Глава 5.
4 августа 2018 г. в 23:51
Марк уже проснулся и завтракал на кухне, время от времени лениво срывая тряпкой паутину с лампы над головой, дотянуться до которой получилось лишь забравшись на поскрипывающий и пошатывающийся стол, когда на кухню вошла сонная Маша.
Глаза девушки полузакрыты, и ориентируется она скорее на ощупь — сон все никак не хочет отпускать. По мнению Марка двенадцать часов дня еще сущая рань для подъема, но пищащие в доме мыши явно с ним не согласны.
— Ты не видел мой телефон? — сонным голосом интересуется Элвис и садится за стол рядом с Марком.
Парень любезно предлагает подруге бисквит, от которого Маша, конечно же, не отказывается.
— На тумбочке в комнате был вчера.
— Сегодня его там нет, я думала, ты его взял, — девушка блаженно мычит, выражая свое удовольствие, стоит только откусить немного от любимого лакомства.
— Не-а, я свой подзарядил утром в машине.
— А вдруг это призрак?
Вопрос Маши заставляет Марка раздраженно закатить глаза. Никакого призрака нет, и Марк в этом уверен хотя бы потому, что еще ранним утром успел проверить часы. Парень, может быть, и не разбирается в часовом механизме, но наблюдательности ему не занимать, и отсутствие шестеренок, о которых вчера говорила Маша, он не заметил. Двенадцать ржавых и разных по размеру шестеренок как влитые стояли на своих местах, и ни одна из них не выглядела так, будто только что поставлена на свое место.
А та тень — ничего больше, чем просто разыгравшееся воображение. Свет не может оттенять что-то, до чего нельзя дотронуться или увидеть.
— Нет никаких призраков, Маш, — говорит Марк, не поворачиваясь к подруге лицом.
— Призраки есть, Марк, будто бы ты не смотришь телевизор и не читаешь новости.
— О да, это ведь достоверный источник информации, — в голосе Марка полно сарказма, — такой же достоверный, как сплетни в универе, правда, Маш?
Девушка недовольно поджимает губы. Тему университета затрагивать не хочется, но она обязательно докажет Марку, что призраки существуют. Взять хотя бы тот же телефон. Куда он мог пропасть, если Макаров утверждает, что не трогал его?
— Что сегодня будем убирать? — Марк переводит тему разговора, мысленно обещая себе, что он докажет Маше её неправоту.
— Я хотел перебрать лишний хлам на чердаке. Вдруг там будет что-нибудь полезное.
— Надеешься найти клад? Чур, половина моя, я тут тоже не зря корячусь.
— Вчера ты весь день провозилась с часами.
— Кстати о них…
— Нет, — не давая Маше и слова вставить, перебивает её Марк, — все детали на месте, можешь пойти проверить.
Девушка непонимающе смотрит на Марка.
— Да, наверно, сам не заметил.
За пропитанными иронией словами следует точно такая же улыбка, но, кажется, Марк этого не замечает, и лишь удовлетворенно кивает. И захватив с собой пару пачек чипсов, уходит из кухни, не забыв забрать с собой свою впечатлительную подругу.
С прошлого визита на чердак ничего не изменилось. Да и что там могло измениться, если туда никто не заходил? В воздухе все так же витает запах старых книг, а по полу, стоит лишь наступить на скрипучую половицу, катятся клубы серой пыли.
Маша чихает, как только поднимается наверх, и заинтересовано оглядывается.
Марк принимается за первую попавшуюся коробку. Картонка доверху набита старыми женскими платьями: кажется, в свое время они были модными. Но атрибуты женского туалета Марку совсем не интересны, взгляд все так же цепляется за стропилу, заставляя воображение вновь и вновь представлять повешенного парня, отчего находиться тут все так же не по себе.
Следующие пару коробок намертво заклеены скотчем, но по тихому звону стекла понятно, что внутри домашняя утварь.
— Смотри, это чьи-то личные вещи, — Маша все это время роется в единственной коробке, с явным интересом рассматривая вещи в ней.
Марк вопросительно выгибает бровь и, не жалея чистых джинсов, пододвигается ближе к девушке, заглядывая в коробку. Пара книг и украшений отложены в сторону, а на самом дне, под вязанной шалью и, кажется, свадебной фатой, спрятан старый и потрепанный ежедневник.
И тетрадь тут же оказывается в руках Марка. Ему никогда не было интересно ползать по чужим вещам, пусть даже их хозяева, скорее всего, давно уже мертвы. А вот любопытной Маше было все равно, люди на том свете явно не обидятся на неё за то, что она глазком заглянет в старые записи. Именно поэтому ежедневник оказался у неё в руках, когда Марк безразлично отложил его в сторону.
— Это личный дневник, — успев отворить только титульный лист, поясняет Маша, — Ева Макарова. Твоя родственница? — ухмыляется девушка.
— А я откуда знаю? — Марк комически пожимает плечами.
Он никогда не интересовался своими родственниками. Даже в школе, когда все одноклассники сдавали проект о своей семье, включающий, Марк пытался отлынить от этого, взваливая на себя несколько городских олимпиад.
С губ Маши срывается разочарованный вздох, когда она переворачивает страницу. И пусть Марк не любит лезть в чужие вещи, но любопытство всегда играет с ним злую шутку, и он чуть приподнимается, заглядывая подруге через плечо.
— Первые страницы вырваны, — кончиками пальцев Маша ведет по обрывкам неаккуратно вырванных страниц, — зачем это тогда читать?
И с этими словами девушка небрежно откидывает от себя дневник, отправляя его в небольшую кучу женских побрякушек. Но тетрадь берет Марк, ему теперь вдвойне интересно прочесть содержимое, ведь он успел уловить дату, с которой начинались неповрежденные записи.
25 ноября 1923 года.
