Кейси Винчестер

Внутри было темно и тихо, даже слишком. Собственные шаги Кейси не слышала, будто бы что-то поглощало каждый мельчайший звук. Что-то утаскивало их в небытие и даже не позволяло остаться едва слышимому эхо. Только тишина. Или, может, это просто пульс стучит в висках настолько сильно, что заглушает всё остальное. Почему здесь никого нет? Кейси точно видела, как он заходил в мотель, поднимался на этаж, открывал дверь в свой номер. Её, правда, удивило, что он не стал включать свет, но мало ли, что у него на уме. Вот именно. Мало ли, что у него на уме. Так что разворачивайся и иди домой, Кейси-путешественница. Не будь глупой. Она даже не достала пистолет, не включила фонарик. Где её инстинкты охотницы? Где-то в прошлой жизни, должно быть. Это же Дин. Какой, к чёрту, пистолет? Он не причинит ей вреда. И она не причинит ему. Они семья. — Кейси. От этого слова повеяло холодом. Таким, что на секунду показалось, будто кто-то распахнул настежь окно. Захотелось тут же закрыть. Плечи невольно дёрнулись. Где же привычное тёплое «Кейс»? Именно в этот момент она поняла, что зря пришла сюда. И что не помешало бы выбираться отсюда, но дверь была прямо за её спиной. И голос тоже был за спиной. Путь назад перекрыт? Прикрывает глаза и делает глубокий, размеренный вздох. Такой же выдох. Она чувствует себя такой глупой. Выключатель щёлкает, и люстра под потолком заполняет номер мотеля приглушённым светом. Большинство вещей разбросаны, на столе — многочисленные грязные стаканы, один из которых слегка треснут, и несколько пустых бутылок из-под алкоголя. На небольшой кровати одеяло съехало и наполовину лежало на полу, а одна из подушек была чуть-чуть надорвана, отчего по простыне были разбросаны малюсенькие перья. Прямо жилище холостяка. Кейси боится обернуться и посмотреть на Дина, который, кажется, всё также стоял у стены рядом с выключателем. Боится посмотреть в его глаза и увидеть тот лёд, которым сочился его голос. Через плечо она всё же смотрит на него. Не хочет поворачиваться всем телом и сама не понимает, почему. — Рада тебя видеть, — почти выдавливает из себя. — Не могу сказать того же. Когда он начинает двигаться, Кейси выпрямляет спину почти до идеальной осанки и затаивает дыхание. Но Дин идет не к ней, он идет к столу и доливает остаток алкоголя со дна бутылки в бокал. Он был в бордовой рубашке, под которым была видна чёрная футболка. Привычный Дин. Несколько слоёв одежды — его стиль. И пугало лишь одно — это было единственным, что осталось от прежнего охотника. Рукава рубашки закатаны по локоть, открывая взгляду сильные руки с выступающими венами. Дин подпёр спиной стол и сделал громкий глоток. И только в этот момент, когда он поднял руку с бокалом, Кейси обнаружила на его ладони пятнышко крови. Совсем небольшое, словно он совсем недавно пытался оттереть её со своей кожи, но упустил из виду этот кусочек. Дышать стало трудно. Будто её ударили в солнечное сплетение, и она пыталась выловить хоть каплю кислорода в этой комнате. Глаза округлились. Дин делал вид, что не заметил её реакции вовсе, продолжал пить, чувствуя горьковатый привкус на языке. — Чья это кровь? — Какое тебе дело? Её вдруг затошнило. Захотелось оказаться на свежем воздухе, почувствовать холодный дождь на коже, проветрить голову и просто побыть одной. Не стоило сюда приходить. И правда, какое ей дело? Она же знала, что ему не стоит ничего убить кого-либо. Придушить собственными руками, снять скальп, скинуть из окна, забить кулаками до смерти. Всё, что угодно. Так зачем это драматичное удивление? — Мы когда-то оба возвращались домой полностью в крови, — зачем-то продолжил он разговор, так и не выпустив из руки бокал, хотя уже допил. Держал на уровне груди, другой рукой упираясь в стол. — Это была охота, — попыталась она найти в себе смелость говорить без дрожи в голосе. Выходило почти убедительно. — Мы убивали тех, кто убивал невинных. А теперь ты стал тем, на кого мы