слушает. — Я уже второй день подряд собираюсь и никак всё доехать не могу… — Бляяяять, а зачем ты вскочила тогда сейчас и ещё меня подняла, когда в этом нет срочной необходимости?! — Приподнимается на локте, недовольно уставившись на меня. — Ну… А теперь баиньки! — Пытаюсь отшутиться и спускаюсь в прежнее положение, ожидая, пока он мне на грудь ляжет, ка кобычно делает это, а он возмущённо набирает воздух в лёгкие, бубня что-то о том, как он терпит меня вообще такую дурочку, специально переворачивается на другой бок и сердито заявляет мне: — Я спать. Разбуди меня только в том случае, если случится конец света. Всё остальное — хуйня. Смеюсь с того, какой он забавный и недовольный, когда невыспанный. — Хорошо, папочка. — Усмехаюсь и обнимаю его со спины, вплотную прижимаясь, ладонью глажу по обнажённой коже и чувствую, как он сам смешок не сдерживает.

***

Наше «утро» началось уже ближе к вечеру. Началось с того, что он разбудил поцелуем в шею. Я лежала на боку, прижатая спиной к его груди. Его правая рука была под моей подушкой, медленно заскользил ей по покрывалу и обнял меня. Теснее прижимая к себе. Его поцелуй на коже шеи усилился. Находясь ещё в полудрёме, я очень запоздало поняла, что он делает. Мой протест не был воспринят и был подавлен сжатием меня в своих руках до состояния обездвиженности. Но без боли и грубости. Его рука потянулась под футболку, в которой я сейчас находилась, на грудь, мягко сжимая для запуска огня в венах. Сама подалась ягодицами назад, прижалась к его паху и поняла, что он хочет, и хочет сильно. Плотнее назад, срывая его выдох, устремившийся мне под кожу и напитавший томительное тепло силой, сплетаясь с сонной негой и перерождаясь в горячую тянущуюся плавленную карамель по сосудам. Его пальцы на моей груди кратко с силой сжали и отстранились. Провёл ими по моему животу. С нажимом уходит ладонью на бедро. Выше. Приподнимаюсь, позволяя увести её на поясницу и почти сразу снова подаюсь назад прижимаясь к его бёдрам. Выдыхает мне в волосы. Приподнимается на локте. Его язык мне по шее вверх до угла челюсти. По ней выше, почти до виска. Горячий выдох, сжигающий кожу. Прикусывает мочку уха, и мягко ведёт пальцами по бёдрам. По границе ткани нижнего белья, за неё. Я провокационно меняю позу, перекидываясь на спину и сгибаю ноги в коленях, разводя их шире, чтобы он занял место между ними. И он поддаётся вперёд, понимая без слов. Выгибаюсь в спине, когда пальцем он касается чувствительной точки и лёгкими движениями стимулирует клитор. Поворачиваю прямо лицо, глядя в чисто голубые в полумраке глаза, полыхнувшие обжигающим мраком, когда снова отзываюсь на давление. Прикусываю губу, когда из тела рвётся уже не просто дрожь, а стон, от ускоряющегося ритма, от нажима, от жара и тянущейся по расширенным сосудам горячего тёмного хаоса, рождающегося в его глазах и перетекающего в меня через прикосновения. Его взгляд на мои губы и он прикусывает свои. Это убивает контроль. Правой рукой хватаюсь за его шею, пытаясь притянуть ближе и развожу ноги сильнее. Его палец внутрь — его имя с моих губ, хрипло и с дрожью. Его дыхание учащается, губы размыкаются, тянутся в полуулыбке. Резко второй палец, сломивший границу нашей порядочности. Его имя отчётливым стоном, потому что я уже не могла сдерживать себя. Не зная, какая сейчас обстановка в доме и находится ли кто-то в соседних комнатах, не хотелось, чтобы кто-то услышал нас, потому что потом без тупых подъёбов не обойтись же. Хотя Кириллу на это уж точно похуй, он наоборот ещё умудриться похвастаться, если хоть кто-то что-то лишнее вякнет. Его лёгкий прищур глядя мне в глаза. Облизывает свои губы и у меня срыв вдоха, когда он пальцами вытворяет невероятные вещи и меня выгибает от ощущения горячего импульса несущегося по каждой клеточке, по каждому нервному волокну в теле. Ногтями просительно впиваюсь в его шею и он едва заметно кивает. Хочу взять ситуацию под свой контроль и сесть сверху, но он удерживает меня и мою руку на своей шее. — Ноги пошире… — краткая едва слышная подсказка, отстранив пальцы давит мне на бедро и я послушно выполняю его указание, просительно прижимаясь к его паху, мешая ему, но не могу остановиться. Тратится мгновение на то, чтобы он справился со своей лишней одеждой, прислоняется и моё тело стонет от дразнящего мига, изгибается, придвигаясь к нему бёдрами влотную. Его язык от моей мочки медленно по раковине и одновременно с этим он медленно входит, погружая в свой горячий хаос, заставляя меня руками просто впиться в его