Услышь мой рёв! История дома Ланнистер в Войне Кольца

      Кажется, поражение назгула сломило боевой дух мордорского воинства, мелкие орки бросились бежать через отмель, оставив уцелевших истерлингов уязвимыми для атаки. И уруки, и рохирримы воспользовались этой возможностью, почти забыв свою вражду и обрушившись одновременно на слабейшую из группировок. Но вдруг Арагорн услышал визг Серсеи, за которым последовал хриплый возглас: — Еще полурослик!       Разя клинком направо и налево, он увидел, как один из уруков тащит безвольно свесившуюся фигурку, которую северянин поначалу принял за Мерри или Пиппина. Но потом понял, что это ни тот, ни другой. Прежде чем он успел прорваться на помощь неизвестному, уруки вновь побежали, один из них принялся трубить в тот самый рог, что звучал в начале боя. Умелым, отработанным маневром, они вышли из боя и, все как один, отступили, унося пленника с собой. Воспользовавшись возможностью, кто-то из истерлингов тоже принялся командовать отход, уцелевшие люди с востока, подняв стеной щиты, начали отступать к реке. Вместо того, чтобы их преследовать, рохирримы, которых вел воин с длинной светлой бородой, собрались и двинулись навстречу хранителям. — Арагорн! — прокричал Леголас; эльф и Гимли поддерживали ковылявшего к ним Фарамира, сын наместника был залит кровью, лицо его было бледным. — О, боги, нет, — прошептала Серсея; она сидела, сгорбившись над своим дядей. Киван не дышал, остекленевшие глаза старика незряче закатились. Следопыт медленно подошел к ней и опустился на колени. — Мне жаль, — закрыл он глаза старика. Теперь женщина уже не сдерживала слез, зарывшись лицом в плечо мертвеца. Гимли и Леголас уложили на землю стонущего Фарамира. — Что с хоббитами? — прошептал гондорец. — Не тревожься сейчас об этом, — ответил Арагорн, осматривая его раны; большинство из них были поверхностными, но, по крайней мере, одна, рассекавшая бедро сына наместника, была достаточно глубокой, чтобы угрожать жизни. — Что же произошло? — спросил северянин, доставая из сумки скатку бинтов. — Они забрали его, — вдруг выпалил Мерри (следопыт не заметил, как появился хоббит — но вот он здесь, выбитый из колеи, стоит за спиной Гимли), — схватили Пиппина и утащили. — Фарамир попытался его отбить, но их было слишком много, — прорычал Гимли, мы с эльфом пробились к нему на помощь, но нам едва удалось вытащить его оттуда живым. — Какое несчастье, — пробормотал эльф, — где же Клиган? Он сопроводил Фродо и Сэма в безопасное место? Арагорн, было, хотел указать туда, где он в последний раз видел Клигана сражающимся с назгулом в последний раз, но понял, что рыцарь куда-то исчез.       «Должно быть, ускользнул, покуда мы сражались…» — Я не знаю, где они, — нехотя сказал он, — знаю только то, что их не удалось захватить силам Мордора или Изенгарда.       Топот копыт ознаменовал прибытие рохирримов. — Серсея! — воскликнул светловолосый бородач, — во имя богов, что…       Он замер, увидев тело Кивана, и на его лице отразилась скорбь. Воин спешился и подошел к ней. — Дядя Киван… — прошептал он, смахнув скупую слезу, — а где же Тирион? — Орки, — пробормотала Серсея, — они и его забрали… — И его? — озирался воин, — кого еще они захватили? — Нашего друга Пиппина, — выпалил Мерри, к которому возвращался естественный цвет лицу, — они охотились за полуросликами, такими, как и мы… Вы ведь сэр Давен Ланнистер? Вы же были в Шире… — Да, — ответил рыцарь, — но что же занесло полуросликов так далеко? И почему ради обладания вами изенгардцы дерутся с мордорцами? — Нет времени объяснять, — сказал Арагорн, — нужно позаботиться о раненых и отправляться в погоню за орками.  — Что ж, пусть даже вы мне солгали, — проворчал вестеросец, — но здесь погиб мой дядя и, рано или поздно, кто-то из вас расскажет мне, почему.       