охотились. Усмешка. Такая, от которой Кейси даже едва заметно подскочила на месте. Дину плевать на её слова. Так и должно быть, но наивная девочка внутри Кейси была уверена, что хоть что-то тёплое в её почти что брате осталось. Сейчас эта уверенность таяла подобно снегу весной. Он с громким стуком поставил бокал на стол, и от этого звука Кейс снова дёрнулась. Да что с ней такое? Она когда-то говорила с Люцифером, с самим Дьяволом, черт возьми, почему она такая трусиха при разговоре с обычным демоном? Скрестил руки на груди, начал всматриваться в лицо Кейси, а она наоборот отвела взгляд. Смотри на него. Смотри прямо в глаза, не показывай страх. — Зачем ты пришла? Попытка вернуть меня домой? — цокает языком и смотрит несколько секунд в другую сторону. Снова возвращает взгляд к девушке. — Не получится. Делает шаг к ней. Кейси едва поборола настырное желание сделать шаг назад, подальше от него. Это Дин, просто Дин. Не будь трусливой. К счастью, на этом расстоянии он и остановился, не стал подходить ближе. Но, увидев напуганное, бледное лицо девушки, улыбнулся слегка, явно довольный собой. Ему это доставляло какое-то странное, маньячное удовольствие. — Я пришла, — начала она почти уверенно, пусть и сжала ладони в кулаки, — чтобы поговорить. Узнать, хочешь ли ты сам вернуться. Если нет, я просто уйду. Дин рассмеялся. Как-то неестественно, громко, по-сумасшедшему. Если бы она не знала его, посчитала бы, что у него нервы сдают. — Если бы я хотел вернуться, я бы вернулся, ты об этом не подумала? Не подумала. Просто до жути хотела увидеть знакомое лицо, услышать знакомый голос тешила себя надеждами, что он — всё тот же Дин. Ночами ей снились кошмары с его участием, она кричала во сне, цеплялась дрожащими пальцами за слегка влажную от слез и холодного пота подушку. Сэм будил ее, успокаивал, говорил, что все хорошо. Он не спал в это время, потому что не спал вовсе. Потому что ему тоже снились кошмары. Она наконец нашла его. Живого, настоящего, не выдуманного уставшим мозгом во снах. Но что это дало? Снова поворачивается к бутылке. Видит, что не осталось совсем ничего, и шумно вздыхает. Настолько шумно, что слышит даже Кейси, уплывшая куда-то в свои мысли и переставшая контактировать с реальностью на несколько секунд. Дин упирается руками в поверхность стола и слегка склоняется над ним. Ему хочется пить. Спиртное заглушало жжение в Метке. Ему так сильно хотелось снова заглушить её, заставить замолкнуть, и было лишь два варианта: алкоголь или пролитая кровь. Алкоголь кончился. — Почему ты приехала одна? Без Сэмми. У неё вдруг перед глазами качнулась комната, и сама она едва удержала равновесие. Сэмми? Он не мог так его называть. Не таким тоном. Не с таким холодом. Кейси уже было приоткрыла рот, чтобы сказать ему об этом, но также быстро закрыла его, поняв, что не хочет услышать ещё больше язвительности в ответ. Лучше промолчит, но сохранит нервы. Их и так осталось совсем мало. — Я хотела поговорить с тобой, — повторяет она, едва заметно кивая, будто саму себя пыталась убедить. Прикусывает щеку изнутри, чтобы не сказать ничего про «Сэмми». Если он ещё раз так назовёт его, таким тоном, она не выдержит. Но что она сделает? Она же беспомощна. Не стоило приходить одной. — Я знаю, каково тебе сейчас, — продолжает она и зачем-то бросает взгляд на дверь. Бегло, всего на несколько секунд. Она же не собиралась убегать, да? Это было бы так глупо. — Тебе нравятся твои способности, твоя власть над обычными людьми. Ты не хочешь возвращаться домой, потому что считаешь, что справишься со всем сам… Она хотела продолжить, но её прервали, заставив вздрогнуть и стиснуть зубы так, что челюсть почти свело. Дин громко ударил по столу, отчего один из бокалов упал на ребро и покатился к краю. Когда тот почти упал, Дин, как ни в чем не бывало, поймал его и поставил на место. Выпрямился. И только тогда повернулся к Кейси. Сделал шаг к ней. — Если ты вся такая понимающая, зачем вообще