Фаза первая. Выход есть всегда.

Приятный холодок окутал все тело. В животе бурлило волнение, которому она не давала отчета. Простая темнота вызвала слишком много хороших эмоций. Где-то совсем рядом заскрипела дверь, и в небольшое темное помещение кто-то зашел, тихо посмеиваясь. — Нам здорово влетит, если нас вдруг поймают, —сказал входящий женским голосом, принадлежащий наверняка подростку. Он снова прозвучал из ниоткуда, словно говорила это она сама. Эми… В голове вновь всплыли картинки маленькой девочки на той лужайке. — Все будет хорошо, — низ живота скрутило от столь знакомого голоса. Голоса Ньюта, — просто доверься мне. Я забуду этот вечер завтра же, — продолжал парень, — так что давай не будем думать о последствиях сейчас. — Жить сегодняшним днем? — спросила Эми. — Жить сегодняшним днем. Все вокруг стихло. Грейс не видела их, но была уверена, что они улыбаются. «Жить сегодняшним днем». Именно это сказал Минхо, когда Адам в буквальном смысле сходил с ума. Когда он начал догадываться о ее чувствах к Ньюту… — Ты же не думаешь, что я привел тебя в это место только для того чтобы помолчать? — разорвав тишину, спросил Ньют. — От тебя можно чего угодно ожидать. По комнате глухим эхом отдавало чьи-то шаги, которые в какой-то момент переместились на стены. Только вот уже не совсем были похожи на шаги. Кто-то ударил по металлическому потолку, и небольшая каморка озарилась неярким лунным светом. Грейс не ошиблась. Это снова были те дети. Только вот теперь им лет по четырнадцать. — Идем? — спросил свисающий с лестницы на стене Ньют, протягивая Эми руку. — Идем. Она ухватилась за его ладонь, и в тот же момент плавно переступила через несколько ступенек сразу. Их привычка произносить одни и те же фразы в разной интонации вызвала у Грейс умиление. В какой-то момент ей захотелось просто поговорить с ним, со своим Ньютом, который сейчас был черти где… Когда парочка поднялась по лесенке, Грейс не раздумывая полезла за ними, они все равно ее не видят. Да и к тому же, она слышит их диалог, словно сама говорит, правда только от лица Эми. Ступенька за ступенькой. Чистое, безоблачное небо, на котором ярко сияли звезды. Они находились на крыше. Сотни, а может быть тысячи созвездий вырисовывались над головой. Они уже отошли немного от люка, через который и пробрались сюда, подойдя ближе к краю крыши. Грейс помнила несколько наименований созвездий, но не могла увидеть ничего, за исключением Малой медведицы. Небо Глэйда по сравнению с этим казалось слишком искусственным. И скорее всего, так и было. — Даже не верится, что скоро я все это забуду. — Весьма грустно констатировал Ньют. — Забуду все то, что творилось в моей жизни. Забуду Лиззи, забуду Тебя. Она стояла не шелохнувшись, всем видом давая понять, что ей абсолютно не больно. Но больно было, очень больно. На душе скреблись кошки, а сердце сковывали оковы предстоящей разлуки. Эми повернулась к Ньюту, посмотрев на него полными от слез глазами полные слез. Она и до этого понимала, что совсем скоро придется прощаться, но слова продолжали ранить ее, насколько правдивыми бы они не были. Весь восторг от красоты ночного неба улетучился, оставив только грусть, которая как по волшебству передалась и Грейс. — Они сказали, что после всего этого с нас снимут этот барьер и мы все вспомним, — захлебываясь слезами, промямлила Эми. Слишком больно. Пусть их и готовили к этому с самого начала, но никто до последнего не верил что все это настолько серьезно. Следующие действия парня показались Грейс слишком родными, ведь именно так он поступал всегда, когда ее саму захлестывали эмоции. Он крепко прижимал ее к себе, и осторожно укладывал подбородок ей на макушку, что мог себе позволить в силу роста. И он сделал это сейчас. Грейс должны были переполнять эмоции. Ревность. Обида. Злость. Но она не ощущала этого. Только радость, которая постепенно сменяла печаль. — И только попробуй, когда я приеду туда сказать, что полюбил кого-то другого. — Вытирая рукавом больничной пижамы, сказала Эми. Парень усмехнулся. — Только