Отражение

Гарри приземлился рядом с чьим-то надгробием. Кубок он всё же выпустил из рук, и теперь тот лежал всего в паре метров от него. Самым лучшим решением было, конечно же, схватить этот чертов приз, на проверку оказавшийся порталом, и вернуться наконец к стадиону, к овациям и всеобщему признанию. Но прежде чем Гарри воплотил этот несложный, в общем-то, план в жизнь, взявшиеся откуда ни возьмись верёвки накрепко привязали его к надгробию так, что Гарри не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Он не мог дотянуться до палочки или до Кубка, чтобы хоть как-то спастись из этой ситуации. Теперь-то Гарри понимал, что чувствовал Седрик, когда угодил в ловушку к дьявольским силкам. За спиной Гарри услышал тяжёлые шаги. Кто-то приближался к надгробию. «Со спины напал, гад», — догадался Гарри. Когда пришелец подошёл поближе, Поттер скосил глаза, чтобы рассмотреть, кто поставил его в столь незавидное положение. На кладбище было темно, да и ракурс был не совсем удачным. Но не узнать человека, который и привязал его к надгробию, Гарри просто не мог. — Профессор Грюм? — удивлённо воскликнул Поттер. — Но как… что Вы здесь… Профессор не обращал никакого внимания на Гарри. Одной рукой он колдовал — призывал откуда-то котёл, разводил огонь — а второй держал небольшой шевелящийся свёрток тряпья. «Это что, младенец?» — Гарри недоумевающе посмотрел на свёрток. Грюм, наконец опустив палочку, задумчиво смотрел на медленно закипающую жидкость. Так что Гарри предпринял ещё одну попытку. — Профессор Грюм, — осторожно произнёс он. — А что здесь происходит? — Здесь творится история, — профессор повернулся лицом к мальчику, и Гарри мог теперь рассмотреть его безумную и немного мечтательную улыбку. Гарри хотел спросить что-то ещё, но тут свёрток зашевелился и леденящий, пробирающий до костей голос произнёс: — Покажи мне его. Честное слово, Гарри бы содрогнулся от одного только звука этого голоса, если бы не верёвки, прочно примотавшие его к надгробию. Профессор Грюм послушно размотал свёрток, и Гарри наконец увидел, кому принадлежал этот жуткий голос. Существо, замотанное в тряпки, размером примерно с Мэгги, когда Гарри впервые увидел её. Но это существо не шло ни в какое сравнение с сестрёнкой Гарри: оно было странного цвета, покрытое чешуёй. На лице этого нечта были красные глаза-щелки, а нос был плоским, как у змеи. «Никогда больше не буду сравнивать младенцев с мандрагорами, — мысленно пообещал себе Гарри. — Нет, не так. И младенцы, и мандрагоры очень красивые. По сравнению с этим». — У этого нет шрама, — прошипело существо, и Гарри вновь передёрнуло от отвращения. К сожалению, не физически — чёртовы верëвки. — Я бросил в Кубок два имени, — а вот профессор Грюм, казалось, восхищался отвратительным существом у него на руках. — Кубок сам выбрал именно этого Поттера. На какую-то секунду Гарри ощутил совсем уж неуместное злорадство — из двух близнецов именно он оказался более достойным. В следующее мгновение им овладел страх. Он боялся, что жуткое существо решит, что ему нужен именно Клайд, и его, Гарри, попросту убьют, беспомощного и привязанного к чужому надгробию. Однако то, что держал на руках Грюм, казалось, было удовлетворено ответом. А это значило, что у Гарри ещё было немного времени. По лицу Грюма пробежала дрожь. Это не было похоже на какой-то мимический спазм — Гарри казалось, что лицо профессора начало плавиться. Грюм с должным почтением опустил существо на землю, сам сел рядом и, сняв деревянный протез, небрежно откинул его куда-то в сторону. Затем он снял свой волшебный глаз и положил его в карман. Не только лицо профессора, но и тело, начало меняться. Шрамы разглаживались, нос уменьшался, на месте протеза появилась вполне обычная нога. «Оборотное зелье, — сообразил Гарри. — Вот дерьмо!» Человек, который скрывался под личиной Аластора Грюма, был несомненно моложе. Гарри не знал, кто это. Впрочем, странное существо явно понимало, с кем имеет дело. — Барти, — произнесло оно всё тем же ледяным тоном. — Рад наконец увидеть тебя. «Ага, прям чувствую, как он рад», — мысленно усмехнулся Гарри. Он хотел задать лже-Грюму (Ба-а-арти, ну надо же) какой-то вопрос, но не смог выдавить из себя ни звука. Гарри наконец окатило запоздалым осознанием. И это вселило в него такой страх, которого Поттер прежде никогда не испытывал. «Дерьмо! — мысленно паниковал он. — Черт, черт, сука». Ситуация, которая и без того была не особо радужной, стремительно превращалась в безвыходную. Судя по всему, сейчас Гарри имел неудовольствие лицезреть перед собой самого Тёмного Лорда во плоти. Ну, или в том, что от неё осталось. Тем временем Барти снова отдал всё своё внимание существу. Он опустил то, что было некогда Волан-де-Мортом, в котёл, и маленькое тельце исчезло с негромким шипением. Гарри внутренне содрогнулся — он сам бы не рискнул даже палец окунуть в кипящий котёл. Впрочем, скорее всего чудовищное чешуйчатое тельце было не совсем из плоти и крови. Точнее, совсем не из них. Барти продолжал