Раздался шорох перьев, и крупная черная птица опустилась Давену на плечо. — Ворон с Вороньего холма! — воскликнул Гимли, — до чего же радует сердце напоминание о доме в столь темный час! — Рад нашей встрече, потомок Дарина, — каркнула птица и повернулась к Давену, — мордорское отребье, поджав хвост, бежит обратно в свои норы…а еще, пара хоббитов пытается верхом на бревне переправиться через реку, не ваши ли это дружки? — смерил Рерир взглядом Арагорна. — Да! — обрадовался Леголас, — как далеко они отсюда? Быть может, у нас все еще получится их нагнать? — Нет, — устало возразил Арагорн, — Фродо избрал двигаться дальше без нас. До этого я разговаривал с ним, и боялся, что рано или поздно он сделает подобное… Должно быть произошло нечто, что заставило принять такое решение… И меня тревожит, что в этом может быть замешан Клиган. — Я видел его перед началом атаки, — по-прежнему крутил головой Давен, — и я не видел тут его тела. — Значит, он тоже исчез, — проворчал гном, — ну вот, и распалось наше братство… — Лекаря! — басовито закричал кто-то, и все обернулись на крик. Здоровенный рыцарь, чья рука безвольно свисала вдоль туловища, помогал заросшему мужику, на вид — сущему дикарю, тащить под руки кого-то третьего. Арагорн опустил взгляд на Фарамира. — Иди, — прошептал ему южный следопыт, — пока ты сходишь туда-обратно, я точно не умру.       Вздохнув, северянин туже затянул наложенную повязку. — Кровотечение удалось остановить, так что, в любом случае, не думаю, что тебе что-то еще угрожает.       «Если только не разовьется инфекция», — прогнал он из головы черную мысль, шагая навстречу новоприбывшим. — Тут что-то не так, — испуганно сказал бородач, — черная тварь едва оцарапала Бронна… Ему не должно быть настолько плохо.       Раненого уложили на землю, и, когда Арагорн осмотрел рану, у него екнуло сердце. — Его ранили моргульским клинком….       Вытащив нож, он отрезал рукав одеяния раненого; тот выглядел исхудавшим и осунувшимся, что усугублялось бледностью. Глаза его были закрыты, он что-то бормотал под нос в бреду, пока Арагорн осматривал рану. — Назгул, вот что то было за существо, — объяснил он, — прикасался ли он к кому-то из вас? — Моя рука…., — вдруг скорчил рожу здоровяк в доспехах, — когда я ударил ту тварь копьем, она онемела, я ее не чувствую…оно пройдет?.. или ее придется отрезать? — Не думаю, — успокоил его северянин, — сила этих существ не от мира сего. Да, ты от нее пострадал, но твои кости и плоть целы. Со временем вновь сможешь пользоваться рукой, просто держи ее на солнце и избегай холода, чтобы чувствительность вернулась скорее.       И наложил мягкую повязку на рану Бронна. — Нам крупно повезло, что, хотя моргульский клинок и пробил кожу, его кончик не обломился и не остался в ране. — Он очнется? — спросил диковатый бородач. — Сам по себе нет, ему нужно вдыхать пар настоя королевской травы. К счастью, есть у меня немного….Всем, кто был в контакте с тем созданием тоже стоит подышать паром, иначе потом будут мучить кошмары и сомнения.       Из сумки Арагорн достал небольшой мешочек, заполненный зеленью.  — Спуститесь к реке и наберите котелок воды! — приказал воинам Давен.       Спустя некоторое время подали медный котел, двое воинов собирали хворост. Когда все было готово, Арагорн скатал и размял листья в руке, слегка вдохнув их аромат. Когда разгорелся костер, то следопыт высыпал в котел измельченные растения. — Подождите немного, — пояснил он, — пусть пар поднимется.       И вернулся к Серсее, которая все еще находилась у трупа дяди. — У вас есть что-то, чтобы вырыть ему могилу? — спросила она, впервые встав на ноги. — Всего лишь одна лопатка, отхожие места отрывать, — ответил Давен и тут же гаркнул: — Крейкхолл! Шагга! Мы вам лопату оставляем, когда придете в себя, то похороните моего дядю и сделаете ему надгробие. Когда закончится война мы вернемся забрать его кости и перевезти в усыпальницу Утеса, где им и место! — Что насчет меня? — стеная, попытался сесть Фарамир.       Арагорн подбежал к гондорцу и аккуратно уложил его обратно. — Не напрягайся, не то раны откроются, — вздохнул он, — Фарамир, боюсь, тут наши пути расходятся.       