Hoodoo

На следующее утро Милла проснулась очень рано. Увидев непривычную обстановку, она вздохнула — выходит, ей ничего не приснилось, и она действительно виновата в смерти родителей и брата, как бы ее в этом не разубеждали. Приподнявшись, в полутемной комнате она разглядела кровати близнецов — они находились недалеко от ее кровати, почти не оставляя свободного пространства. Интересно, все ли комнаты в этом странном доме такие небольшие? Решив, что бродить по дому пока что лучше не стоит, девушка перевернулась на другой бок и, накрывшись одеялом с головой, снова задремала. Разбудила ее миссис Уизли — оказалось, что Фред и Джордж уже спустились вниз, завтракать. Милла, пробормотав, что сейчас тоже подойдет, с трудом поднялась с кровати. Одевшись и почистив зубы, девушка спустилась на первый этаж и врезалась в Ремуса Люпина — ее бывшего преподавателя по Защите от Темных Искусств. — Э-э-э, профессор? — вытаращив глаза недоверчиво спросила она. — Доброе утро, Милла, — дружелюбно ответил Люпин, пропуская ее вперед. — Прямо по коридору и направо. Пробормотав что-то неразборчивое в знак благодарности, Милла направилась на кухню, где уже сидели все Уизли и Гермиона. Поздоровавшись со всеми, девушка подсела к близнецам и покосилась на дверь — мало ли кто еще войдет. — Я сейчас видела профессора Люпина, — вполголоса проговорила она. — Неудивительно, — хмыкнул Фред. — Он постоянно тут бывает. — Что это вообще за место? — удивленно спросила Милла, обводя всех присутствующих взглядом. Артур Уизли оперся руками о стол и хотел уже было что-то сказать, когда его прервали. — Это дом моей семьи, — ответил вместо него Сириус Блэк. Конечно, теперь он был не в таком жутком состоянии, как два года назад, когда его изображения украшали все газеты, но все же он был узнаваем. Милла, инстинктивно сжавшись перевела испуганный взгляд с него на мистера Уизли. Почему они находились в одном доме с серийным убийцей, который, ко всему прочему, еще и пытался убить Гарри? Почему вместо того, чтобы собираться на какие-то тайные собрания в «Норе», они находились в поместье Блэков? Надо было ей оставаться дома… — Что же, я хотел начать с начала, но следует уточнить одну вещь перед тем, как я введу тебя в курс дела, — подал голос Артур Уизли, наблюдая за тем, как Милла провожает настороженным взглядом Сириуса Блэка, который уселся за стол, как ни в чем ни бывало. — Сириус не убийца. Более того, он никогда не служил Тому-Кого-Нельзя-Называть и уж точно он не хочет смерти Гарри. — Но ведь… — попыталась возразить Милла, но мистер Уизли жестом попросил ее подождать с вопросами. — Убийства магглов совершил Питер Петтигрю, который подстроил свою смерть и подставил Сириуса. Сам же он превратился в крысу и до поры до времени жил в нашей семье. — Твоя крыса? — Милла удивленно повернулась к Рону. Тот только мрачно кивнул. — Место, где мы сейчас находимся — это штаб-квартира Ордена Феникса. Во время войны с Тем-Кого-Нельзя-Называть Дамблдор создал это общество для борьбы с ним. Теперь, когда Темный Лорд снова возродился, Орден Феникса был собран снова. — И… чем вы занимаетесь конкретно сейчас? — воодушевленно спросила девушка. — То есть, я понимаю, общество тех, кто борется Сами-Знаете-С-Кем, просто он как будто бы залег на дно — либо просто эффект устрашения, либо поддерживает легенду Министерства о том, что его возвращение выдумка, либо набирает себе команду жутких существ в сторонники. — Думаю, что все три предположения верны, — одобрительно кивнул Сириус. Милла непроизвольно дернулась и кинула на него быстрый взгляд. Он улыбнулся краешком рта и продолжил. — Но в первую очередь он… — Сириус! — перебила его миссис Уизли, вызвав разочарованный вздох у Рона, Джинни и близнецов. — В данный момент мы пытаемся сделать это место пригодным для жилья, поэтому как покушаете — марш в коридор! После