свой странный ритуал. — Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына! — земля под ногами у Гарри задрожала, дала трещину. Оттуда выпорхнула небольшая струйка праха. «Отец, — Гарри мысленно зацепился за это слово. — Это могила отца Волан-де-Морта». — Плоть слуги, отданная добровольно, оживи своего хозяина! — Барти со всей силы рубанул себя кинжалом по левой руке. Гарри в панике зажмурился, будучи не в силах выносить это зрелище. Он ожидал криков боли, но услышал только негромкий звук, точно что-то упало. А затем снова раздалось шипение варева в котле. Гарри осторожно приоткрыл глаза. На лице Барти не было даже отголосков страданий — только желание услужить своему господину. Гарри испытал приступ тошноты. Происходящее ему категорически не нравилось. — Кровь недруга, взятая насильно, воскреси сво­его врага! — Барти подошел к Гарри и, не церемонясь особо, порезал его руку всё тем же ножом. «Черт, надеюсь ты ничем не болеешь», — подумал Гарри, уже наслышанный о горьком опыте своих любимых рок-музыкантов. Хотя, думать сейчас о заболеваниях, передающихся в том числе через кровь, казалось просто верхом абсурда. Когда ритуал был наконец-то закончен, из котла взметнулся столб белого пара, заполонившего всё вокруг. Гарри пришлось напрячь зрение, чтобы увидеть очертания высокого, худого, как скелет, челове­ка. Рядом с ним вертелся Барти, кажется, помогал одеться. А в мозгу Гарри билась одна единственная паническая мысль. «Лорд Волан-де-Морт возродился». На обдумывание этого Гарри требовалось чуть больше времени, но свежевозродившийся вместе с Барти («Да откуда он вылез, черт его подери?»), чем бы они там не были заняты, медлить не собирались. Барти задрал рукав, и на предплечье у него Гарри увидел чёрную метку. «Охренеть, — положение Поттера становилось всё более и более плачевным. — Если выживу — начну заниматься беспалочковой магией. И невербальной тоже». Конечно же он понимал, что эти области магии были очень сложными. Но он готов был вгрызаться в гранит науки, лишь бы больше никогда не попадать в подобные ситуации, где он был максимально беспомощным. Между тем кладбище становилось всё более многолюдным. Куча людей в масках — вероятно, бывшие Пожиратели Смерти. Гарри на всякий случай решил запоминать их имена, и был неприятно удивлён, узнав фамилии многих однокурсников со Слизерина. «Вот чëрт, профессор Снейп, — мысли Гарри переключились на преподавателя зельеварения. — Он же теперь предатель. Волан-де-Морт захочет ему отомстить?» Леденящий голос Тёмного Лорда сбивал Гарри с мысли, но Поттер все же попытался сосредоточиться. Строить теории о Снейпе в любом случае было приятнее, чем гадать о собственной участи. «Чëрт бы побрал этого урода с его нудными речами, — подумал Гарри, кинув на Волан-де-Морта короткий злой взгляд. — Итак, Снейп. Он был Пожирателем Смерти, но за некоторое время до падения Волан-де-Морта переметнулся на сторону Ордена Феникса. Он был двойным агентом — сливал информацию о планах Ордена Пожирателям и наоборот. Возможно, сейчас он мог бы сыграть в ту же игру, если бы не парочка моментов». А таких моментов было, на самом деле, море. Чего только стоит факт, что он буквально крëстный одного из детей Поттеров, одних из самых известных членов Ордена. «Вряд ли они поверят, что Снейп всё это время был предан идеям Волан-де-Морта, — заключил Гарри. — Значит, сюда он не сунется. А жаль. Я был бы рад». Вдруг Гарри почувствовал на себе множество пристальных взглядов. Тот-кто-уже-задолбал-нудить наконец закончил свою речь и теперь указывал своим длинным белым пальцем на Гарри. — Барти, отвяжи его и верни ему палочку. На мгновение в груди у Гарри затеплилась надежда. Которая тут же погасла от холодного тона Того-кто-любил-говорить: — Тебя учили сражаться на дуэли, Гарри Поттер? Когтевранец кивнул, незаметно оглядывая пространство. Кубок лежал совсем рядом, достаточно было сделать несколько шагов. Верёвки ослабли, и Гарри наконец смог нормально вдохнуть. А когда ему вручили палочку, он почувствовал себя уверенно. «Нужно как-то отвлечь их». Играть в благородство Гарри не собирался — всё же он был один, окружённый кучей Пожирателей. А значит действовать нужно было так, как советовал Сириус. Шмальнуть заклинанием и бежать. «Обезоружить? Нет, их слишком много, — размышлял Гарри. — Нужно как-то отвлечь их… красные искры? Нет, не поможет. А что, если создать дымовую завесу?..» — Мы должны поклониться друг другу, Гарри, — ска­зал Волан-де-Морт, слегка склонив голову. Поттер согласно кивнул, чуть наклонился. И, быстро вскинув палочку, крикнул: — Фумос дуо! Пространство мгновенно заполонило дымом. К счастью, Гарри помнил, где именно лежал Кубок. Краем глаза он увидел несколько вспышек от магических заклинаний — кажется кто-то пытался попасть в него вслепую. «Надеюсь, они положат своих же», — мелькнула непрошеная мысль. Пальцы Гарри практически коснулись Кубка, и он даже решил, что всё наконец позади, когда его всё же догнало заклинание одного из Пожирателей Смерти.