Гондорец нахмурился, но потом кивнул; по его лицу струился пот. — Где же мы встретимся снова? — В Минас-Тирите. — Это правда? — с изумленной улыбкой спросил сын наместника. — Даю слово, — радушно ответил Арагорн, — пока же отдохни. А когда восстановишь силы, расскажи народу Гондора, что вернулся их король.       Тут Фарамир, кажется, расслабился и откинулся назад с мечтательным видом. — Я так и сделаю, ваше величество, — прошептал он. — Король, и вдруг ты? — с сомнением спросил Давен. — Хочешь верь, хочешь нет, но со временем тебе будут явлены доказательства, — ответил Леголас. Ланнистер пожал плечами. — Да хоть герцогиней назовись, если так уж нравится. Если у нас общие враги, то мы союзники. Пока что союзники.       Косматый Лев в последний раз подошел к телу Кивана и расстегнул пряжку пояса. — Думаю, теперь мне стоит сражаться в боях мечом моего погибшего дяди, — сказал он, и вдруг нахмурился: — а тут что-то есть…       Из кармана Кивана торчал уголок письма. Давен достал его и развернул, пробежался глазами. Удивленно вскинул брови. — Значит, ты Арагорн? — обратился он к следопыту, — думаю, ты захочешь это прочесть…       И передал ему письмо.       Теперь северянина обступили оставшиеся члены отряда, их одолевало любопытство. — «Брату моему, лорду Тайвину Ланнистеру, — зачитал Арагорн вслух, чтобы удовлетворить их интерес, — вверяю это письмо человеку, известному как Арагорн, сын Араторна, ибо полагаю, что с ним оно достигнет тебя быстрее, нежели смогу вернуться я. — Должно быть, он хотел вручить его нам, когда мы разделялись, — пробормотал Леголас. — Продолжай читать, — произнесла Серсея.       Арагорн кивнул и продолжил. — «Я обнаружил, что этот человек не кто иной, как давно потерянный король Гондора. («откуда он узнал»)… Он путешествует вместе с теми, кто готов подтвердить его личность, включая Фарамира, сына наместника». — Так он бы отправил это письмо с тобой и разоблачил бы тебя перед своим братом! Что за бесчестье! — прорычал Гимли. — Мы же ничего не знаем, — урезонил его Леголас, — быть может, покойный намеревался рассказать нам о содержании письма.  — Секреты и предательства это у нас вроде семейной традиции, — глухо ответствовал Давен, — верните мне это письмо, думаю, остальное я прочитаю сам.       И рука Косматого Льва потянулась к рукояти меча. — Отменная борода у тебя, парень, — прохрипел Гимли, поднимая топор наизготовку, — мне жаль будет, если придется навредить одному из немногих встреченных мной людей с таким хорошим вкусом.       Но прежде чем это зашло бы слишком далеко, слово взяла Серсея. — Вы оба меня знаете, позвольте же, я прочту, — вздохнула она. Арагорн переглянулся, а Давеном, тот кивнул. И дунаданец потянул письмо королеве. — «С того момента, как мне это стало известно, я провел много времени в раздумьях относительно того, что нам надлежит сделать дальше, — читала она, — мы часто использовали всевозможные кризисы и подвернувшиеся неожиданные события чтобы укрепить свое положение. Было бы естественно поступить так же и сейчас, или же, если такой возможности не представится, найти способ, чтобы этот человек тихо исчез…»       Она прервалась, оценивая реакцию окружающих. — Настоящий Ланнистер, — пробормотал Давен, — давай дальше. — «Так было в Вестеросе, и это служило нам добрую службу, — продолжала она, — но мы больше не в Вестеросе. Это стало окончательно ясно при Осгилиате, когда мы столкнулись с самым устрашающим из прислужников Врага. Я был готов встретить новые ужасы, думаю, как и ты, такова ведь природа любого мира. Но когда я прибыл в Лориен, то узрел невиданные чудеса и красоты. Эльфы полностью соответствуют тому, что о них сказано в древних сказаниях, и даже больше. Я много беседовал с эльфийским лордом Келеборном и думаю, что, благодаря ему, пришел к пониманию истинных масштабов ведущейся войны, того, что она значит для всех народов. Именно поэтому, брат мой, прошу тебя не препятствовать возвращению этого государя. Это цепочка событий, запущенная задолго до нашего рождения, и часть борьбы, что длится намного дольше, чем существует сам дом Ланнистеров. Вмешаться сейчас значит навлечь погибель на все свободные народы.»       