если в ту хрюшку, за которой кому-то из нас придется приглядывать. — Тогда я сама лично ее на мясо пущу… Они простояли так минуту. Может быть две. В воспоминаниях Грейс снова всплывали моменты, когда они с ним точно так же сидели у озера. Могли несколько часов подряд молча сидеть друг рядом с другом, не замечая совершенно ничего вокруг. Они сидели в обнимку у вентиляционной трубы, свесив ноги с крыши здания, на котором находились. Как и в прошлый раз, Грейс не видела ничего, что происходило бы за пределами крыши. Только цветные пятна, которые в основном отливали синевой из-за темного времени суток. — Как ты думаешь, — начала Эми, — мы узнаем друг-друга, когда я появлюсь там? — Как говорят Создатели — нет. — Он покосился в сторону девушки, мгновенно уловив на себе хмурый взгляд. — Но я верю в лучшее. Не успев моргнуть глазом, юноша получил несильный удар локтем в бок, и тихо засмеялся, заставив последовать примеру и ее. Они продолжали тихо смеяться, перепираясь слабыми толчками. Негромкий, но звонкий смех Эми на секунду смолк. Грей почувствовала на левой щеке холодный отпечаток руки, и инстинктивно дотронулась до него пальцами. Ничего. Даже больше, щека была теплой. Она подняла взгляд на парочку, так и не убирая трех пальцев от щеки. Ньют. Он касался рукой до щеки Эми. До левой щеки. На секунду, Грейс сама увидела перед собой его карие глаза, которые каждый раз погружали ее в пучину чувств. Каждый раз она видела в них домашний уют, о котором, как и о многом в мире не помнила абсолютно ничего. — Я буду скучать по тебе, — шепотом сказал юноша, — по твоему смеху, голосу, улыбке и по твоим глазам в которых я бы тонул вечно… Пусть я даже не буду этого помнить, — перейдя с шепота на более привычную громкость, продолжил он, — я всегда буду переполнен этим чувством. Тебе стоит потерпеть всего-лишь каких-то два года, и мы снова увидимся. Взгляд парня метнулся к ее губам, открыто приглашая сделать шаг, который официально можно назвать «первым поцелуем». — Только пообещай мне, — Эми положила палец к губам парня,  — что не наделаешь там глупостей. — Обещаю, — полушёпотом ответил тот, примкнув к столь желанной цели. Малы? Возможно. Но только не в этом мире. Здесь каждому приходится рано взрослеть, и каждый сделал этот шаг. ПОРОК попросту не оставил им выбора, кроме как сделать его. Все вокруг вновь затухало, оставляя напоследок только мило болтающую парочку, которая увидится только спустя года, даже не вспомнив друг о друге. Не вспомнив о том, что происходило здесь и сейчас. Не вспомнив родителей, друзей. Не вспомнив ничего, кроме собственного имени. Через какое-то время исчезли и они, вновь оставив ее в полной темноте. Вот только в этот раз Грейс не спешила куда-то идти. Она второй раз видела Ньюта. Видела девочку Эми, которая казалась ей слишком знакомой. Впервые за все время пребывания здесь в ее голове возникли логичные вопросы. Кто она такая? Что это за место? Все это сон, или же что-то другое? Десятки. Сотни. Тысячи вопросов витали в голове. Но как и прежде, никто не мог дать на них ответа. От одиночества крутило живот, и она впервые в этом месте почувствовала боль. В какой-то момент стало слишком не хватать разговоров с кем-то. Она закрыла глаза, наивно предполагая, что сможет таким образом выбраться отсюда. Все та же темнота, словно ничего и не произошло. С правой стороны что-то рассекло воздух, оставив после себя лишь слабый порыв ветра. Грейс услышала пиканье каких-то приборов, звуки бурлящей воды, странные, абсолютно нелогичные разговоры, слов которых она даже не могла разобрать. Нехотя открыв глаза, она увидела перед собой больничный коридор. Бело-голубые оттенки невольно воспринимались ею как больница, хотя что это было точно, она не знала. Эми. И снова эта девочка. Снова Грейс видит ее. Все та же пижама, все те же четырнадцать лет. Рядом стоял Ньют. Точнее… обнимал. Лица Эми не было видно, но Грейс была уверена, что она плачет. Они стояли возле приоткрытой двери, комната которой от коридора разделялась только стеклом во всю