приехала? Ещё шаг. Он одним своим видом отнимает кислород у неё. Его шаги были расслабленные, он сам выглядел абсолютно безмятежно, но спина выпрямлена до предела, плечи расправлены. Взглянув на него, Кейси сама невольно выпрямилась. Приподняла подбородок, стараясь не показывать тягучего, вязкого страха перед ним. — Если бы ты понимала меня, знала бы, что я не хочу видеть ни тебя, ни Сэма. Вы оба уже вот где у меня сидите, — и указал рукой на глотку. Кейси уже даже приподняла ногу, чтобы шагнуть назад, отойти от него как можно дальше, но вовремя одернула себя, поставив её на прежнее место. Она не отойдёт. Она обещала самой себе быть сильной. — Это говоришь не ты. Это не ты, Дин. — Когда до тебя наконец дойдет, что я демон? — Алексия тоже демон. Но она моя подруга, и она готова за меня жизнь отдать. Он смеётся. Снова смеётся громко, наигранно. Кейси повела плечами, делая глубокий вздох. Что она опять сказала не так? Дин не стал говорить, что именно его рассмешило. Просто прикусил губу сквозь улыбку и продолжал идти на неё. Так, черт возьми, медленно, что казалось, между ними было не несколько метров, а километры. Наконец он останавливается. За полшага от неё и смотрит прямо в глаза. Пытается, точнее, — она отводит взгляд. Её душит запах алкоголя и жар слегка пьяного тела. Она пытается не дышать вовсе, чтобы её сбитое дыхание не переплеталось с его — разгоряченным, ровным, опаляющим. Качает головой, будто не веря во что-то. — Что с тобой стало, Дин? Что осталось от того уверенного паренька, которому было важно спасать людей, посещать бордели и зарабатывать деньги карточными играми? Высказала всё, едва не задохнувшись. Сердце от нехватки кислорода начало стучать сильнее, яростнее. Она уже была готова услышать, что он скажет что-либо наподобие: «Это называется повзрослеть». Или не ответит ничего. Улыбается, отчего вокруг его глаз образуется сеточка морщин. Он же действительно уже давно не молод. Дин вдруг подрывается с места. Вцепляется в края расстёгнутого пальто девушки и впечатывает её в стену. Всё, что успела сделать она — схватиться рукой за какую-то тумбу рядом, невольно задеть вазу, которая упала и разбилась вдребезги, но и это не помогло оказаться впечатанной к твёрдой поверхности: край тумбы пришлось выпустить из-за боли в ноге, появившейся от резкого движения. Затылок и лопатки также болезненно заныли от столкновения со стеной. Сердце заходится настолько сильно, что можно услышать, стоя в другом конце комнаты. Она не ожидала. Кажется, оно проломит кости прямо сейчас. Раздробит в труху, просверлит себе путь наружу и покинет это глупое тело, решившее пойти одной к демону. Винчестер всё также стискивал в руках её пальто, не давая отойти. Она предприняла жалкую попытку вырваться, но из-за слабости от удара головой ничего не вышло. Даже на простое «Пусти» сил не хватило. — А что с тобой стало? — шепчет он, чуть ли не касаясь кожи Кейси своей, настолько он стоял близко. От его пьяного дыхания, опаляющего её щеку, у неё перед глазами всё поплыло. — Где та маленькая зануда, ревнующая моего непутёвого братца? Где клетчатые рубашки вместо этих шёлковых блуз? Где желание учиться новому и покорно повторять за всем, что мы с Сэмми делаем? А?! Это называется повзрослеть. Кейси вдруг судорожно вздохнула, будто всхлипнула. В её глазах не было слёз, в горле не было кома, но она почему-то всхлипнула и прикусила до боли, почти до крови, губу изнутри. Как же она хотела вернуть то время. Когда единственной нависшей над ней угрозой была Руби, пытающаяся отнять у неё Сэма. И всё. Никаких белоглазых демонов, никаких Дьяволов, никаких Апокалипсисов. Только Руби. Только неопределенность в их Сэмом отношениях. В какой-то степени приятной, беззаботной неопределенности, напоминающей своего рода игру. Он смотрел так обеспокоенно, но не признавал своих чувств. Она смотрела на него в ответ и кричала во весь голос, как любит его. А Дин пытался им помочь. Они были