Услышь мой рёв! История дома Ланнистер в Войне Кольца

      Когда ее настигли вести о смерти Джоффри, Серсея скрылась ото всех в покоях и отказывалась выходить. Каждое пробуждение, каждый момент осознания, обращался мучением. Напоминанием, что даже теперь, в этом новом мире ей не удалось сбежать от пророчеств Мэгги-Лягушки. Хотелось напиться как никогда, но Тирион, поговорив с дядей Киваном отказывал ей в вине, дозволяя только немного за трапезой.       «Киван», злилась она… Дядя хотел, чтобы они продолжили путь, даже после полученных вестей. Он даже пришел поговорить с ней о том, что нужно «поднажать», но она просто слепо на него уставилась, делая вид, что слушает, пока он не опустил руки и не оставил ее снова в покое.       А следом заявился ее кузен Давен, отрастивший длинную бороду с тех пор, как он выехал из Западных земель. — Это напоминание о долге, — объяснял он, — по крайней мере, было…я поклялся не бриться, пока Джоффри не вернется домой. — И ты облажался, — исполнилась она ядом, –теперь Джоффри мертв. — Да, облажался, и сожалею об этом, — ответствовал Косматый Лев, — но пойми, Серсея, мальчишкой полностью овладело безумие. Он присоединился к оркам и прочим исчадиям тьмы, он…       Со всей силы она залепила кузену пощечину, да так, что его голова дернулась. — Ну да, быть может, ты и имеешь на это право, — прорычал Давен в ответ, — но если ты не поймешь причины…       Она накинулась на него с кулаками, и рыцарь, издав сдавленный крик, предпочел спешно ретироваться.       «Посылать его было ошибкой. Такой же слабак, как и его отец. Должен был ехать Джейме, Джейме бы спас….»       Горько вздохнув, она села на постели. Где-то в глубине души она признавала, что Давен прав, но от этого его слова ранили намного сильнее.       В дверь снова постучали. Скорчив кислую мину она приготовилась к тому, что, как полагала, должно было стать очередными нравоучениями от Кивана. — Входите, если так надо, — отозвалась королева.       Но это был не дядя: к удивлению Серсеи в комнату вошел Тирион. Она была готова наорать на карлика и выгнать его. Но опешила, заметив в руках у брата кувшин с вином и пару кубков. — Дядя Киван твердит, что тебе нельзя напиваться, — сказал он, — но, коль скоро мы в трауре, то, думаю, можно сделать исключение. — Это было не дядино решение, — ответила она, усевшись рядом и приняв кубок у него из рук, — так решил отец. — Да пошел он в Седьмое пекло, — ответил карлик, наливая сестре вина. И задумался о чем-то, когда кубки были наполнены.  — Ну что, тост за короля? — Тебе всегда было плевать на Джоффри, — зашипела Серсея, — и я не позволю тебе глумиться над его памятью! — Да, Джоффри меня не заботил, — пожал плечами Полумуж, — но он был твоим сыном, и теперь он ушел из жизни. — Да тебе и на меня было наплевать, — продолжала гневаться она. — Может быть и так, — нахмурился карлик, — но вот он я, здесь, с вином, готовый тебе посочувствовать. Если тебе нужен какой-нибудь другой собеседник, то дай знать, и его пригласят. А пока что я к твоим услугам. — Тогда, за Джоффри, — с горечью подняла она кубок и сделала долгий глоток; вино было крепким. Тирион выпил с ней, как только их кубки опустели, он потянулся к кувшину и наполнил их вновь. Сидели в тишине, потягивая спиртное. — Я надеялась, что он станет таким, как Джейме, — вдруг призналась Серсея, — он был почти его копией…. и не только он…       «Золотыми будут их короны, и золотыми — саваны…». Она всхлипнула и заплакала. Тирион, казалось, смутился. — Серсея, кем бы ни был Джоффри, каковы бы ни были обстоятельства его рождения, у Томмена и Мирцеллы чуткая и добрая душа. — Это неважно, — обреченно ответила она, — что бы я для них не делала, все напрасно: один за другим, мои дети падут во тьму.       