стену. В ней стояли две кровати-каталки, множество разных хирургических инструментов, и три человека в белых халатах, один из которых был женщиной. Непонятные приспособления, экраны, и прочая техника, действий которых она не знала. Вновь в голове пусто. Эми продолжала вжиматься в Ньюта, словно пыталась соединиться с ним в одно целое. Слиться, как две капли воды. Громкие шмыганья носом разносились небольшим эхом, заставляя несколько мимо проходящих людей пару раз обернуться. Сзади них стоял еще один человек в белом халате, терпеливо смотря на Ньюта с Эми. Парень же, вновь уткнулся подбородком в макушку, заставив и Грейс грустно улыбнуться. Внутри снова не было ни капли ревности. Только грусть. Казалось, что она сама чувствует, как по щекам катятся слезы, как в легких не хватает воздуха из-за тяжелых вздохов. Но вот только она продолжала стоять в стороне, даже не пытаясь хоть что-то предпринять. Все равно меня тут не существует. — Медлить нельзя, — монотонно сказал доктор позади. Мужчина. — Нам нужно поторопиться. Эми не спешила отстраняться, продолжая все так же хлюпать носом в рубашку парня, который в свою очередь светил грустной улыбкой. — Они правы, — начал он, нехотя отпуская девушку, — мне нужно идти. Остальных тоже скоро начнут оперировать. В ответ, она лишь произнесла что-то невнятное, из чего Грейс была понятна только последняя фраза, «Я буду скучать…» — Я тоже буду, Грейс. Все те эмоции, что бурлили в ней до этого, исчезли, оставив только одну. Непонимание. Но она же… Она же Эми… Или это… — Мне больше нравится, когда ты зовешь меня старым именем. — Все так же, словно кто-то продиктовал это прямо в голову Грейс, сказала Эми. Не может быть… — Хорошо. — Он замолчал, словно следующие слова стоили ему неимоверных усилий. — Я буду скучать по тебе, Эми. — Тихо. Очень тихо сказал Ньют. Она… Это я… Доктор, произнесший те страшные для нее слова, взял юношу за запястье, и словно маленького мальчика повел в сторону приоткрытой двери. Даже не смотря на стремительно расширяющееся расстояние, они до последнего старались держаться за руки, нехотя расцепляя палец за пальцем. Дверь захлопнулась, но Эми продолжала провожать взглядом Ньюта, наблюдая за ними из-за застекленной стены. Юношу осторожно уложили на одну из кроватей, и начали вводить в план проведения операции, попутно вкалывая что-то в руку. Успокоительное. — Пронеслось в голове Грейс. Она подошла к комнате чуть ближе, положив ладонь прямо на стекло. Лишь спустя время она заметила, что Эми… Или… она, сделала точно так же, вновь дав смутную веру в ее теорию. Она — это я. Грейс продолжала смотреть за точными действиями врачей, которые с такой легкостью делали что-то с головой парня, взгляд которого уже был устремлен в никуда, словно он умер. — Их Варианты должны дать многое. — Незнакомый голос донесся до ушей Грейс. Но в отличии от Эми, она обратила на это внимание. — Просто невероятно! Я даже не думал, насколько просто нам будет исследовать отличия от них. Грейс повернула голову, и увидела недалеко от себя двух врачей. Судя по телосложению, мужчин. Непонятные, размазанные лица. Эми продолжала держать руку на стекле, стараясь не обращать на них внимание. Или же, действительно не обращала… — Я понимаю ваши чувства, доктор Хейл. Но прошу заметить, что они подростки. Их чувства, в отличие от ваших слишком нестабильны. Кто знает, может она завтра же влюбиться в одного из других объектов. Грейс была уверена: Эми совершенно не слышит диалога врачей. Но если Эми, — это я. Все это — мои воспоминания… Почему я слышу их? — Ох, да ладно вам, — размахивая руками, начал врач, — я надеюсь на лучшее. Эти испытания продлятся всего несколько лет. Значит, уже совсем скоро мы получим лекарство! Грейс вновь попыталась прислушаться к диалогу врачей, но не могла разобрать более ни слова. Все стало кашей. Краски вокруг вновь стали затухать, превращаясь в кромешную тьму. Она неподвижно пялилась в комнату, где все еще проходила операция. И спустя совсем немного времени, все вновь погрузилось в мрак.