плечи. Срыв, когда медленно, но всё же до конца входит в меня, а его рука опять так же пальцами с нажимом по бедру и отодвигает мешающую ткань трусов, снова возвращаясь к клитору. Теряюсь в нарастающей амплитуде его тела и пальцев. Горит внутри всё сильнее от каждого движения. Кислород в теле давно сожжён от жара. Всё больше нарастающего. Ловит каждый мой приглушённый стон только с его именем. С пожаром в его глазах, с ураганом в теле. Пытаюсь отстранить его руку, но он не позволяет и я вцепляюсь одной рукой в простынь, а другой в его шею. Склоняется, срывает краткий поцелуй с моих пересохших немеющих губ и на миг замерев особенно сильно поддаётся бёдрами вперёд, одновременно резко и быстро дорабатывая пальцами. Почти не ощущаю за ревущим в голове безумием как нагоняет секундой позже. Меня бьёт дрожью и с губ срывается что-то, что не различить за рёвом обжигающего хаоса, сжегшего и тело, и душу. В самый последний момент успеваю вспомнить о том, что он без презерватива и только хотела шепнуть, чтобы он не кончал в меня, как он выходит немного приподнимаясь, и я тянусь рукой до члена, сдавливая его и проводя несколько раз. Сделав несколько фрикций, он перехватывает член и кончает мне на живот, падая на другую половинку кровати. Отпускает медленно. Лёжа на спине, бесполезно пытаюсь восстановить дыхание, прикрыв глаза. Отпускало так медленно, так неохотно, снова окутывая тело в путы тяжести и сонной неги. — Всегда наслаждаюсь, как моё имя сексуально звучит из твоих пухленьких губ, — голос рядом негромкий, низкий с ещё восстанавливающимся дыханием. — Особенно это твоё «Кирилл, блять, пожалуйста, Кирилл!». Ууухх, сука… Ирония слаба, не такая обидная, сказана не так как обычно. Без жёсткого прицела на мою гордость. Так, на расслабоне, довольно. Ему же надо что-то пиздануть, он без этого жить не может. Запоздалое раздражение, медленно с трудом поворачиваюсь, всё ещё дрожащими пальцами опуская футболку, аккуратно вытирая сперму и скашиваю на него взгляд: откинулся на подушки, ладонью прикрыв глаза, тоже медленно восстанавливая дыхание. — Сколько времени? — сипло спросила я. — Около пяти, наверное. — Убирает ладонь от лица и тянется за телефоном, чтобы посмотреть время. — Без пяти пять. — Тут в душ можно сходить? — неуверенно передвигаюсь на край кровати, сгоняя остаточную слабость и не зная как себя вести вообще, вспомнив, что в доме, скорее всего, всё ещё находится достаточное количество людей, не удивляюсь, если к этому времени как раз только все начали по-тихоньку пробуждаться и в себя приходить. — Тебе всё-ё-ё можно, Вишневская. Уж поверь. — Усталая полуулыбка, ладонь снова на глаза. — Давай там только надолго не зависай, я тоже потом схожу. Скривилась и взяла платье, в котором приехала сюда, пошла в душ. Проходя мимо комнаты на нашем же этаже, заметила Лёву с какой-то девушкой и ещё парой парней, они занимали места на диванах вокруг стола. Кто-то курил прям в этой же комнате, по запаху точно уловила, что не обычную самокрутку. Нихуёво так… Неизвестная мне девушка сидела в полуобнимку с Лёвой, приводя себя в порядок, красилась и охотно участвовала в их оживлённой беседе. Желания быть замеченной в таком виде у меня не было, поэтому я быстро проскочила по коридору дальше, закрываясь в ванной комнате. В душе я пыталась провести по минимуму времени, но с максимальной пользой. Брать чужие вещи личной гигиены вовсе не хотелось, но хотя бы шампунь для волос использовать нужно было. Блять. Ну вот не люблю я такие условия дикие и малоудобные после тус, на которых мы с ночевкой остаёмся, послала нахер ещё то, что косметики с собой у меня нет, вытиралась полотенцем, который взяла из нераспечатанной упаковке на стеллаже, надела платье, потрепала немного волосы, оставив их полумокрыми, надеясь на то, что они сами быстро высохнут и бросила взгляд в зеркало, прежде чем вышла из комнаты, стараясь опять же остаться незамеченной. Кирилл сидел на кресле в нашей временной комнате, закинув длинные ноги на стол, пялясь в телефон и потягивая кофе, на фоне он зачем-то включил плазму, где работал какой-то рандомный канал. Он сильно то и не был заинтересован в этом. Как только появилась в дверях, не переводя на меня взгляда, поманил пальцем. Вздохнув, подошла и присела на подлокотник. Он спокойно заблокировал телефон, переключился на телевизор и протянул мне кружку с кофе, мимоходом дотрагиваясь до пальцев, когда я взялась за ручку. — Когда домой поедем? — Любопытно спросила, отпивая кофе и сморщилась от того, какой он крепкий заварил