Когда пройдёт сто лет

      С крайней встречи со сборной прошло уже недели две. Так долго я никогда так надолго не оставляла их без своего внимания. Но в этот раз на это есть свои причины, которые не особо радовали. Первые четыре дня я проболела, не нужно было тогда выбегать на улицу в майке и тонкой куртке, а потом на девять дней уехала вместе со своими девочками в Сочи для небольших сборов.       С каждым днём я всё больше оценивала своё поведение, действия в то воскресение и всё больше разочаровывалась в самой себе. Окончательно успокоившись, я трезво оценила ситуацию с Пашей и даже мысленно дала себе подзатыльник. Мне искренне жаль стало этого парня, ведь он просто пытался наладить контакт, а я с самого первого сообщения приняла всё в штыки. Может быть, я когда-нибудь разблокирую его и извинюсь, но не сейчас. Сейчас мне не до этого.       В истории с Денисом я вообще себя знатно отлупила. Ну, что за дурость на меня накатила? Если я так хотела узнать его мотивы, то почему отпустила? Не схватила у самого порога и не выпытала всё? Не думаю, что из-за пары минут, потраченных на объяснения, Черчесов повесил бы его или выгнал из команды. Тогда уж сыграла моя оскорбленная туповатая женская гордость, будь она не ладна. Слишком уж подгадила она мне по жизни.       По приезду из Сочи, я решила не сидеть дома и прогуляться по двору, погонять мяч с мальчишками, которые всегда рады видеть меня в своей игре. Тем более на улице было просто прекрасно, наконец-то, тепло. Середина мая, летнее настроение, почему бы и не поиграть?       Эти ребятки тусуются во дворе всегда с самого раннего утра и до позднего вечера. Хотя, пока не закончилась школа, они так делают только по выходным. В будние дни они никогда не могут собраться все вместе, видимо учатся в разные смены. – Мальчики, привет,– помахала я им, как только оказалась на импровизированном поле, кидая свой мяч одному из ребят в руки. – Здравствуйте, Полина Игоревна,– хором ответили они, а я легко рассмеялась. Слишком воспитанные мальчики, потому что, сколько раз я не говорила, что можно называть меня просто Полина, каждый раз они это игнорировали. – Вы поиграть пришли?– мальчик, чьё имя Никита, перехватил у друга мой мяч и начал набивать. – А я когда-то приходила за чем-то другим?       Местные жители очень долгое время не понимали, за каким это таким чертом я выхожу играть с их детьми в футбол. Всегда говорили, что вроде взрослая девушка, а детство в одном месте всё ещё играет. А я считаю, что когда-нибудь возьму себе детскую команду. Из них легче лепить тех самых футболистов, что потом будут забивать голы за нашу страну в национальной сборной. У детей тоже есть свои амбиции, психи и прочее, что можно встретить, тренируя любого взрослого человека, но они больше склонны к исправлению и примирению. Пусть, и не все, но многие.       На эту тему я даже иногда слышала запреты некоторых родителей выходить гулять, если я на поле. Ну, кто меня знает, вдруг маньячка какая-то. Потом, когда все узнали, что я достаточно знаменитая футболистка, в дальнейшем тренер национальной женской сборной, то поумерили свой пыл и сразу стали приветливыми прекрасными соседями. Лицемерие оно везде. – Полина Игоревна? – М-м?– поворачиваюсь к ребёнку, что позвал меня. – Саша сказал,– он показывает на мальчика, который стоял на воротах. Тот сразу поднял голову и начал озираться.