Sancti Infernus

      Дарлин спала тревожно и чутко уже почти неделю. Она боялась засыпать, когда что-то смотрело на неё из темноты потолка, протягивая тонкие костлявые ручонки и шепча непонятное. Она боялась вновь проснуться рано утром от леденящего могильного холода, исходящего от обнимавшей её призрачной женщины, любовно перебирающей тёмные пряди Олдридж. Она боялась не проснуться в принципе, потому что кто-то постоянно больно кусал её, словно вырывая куски плоти, но на теле не оставалось и следа...       — Пошли прочь! — кричала тогда девушка, отмахиваясь от сущностей и душ и включая в комнате свет. Олдридж тяжело дышала, внимательно следя, как вся эта мерзость нехотя отступала.       Тогда она медленно шла на кухню, стараясь инстинктивно не обнимать себя за плечи, чтобы не показать этим тварям, насколько она их боялась, ставила чайник и заваривала себе зелёный чай с мелиссой или ромашкой, которые пила сейчас почти постоянно. Глотала снотворное и шла обратно, не выключая нигде свет и кутаясь в тёплое одеяло в надежде немного унять дрожь.       Утром Дарлин тщательно скрывала тёмные мешки под глазами, выпивала успокоительное и выходила из квартиры. Чтобы во внешнем мире встретиться с ещё большим дерьмом, которое она теперь видела.       — Здравствуйте, мистер Блэйк, — молодой мужчина протянул ладонь для рукопожатия, — Мы с моей женой надеемся, что вы сумеете нам помочь... — он говорил неуверенно и отводил взгляд.       — Если это будет в моих силах, мистер Шонски, — Виен ответил на рукопожатие и приветливо улыбнулся миссис Шонски. — Расскажите мне подробнее в чём суть дела, а я постараюсь ответить на ваши вопросы и направить к компетентным людям, если это будет необходимо.       — Конечно... Не сочтите нас за сумасшедших после того, как услышите нашу просьбу, — молодая леди говорила тихо, сжимая ладонь мужа.       — Не беспокойтесь, миссис Шонски, я экзорцист-демонолог — не мне говорить вам о сумасшествии, — Виен улыбнулся. Молодая пара заметно расслабилась.       — Видите ли, полгода назад умер мой отец, после вступления в наследство и более-менее придя в себя, мы решили, что будем сдавать его квартиру: это место, где я вырос, я не в состоянии продать квартиру, потому, чтобы недвижимость не была большой обузой, Аманда предложила мне заселить квартирантов. — Мистер Шонски тепло улыбнулся жене, сжимающей его руку. — Месяц назад въехали квартиранты. Очень хорошие люди, нас всё устраивает, агентство проверило их: добропорядочные налогоплательщики, стабильный зароботок. Две недели назад они позвонили нам с просьбой расторгнуть договор и вернуть часть оплаты. — Шонски выдохнул, чуть подрагивающими руками беря чашку чая.       — Когда мы попросили их объяснить причину такого решения, — продолжила Аманда, — они сказали, что в квартире живёт призрак. Он переставляет предметы, двигает мебель, прячет вещи, портит еду... Мы сначала не поверили и попросили пожить с ними пару дней, чтобы самим убедиться: я не очень доверяю технике — можно что-то подстроить, дорисовать... Вы понимаете, надеюсь?..       — Конечно, — Виен ободряюще кивнул, разрезая стейк. — Ничего, что я обедаю? — чета синхронно дала отрицательный ответ.       — И тогда мы убедились, что в квартире действительно есть призрак. Естественно, нам пришлось расторгнуть договор об аренде, но квартиранты согласились вернуться к нам, когда мы решим... проблему. Мы заказывали очищение в церкви, приглашали гадалок, сами пытались кое-что сделать... — мистер Шонски вновь вздохнул, — Но безрезультатно.       — Тогда мы и вышли на вас, мистер Блэйк. Пожалуйста, помогите нам, — Аманда смотрела на Виена как на последнюю надежду.       — Я сделаю всё от меня зависящее, — экзорцист ободряюще улыбнулся. Грех не помочь чистым душам, какой являлась миссис Шонски.       — Просто перестань верить в это и ты больше не будешь их видеть, — шептала сама себе Дарлин, сидя в лаборатории и составляя новые чертежи.       «Но ведь от того, что ты перестанешь их видеть, они не перестанут существовать», — насмешливо парировал голос Виена в голове Олдридж.       — Вот только раздвоения личности мне сейчас не хватало, — устало выдыхала девушка, отвлекаясь от работы.       Напротив неё сидело какое-то бесовское отродье, подпиравшее крупную круглую голову птичьими ножками с длинными когтями вместо рук и постоянно улыбающееся неизвестно чему, и постукивало копытцами друг о друга. Нечисть булькнула и потянулась к свежему расчёту, Дарлин резко выхватила листы бумаги: она уже видела, как эта тварь цвета тины сожрала какую-то папку с чужого стола и даже не поперхнулась.       — Ы-ы-ы, — вновь клыкасто улыбнулся бес, постукивая копытцами от удовольствия.       — Исчезни. — Дарлин вложила в это слово всю свою уверенность, всю силу желания, чтобы эта тварь действительно исчезла. Бес лишь подпрыгнул, приземляясь в сантиметрах от лица девушки, и провёл грязными когтями по лицу. Олдридж замерла от омерзения, что эта нечисть трогает её, и страха, что сейчас эти когти оставят глубокие борозды не только на её лице, но и на шее, оставляя умирать, захлёбываясь кровью. Девушку пробил холодный пот.       — О! Дарлин! Чем занята? — дверь в лабораторию резко хлопнула, отчего Олдридж дёрнулась.       — Да так... чертежами. — Бес о чём-то радостно шептался со своим собратом за соседним столом, всё время указывая на Олдридж. Дарлин медленно повернула голову в сторону стеклянных стен лаборатории. На её горящем, как от кислоты, лице не было ни царапины.       Виен вошёл в обычную двухкомнатную квартиру и сразу почувствовал тяжёлый запах горя и утраты, который за долгие годы въелся в мебель, стены — в каждую мелочь и трещинку. Но вокруг также чувствовался домашний уют и семейное тепло, значит, душа ещё не переродилась и вполне может вернуться в круговорот.       Мистер Шонски стоял в прихожей и не осмеливался идти дальше, потому Блэйк просто решил осмотреть квартиру и найти душу. Виен обнаружил искомое за обеденным столом на кухне.       — Добрый день, меня зовут Виен, могу я присесть? — мягко начал экзорцист, касаясь спинки стула. Душа мужчины подняла печальный взгляд на Блэйка и приглашающе махнула рукой. — Как вас зовут?       — Я не помню, — Виен слышал шелест занавесок, что почти заменил голос мужчины.       — Как вы здесь оказались? — Душа отрицательно покачала головой. — Как давно?       — Пару месяцев, я не считал.       — Почему вы всё ещё здесь или что вас держит, вы тоже не помните? — Вновь отрицательный кивок. — Понятно...       — Мистер Блэйк! — Шонски застыл в проходе. Душа испуганно подскочила и исчезла. — С кем вы говорили?!       — Мистер Шонски, — устало выдохнул Виен, — я говорил с вашим призраком, которого вы благополучно испугали. Что-то случилось? — экзорцист тяжело посмотрел на нанимателя.       — Н-нет, вас долго не было, я заволновался.       — Спасибо за беспокойство, не стоило. — Блэйк встал и задвинул за собой стул. — Идёмте.       Олдридж думала, что сошла с ума, когда сама подошла к демону и встала напротив него, скрестив руки на груди.       — Что тебе от меня нужно? — твёрдо и холодно спросила она.       — Верни! Верни-и-и! — плакало подобие демона, обнимая себя кожаными крылышками. — Верни-и-и! — завывал он.       — Что тебе вернуть? — Дарлин впивалась ногтями в руки, заставляя себя смотреть собственному страху в лицо. Смотреть на демона в засохшей крови с головы до кончика хвоста.       — Верни-и!       — Безмозглое создание, — Дарлин презрительно скривилась. — Твои проблемы — не мои проблемы. Реви дальше. — Олдридж вышла из лаборатории, надеясь, что этот воющий демон не будет преследовать её до квартиры, чтобы ныть ещё и там.       — Расскажите мне о своём отце, — Виен курил, выдыхая дым в открытое окно.       — Хороший человек, трудоголик, — как-то скупо отзывался Шонски.       — У вашего отца с матерью были хорошие отношения, не так ли? Он скорбел по ней? — Молодой человек расширенными глазами смотрел на Блэйка.       — Да... Откуда вы?..       — Не важно.       — Она умерла почти четыре года назад, я успел только познакомить их с Амандой, а потом случился сердечный приступ... — Виен видел, как Шонски не договаривал что-то, но расспрашивать не стал.       — Вы не знаете, у вашего отца была какая-то неисполненная мечта? Заветное желание? Дело, которое он не довёл до конца? Обычно что-то такое удерживает души в мире живых.       — Насколько я знаю, незавершённых дел у него не было, что насчёт остального, то я не особо в курсе. Мечту вырастить сына он осуществил, — Шонски грустно усмехнулся.       — Как звали вашего отца?       — Джойс Шонски.       В воскресенье Дарлин решила остаться дома — всё-таки в квартире нечисти было меньше, чем на улицах города. С момента «прозрения» прошло десять дней, за которые девушка потеряла несколько килограмм, получила бессонницу и нервное истощение. Олдридж привычно смахнула пушистые комки зубастых сущностей со стола — ещё немного, и они станут её домашними питомцами. Это почти смешно.       