Она вновь посмотрела на него, — и к ней вернулась прежняя желчность. — Три смерти. Три праздника для Беса. — Серсея, — проворчал Тирион, — я не желаю вреда ни тебе, ни твоим детям, совсем наоборот…. — Да ты сам пытался меня убить! — прошипела она, — убить меня и Джейме! — Я…нет… — закрыл он со вздохом глаза, — о, боги, это не то, на что я рассчитывал собираясь на этот разговор…пожалуйста, позволь мне объяснить.       «Раскаяние?», — подняла королева брови: такого она от «валонкара» не ожидала. — Так объясни, — произнесла она настолько царственным тоном, насколько вообще была способна в сложившихся обстоятельствах. — Мне открылось, насколько Джейме меня скривдил, — помрачнел Тирион, — когда я ездил в Минас-Моргул, то узнал, что он мне сделал, это были вещи, о которых я даже не подозревал. Они разожгли во мне невиданную доселе ярость.       Серсея уже почти забыла о путешествии карлика в Мордор. — Ты что, сам видел темного властелина? — спросил она. –Нет, — ответил Полумуж и вздрогнул, — будь это он, вряд ли я бы сохранил рассудок. Самый могущественный из его слуг, повелитель назгулов и так почти довел меня до безумия…О, боги, — нервно хихикнул он, — ты явно думаешь, что он свел меня с ума, но пойми, Серсея, в этом мире есть нечто… — Я тоже с ним сталкивалась, — тихо сказала она, повергнув брата в изумление, — он проехал мимо меня в Осгилиате. И бросил мне слова, которые не должен был знать, — прорезался в ее голосе гнев, — то, что заставило меня страдать. Но самое худшее это было ощущение, когда он проехал рядом. Словно… — осеклась она, подбирая слова, — словно он высасывает весь свет прочь из окружающего мира. — Явно он, — пробормотал Тирион, — мне вновь довелось с ним столкнуться совсем недавно, у ворот Эдораса. — Он в Рохане? — испугалась Серсея, — Тирион, если он придет по наши души… — Не придет, — успокоил ее карлик, потирая шрам на месте отрубленного пальца, — ты и я лишь насекомые для такого существа. Если есть на это время и настроение, то нас весело давить, но есть иные дела, которые всегда будут держать его вдали от нас. — Но что же привело его сюда? — спросила она, — для чего подобному созданию ковыряться в здешнем болоте? — Серсея, — нахмурился Полумуж, — я бы на твоем месте не называл Рохан «болотом», пока ты тут. А что до миссии Короля-Чародея…есть у меня подозрения, но если они оправданы, то это секрет, который я обязан сохранить, даже от тебя. — Ну так оставь его при себе, — раздраженно ответила королева и протянула кубок для добавки. — У роханцев мало доброго вина, — заметил он, вновь наполняя кубок королевы, — им больше по душе пиво да медовуха… Так что я вскрыл бочку из Гондора. Неплохое, правда? — После длинной дороги в компании дяди Кивана я готова хлестать хоть грог из Блошиного Конца…но ты прав, вино хорошее, — ответила Серсея, единым махом его осушив. — Знаю-знаю, каково это, — услужливо подлил еще карлик, — я тут пытаюсь руководить королевством в состоянии войны, да еще приходится лично разбираться в жалобах каждого фермера, что думает, будто его обманывают скупщики зерна. Дня два вот ни капли не пил. — Ужас-то какой, — высмеяла она брата. — Это не самое худшее, отец измарал кучу бумаги. Все шлет мне приказы, сделай, мол, то, сделай, мол, это. Как будто не понимает, что я уехал из Минас-Тирита, чтобы сбежать от него куда подальше!       Она захихикала себе под нос, но, как ни пыталась сдержать себя, смех вырвался наружу. Тирион тут же присоединился к ней. Может, это подействовало вино, может быть, она просто слишком долго пробыла одна взаперти, а может, сказалось то, что ее отец в последнее время был с ней не очень-то обходителен, — но она хохотала от души. Когда этот приступ веселья, наконец, их оставил, между братом и сестрой вновь воцарилось молчание. Королеву посетила прелюбопытная мысль: карлик стал ей интересен, она и в самом деле наслаждалась его обществом. — Дядя Киван прав, — тихо сказала она, — мне пора ехать с ним дальше. — Уверен, что он будет счастлив это слышать, — ответил Тирион и опустил голову, слепо уставившись под