– Что он видел вас недавно с Артёмом Дзюбой. Я ему говорю, что, наверное, ему показалось. Или это правда?– я тихо рассмеялась, поправляя футболку. Как-то на улице слишком жарко. – Да, возможно, они здесь недавно были. В гости приходили. – Они?– дружный вопрос и удивлённые глаза, которые вызывали улыбку. – Они. Дзюба, Миранчуки, Головин, Ерохин, Смолов и Лунёв,– забирая ногой у замешкавшегося парня мяч, я начинаю не спеша переводить его с ноги на ногу.       Они притихли, хотя я рассчитывала не немного другую реакцию. Что-то вроде «познакомьте, познакомьте» и прочего. – Вы чего замерли? Я могу выбить свой счёт далеко вперёд, если не соберётесь,– дети резко оживились и встали по своим позициям.– Что, даже не спросите больше ничего? – А вы можете попросить автограф у Владимира Габулова?– спросил тот самый вратарь Саша. – Я уж думала, что не воспользуетесь мною никогда, чтобы автографы достать,– встаю в центре поля, ставя одну ногу на мяч.– Давайте так, если вы все сегодня хорошо сыграете, то каждому достанется мяч с подписями всех игроков сборной и их тренера,– глаза сразу загорелись. Девять мальчишек, объединённых общим интересом и я, предлагающая исполнить одно из их небольших желаний. Нам суждено было встретиться.       Все наперебой закричали, что согласны, что я самая лучшая и прочее. – А Ромы сегодня нет, он заболел. Ему принесете? – И Роме тоже,– я засмеялась и встала на свою позицию в нападении.       Игра началась, а мяч я уже перестала видеть в поле своего зрения. Он постоянно перелетал от одного ребёнка к другому, обходя меня стороной. Слишком уж сильно я их замотивировала. Играли они кривовато, но сильно. Вступали в единоборства, начинали прессовать, но ни за что не сдавались. Сил у них, конечно, поменьше, чем у ребят Черчесова, но иногда они могли задать мне жару. А ребятам от десяти до четырнадцати, я как бы должна превосходить их по силе, но как-то не складывается с этим.       Играли мы реальные полтора часа, за которые на этом маленьком поле намотала километраж чуть ли не больше, чем на настоящем поле. Разве что количество забитых мячей на таком поле в несколько раз больше. Мяч не нужно гонять десятки метров от ворот до ворот. Итогом нашей встречи был счёт восемь : десять в пользу моей команды. – Заслужили, Полина Игоревна?– вокруг меня столпились юные футболисты, радостные и запыхавшиеся. Никто сегодня не расстраивался из-за счёта игры, потому что упор у них был на другое. – Заслужили, мальчики, заслужили,– да, давненько я так не бегала. Серьёзно, за эти полтора часа я пробежала больше, чем на любой игре парнями из сборной.– Загоняли вы старуху совсем. Ждите в понедельник свои мячи.       Радостный мальчишечий крик разнёсся по всему двору, а я была просто рада, что такой мелочью могу кого-то по-человечески обрадовать.       Хоть двор у нас не такой старый, но футбольное поле это что-то с чем-то. Как будто ему лет шестьдесят и никто даже не пытался его обустраивать и ремонтировать. А я хочу. Уже давно спроектированный план футбольной зоны для этого двора уже лежит в строительной компании и ожидает полного схода снега и моей оплаты. Если первое условие было уже выполнено и на улице все напоминало о наступающем лете, то деньги порядком задерживаются. С нашей бухгалтерией уже и спорить невозможно, но, говорят, что через неделю выплатят мне все мои зарплаты и будет местным деткам счастье.