себе. — Сейчас по тихой начнём собираться, я в душ заскочу и сразу уедем, ловить нам тут нечего. — Потянулся за пультом и переключил на новости. — Устала? — Поинтересовался моим общим состоянием, зная, что такую обстановку я не люблю, потянулся к столу за пачкой сигарет и закурил, подходя к двери, которая вела на небольшую открытую террасу. Не стал выходить, а только открыл дверь, впуская прохладный ветерок, и остался в комнате, наблюдая за мной. — Очень… — Утомлённо произношу, устраиваюсь в этом же кресле, где он сидел и тянусь за его телефоном, чтобы посмотреть, сколько по времени я в душе была. Оказалось, что я очень быстро справилась, чуть больше 25 минут прошло только. — Я когда спускался в столовую, обратил внимание, что там мороженого дохера. Хочешь? — Я хочу очень сильно домой. Иди уже в душ и поехали, правда… — Подхожу к нему, с целью забрать сигарету и выгнать в душ, а он меня завлекает в объятья. — Попробуй уговорить меня прямо сейчас уйти в душ, — шепчет он на ухо, совсем как ребёнок ведёт себя. Ищет любой повод поиграться. — Не люблю шантажистов. — Ты и артистов не любила, — продолжает шептать Кирилл, — и что мы имеем в итоге? — Парня шантажиста? — усмехаюсь я, пока он не может оторваться от шеи. — Нет, серьёзно иди уже! Я хочу домой. — Немного сгибаюсь и из замка его рук выворачиваюсь, удачно выхватывая сигарету, делая одну затяжку и выхожу на террасу, замечая на столе пепельницу. В душе он действительно провёл не так много времени, ждать долго не пришлось, но за это время я успела дойти до первого этажа, поприветствоваться со всеми, кто уже проснулись. И зря я переживала, что только мы с Кириллом такие сони, потому что были люди, которые легли спать утром намного позже нас и ещё не проснулись. Многие, конечно же, уже успели и уехать в течении дня, но как я успела выяснить у Ильи, эту виллу сняли не на один день, поэтому основная масса людей останется в этом доме ещё на несколько дней. — А почему вы остаться не хотите? — Дотошно у меня интересуется Лёва который раз, чем начинает меня подбешивать, поэтому я недовольно поворачиваюсь в его сторону, надеясь, что он без слов всё поймёт и отстанет. — Тут много конкуренции, а, Ди, боишься? — Продолжает он. Ухх, сука, понимаю, что шутит он, но выходит у него это крайне хуёво сегодня, но замечаю, что некоторые девушки в этой комнате неоднозначно усмехаются, думая, что Лёва непременно намекает на них. Наивные. — Мы на рынке шкур, разве? Раз ты про конкуренцию заикнулся? Не переживай, ты тут самая авторитетная шлюха, в таком случае, но не во вкусе Кира, признай… — Театрально любезно улыбаюсь, хлопая ресничками, не уступая в колкостях. — Из-за бороды, да? — Показушно делает вид будто расстроился и немного задумался. — Как будешь готов её сбрить, то у тебя все шансы охомутать его, отвечаю! — Начинаю ржать, когда замечаю, что некоторые девушки в этой комнате немного напряглись. Заметно, что они нихуя не вывозят нашу волну. Сюда бы ещё Адиля для полного разъёба, но они ещё днём с Сашей укатили на такси. — Сомнительно… Очень даже. Боюсь, что мы с тобой играем не на равных. И даже сбрив бороду, я проиграю тебе, ты же его любимая малая! — Он ржёт, а я самодовольно улыбаюсь, ощущая приятное гордое чувство, когда он таким тонким жестом поставил меня выше всех баб в этой комнате. Проговорили мы ещё минут 10 на посторонние темы, после Кирилл спустился полностью собранный, ещё я заметила, что он собрал все наши вещи, которые были разбросаны по комнате, в какой-то небольшой тканевый шоппер, из которого виднелась его футболка, в которой я провела всё утро. Незаметно усмехнулась, напомнив себе, что нужно будет замочить её в холодной воде, а потом кинуть в стиралку, как домой вернёмся, надеясь, что пятна от спермы отстираются. — Я собрал твои цацки, всё тут. — Сообщает мне, отдавая шоппер, чтобы проверила всё ли на месте и я киваю головой, замечая, что он действительно всё собрал. Внимательный. Мы прощаемся быстренько с людьми и покидаем дом. — Можно я за рулём? — Любопытно интересуюсь у него, надеясь, что он согласится. — Конечно… — Делает небольшую паузу, — Нет, — и обламывает меня! Так уж и быть, побуду сегодня послушной девочкой, не стану упрашивать. — Я хотела, чтобы ты отдохнул по дороге. — Делаю немного грустный тон и дую губки. — Всю усталость сняло как рукой после нашего пробуждения, помнишь? — Довольно улыбается, открывая дверь машины сначала мне, помогая сесть, а потом только сам садится за руль. Самый восхитительный жест, который всегда меня радует.