ноги, — подумать только, новый мир, и что бы ни ждало нас впереди, будет оно всяко лучше того, что мы оставили позади…       Но прежде чем она могла спросить, что он имеет в виду, в дверь постучали. — Войдите, — со вздохом ответил Тирион. Это снова оказался Давен. Смерив глазами Серсею, рыцарь заговорил. — Вернулось войско принцессы Эовин. — Надеюсь, с победой? — спросил Тирион. — Говорят, они дали бой силам колдуна у Гримслейда и удерживали их на протяжении двух дней, пока население бежало на восток. — Но им пришлось отступить, так что ли? — с горечью спросил Полумуж. — Да, — тихо произнес кузен, — противник оказался слишком многочисленным и полным решимости. — Твою же мать, гори все оно, — чертыхался Тирион, — орки наводнили Вестфольд и теперь все ближе к Эдорасу.       Вдруг он посмотрел на Серсею. — Тебе и дяде Кивану нужно отправляться самое позднее завтра утром. Боюсь, что Рохан недолго будет оставаться безопасным для путников.       Полумуж встал и пошел вслед за Давеном, Серсея последовала примеру. Выйдя втроем через тронный зал, они вышли на ступени Медусельда. Оглядев с крыльца холмы вокруг Эдораса, Серсея ахнула от изумления — вокруг, за стенами стояли тысячи палаток, сновали люди и лошади. — Быстро же эти рохиррим мобилизуются, правда? — заметил Давен, — твоему отцу понадобилось две недели, чтобы собрать армию таких размеров, а этим хватило меньше одной, чтобы уже разбить здесь лагерь. — С исчезновением влияния Гримы при дворе созвать знамена конунга Теодена было достаточно легко, — ответил Тирион, — а вести о победах леди Эовин развеяли последние сомнения, которые мешали идти за ней.       И вновь Серсея почувствовала укол зависти по отношению к роханской деве. А спустя мгновение на центральной улице показалась направлявшаяся к чертогу колонна всадников, ворота открылись, чтобы их пропустить. Возглавлявший их воин спешился и подошел к Тириону. И когда он снял шлем, то, к изумлению Серсеи под ним обнаружилось обрамленное длинными светлыми волосами лицо молодой женщины. — Ваше высочество, — слегка поклонился Тирион, а Давен последовал его примеру. Замешкавшись на мгновение, Серсея повторила жест; она вдруг застеснялась своих коротко остриженных волос, морщин на лице и мужского одеяния… — Кто это? — указала Эовин в ее сторону. — Моя сестра Серсея, — представил ее Полумуж. — Ах, да, — кивнула Эовин и по-мужски протянула руку, которую Серсея робко приняла; женщины обменялись рукопожатием. — Рада встрече, леди Серсея, любому родичу Тириона всегда рады в наших чертогах… Не сочти мои слова неуважением, но я думала, что ты и твой дядя Киван уже отправились в Лориен.       Прежде чем королева могла что-то сказать, вмешался Тирион. — Им пришлось задержаться, но они уедут завтра, рано утром. — Один последний пир, и все мы снова покидаем Эдорас. Рада видеть, что подданные моего дяди откликнулись на зов, — украдкой улыбнулась Эовин, но тут же помрачнела, — как он? Ему лучше? — К конунгу вернулся естественный цвет лица, — рассказал карлик, — он ест и пьет без посторонней помощи, но с ним все равно что-то не так. Мейстер говорит, что тело его крепнет, но нечто туманит его разум, нечто, что не могут одолеть ни травы, ни припарки. Он все еще сонный и вялый, по-прежнему никого не узнает. — Но это все равно лучше, чем я ожидала, — вздохнула девушка, — какие еще новости? — Гоблины, убившие Теодреда, истреблены в Западных землях моим братом Джейме, — радостно ответил Тирион, — скоро он во главе двадцатитысячного войска выступит против Изенгарда!       Серсея была поражена, каким хищным восторгом озарилось лицо принцессы. — Прекрасно, — почти прорычала она, — я устала от стычек и отступлений, от зрелища горящих домов и посевов моего народа, которые приходится сжигать, чтобы выиграть время для бегства мирных жителей. Я жажду настоящей битвы. Которая положит этому конец. — Если бы все было так просто, — проворчал Давен. — Будет еще время обсуждать стратегию да тактику, — заметил Тирион, — пойдемте, стоит отдохнуть.       