***

      Дома я снова убиралась, потому что больше недели меня не было, и квартирка слегка запылилась. И, вообще, я решила начать новую жизнь, в которой не будет места лени и не будет бардака в квартире. «Отдых» в Сочи явно пошёл мне на пользу и мысли знатно проветрились, открывая какие-то новые для меня идеи и цели.       С патчами под глазами и шваброй в руках я ходила по квартире и ворчала на саму себя, что так запустила своё существование в этом жилище. Звонок в дверь. А гостей я не жду. Быть может опять соседка с двенадцатого этаже решила поболтать, считая, что её «невероятные» истории о бойфрендах молодости мне интересны. А ей тридцать восемь, на минуточку. Ой, милочка, знали бы вы о моих дебрях в личной жизни, то не претендовали на звание самой глупой в плане отношений.       Мама хоть и учила, что нужно спрашивать и в глазок смотреть, сейчас я этого не делала. Слишком смелой в последнее время стала. Хорошо, что сняла патчи и швабру откинула, а то некрасиво было бы предстать в таком виде перед стоящим за дверью Денисом. – Привет,– смущённо улыбается и перешагивает порог моей квартиры. – Вот это куш!– в этот раз я не стала мяться, как школьница, а сразу пошла в наступление.– Это было очень некрасиво с твоей стороны, уходить с повисшим в воздухе вопросом,– сложив руки на груди, я опёрлась плечом о косяк и уверенно посмотрела на него. – Черчесов… – Не-не-не, не говори мне о том, что две минуты могли бы лишить тебя чего-то настолько важного,– я говорила, на удивление спокойно, но от этого ему вряд ли становилось комфортней. – Да, лишили бы!– Денис не повысил голос, но явно выделил эту фразу как-то эмоционально и интонацией. – Чего, интересно? День, я столько времени хотела понять, что там между нами было, а ты просто дверью хлопнул. – Подруги бы меня это лишило, почему ты не понимаешь? – Какой подруги?– не поняла я. – Боже, тебя, глупая. Мы столько лет были друзьями. Разве нет? – Да, так и есть,– опустив руки, прошла в гостиную.– Заходи, не стой в коридоре. Я села на диван, предварительно запнув под него ту самую швабру, и похлопала по месту рядом с собой. Я ведь не обижена, не зла (уже) и сейчас просто пытаюсь во всём разобраться. – День, просто скажи. Я приму любой ответ. – Я хотел поговорить об этом после наших сборов в Австрии, но… – Ты хотел таким образом помучить себя и, заодно, меня? Ты же, вроде, умный парень, это бы лучше не сделало,– подогнув под себя ногу, я повернулась к нему всем телом и продолжила.– Просто мне важно знать, День, сделал ты это потому что я тебе нравлюсь, симпатична или ты просто таким способом пытался меня привлечь, а потом просто пару раз переспать… – Ты же прекрасно знаешь, что я на такое не способен. – Черри, я, увы, не телепат и все твои мысли просканировать не могу. Может у тебя там тайные тёмные желания, кто тебя знает.       Я прекрасно осознавала, что если мы будем выяснять что-то на повышенных тонах, то точно друг друга потеряем. Если мы не станем чем-то большим, то нужно остаться хоть приятелями, если не лучшими друзьями. Ни я, ни он не являемся импульсивными, склонными к разбирательствам на повышенных тонах (только если я, и только в состоянии дичайшего стресса, и не с близкими), поэтому, надеюсь нам удастся сохранить то, что имеем. А в голове почему-то так и крутятся строчки из одной песни:

«Знаешь у тебя живое лицо, И сегодня оно выражает страдание, Но я лишь подавляю зевок, Ведь я знаю всё то, что ты скажешь заранее. Я все это слышал тысячи раз, тысячу фраз, Что меня пытались заманивать, Но я лишь повторяю программу, Ты лишь выполняешь задания.»