завтрака взрослые закрылись на кухне и явно поставили заглушающие чары на дверь. Милла повернулась к близнецам. — Да уж, если бы вы мне рассказали вчера, моя голова бы разорвалась. Кстати, что нам делать-то? — Сегодня уборка в коридоре, — разочарованно ответила Джинни. — Кстати, там нужно вести себя очень тихо. — Почему? — удивилась Милла. — Там висит портрет мамаши Сириуса, — дернул плечами Рон. — Чуть что, сразу начинает орать, причем не просто орет, так еще и осыпает тебя градом оскорблений. Как у нее еще язык не отсох! А, вот еще — поосторожнее с Кричером. Это местный домовик. Только и делает, что ворчит себе какие-то ругательства под нос, но мало ли, какую гадость натворит. У него от сидения здесь в одиночестве мозги совсем поехали. — Рон! — возмущенно перебила его Гермиона. — С ним просто нужно ласковее обращаться, вот и все! Конечно, он озлоблен, ведь он так долго был тут один, а теперь Сириус его ненавидит и обращается, как… Договорить она не успела, потому что кто-то снес подставку в виде ноги тролля, стоящую в коридоре, и весь дом огласили крики миссис Блэк. Сириус, пролетевший мимо них, махнул волшебной палочкой, и портьеры, разъехавшиеся при грохоте, снова закрылись, заглушая крики портрета. — Тонкс, сколько можно? — возмущенно спрашивал знакомый голос. — Это что, Грюм? — подняла брови Милла. — Ага, — хмыкнул Фред. — В этот раз настоящий. А это Нимфадора Тонкс, — представил он волшебницу, которая, видимо, и опрокинула ногу тролля. — Просто Тонкс, — перебила она. — Ненавижу, когда меня называют Нимфадорой. А ты… — Я Милла Джонсон, одногруппница Фреда с Джорджем, — ответила Милла, разглядывая волшебницу. У нее были ярко-розовые короткие волосы, которые сразу же бросались в глаза. Однако Милла могла поклясться, что когда произнесли ее имя, волосы Тонкс стали красного цвета. Она, Грюм и Сириус прошли на кухню, оставив не совсем довольных ребят одних. — Коридор сам себя не почистит, — напомнила Гермиона, вызвав общий сокрушенный вздох. Как Милла отметила для себя, погрузиться в своего рода физический труд было неплохо — помогало отвлекаться от мрачных мыслей насчет семьи, а также невеселых размышлений насчет ее отношения к Фреду. Тогда, еще в Хогвартсе, она приняла очень важное решение отказаться от своих чувств и вернуть все на круги своя, ведь Фреду отношения с ней были не интересны, а терять друга из этого было бы глупо. И эта идея казалась ей отличной, даже создавалось ощущение, что она стала относиться ко всему спокойнее. Но вот теперь он снова рядом с ней, и все началось заново. Вечером, пока близнецы о чем-то болтали с Роном, Милла в компании Гермионы отправилась искать Косолапсуса. Кот постоянно куда-то сбегал, а Гермиона опасалась, как бы он не поранил Кричера, хотя Рон и убеждал ее, что старому домовику небольшая встряска будет только на пользу. Кот нашелся на чердаке — он с довольным видом поедал огромного паука. Милла, содрогнувшись, поспешила удалиться. Решив не плутать по дому в поисках комнаты, она просто аппарировала туда, заставив Фреда, стоявшего на стуле, чтобы повесить занавески, свалиться на пол. — Ты просто образец грации, — отсмеявшись сказала Милла, помогая ему подняться с пола. — Отличная идея, кстати, — внезапно оживился Фред. — Мы можем так пугать маму или Рона! — Я рада, что пригодилась тебе, — хмыкнула девушка, забираясь с ногами на свою кровать. — Кстати, все не выходило спросить… Где твои братья? Я понимаю, Билл и Чарли, но где Перси? Что такое? — озадаченно добавила она, видя, как нахмурился Фред. — Про Перси лучше даже не упоминай ни при ком из родителей, — мрачно ответил он. — Был грандиозный скандал, они с папой поругались… Видишь ли, он поддерживает политику министерства, считая, что Сама-Знаешь-Кто не возродился, а Дамблдор и Гарри всех обманывают. В общем, Перси наговорил гадостей отцу и вылетел из