такими детьми. Перед глазами уже не так плыло, голова всё ещё ныла, пульсирующей болью отдаваясь в затылке, но слабость постепенно растворялась под её кожей, и она начала нормально соображать. Схватилась руками за локти Дина, чтобы освободиться от захвата, но Дин вдруг усмехнулся, как-то дико скалясь, и перехватил её запястья, ударяя их об стену. — Это я учил тебя выбираться из захватов, не забыла? — шёпот где-то чуть выше уха. К её горлу подступало жгучее, растекающееся желание разрыдаться. Это не Дин. Внешность его, воспоминания его, голос его. Но это не Дин. Он бы никогда не прижимал её так к стене, не шептал бы ей на ухо, как свихнувшийся, одержимый маньяк, не стал бы причинять ей боль. Кейси же как сестра для него. Какого чёрта? Дыши, Кейс, Дыши. Он всё пытался посмотреть в её глаза. Она всё отводила взгляд. Она не хочет, не хочет видеть его такие до безумия знакомые, чужие глаза. Только при мысли об этом уже подступала тошнота. Выпустив одно её худое запястье из захвата, он схватился за её челюсть, пытаясь повернуть голову так, чтобы встретиться с ней взглядом. Что ему надо? Зачем? Боже, зачем ему смотреть в глаза… — Ты красивая, знаешь? — игнорируя ее попытки сопротивляться, невзначай бросил он. У неё снова всё поплыло. Он не может говорить ей этого, он её брат, это неправильно. — Я заметил это ещё тогда, миллион лет назад. Но ты была такой занудной, помешанной на моем братце… Внешность — единственное, что мне в тебе нравилось. — Заткнись, — почти что рычит сквозь зубы. Челюсть сводит. Она дрожала в его руках, как ненормальная. Будто они стояли на улице, в -30° градусов по Цельсию, и всё, что её согревало: его обезумевшее дыхание. Но она бы скорее предпочла замёрзнуть насмерть, чем чувствовать его на своей коже. Ещё одна попытка вырваться. Дин всё также стискивал её челюсть руками, настолько сильно, что его бы не затруднило попросту сломать её. Другой рукой он прислонялся к стене, опираясь на неё, сокращая расстояние между ними ещё больше. Их взгляды всё же встретились. И ей показалось, что она умерла в ту же секунду. Шум города за окном, прохлада в номере — всё перестало существовать. Её бросило в жар, напоминающий лихорадку. Как же тошнит. Раньше его зелёные глаза казались светлыми, сияющими, освещающими всё вокруг. Теперь эта зелёная радужка выглядела потемневшей на несколько тонов, поглощающей любой свет и превращающей в нечто темное, бурлящее, убивающее за одну секунду. — Помнишь, я однажды почти поцеловал тебя? — говорит прямо в её губы, заставляя против воли вспомнить ту ночь. Разговор о Руби, внезапная попытка поцеловать, ревность Сэма. Как это можно забыть? То, что было в его голове, дошло не сразу. С опозданием в несколько секунд, и обрушилось целой лавиной. — Боже, нет… — заскулила она, чувствуя пощипывание в глазах. Только слёз и не хватало. Она и так выглядела жалкой рядом с ним. Такой хрупкой и беззащитной в его руках, хоть она и тренировалась когда-то месяцами, до потери сознания, не отдыхая целыми сутками. — Дин, пожалуйста. Где её телекинез, когда он так нужен? — Что ты тогда сказала? — слегка отстранился, чтобы снова посмотреть в глаза. Увидев её слёзы, улыбнулся, скользнул взглядом по её лицу — от покрасневших глаз до закусанной губы. И обратно. — «Прости, я не могу»? Ты могла. Я видел румянец на твоих щеках, слышал твоё сердцебиение. Не стал акцентировать внимание. Ведь ты была такой правильной… — Прекрати. Он выпустил её лицо и вытер одну из её слёз. Так обманчиво заботливо. Пользуясь возможностью, она наконец опустила голову, закусила дрожащую от обиды губу. От обиды, от беспомощности, от отвращения к самой себе, от отвращения к Дину. Что она может сделать против него? Что бы она ни попыталась предпринять, он будет на шаг впереди. Потому что сам учил её всему. — Чего ты добиваешься? — голос дрожит, как у обиженного миром подростка. — Я мог бы просто убить тебя… — теперь уже другой рукой берёт её за