      Я не имею права обвинять Дениса в притворстве и не делаю этого, так как он самый искренний человек из всех, кого я знаю. Просто слова как-то сами выстраивались в моей голове. – Тогда это была случайность, правда,– только я хотела что-то сказать, как он одним взглядом заставил закрыть рот и дослушать.– Я не хотел делать это так рано, но когда почувствовал, что сопротивления нет, то продолжил. Ты мне нравишься, как бы по-детски это не звучало, но это так,– хавбек перехватил мою взметнувшуюся руку и сплёл пальцы, рассматривая их. – Денис… – Подожди, пожалуйста,– он быстро прошептал что-то на испанском, после чего поднял голову, вглядываясь в мои глаза.       Мне стало как-то неуютно находиться рядом с ним. Человек, с которым я всегда чувствовала себя максимально уютно, стал кем-то не тем. О, эта грёбаная женская логика, удалите её из меня! Мысленно дав себе хорошую затрещину, я вышла из прострации. И поняла, что радоваться так-то нужно. – Нет, День, просто скажи. То, что ты сейчас сказал, это правда? – Я никогда тебе не врал,– акцент придавал этой, и без того важной фразе, большей искренности.       Хавбек потянул меня на себя, держа одной рукой мою руку, а другой обхватывая талию. Футболист легко коснулся моих губ своими, создавая ощущение детсадовского поцелуя. Просто прижатые друг к другу губы и больше ничего, но это даёт столько эмоций. – Значит, так?– отодвинувшись, спрашиваю, всё так же смотря в синие глаза, гипнотизировавшие меня столько лет. – Так,– шепчет Черышев, притягивая для нового поцелуя. – Знаешь, я рассчитывала на более интересное объяснение, но так тоже неплохо,– снова целуемся, но уже более серьёзно, покусывая губы друг друга, но, не переходя граней. Слишком рано, и мы оба это понимаем. – Каким ветром-то тебя сюда занесло?– утыкаюсь лбом в его плечо. Правда интересно, тогда он из-за лишних двух минут оставил меня в недоумении, а тут взял и приехал. – Я всё-таки решил, что дожидаться приезда из Австрии глупо и решил приехать сейчас,– Черышев утягивает меня к себе на колени и кладёт одну руку на бедро, поглаживая его.– Да, и с папой нужно было встретиться. – Что обсуждали? – Тебя,– я резко подняла голову и непонимающе посмотрела на него. Так, и часто он с кем-то собирается, чтобы меня обсудить? Да ладно, шучу, пусть делает, что хочет. Если уж журналистам можно, то почему и ему нельзя.– Ещё когда я ездил в Нижний, то рассказал обо все э-э ситуации, мне нужно было кое-что узнать. – Наверное, плохая это была идея, говорить ему обо мне? Я знаю, как сильно он трясётся за тебя и твою игру. А я только отвлекать буду, сама прекрасно это понимаю,– в ответ он просто промолчал, так как я абсолютно права. Тут и к гадалке ходить не нужно, чтобы понимать отношение его отца к тому, что сын заинтересовался девушкой перед важным чемпионатом. Я и сама не говорила бы об этом, кусала локти, иногда психовала бы, но не говорила Денису, хотя бы до конца мундиаля. Не за чем ему нервотрёпка и лишние заботы перед играми. – Ладно, давай не будем об этом,– встаю с него и протягиваю руку, чтобы помочь подняться.– Кушать хочешь? – Хочу,– легко поддаётся и встаёт, направляясь за мной на кухню.– Ребята до сих пор восхваляют тебя и твою лазанью,– я смеюсь и смотрю на его милую улыбку, понимая, что именно об этом мечтала почти пять месяцев. – Прости, но сегодня у нас куриные котлетки,– пожимаю плечами и с улыбкой отпускаю руку хавбека, но он не поддается, хватая меня за руку снова. – Неважно,– Денис целует меня в висок и с улыбкой отпускает.