дома. — Ничего себе… — протянула девушка. — Хорошо, что не спросила раньше. — Кстати! — Фред подошел к тумбочке, стоявшей около его кровати и вытащил оттуда конверт. — Тебе днем пришло письмо. Милла недоуменно нахмурилась и взяла конверт. — Слушай, — Фред тронул ее за локоть, — ты в порядке? Если что, ты ведь знаешь, что можешь на меня… на нас с Джорджем рассчитывать? — Конечно, — улыбнулась девушка, распечатывая конверт. — Ох, это от Мартина! — ляпнула она, увидев подпись в конце и тут же испуганно захлопнула рот, покосившись на Фреда. Он, казалось, хотел еще что-то сказать, но теперь помрачнел и со словами, что не будет ей мешать, вышел из комнаты. — Черт! — выдохнула Милла, плюхнувшись на кровать и зарываясь лицом в подушку. — Вот надо было мне упоминать его! Сказанного не воротишь, поэтому девушка, не став долго сокрушаться, перевернулась на спину и принялась читать письмо. Здравствуй, Милла! Наверняка ты будешь удивлена тому, что я пишу тебе, но нам так и не удавалось поговорить до моего отъезда. Смерть вашего Чемпиона опечалила всех нас, и я видел, как было тяжело тебе, а потому не навязывал свое общество, считая, что тебе лучше больше времени проводить со своими друзьями. Я немного огорчен тем фактом, что нам так и не удалось даже нормально попрощаться. Твоя сестра дала мне твой адрес и пообещала, что перешлет тебе мое письмо, если лето ты проведешь не дома. Надеюсь, что ты не против продолжить наше общение и уж тем более надеюсь, что это не вызовет у тебя проблем с твоим молодым человеком, с которым, как ты помнишь, отношения у нас не заладились. Не буду утомлять тебя долгим письмом. Жду твоего ответа, Мартин. Милла улыбалась, читая письмо — Мартин, оказывается, не забыл о ней, даже спросил у Анжелины адрес и написал ей письмо. Это было ужасно приятно. Слова «с твоим молодым человеком» резали глаз. Понятно было, что он имеет в виду Фреда, вот только дальше дружбы и пары неловких моментов Милла с ним не продвинулась, а Мартин вот считал иначе. — Привет, — в комнату заглянул Джордж. — От кого письмо? — От Мартина, — мрачно буркнула Милла, убирая пергамент в конверт и засовывая его под подушку. — Тогда понятно, — ухмыльнулся Джордж, садясь на кровать рядом с ней и устраивая голову у нее на животе. — И чего тебе понятно? — щелкнула его Милла по щеке. — Понятно, почему братишка ходит такой мрачный, — потер щеку друг. — Так вы с твоим французиком все же встречаетесь? — Ну конечно, — саркастически ответила Милла. — Нет ничего лучше, чем встречаться с человеком, живущим на другой стороне Ла-Манша. Плюс, он считает, что я встречаюсь с Фредом, — хмуро добавила она. — Голову убери. — Будешь его разубеждать? — даже не пошевелился Джордж. — Не твое дело, — рассердилась Милла, спихивая его с себя. — Я спать хочу, поэтому выйди на пару минут. Когда развеселившийся друг ушел, девушка переоделась в пижаму и залезла под одеяло, отвернувшись к стене. Но сон так и не шел. Где-то через час в комнату зашли близнецы — они несколько раз окликнули ее, но девушка не отзывалась — ей совершенно не хотелось сейчас разговаривать с ними, тем более что рано или поздно они начали бы оскорблять Мартина, а это не закончилось бы ничем хорошим. Когда Фред с Джорджем улеглись, девушке удалось задремать, но услышав, что друзья о чем-то переговариваются, она приподняла голову от подушки, чтобы лучше слышать — они говорили шепотом, чтобы ее не разбудить. — … и мне начинает казаться, что она нравится мне уже долгое время, но начал понимать я это относительно недавно… — услышала она обрывок фразы Фреда. Девушка была несколько ошеломлена этой фразой, поэтому следующие слова близнецов она не слышала. Очнулась она, только когда услышала свое имя. — Слушай… Милла хоть знает? — почему-то спросил Джордж. Девушка напряглась еще сильнее. Ответа не последовало, вероятно, Фред покачал