подбородок, приподнимая её голову. Снова хочет видеть её испуганный, ненавидящий взгляд. Ему это необходимо. Просто необходимо, чтобы угомонить жжение в Метке. — Но это совсем неинтересно, так ведь? Я хочу опустошить тебя, вогнать в такую депрессию, из которой ты не сможешь выбраться целые года. А затем, когда ты снова найдешь какой-нибудь жалкий смысл в своей жизни… Тогда я и убью тебя. Его слова даже заставили прекратить дрожать ненадолго. Будто вынули из неё сознание на какое-то время, оставляя возможность лишь тупо моргать, хлопая ресницами. Её тело почти размякло в его руках. Что он хотел сделать? Увидев её растерянность, он лишь оскалился. Опустил одну руку и скользнул под её расстёгнутое пальто. Провёл рукой по её талии, стиснул кулак, чувствуя её горячую кожу под своей ладонью. Судорожный вздох. Волна мурашек прокатилась по телу настолько неожиданно, что она вся сжалась. Сердце перестало стучать в то же мгновение. Осознание пришло внезапно. Обрушилось целым цунами, заставляя задыхаться и беспомощно хватать ртом воздух, сдерживая новый поток слёз. Ну конечно, как можно опустошить её? Сделать то, что не позволено делать братьям. Выжать из неё все соки разом, вырвать душу собственными руками и оставить лишь пустоту. Не зря же он сказал, что она красива. Что её внешность ему нравится. Не зря он вспомнил про недопоцелуй. Потому что в этот раз он собирался сделать нечто большее, чем просто невинный детский поцелуй. Лучше бы он пытал её, избивал до полусмерти, но не это. Господи, пожалуйста, только не это. Зачем она вообще сюда приперлась? Глупая, глупая Кейс. — Дин, нет! Нет, пожалуйста… нет. Откуда-то взялись силы сопротивляться. Будто насильно вздохнули воздух в легкие вместе с мотивацией сделать хоть что-то. Она начала бить его ладонями в грудь, сжимала эти ладони в кулаки и старалась ударить его как можно сильнее в попытке оттолкнуть от себя. Бормотала, как в бреду: «Нет, нет, нет, Дин, нет…». А он стоял, как стена, и все эти удары для него скорее казались слабой щекоткой, не вызывающей никакой реакции. Он лишь с расслабленной, довольной улыбкой наблюдал за её слезами отчаяния, за её уже охрипшим бормочущим голосом. Поймал её за волосы, рукой стягивая её рыжие пряди, запрокидывая её голову назад. Из глаз брызнули слёзы, и она прикусила обе щеки изнутри, чтобы не заскулить от боли. — Чего ты так боишься? — прошептал ей куда-то в шею, опаляя дыханием. Она дёрнула плечами в попытке вырваться, но он лишь сильнее сжал её волосы в кулаке. — Что подумает Сэмми? Боишься, что это неправильно? Или ты боишься, что тебе понравится? Ей казалось, её так скоро стошнит. Даже представить мерзко, а чувствовать, как он прижимается своим телом к ней — невыносимо. И всё, что она может сделать — пытаться зацепиться пальцами за его руки и оттолкнуть. Но всё не может быть так просто. Он сильнее её даже будучи человеком. Что говорить о демонской силе? — Это неправильно, Дин, — едва слышно, — неправильно. — Мне уже давно всё равно, что правильно, а что нет. Он склонился над её шеей, будто собирался поцеловать, но на деле замер за несколько сантиметров, будто целуя незримо, одним лишь взглядом, дыханием. Кейси стиснула кулаки до побеления костяшек. Сделала последний, отчаянный рывок, чтобы освободиться от его хватки, но, как и ожидалось, ничего не вышло. Слишком жалко и слабо. И это — Кейси Винчестер? Снова слёзы. Стиснутые от клокочущей в груди злости зубы. Она не хотела, она боялась. Страх, отвращение сковывали её тело, не давая нормально дать отпор. Она ничего не сможет сделать — Дин сделает с ней всё, что захочет, потому что он сильнее, потому что он демон и ему плевать. Он сделает её пустой — вырвет из груди все эмоции и чувства, подарив взамен боль. Сделает её такой же, как он сам — безэмоциональной, равнодушной ко всему. Только ему нравится это безразличие, ей — нет. Они оба будут пустые. И с этим ничего не поделать. Его рука скользит по её талии, сжимая, играясь, заставляя