Не с тобой

— Боже, какое блаженство! Затянув потуже узел махрового халата, принадлежащего Алисе, Алекс уселась за стол. — Я там за две недели одичала совершенно! Воды нет, связи нет, электричество лимитировано. Один раз напросилась к ребятам из ВВС — полтора часа в ванне лежала, пока не околела, никак из воды вылезти не могла. Шикарно живут! К ним попадаешь, как будто в рай. Можно мыться, можно чистить зубы. Вы себе не представляете, какое это счастье — почистить зубы… Алиса быстро и ловко накрывала на стол, время от времени сочувственно поглядывая на подругу. — Ты ведь не только в Пакистане была? — внимательно глядя на Александру, вдруг спросил Колин. Та посмотрела куда-то мимо него, неопределенно пожала плечами. — То есть? — насторожилась Алиса. — Твоя ненормальная подружка прямиком из Кабула вернулась! Где ей в два счета голову ее стриженную могли открутить! Алиса присела на стул. — Саш, правда что ли? — спросила она. — Но там же … — Стреляют там сейчас, впрочем, как и всегда, — завершил мысль Колин. — Как догадался-то? — спокойно поинтересовалась Александра. — Чего тут догадываться? Я фоторепортаж твой на сайте Associated Press видел. — А я почему не видела? — спросила Алиса. — Нечего тебе там смотреть! — отрезал Колин. Алиса растерянно перевела взгляд с него на Александру. — Ну, чего ты себе уже кошмаров нагородила! — вздохнула та. — Я мирное население снимала. Люди как люди. Дети, женщины… Чадра эта их синяя… Александра вдруг замолчала и медленно сглотнула. В ее внезапно расширившихся зрачках плеснулся такой неприкрытый ужас, что Алиса, все это время неотрывно на нее глядящая, отшатнулась. В ту же секунду подруга закрыла глаза, а когда открыла, они вновь были спокойны и безмятежны, как и за минуту до этого. — Меня сегодня кто-нибудь накормит? — сварливо поинтересовалась она. — Я две недели на консервах и галетах. За ужином Алекс, не переставая энергично жевать, оживленно рассказывала о том, как жили они в древней, еще Советами построенной гостинице, в которой не работал телефон, из кранов хилой струйкой текла отвратительная желтая вода, умываться которой было противно до омерзения, электричество хаотично появлялось на несколько часов в день, и предугадать, когда голая лампочка под потолком засветится тусклым помаргивающим светом не было никакой возможности. Зато, когда свет появлялся, гостиница оживала. Моментально извлекались запрятанные чайники и кипятильники, и через несколько минут пыльные угрюмые коридоры наполняли ароматы свежезаваренного кофе. Кофе заваривался очень экономно, на полкружки, потому что питьевой воды тоже не хватало. Как и всего прочего. Прочее можно было найти на базаре в нескольких кварталах от гостиницы. Чтобы добраться туда, приходилось на брюки натягивать длинное черное платье, а голову повязывать платком, чтобы не сильно выделяться среди местной «фауны». А на какие ухищрения они шли, чтобы получить хороший кадр! Снимать приходилось полупрофессиональной зеркалкой, отказавшись от сменных объективов, а то мало ли за что могут принять твою оптику. Стратегические объекты фотографировать запрещено, а поди пойми, где там эти самые объекты, когда половина города все еще в руинах. Правда, в конце концов, она неплохо устроилась, обаяв бородатых ребят с Аль-Джазиры, которые в терроризируемом талибами Афганистане чувствовали себя, как рыба в воде. Жаль, что воспользоваться столь полезными связями ей удалось лишь два раза. — Вот загребут тебя за пособничество «Талибану», — поморщился Колин, — будешь знать, с кем дружбу водить. — Так не загребли же! — пожала плечами Алекс. — Ты авантюристка! — вынесла возмущенный вердикт Алиса. Александра стащила с блюда листик салата и с невозмутимым видом принялась жевать. На лице ее было написано: «А то ты не знала!» — Эх, Алекс, куда тебя понесло! — грустно сказал Колин. — Какие у нас фотосеты были! Кто меня теперь снимать будет? — Чего уж там, замутим что-нибудь по старой дружбе! — Александра дожевала салат и добавила. — За соответствующую мзду, разумеется. Колин захохотал: — До чего ты практичная особа! — Ладно, так и быть, своей любимой модели я организую скидку. Скажем, процента три. — Шикарное предложение! После ужина Колин вдруг засобирался. — Ты куда? — подозрительно спросила Алиса. — Не хочу вам мешать. Пойду прогуляюсь. — В направлении паба, разумеется? — Разумеется, — охотно подтвердил он. — Ведите себя хорошо. Шампанским не обливаться, стриптизеров не вызывать! — Какая мысль! — оживилась Александра. Колин щелкнул ее по носу, поцеловал Алису и исчез. Прихватив открытую бутылку вина, они расположились в гостиной. Растянувшись на ковре, Александра тискала восторженно повизгивающего Ориона. — У-у, кобелина вымахала! — по-русски восклицала она, таская его за шелковистые уши. — Красавец ты мой шоколадный! Млеющий от таких знаков внимания лабрадор выворачивал морду, стараясь лизнуть ее в лицо. Александра смеялась и трясла головой. — Джей в свое время угадал с подарком. Ты ему фотку отошли, пусть полюбуется, — предложила она. — Отсылала. Каждый месяц. С подписями: «Орион — 3 месяца. Орион — 4 месяца». Ну и так далее. Прямо как фото младенца. — А он? — Куча смайликов и все, — раздосадовано произнесла Алиса. — В этом вы с ним похожи.  — Они дьявольски заняты сейчас, — успокаивающе произнесла Александра. — Постоянно в разъездах, колесят по Штатам и Канаде. Ему просто некогда. — Конечно. При этом голос у Алисы был такой нейтральный, что Алекс поняла: подруга обижена, хотя никогда в жизни в этом не признается. — А как у вас с Шенноном? — поспешила перевести разговор Алиса. Александра легла на спину, закинула руки за голову. — А нас с Шенноном больше нет, — ответила она, краем глаза рассматривая ангела на верхушке елки. И как Алиска его туда водрузила, со стремянки, что ли? Некоторое время они молчали. Сопел Орион, устраиваясь под боком у Александры, уютно потрескивали поленья в камине, отбрасывая им на лица причудливые отблески. — Не знаю, что и сказать, — негромко проговорила Алиса. — Невозможно было дольше тянуть с этим, — ответила Александра, не поворачивая головы. Она поежилась, вспоминая их последнюю встречу. Как внимательно он слушал, молча глядя на нее своими рысьими глазами. Господи, что за глаза! Настоящая погибель. Никогда она не могла устоять перед ними. Потому и смотрела старательно в сторону, зная, что если зацепится за его взгляд, у нее не хватит мужества довести задуманное до конца. Он выслушал ее короткую речь, не проронив ни единого слова, и лишь, когда она замолчала, переводя дыхание, усмехнулся одной половиной рта. — Все не так просто, Алекс! — негромко проговорил он, приближаясь к ней. Она попятилась, отступая, пока не уперлась спиной в стену. — Не так просто, — повторил он, обжигая горячим дыханием ее шею. …А потом он лениво курил, развалившись на таком, как оказалось, чертовски неудобном диване и наблюдал за тем, как она трясущимися руками пытается застегнуть неподдающуюся молнию на брюках. — Ты вернешься ко мне, — спокойно сказал он. — Ты всегда возвращалась. Она с отчаянием тряхнула головой: — Не в этот раз! Она брела в свой отель под проливным дождем, не замечая разбушевавшейся стихии. Точка была поставлена. Она избавилась от неопределенности, с каждым днем тяготившей ее все больше и больше. Вот только к облегчению явственно примешивалась горечь. Чертов Шеннон, ему все-таки удалось пробраться в укромный уголок ее сердца… Алиса протянула ей наполненный бокал. — Что ж, за новый этап твоей жизни. За то, что у тебя хватает смелости, а может безрассудства, всякий раз начинать все заново. Не каждый бы решился на такое. — Я что-то не поняла, это ты мне сейчас комплимент или гадость сказала? — подозрительно спросила Александра. Алиса закатила глаза и покачала головой: — Пей уже! Такой тост загубила. — Знаю я твою способность толкнуть спич по любому поводу, — проворчала Алекс, отпивая из бокала. Посмаковала, потянулась к бутылке, разглядывая этикетку. — Колин выбирал? — Обижаешь, — покачала головой Алиса. — За столько лет жизни с ним я уже сама стала настоящим экспертом. Большей частью, конечно, в крепких напитках, но и в вине тоже разбираюсь недурственно. Нравится? — Женский алкоголизм плохо поддается лечению, — занудно прогундосила Алекс. — Я в теории, — невозмутимо уточнила Алиса. Александра допила вино, поставила бокал и, перевернувшись на живот, подперла щеку рукой. — Рада видеть тебя такой счастливой. — Это так очевидно? — улыбнулась Алиса. — Куда уж очевиднее! Ты светишься, как гирлянда на новогодней елке. — Просто мы почти три месяца вместе. Я уже и не помню, когда такое чудо случалось. Колин снимался в Ирландии. Роль совсем небольшая, но такая запоминающаяся! Алиса невольно засмеялась, вспомнив, как однажды он взял ее с собой на съемочную площадку. Она испытала настоящий культурный шок, увидев его в кошмарном пестром свитере, вытянутых трениках и с чудовищной толстой цепью на шее. Колин отдыхал на съемках этого фильма после года почти беспрерывной работы в Голливуде. — Колоритнейший персонаж получился! Этакий гопник ирландского разлива, — резюмировала она, устраиваясь рядом с Александрой. — Не сомневаюсь! Это у Колина хорошо получается. — У него все хорошо получается. Он просто талантливый. Алиса погрустнела. — Он улетает через неделю. Оливер Стоун запускает свой многострадальный проект. — Разморозил-таки долгострой? — удивилась отставшая от жизни Александра. — Разморозил, — вздохнула Алиса. — Сама понимаешь, что из этого следует. Мы снова будем с ним на разных континентах. И будем долго. Он так увлечен ролью. Купил монографию про Александра, толстенную, академическое издание. Стонет, но мужественно продирается через специфическую терминологию. Что-то в блокнот записывает, шпаргалку, говорит, сделал. Она задумчиво погладила задремавшего Ориона. — За эти месяцы я привыкла жить с ним. Засыпать с ним, просыпаться, ждать его вечером, проводить с ним уик-энд. Привыкла быть его женой. А теперь мне снова придется привыкать быть одной. А это… непросто, — с трудом договорила она и, оставив в покое собаку, сцепила пальцы рук. — Я все чаще думаю о том, что может быть мне, то есть нам… Точнее, я думаю, что мы с ним, возможно, вполне готовы для того, чтобы… Алиса сбилась и замолчала, покусывая губы. Сашка снизу вверх вопросительно заглянула ей в глаза, и тогда Алиса довела мысль до конца: — Чтобы попытаться завести ребенка.