***

      На удивление, на ночь Черышев решил остаться у меня. На душе заскребли кошки и стало тревожно, оттого, что подобное может отразиться на его продуктивности и работе на поле. Но после того, как я заговорила с ним об этом была сразу же осаждена. Он уверил меня, что эти два дня полностью оговорены и одобрены Станиславом Саламовичем и дальше он будет занят только тренировками. Возможно, это меня малость и успокоило.       Постелив себе на диване, а Денису доблестно отдав свою постель, я уже собиралась лечь почитать, пока футболист находится в душе. Правда, у Дениса были немного другие планы. Он уже вышел из ванной и переоделся в, предоставленные мой и купленные самой себе, мужские домашние штаны и футболку. И если мне они порядком великоваты, то ему в самый раз. – Я не могу позволить тебе спать на диване в своей собственной квартире,– недовольно проговорил он и, подхватив меня на руки, понес в мою спальню и аккуратно кинул(!) на кровать.– А я пойду на диван. Спокойной ночи. – Динь, оставайся,– Денис уже собирался уйти, но я остановила его. Хотела ли я, наконец, впервые за столько лет уснуть в чьих-то объятиях? Разумеется, да. Могла ли я позволить спортсмену ютиться на узком диване после которого будет болеть всё? Не думаю, но остаётся лишь гадать, какая из двух причин в большей мере руководила моими поступками.– На диване неудобно, а тут на двоих достаточно места. – Хорошо, обещаю не приставать,– заливисто смеюсь, пока он укладывается на вторую половину кровати, скрывая за этим смехом то, что была бы не против. – Я запомнила! Спокойной ночи, у тебя режим,– смотрю на то, как он ложится на спину и закрывает глаза, но улыбается. Иногда мне кажется, что он улыбается всегда и при любых обстоятельствах. И, о Боже, как же его это красит. – Buenas noches, mi… – Своя, я только своя, но мне приятно,– он усмехается, но молчит и не открывает глаз.       А я беру телефон и начинаю проверять социальные сети, читать новости из мира футбола и, вообще, хотела написать Кристине. Слишком давно мы с ней не общались, всё ли у неё хорошо, не желает ли она меня прикончить за то, что я куда-то пропала? Через полчаса бездумного зависания в интернете я почувствовала, как обе мои ноги Денис перекладывает себе на бёдра.       А я думала, что он уже видит десятый сон, пока я никак не могу уснуть.       Приподнимаюсь на локтях и пытаюсь всмотреться в его лицо. Хм, вроде спит, дыхание ровное, ничего не выдаёт. Сразу становится как-то тепло и приятно, когда, пусть даже только ноги, тебя прижимает к себе мужчина, который тебе в очень симпатичен.       Откладываю телефон на тумбочку и, стараясь слишком сильно не двигаться, легла диагонально, слегка выступая головой за границы кровати, чтобы лежать было удобнее, и уставилась в потолок, счастливо улыбаясь.

«Я просыпаюсь в холодном поту Я просыпаюсь в кошмарном бреду Как-будто дом наш залило водой И что в живых остались только мы с тобой. И что над нами - километры воды И что над нами бьют хвостами киты И кислорода не хватит на двоих Я лежу в темноте.»

      Я не певица и «не нимфа», как в прошлый раз сказал Дзюба, и это абсолютная правда. Громко меня слушать можно, но не нужно. Ради вашего же спокоствия. А вот мой тихий голос звучит вполне сносно, чем я иногда и пользуюсь, напевая себе под нос любимые песни. Как и в этот раз.       Слишком уж атмосферно, да и песня подходит под этот момент просто идеально. Денис не слышит, что является ещё одним плюсом.

«Слушая наше дыхание Я слушаю наше дыхание Я раньше и не думала, что у нас На двоих с тобой одно лишь дыхание. Дыханье...»

      Телефон, впервые за долгое время, молчит, рядом сопит милейший Денис, что может подарить большее умиротворение? Если он в бодрствующем состоянии очень милый парень, то когда спит, это его умение утраивается, а может и во все десять раз увеличивается.

«Я пытаюсь разучиться дышать Чтоб тебе хоть на минуту отдать Того газа, что не умели ценить Но ты спишь и не знаешь... Что над нами - километры воды Что над нами бьют хвостами киты И кислорода не хватит на двоих Я лежу в темноте.»

      Под собственное тихое бурчание я начала погружаться в сон, чувствуя поглаживания ног, от которых в сон клонило ещё сильнее.