ненавидеть себя ещё больше. Пальцы перебирают складки лёгкой блузки, будто порхают над клавишами музыкального инструмента. Только музыкой здесь играет её судорожное дыхание. Кейси жмурится, чувствуя, как веки уже слипаются от слёз. Какая же жалкая… боже. Жалкая, никчемная, беспомощная, глупая, слаб… Грохот перебивает её собственные мысли. Дин выпускает её из своих рук, тут же отходя назад. Резко разворачивается и делает неспешные шаги к коридору, хмурится, в напряжении ожидая. Это заставило его врасплох. Кого ещё сюда принесло? Не имея больше опоры, Кейси скатывается по стене на пол, силы закончились вместе со слезами. Нога сильно ныла, но раньше не обращала внимания — было не до этого. Возможно, вывих. Не зря же она почувствовала резкую боль, когда Дин потащил её за пальто, припечатывая к стене. Дин расправляет плечи. Не говорит ни слова, но Кейси видит по его выпрямившейся до предела спине, что его терпение на исходит. Ждёт, когда некто, ворвавшийся без приглашения, выйдет из коридора и явит себя. Им уже обоим интересно, кто так невовремя нагрянул. Сэм выходит из-за угла, держа на вытянутых руках пистолет. Кейси судорожно вздыхает, грустно улыбаясь. Откидывает голову к стене, прикрывает уставшие глаза. Сэмми здесь, рядом, всё будет хорошо. Только если сможет одолеть Дина. Мысли о том, что тот может сделать с её мужем, увязли в её голове, разливая в сознании жуткие картины возможного ближайшего будущего. Сердце забилось быстрее. Глаза Кейси так и не открыла. Лишь прислушалась. — Вот и Сэмми, — усмехается Дин и разводит руки в стороны, будто уже заждался брата. Сэмми. Опять это холодное Сэмми. Хотелось вырвать этот тон из него клещами. Выстрелы. Вынудили Кейси всё же распахнуть веке, сжавшись всем телом. Обычные пули же не действуют на демонов, на Рыцаря Ада тем более. Пожалуйста, скажите, что Сэм знает, что делает. Усмешка. Его усмешка. Пусть он и стоял спиной к ней, но по тону ясно сразу, кому она принадлежала. Он делает шаг к Сэму. — Ты же знаешь, что… Договорить не смог. Из полученных ран струится дым, будто его внутренности что-то выжигало. Он морщится, сжимая ладони в кулаки. Почти рычит от боли и злости. Святая вода. Кто догадался обмакнуть пули в святую воду? Дин делает ещё один шаг. Намного злее, яростнее, готов нанести удар, выбить из Сэма всё живое до последней капли, но следует очередной выстрел. Прямо в сердце, и это заставляет демона остановиться. Упасть грузным, обездвиженным телом на пол. Это же его не убьет?.. Не должно. Рыцаря Ада, еще и с Меткой, убить не так легко — по крайней мере, Кейси так себя успокаивала. Но то, что этой было первой её мыслью после того, как он чуть не разрушил её морально, — пугало. Просто пугало, омрачая мысли густым туманом. И, тем не менее, облегчение всё же скользит к лёгким, заставляя наконец выдохнуть. Кейси подтягивает колени к себе, обнимая их, и утыкается в них лицом, словно пытаясь спрятаться. Спрятать свои слёзы и свою слабость. Она снова подвела саму себя. В очередной раз. Обещала себе быть ответственней, не совершать глупых поступков, но всё равно отправилась в одиночестве к демону, чей разум контролирует Метка Каина. Чьи-то руки вдруг обняли её, прижимая к себе поближе, и Кейси не сразу поняла, что это Сэм. Как всегда обеспокоен, как всегда заботлив и как всегда ставит чувства других превыше всего. Ему не важно, что ему пришлось выстрелить в собственного брата. Ему важно, что Кейси плачет, важно, что Дин делал с ней что-то ужасное. Просто неисправимый альтруист. Кейси сейчас не волнует, как Сэм вообще в очередной раз узнал, где она. Может быть, Алекс сказала, хоть Кейс и просила не говорить — для безопасности Сэмми. Может быть, сам вычислил. Это всё было такими мелочами, ничего не значащими в сравнении с тем, что могло бы произойти, не придя Сэм вовремя. Главное — он смог. Сумел, не опоздал. Спас в миллионный раз. А она в миллионный раз стала жертвой собственной глупости.