Вчетвером они вошли обратно в чертог Медусельда. Серсея задержалась на мгновение, наблюдая за Эовин. Та была покрыта грязью и копотью; хоть ее броня и выглядела отмытой, по краям все еще виднелись красно-коричневые пятна, которые были отнюдь не ржавчиной. Кажется, роханка заметила внимание к себе и тоже остановилась, пропуская Давена и Тириона вперед. — Что-то не так, леди Серсея? — отвлек ее вопрос королеву от размышлений. — Женщины-воительницы были редкостью в Вестеросе, — пояснила Серсея. — А женщины Рохана давно выучили, что тот, кто не носит меча, все равно рискует от него умереть, — прямо ответила принцесса, — я не боюсь ни битвы, ни смерти. — Как и наша дорогая Серсея, — прозвучал голос дяди, — она сражалась вместе со мной, когда мы отбили мост в битве за Осгилиат.        Королева не заметила приближения Кивана, — и вот он, тут как тут, идущий им навстречу. Дядя оглядел Эовин и склонил голову. — Принцесса Эовин, я полагаю? — Да, это я, — ответствовала роханка, — а вы, стало быть, Киван Ланнистер?       Увидев, что старший Ланнистер кивнул, она удивленно подняла брови и обратилась к Серсее. — Это правда? Ты действительно сражалась при Осгилиате? — Да, я повела солдат отбить мост, но в самом бою почти не участвовала, — неуверенно ответила Серсея. — Ты на моих глазах убила, по крайней мере, одного орка, — поддержал племянницу Киван.       «Мне всего лишь повезло, удачный удар», подумала она, но, заметив взгляд Эовин, со вздохом подтвердила его слова. — Да, это так, одну тварь заколола. — Значит, ты совершила гораздо большее, чем многие другие, — одобрительно закивала Эовин, — у тебя нашлась отвага выстоять там, где прочие бежали. Проявила храбрость и исполнила свой долг. — Спасибо, — тихо ответила Серсея, для нее это много значило. Почему-то эти слова роханской принцессы были для нее важнее, нежели вся пустая похвальба, которую она слышала на протяжении жизни от придворных льстецов. — Не стоит благодарности, это всего лишь правда, — сказала Эовин и вдруг опустила глаза на свое облачение: — мне нужно скинуть эти доспехи, увидимся за ужином. — До встречи, ваше высочество, — вежливо распрощался с ней Киван. И, когда она ушла, повернулся к Серсее. — Рад, что ты на ногах. Тирион говорит, ты уже готова уезжать. — Готова, — решительно подтвердила она. Кивана ее вид только рассмешил, за что дядя немедленно и поплатился — Ты сейчас выглядишь почти как я при первой встрече с принцем Рейгаром. Принцесса Эовин действительно производит впечатление.       А вечером в Медусельде накрывали столы. Старого конунга Теодена усадили в кресле у входа, он действительно выглядел лучше: его движения не производили впечатление болезненных, он даже умудрялся поднимать кубок, когда мимо проходил слуга, но в его глазах не было и тени узнавания кого-либо из присутствующих. Серсея и Киван сидели вместе с Тирионом, рядом с ними был и грубоватого вида мужчина в коричневом одеянии; королева опознала в нем наемника, нанятого карликом в телохранители. — Должен ли он быть здесь, вместе с вельможами? — неуверенно спросил Киван, — не хочу обижать нашу принимающую сторону… — Я лично пригласила Бронна. Раз он идет вместе со мной на битву, то ему пристало и сидеть за мной за одним столом, — ответила Эовин, усаживаясь к ним. Теперь принцесса была в платье, ее длинные волосы были уложены по плечам, на голове же был простой медный обруч. — В своем дворце вы в своем праве, ваше высочество, — пожал плечами Киван.       Вскоре к ним присоединился сэр Лайл Крейкхолл, неотесанный мужик, напоминавший королеве Роберта, вместе со своим приятелем-дикарем, ему под стать. Когда подавали блюда, она подслушала его разговор с Давеном. — Они дисциплинированные и сильные бойцы, — жаловался сэр Лайл, — но чего-то им не хватает…честолюбия что ли? Вот воин говорит, что он убил не одного орка, так другого — ну что в этом такого? Рыцари не просто так носят собственные гербы, но как создать себе репутацию сражаясь с безликой толпой?       