Поместье в Гравити Фолз.

      Старая дверь распахнулась с уже привычным скрипом, заставляя Марка, стоявшего босыми ногами на и без того холодном полу, поежится. С открытием двери ничего сверхестественного не происходит: на Машу не накидывается свора голодных собак, в дом не влетают демоны, захватывая души обитающих тут. Лишь, неловко переступая с ноги на ногу, на крыльце стоит высокий парень.       Потрепанный джинсовый комбинезон, кепка и перекинутая через плечо сумка, скорее всего, с инструментами. С открытием двери на его лице сразу появилась улыбка.       Марку надо бы избавиться от грызущей его тревоги, но кристально чистый внедорожник, припаркованный позади парня, будто только что из автосалона, никак не вяжется в голове с образом стоящего на пороге незнакомца и разбитой дорогой, что ведет сюда. Зато Маша даже не обратила внимания на такую деталь, она, напротив, мило улыбалась незнакомцу. — Я надеюсь, что не ошибся с адресом, — человек не спешит переступать порог дома, — это вы вчера вызвали мастера?       И наигранности в этой фразе Марку слышится больше, чем в идентичной реплике, произнесенной во второсортном порно. И предпочтя не отсвечивать лишний раз перед подозрительным мастером, он вернулся обратно на диван, наблюдая за тем, как высокий парень с довольно странной осторожностью переступает порог дома.       С такой осторожностью обычно проходят какие-нибудь вампиры из пафосных голливудских фильмов, которым обязательно нужно приглашение, чтобы войти в дом. Марк приглушенно фыркает от своих мыслей: ему вампира тут и не хватало. Осталось только ручного зомби для полноты картины завести. — Маркуш, — окликает его Маша, — а где электрический щиток? Питер хочет сначала его проверить.       Марк хмурится и пожимает плечами. Проверяя дом в первый день своего прибытия, он нашел, кажется, все, что можно было найти в старых домах. Все, кроме электрического щитка. — Обычно в настолько старых домах щитки бывают или под лестницей, или на чердаке, — загадочно произносит Пит, — именно поэтому такие дома частенько загорались раньше.       Его заявление снова заставляет Марка нахмуриться. Он просто переутомился, и ничего вчера вечером не было. И не стоит подозревать каждого встречного-поперечного в чем-то до абсурда идиотском. Подумаешь, машина чистая, идиотизм какой-то.       Внутренний голос определенно не хочет об этом забывать, издевательски напоминая о громадных часах, что с той ночи так больше и не идут, будто все это было частью плохого сна. Если ему действительно это показалось, то стоит сходить к специалисту. Но беда в том, что групповых галлюцинаций не бывает. — Под лестницей его точно нет, — Марк указывает на лестницу, низ которой аккуратно заклеен обоями, что в некоторых местах уже отошли. — Тогда чердак, — окинув мимолетным взглядом лестницу, соглашается Питер, — я могу туда подняться? — Да, я вас провожу, — встрепенулась Маша, взлетая на несколько ступенек вверх. — Маш, я сам провожу, — встав со своего места и не позволяя Маше подняться выше, произносит Марк.       Легкая полуулыбка проскальзывает на губах Пита, когда Марк проходит мимо него и жестом просит следовать за ним. И парень наверняка совсем двинулся головой с этим домом, но, проскальзывая мимо высокого электрика, он заметил, как его глаза блеснули кроваво-красным.       Неужели теперь каждый прохожий будет казаться ему какой-то чертовщиной, сошедшей с экранов телевизоров и страниц старых книг для особо впечатлительных детей?       Сухо поблагодарив Марка, Питер скрывается на пыльном чердаке старого поместья.       Когда под потолком слышится приглушенный грохот, Марк уже собирается уходить, но плотно закрытая крышка люка заставляет Макарова замереть на мгновение. Для чего надо было закрывать чердак? Чувство тревоги, что не покидало парня с тех пор, как белый внедорожник оказался на подъездной дороге, стало ещё сильнее.       Что-то внутри шепчет о том, чтобы Марк задержался на месте немного дольше, сохраняя нынешнюю тишину. И наверняка это было то самое мифическое шестое чувство, потому что спустя пару минут с чердака доносится приглушенный разговор.       И как бы Марк не напрягал слух в попытках расслышать, что говорит Пит на чердаке, до него доносились лишь обрывки фраз. «О тебе говорят», «мало времени», «торопись». И если сначала можно было подумать о том, что Питер просто из тех людей, что любят рассуждать во время работы, то услышанные фразы явно не предназначены старой электропроводке.       Шестое чувство и инстинкт самосохранения — это, бесспорно, важно, но за умение бесшумно передвигаться Марк бы с радостью продал душу. Половица предастельски скрипнула именно в тот момент, когда парень собрался тихонько покинуть коридор, чтобы не попасться на том, что он наверняка услышал то, что не должен был слышать.       Образы в голове так и складываются в общую картину: как чертовски высокий Пит стоит в полумраке чердака и общается с той — преследующей Марка — тенью. От представленного мурашки бегут по спине, и, уже не заботясь о лишнем шуме, Макаров спускается по лестнице, перепрыгивая по две ступени. — Или я совсем параноик с задатками шизофрении, — цедит Марк, прикуривая сигарету, — или я слышал, как этот Питер с кем-то разговаривал на чердаке.       