головой, потому что Джордж продолжил. — Я до сих пор не понимаю, что между вами происходит последние полгода. — Ей не надо пока знать. Я сам не до конца в себе разобрался, — как-то печально отозвался Фред. — Никому не говори, тем более ей. Ей и так нелегко сейчас, со всеми этими новостями о ее семье. И хоть она и говорит, что все в порядке… — А то ты ее не знаешь, — усмехнулся Джордж. — Хорошо, я ничего ей не скажу. Но тебе рано или поздно придется все ей объяснить. Сам ведь понимаешь… — Конечно… Но точно не в ближайшее время. Милла стиснула зубы, борясь с желанием расплакаться. *** Милла была жуткой трусихой. Да, она училась на Гриффиндоре — факультете отчаянных храбрецов, но была уверена, что храбрость эта выражалась разве что в пылу битвы или жарком словесном споре, когда отважные гриффиндорцы не боялись высказать сопернику все, что они о нем (или о ней) думают. Однако, Милла не считала, что Годрик Гриффиндор однажды втрескался в свою подругу детства и никак не мог совладать с этим. Храбрости признаться ей ему бы тоже не хватило, девушка была в этом абсолютно уверена. В Когтевране она не смогла бы учиться— мозгов ей определенно не доставало в нужной мере (хоть она и стала учиться намного лучше). Слизерин был ей закрыт изначально. Где это видано — грязнокровка на змеином факультете. Рассудив, что логичнее всего было оказаться в Пуффендуе, где учатся спокойные, трудолюбивые и не любящие выделяться люди, Милла выругалась и потрясла головой — что за идиотские мысли лезут ей в голову. Вчера ночью Фред, кажется, узнал от Джорджа о ее чувствах, а еще, что даже страшнее, поведал брату о своей любви к кому-то. Хотя, он ведь сам сказал, что еще не разобрался, подумала было Милла. Значит, у нее еще есть время исправить ситуацию. Напомнив себе, что ранее у нее было целых два года, чтобы исправить ситуацию, что не принесло ничего, кроме случайного поцелуя, ко всему прочему являвшегося следствием алкогольного опьянения, Милла снова расстроенно вздохнула. Решив отвлечься, девушка вытащила из кармана кофты письмо. Оно было от Чжоу, и Милла, как могла, оттягивала момент прочтения. Однако, понимая, что подруге сейчас намного тяжелее, и что она нуждается в поддержке или хотя бы возможности выплеснуть эмоции, Милла развернула лист пергамента. Дорогая Милла! Ты, наверное, удивишься, что я пишу тебе, ведь, как ты сама выразилась однажды, мы с тобой хоть и друзья, но друзья такие, которые могут разойтись без единого слова и сожаления. Я не знаю до сих пор, права ты, или нет, но пожалуйста, разреши мне хотя бы это письмо — мне очень тяжело. Я написала другим своим подругам, и нормально ответила мне одна только Мариэтта. Остальные же ограничились отписками вроде «мне очень жаль, правда», «я не знаю, что сказать, но держись» или же «тебе нужно двигаться дальше»… На этом месте Милла остановилась и нахмурилась, ведь она собиралась написать Чжоу ровно то же самое. Потому что это была та горькая правда, которую подруга, видимо, признавать не желала. Седрик погиб, став первой жертвой возродившегося Того-Кого-Нельзя-Называть, весь мир был на грани войны, а Министерство упорно саботировало всю дамблдоровскую программу защиты, убеждая людей в том, что войны нет и не будет. Чжоу следовало взять себя в руки и сосредоточиться на борьбе, а не лить слезы по погибшему парню. Мертвых всегда оплакивали после боя, а не в самом начале, и уж точно не в середине. Этого нельзя было ей писать, это было довольно цинично, и Милла просто-напросто потеряла бы подругу. Вздохнув, девушка принялась читать дальше, стараясь продумать в голове максимально мягкий, но честный ответ. *** За несколько дней, проведенных на площади Гриммо, беспокойство по поводу семьи немного отступило, потому что времени переживать ни у кого не было. С Фредом и Джорджем дела шли неплохо — они заканчивали разработку нового