Закатив глаза от подобной глупости, Серсея повернулась к Тириону. — Какое сопровождение ты сможешь нам обеспечить? — спросила она. В глубине души она надеялась что он пошлет кого-то типа слуги, но другая, более здравомыслящая часть ее сознания знала, что это маловероятно. — У меня для вас в запасе только торговец и его сын, они иногда ездят той дорогой, торгуя с эльфами, — ответил Тирион, — нам для войны нужны все и каждый. Когда колдун узнает о том, что Джейме выступил, то навалится на нас со всей своей мощью, в надежде покорить Рохан, прежде чем прибудет наш брат. — И Джейме явится, — заверила Серсея с ноткой грусти в голосе. — Надеюсь, — тихо произнесла Эовин, нарезая мясо, — расскажи мне о сэре Джейме, Тирион… Припоминаю, что это именно из-за некоей ссоры с ним ты и прибыл в Рохан. — Леди Эовин, — напрягся Тирион, — мы оба слишком далеко зашли, но все, что произошло между мной и Джейме, касается только нас и между нами же и останется. — Но можно ли на него надеяться в трудный час? — поинтересовалась принцесса. — Да, — вмешалась Серсея в разговор, — он величайший мечник, которого знал мир. Герой из песен и сказаний. — Величайший? — переспросила Эовин, — неужели соперник Турину Турамбару?       Серсея едва не подавилась куском хлеба: она уже успела натолкнуться в книгах на историю падения детей Хурина. Потребовалось прокашляться и успокоиться. — Да, несомненно, он мог бы потягаться с Турином.       Остаток ночи прошел весьма недурственно. Она наконец-то сполна вкусила вина, которого ее так долго лишали, но потом, вспомнив, что завтра предстоит ранний подъем, она уже с завистью отгоняла прочь виночерпиев. Спала Серсея крепко, сны были приятны, хоть она и не могла вспомнить из них ничего, кроме запахов: когда дядя Киван тормошил ее, чтобы разбудить, она все еще ощущала аромат духов матери. — Пора ехать, Серсея, — глухо приговаривал он, — наши проводники уже ждут снаружи.       Собираться долго не пришлось — спала королева прямо в своей дорожной одежде; знакомое чувство того, как штанины брюк облегают ноги, больше не раздражало — скорее, это было удобно.       Когда они покинули своды Медусельда, она увидела, что Киван ошибается: кроме тех двух мужчин, что были назначены проводниками, в лучах восходящего солнца была еще одна маленькая фигура. — Сестрица, — приветствовал ее Полумуж, шагнув навстречу. — Чем обязана удовольствием лицезреть твою персону, меньшой братик? — не стала она лезть в карман за словом. — Мешать веселье с делом вчера показалось неуместным, — сказал Тирион, — но раз уж вы едете на север, то у меня к вам несколько просьб. — Только скажи, мы все сделаем, — ответил Киван.       «Секреты, то, чего даже принцесса не должна знать», подумала дочь Тайвина. – Не так давно я отправил в ту сторону гонца с очень важной посылкой, — объяснил карлик и указал на будущих спутников Ланнистеров, — вот эти двое вернутся сюда, когда проведут вас на Лориен. Я должен узнать, добрался ли гонец хотя бы туда. А еще вот это, письмо лориенским владыкам, — достал Полумуж конверт и протянул Кивану. — Могу я спросить, что там? — произнесла Серсея. — Это мольба о помощи, — ответил Тирион, слегка улыбнувшись, — нынче все друг у друга просят подмоги, и от того, что мой голос вольется в этот хор, хуже не будет. — Не будет, — ответил тем же Киван, — До свидания, Тирион, удачи тебе.       Он спустился к проводникам и с ходу занес ногу в стремя поданной ему лошади. — Серсея, — обратился к сестре Тирион, — если вдруг когда-нибудь тебе в твоих странствиях встретится человек по имени Гэндальф…., передай ему мою благодарность. — За что? — спросила королева, забираясь в седло. — За все, — крикнул вдогонку карлик, когда конь галопом понес ее прочь из Эдораса.