Фильм, который Маша продолжила смотреть без Марка, снова оказывается на паузе, а сама девушка заинтересованно смотрит на друга. — Ты хочешь сказать, что он заодно вот с тем, что тут обитает? — Не знаю. — Ты уверен, что точно слышал какой-то разговор? — Он закрыл за собой дверь на чердак, поэтому расслышать все хорошо я не смог, — задумчиво тянет Марк, выпуская из легких дым, — и не разговаривай со мной так, будто мы во второсортном фильме ужасов. Тупой блондинкой, которой никто не верит, изначально была бы ты.       Маша тихо смеется, приобнимает друга за плечи и без стеснения делает затяжку, перехватив запястье Марка и зажав его сигарету между губ. — Я верю в то, что в этом доме есть кто-то помимо нас, но в то, что рандомный чувак с рандомной шарашкиной конторы разговаривает с обитающим тут нечто, верится трудно. — Ты хочешь сказать, что я становлюсь параноиком? — Я такого не говорила. Нам просто надо быстрее выдраить эти хоромы до слепящего блеска и может тогда, получится с кем-то «обменяться» домами, ибо в эту пылюку никто из соседей переехать не согласится.       Парень мысленно соглашается с Машей: им просто надо закончить тут все как можно скорее.       Он уверен, что как только он передаст ключи кому-нибудь из соседей, то перестанет иметь хоть что-то общее с этим домом и его фантомными скелетами в шкафу. — Завтра домоем первый этаж, — заявляет Марк. — Ооо, это так много, — страдальчески тянет девушка. — Осталась только кухня и мелкая кладовая, Машуль, — Марк подругу в плечо, — а то я тут умом тронусь. — О, и будет все как в «Ужасах Амитивилля», — Маша шлепает Марка по коленке, не намереваясь успокаивать свою фантазию, — голоса и видения из потустороннего мира сведут тебя с ума, а я буду твоей единственной жертвой, потому что в округе тридцати километров нет никого живого, кроме нас двоих. — Ты же знаешь, что Амитивилль полная выдумка, да? — Вот это Маркуша, — радостно сюсюкая, Маша хватает Макарова за щеки, потягивая их в разные стороны и совершенно не замечая протесты Марка, — хмурый и недовольный реалист.       Маша прижимается губами ко лбу Марка, и звонкий чмок разносится по всей гостиной, а следом за ним по комнате проходится веселый смех друзей.       Пит спускается сверху, когда за окном уже темно, а рабочий день у нормальных людей давным-давно должен был закончиться, что снова прибавляет Марку фактов в копилочку тревоги. За окном уже непроглядная тьма, и стрелка на часах давно перевалила за отметку семи часов.       И Марку даже кажется, что за эти часы Питер ничего так и не сделал с электричеством в доме, но, на свое же удивление, свет в холле и лестнице загорается с легким нажатием на выключатель. — Свет будет только в паре комнат и тут, так как все пробки безвозвратно сгорели, а те, что уцелели — устарели и могут закоротить в любую минуту. Поэтому я заменил все, что смог, но мне придется еще раз приехать, чтобы доделать работу до конца.       В свете тусклых ламп, пыль с плафонов которых Марк забыл стереть, Пит кажется еще более высоким; в желтоватом свете его черты лица заострились, из-за чего Питер выглядел устрашающе, не так, чтобы хотеть бежать от него сломя голову, а завораживающе страшно. Он действительно высокий, бедному Марку приходится слегка приподнять голову, чтобы заглянуть ему в глаза.       Сам же мастер будто вовсе и не замечает низкорослого Марка, продолжая не спеша рассказывать о проблеме с проводкой; он, не отрывая взгляда, наблюдает за чем-то позади Марка. И Макарову даже не хочется оборачиваться, воображение и так услужливо подсовывает яркие картины того, как за спиной Марка густеет треклятая тень.       Он точно знает, что за спиной у него нет ничего интересного, там лишь проход вглубь дома, да и позади него непроглядная тьма, потому что лампочки дальше не горят. И Маши за спиной быть не может, потому что та спит на диване в гостиной.       У Марка никого не должно быть за спиной. По крайней мере, кого-то видимого. — А когда будет второй визит? — Макаров прерывает речь Пит в надежде скорее выпроводить его из дома.       Он удивленно переводит взгляд на Маркв, будто впервые видя его, и, спохватившись, вытаскивает из сумки потрепанный планер с кучей вложенных листовок и визиток. — В субботу нормально будет? — после пары минут рассуждений и задумчивых перечеркиваний дат интересуется Питер. — Да, замечательно, — согласно кивая, Марк ненавязчиво обходит электрика и открывает входную дверь.       Пит быстро пишет что-то в планере и с громким шелестом захлопывает его. Выходя из поместья, он, не церемонясь, запихивает его в сумку, небрежно комкая обложку.       Мотор внедорожника заводится с тихим рокотом, рассекая царящую на улице тишину. Марк уже с облегчением вздыхает, собираясь закрыть входную дверь, когда в последний раз бросает мимолетный взгляд на отъезжающую машину. Да так и застывает, с открытой дверью.       С задних сидений удаляющейся вдаль машины за ним изучающе наблюдают два светящихся в темноте ярко-желтых глаза. Марк быстро отшатывается, захлопывая дверь перед собой, и шумно втягивает в себя воздух, потирая глаза.       Пусть Маша считает, что это какой-то заговор, но Марк точно знает, что не сошел с ума, и это не его богатая фантазия.       Осмотрев освещенный тусклым светом холл, Марк замечает прямоугольную картонку на полу. Должно быть, Пит выронил, когда судорожно прятал ежедневник. Крепкий картон моментально оказывается в руках Марка. Глянцевая сторона приятно поблескивает в свете: на ней лишь черный логотип электронной компании.       Брови парня удивленно приподнимаются вверх, когда он переворачивает визитку. Золотистыми буквами на ней напечатано: «Герман Черных». И что-то подсказывает Марку, что Питер не носит визитки своих коллег с собой.