Хранители молчали, а руки у самой Серсеи дрожали. Давен всего лишь тихо кивал головой, а лежащий на земле Фарамир едва улыбнулся уголком рта — Там есть что-то еще? — спросил Арагорн. — Да, — торопливо ответила женщина, её глаза застилали слезы. Со всхлипом она продолжила: — «Что же до твоей дочери, то она полностью оправдала ожидания, если не превзошла их. Для меня честь называть ее своей племянницей, и я привезу ее с собой обратно в Минас-Тирит….» О, боги, — утерла королева рукой слезы, — я….       Она сложила письмо и посмотрела красными от слез глазами сперва на Давена, потом на Арагорна. — Однажды я уже подвел тебя, Серсея, и не испытываю насчет этого иллюзий, но, ради тебя и нашей семьи, я отомщу за Кивана! — гневно прорычал Косматый Лев. — Месть… — тихо промолвила Серсея, — я ведь много раз жаждала ее, даже сейчас хочу… Но это не то, что мне нужно от тебя сейчас, Давен. — Что же тогда? — спросил ее кузен. — Большую часть жизни я хотела, чтобы мой брат-карлик исчез, — ответила она, — наверное, это злая ирония, что теперь я хочу вернуть его обратно. Спаси же Тириона, и тогда все твои долги предо мной, что ты на себя навесил, будут уплачены. — Мы не оставим его на милость Сарумана, — пообещал ей Арагорн, …Что вы теперь будете делать, леди Серсея?       Она посмотрела на Фарамира и на других раненых. — Вернусь к отцу в Минас-Тирит, скажу, что произошло. Буду советовать ему идти тем путем, которого хотел мой дядя, — сказала она и вновь украдкой взглянула на письмо, — он мало кого любил на свете. Я часто задавалась вопросом, любит ли он меня, но точно знаю, как дорог был ему мой дядя. Последняя воля Кивана должна его достичь. — Значит, решено, — объявил Давен, — у нас достаточно сменных лошадей, чтобы посадить на них ваш отряд и выделить несколько для раненых. — Я начну снова выслеживать орков! — захлопал крыльями ворон, — если карлик у них, то с кем из этой толпы мне надлежит говорить? — Думаю, ты и без того слишком много болтаешь! Лети уже, чертова птица, — крикнул Давен, — и не подлетай слишком близко, не хочу найти тебя ощипанным и зажаренным, когда мы до них доберемся. — Сэр, — кликнули с той стороны, где уложили Бронна, — отвар готов!       Арагорн ухватил котелок за ручку и поставил около недвижимого наемника. Потрогал рукой его лоб — кожа была холодной и липкой от пота. «Подумай только, даже малейший порез от моргульского клинка может утащить человека так далеко во тьму»…. Следопыт почти чувствовал это: словно какая-то маслянистая аура нависала над ними. — Бронн, — тихо обратился он к раненому, — ты меня слышишь? — Кто тут? — простонал воин, — как же холодно…       Склонившись к котелку Арагорн осторожно погнал пар в лицо наемнику, бержа руку у него на лбу. «Выкарабкивайся, Бронн, отбрось прочь всю тьму». Вдруг вестеросец открыл глаза и втянул воздух, его глаза пробежались по остальным, он попытался сесть. — Ну, — тяжело задышал он, — здорово оказаться в одной из преисподних…это явно не рай, потому что тут вот эти двое, — указал он на Шаггу и Крейкхолла. — Я тоже рад тебя видеть, урод ты эдакий, — усмехнулся в ответ Могучий Вепрь. — Так, держи рану в чистоте и продолжай вдыхать пар, — указал Арагорн на котелок, — всем вам, кто оказался рядом, тоже ингаляция не помешает, иначе кошмары будут сниться, да и мысли дурные в голову полезут. — Ты спас мою жизнь, незнакомец, — морщась, пытался пошевелить рукой Бронн, — кто же ты? — Арагорн, сын Араторна, — представился Северянин. — Пора выдвигаться, — крикнул подошедший к ним Давен. Зрелище очнувшегося Бронна заставило его пересмотреть свое поведение. — Вот это ты целитель, — посмотрел он на Арагорна. — Ну, в конце концов, руки короля это руки целителя и есть, — пробормотал Фарамир, закрыв глаза с блаженной улыбкой на лице.