***

Она провела тут уже несколько часов. Блуждала по нескончаемой темноте, стараясь найти еще двери, но не нашла. Она закрывала глаза, надеясь что после сможет снова увидеть воспоминание. Но открывая их, никогда вновь не попадала в них. Одиночество сводило с ума. Буквально съедало изнутри, не давая ни шанса. Слишком много времени для раздумий. Каким образом я смогла вспомнить хоть что-то от прошлой в жизни, в то время как другим это удавалось, только пройдя через метаморфозу? Почему, раз Эми, это и есть я, то не вижу все ее глазами, как обычно бывает с воспоминаниями? О каком лекарстве говорили доктора? Это были создатели? Слишком много вопросов. Слишком мало ответов. Неужели, мы с Ньютом знали друг друга с детства? Неужели и правда… любили…i/i> Ей не хотелось погружать не в одну из тем для рассуждений. Остался лишь один вопрос, ответ на который она хотела знать больше всего на свете. <i>Где я?

***

Секунды растягивались в минуты. Минуты в часы. Она уже даже привыкла к одиночеству, которое казалось, заняло 90% ее жизни. Не хотелось ничего. Совсем ничего. Даже просто сидеть на месте было невыносимо, точно как и блуждать по этому месту. Звуки. Она могла поклясться, что раньше точно слышала их. Слышала после прибытия в Лабиринт. Стены… Это стены! Раньше эти звуки пробуждали в ней только страх. Страх пропажи друга одним вечером, но не сейчас. Невесомость стала пропадать, и наконец появилось ощущение собственного веса. Она глубоко вздохнула, позволяя свежему воздуху наполнить легкие. Вновь земные, такие привычные для всех чувства. Грейс открыла глаза, и в размытых пятнах смогла увидеть очертания своей комнаты. Прямо перед кроватью огромный шкаф, на всю, пусть и не широкую стену. Окно, середина которого находится между кроватью и полом, и тихое сопение под боком. Слезы сами собой лились из глаз, вызывая за собой тихие всхлипы. В углу, у самой двери, сидя на стуле сопел Минхо, а рядом, облокотившись на край кровати, лежал Ньют. В какой-то момент всхлипы переросли в тихое рыдание, которое без проблем могло разбудить парней. Она чувствовала воздух, все вокруг. Она вновь была в этом мире. — Грейс? Охрипший от обезвоживания голос был не похож сам на себя, но даже несмотря на это, она была рада слышать его. — Ньют… Даже несмотря на улыбку, на ее глазах все еще блестели слезы. Хотелось кинуться ему на шею, но она не могла найти на это сил. Слишком непривычно ощущение притяжения. Она снова слышала свой голос, который был не менее охрипший, чем у Ньюта. Но это был ее голос. Ее собственный. — Боже мой, Грейс! Парень, словно прочитав ее мысли, бросился в объятия. Непривычное чувство поразило тело, а низ живота свело в узел. Голод. Только сейчас она поняла, насколько же хотела съесть что-нибудь. Слезы вновь хлынули, а руки дрожа потянулись ответить на объятия парня. Она слишком долго этого ждала. — Бог мой… Она только очнулась, а ты уже до слез ее довел? Минхо. Совершенно не изменился. И никогда не изменится. — И тебе привет, — все тем же охрипшим голосом сказала Грейс. Парень улыбнулся, и раскрыв руки в медвежьих объятиях кинулся к Грейс. Наверное со стороны, и не зная всей предыстории это показалось бы странным. Возможно нелепым. Но только не сейчас. Она продолжая безосновательно плакать, совершенно не давая отчета собственным действиям. Она была рада вновь увидеть, обнять их. Она поняла, что ни дня не сможет прожить без них, без друзей.

***

Служебная записка «ПОРОК». Дата: 232.12.20, Время 05:45 Кому: Ава Пейдж, Советник От: Элизабет Уорнер, Лечащий врач Тема: Отчет об итогах незапланированной утечки информации, «Лабиринт» (группа «А») Спешу с радостью сообщить, что лекарство подействовало достаточно скоро, не предоставив объекту лишних воспоминаний. Если верить реакциям мозга, были утеряны только воспоминания о прошлом, связывающим ее с одним из субъектов той же группы «А». А конкретно, А-5. Мы до сих пор не знаем, каким образом объекту А-4 удалось воспроизвести данный процесс, но не прекращаем работать над этим, чтобы в следующий раз предотвратить этот конфуз моментально. Я не вижу смысла подвергать Стерке объект. Для А-4 данная информация слишком конфиденциальна. К тому же, информация о работе организации «ЭТО ПОРОК» не успела проникнуть, что совершенно не подвергает эксперимент опасности. С уважением, Элизабет Уорнер.