устройства, позволяющего подслушать разговоры взрослых на собраниях Ордена, куда их не допускали. Милла, Фред и Джордж всегда особенно громко возмущались — понятно, почему Рона, Джинни и Гермиону не допускают, но ведь они-то совершеннолетние! Их уже можно было принять в члены Ордена и допускать на все встречи. Но Грозный Глаз был непреклонен — пока они еще школьники, никаких собраний Ордена. Единственным более-менее лояльным к ним был, как ни странно, Сириус, иногда как будто случайно проговаривавшийся за обедом о каких-то новостях. Миссис Уизли одергивала его, и он с виноватым видом извинялся, хотя по глазам было видно, что он нисколько не сожалеет. Однажды Милла вместе с Джинни спросили его, как он сбежал из Азкабана, на что он поведал им совершенно удивительную историю, начинающуюся еще в школьные годы, когда они вчетвером с Джеймсом Поттером, Ремусом Люпином и Питером Петтгрю были неразлучными друзьями и ради оборотня-Люпина научились превращаться в животных. Именно облик собаки помог Сириусу сохранить тогда рассудок. — То есть, Гримм — это ты? И никаких зловещих предзнаменований не несешь? — удивленно поинтересовалась Милла. — Я стараюсь поддерживать эту легенду — очень помогает, когда ты в бегах. Люди сразу же скрываются, увидев меня, а это крайне удобно, можно спокойно воровать еду, — издал лающий смешок Сириус. Джинни, услышав, что мать зовет ее, извинилась и вышла. — Получается, ты дружил с отцом Гарри и профессором Люпином? А Снейпа вы знали? — спросила Милла. — Нюниуса? Еще бы! Скажу тебе, со школьных лет он совсем не изменился. Милла прыснула, услышав школьное прозвище грозного преподавателя. — Он не взял меня на шестой курс зелий, — огорченно пожаловалась она. — А мне было бы это очень полезно. Но Снейп считает, что учиться у него можно только с высшим баллом, а мне, может, немного до него не хватило. Слушай… Получается, все годы в Азкабане ты знал, что Питер Петтигрю предал вас с Поттерами? — Конечно, — мрачно ответил Сириус, глядя куда-то вдаль. — Эта мысль, которую дементоры не могли забрать, была, словно стержень для меня… Оказалось, что Снейп был тоже вхож в Орден. Он появлялся крайне редко, и когда он пришел вместе с Дамблдором, взрослые тут же выгнали всех ребят за двери, намереваясь провести срочное собрание. Фред с Джорджем предложили протестировать новые Удлинители Ушей, и все, даже Гермиона, охотно согласились. Они обсуждали Гарри Поттера — тот, постоянно находившийся под наблюдением, коротал лето за подслушиванием новостей в доме своих дяди и тети. Забирать его, как ни странно, никто не пытался. Рон также добавил шепотом, что им с Гермионой наказали, чтобы они ни в коем случае не сообщали другу, ни где они, ни чем занимаются. Это все было странно, но странностей, как справедливо отметила Гермиона, хватало и без этого. Если все волшебное сообщество находилось под угрозой, исходившей от возродившегося Волдеморта, то непонятно было, почему же он не пытается действовать? — В прошлый раз без причин пропадали люди, а также у магглов случались необъяснимые катастрофы, — докладывал Снейп. — Никакой подобной активности Темный Лорд не проявляет. Он отправил послов к великанам. Будет лучше, если наши люди доберутся до них первыми. Собрание закончилось и Снейп, одарив собравшихся под дверью ребят тяжелым взглядом, быстрым шагом удалился. — Как будто он в курсе, что мы подслушивали, — шепнула Джинни. Милла поглядела на Фреда, и тот натянуто улыбнулся ей. Интересно, он видел, что она отправила Мартину ответное письмо? Наверное, не должен был, ведь Милла специально встала пораньше, чтобы не наткнуться ни на кого. Раз уж Фред в кого-то влюбился, то и ей можно без проблем общаться с Мартином, решила тогда девушка… Главное, повторять это себе почаще и постараться окончательно избавиться от своих чувств — теперь они уже никому не нужны.