Дарлин с трудом отыскала визитку экзорциста, боясь, что вовсе выкинула её. И вот теперь девушка гипнотизировала ничем не примечательную серую визитку, допивая вторую кружку чая с мелиссой.       Убеждая себя в том, что ей в любом случае больше не к кому обратиться, Олдридж набрала номер и отложила телефон, поставив звонок на громкую связь.       — Да, слушаю. — Голос Виена звучал спокойно, чётко отражая собранного, словно гончая перед прыжком, хозяина.       — Это Дарлин, — вместо приветствия начала она.       — Милочка! — Девушка так и видела его гадкую ухмылочку. — Вы готовы вступить в наши ряды?       — Прекратите паясничать, и — нет. — Олдридж сделала глоток. — Они всё время что-то требуют от меня.       — О, так вы видите их? — Виен явно улыбался, наслаждаясь ситуацией.       — Поверьте, это явно не то, чего я жажду всей душой, но развидеть, видимо, уже не в силах.       — Скорее всего они хотят вернуться домой и чувствуют, что ты можешь помочь им. — Дарлин поражало его умение от невоспитанного выкающего нахала становиться вполне нормальным собеседником.       — Не имею ни малейшего понятия, как это сделать, — она хмыкнула, грозно взглянув на душу, пытавшуюся украсть печенье, чтобы наверняка потом съесть его в кровати Олдридж — она уже просыпалась от того, что крошки кололи кожу.       — Ты должна изгнать или возвратить их, — Виен говорил так просто, будто это обычный поход в магазин.       — Вы предлагаете мне купить им билеты на ближайший поезд в Ад? Или мне достаточно убедительно послать их к собственной матери? — Блэйк засмеялся, на что девушка лишь закатила бледно-зелёные глаза.       — Можешь попробовать, — со смехом продолжал экзорцист, — сообщи мне потом о новых методах, если сработает.       — Всенепременно. — Также без прощаний Олдридж завершила звонок.       Через несколько дней, за которые Виен по своим каналам собрал кое-какую информацию о Джойсе Шонски, экзорцист вновь встретился с четой нанимателей.       — Я бы хотел осмотреть могилу вашего отца, возможно, её просто разграбили, чем спровоцировали возврат души в мир живых. — Виен внимательно смотрел на пару.       — Это несколько невозможно... — передёргивая плечами начал мистер Шонски.       — В каком смысле?       — Мой отец попал в авиакатастрофу. Его тело так и не нашли. Оно погребено где-то на дне Атлантического океана. — Шонски опустил голову.       — То есть вы хотите сказать, что вы не совершили элементарного упокоения души? — Виен говорил холодно, резко и едко. Его раздражали люди, которые создавали проблемы, заставляя других решать их вместо себя. — Ясно.       — Что мне было хоронить?! — истерично вскрикнул Шонски.       — Что угодно. — Припечатывал словами Блэйк. — Тогда понятно, почему душа ничего не помнит: она без сожалений приняла смерть, но вы не позаботились об остальном.       — Что мы сейчас можем сделать? — Аманда сдерживала искренние слёзы.       — Необходимо захоронить что-то важное для вашего отца.       — Но самое ценное всегда было при нём — его обручальное кольцо и часы, подаренные матерью.       — А что, если... — Аманда начала спешно снимать своё обручальное кольцо. — Оно твоей матери, верно? Это подойдёт? — Вновь с надеждой она смотрела на Блэйка.       — Я думаю, более чем. — Экзорцист постарался улыбнуться Аманде.       — Спасибо, — она облегчённо выдохнула. Блэйк мог лишь надеяться, что Шонски будет стараться ради любящей его жены.       Блэйк не ожидал через неделю после телефонного разговора увидеть Олдридж у себя. Слава Богу, он был полностью одет...       — Мы так и будем стоять на пороге, или я могу войти? — Дарлин скептически подняла бровь. Виен лишь ухмыльнулся, пропуская гостью внутрь. — Я думала, это твой офис, а ты здесь... живёшь?       — Сначала это действительно был лишь офис, но потом я понял, что и так провожу здесь почти всё время, и решил, что проще немного переоборудовать помещение и переехать сюда, чем тратиться ещё и на квартиру, в которой я не живу. — Блэйк прошёл в кухонный уголок. — Чай, кофе?       — Логично. Нет, спасибо. — Дарлин присела на диван.       — С чем пожаловала? — Виен встал напротив, облокотившись о стол, заваленный бумагами. — Я убираю здесь. Иногда, — ответил он на красноречивый взгляд Олдридж.       — Я уже просто не могу, — девушка позволила себе выдохнуть и немного расслабиться. — Они везде. Они лезут ко мне, трогают меня. И требуют, требуют, требуют! — она сорвалась почти на крик, вовремя заглушив себя. — Как ты живёшь, постоянно видя этих тварей?..       — Как видишь, — Виен развёл руками. — Подозреваю, что видишь ты ещё далеко не всё.       — Не всё? Это только первый уровень? Серьёзно? — Дарлин истерически хихикнула. — Какого чёрта, Виен? Какого чёрта ты ещё не повесился и не сошёл с ума? — Он видел такое отчаяние в её глазах, что невольно вспомнил свои первые месяцы жизни в этом мире.       — Ты ещё неплохо держишься. — Кивнул Блэйк в знак подтверждения, отпивая кофе из кружки. — Так как ты не хочешь ко мне присоединяться, то я могу предложить тебе лишь щит. Однако он работает только непосредственно рядом с создателем. Таким образом, если его создам я, то ты должна будешь всё время находиться где-то рядом. Не могу же я раскрыть тебе свои секреты, если ты не будешь моей ученицей, — Виен улыбнулся, поднимая кружку, словно говоря, что этот глоток за неё.       Дарлин нечего было ему ответить, он был по-своему прав.       — Почему вы настаиваете, чтобы я стала вашей ученицей? Я какая-то особенная?       — Самая обычная: много парней и девушек, мужчин и женщин с сильным характером и задатками. — Он пожал плечами. — С тобой мороки больше — я просто таю́ надежду, что это будет не скучно.       — Какой изощрённый комплимент, — цокнула Олдридж.       Они замолчали. Дарлин осматривала квартиру-офис, подмечая мелкий хлам, хорошую планировку и, самое главное, полное отсутствие нечисти. Девушка только сейчас заметила, что, кроме них двоих, в квартире больше никого нет: ни призраков, ни бесов, ни демонов, ни пушистых тварей — никого и ничего. Сегодня, на удивление, солнечно, потому в квартире было светло и спокойно. Олдридж очень легко дышалось.       Вся её истощённая душа наслаждалась покоем, тело отдыхало от необходимости быть постоянно в напряжении, ожидая атаки. Дарлин чуть ли не со стоном удобнее расположилась на мягком диване, откидываясь на спинку и расслабленно закрывая глаза. Виен не особо удивлялся — он ждал.       — Я словно снова оказалась в привычном мире, где нет сверхъестественных тварей, требующих от меня невозможного, где я никогда о подобном даже не задумывалась и жила нормально, — её голос звучал спокойно, будто не она полчаса назад пришла в состоянии близком к истерике. Будто не она мучилась последние три недели от бессонницы, будто не она убеждала себя перестать верить, будто не она пыталась перебороть свой страх перед неизвестным.       — Если ты о чём-то не знаешь, это не значит, что этого не существует, — Виен говорил ровно и мягко, не нарушая сложившуюся атмосферу.       — Вот спасибо, мне же так не хватало этого знания! — Дарлин гневно посмотрела на него. Блэйк лишь подошёл к ней и присел на пол.       — Что ты решила? — Через минуту спросил он.       — То, что я пришла сюда, — уже ответ. — Она не сводила с него взгляда, как и он не отводил от неё свои бездонно-чёрные глаза. — Вы не оставили выбора, решив за меня, когда в первый раз заставили увидеть это.

***

      Шонски вошёл в дом своих родителей, надеясь, что сегодня отец всё-таки придёт с работы вовремя. Молодой человек давно хотел поговорить.       Он прошёл помыть руки, заглянул в холодильник, достал пару отчётов для проверки. Телефон мигнул новым сообщением от отца: «Прости, сегодня мы идём с твоей мамой в ресторан». Шонски готов был разорвать отчёты в руках, переломать мебель в квартире. Он был зол. Отец снова пренебрегал им. Снова предпочитал провести время с матерью. Снова забывал о нём.       А потом что-то упало в спальне родителей.       Шонски видел мать, лежащую на полу, держащуюся в области сердца, она отчаянно пыталась что-то сказать, протягивая вторую руку сыну.       — Это за то, что всё время забираешь у меня отца! — в сердцах выплюнул он, пока женщина протягивала к нему руку, а слёзы текли по её щекам. Шонски пришёл в себя только тогда, когда рука матери без сил опустилась на пол. — Мама... Мама! Нет! Посмотри на меня! — крича, он упал перед ней на колени. — Скорая... Мама! — он поднял её на руки, выбегая из квартиры и укладывая её хрупкое тело на заднее сиденье своей машины. Тогда она посмотрела на него в последний раз и закрыла глаза. Довезти её до ближайшей больницы вовремя он тогда так и не успел.       — Мэг! Мэгги! Мегги!!! — полные боли крики отца он запомнил на всю оставшуюся жизнь.       Это была их с матерью тридцать пятая годовщина.