Услышь мой рёв! История дома Ланнистер в Войне Кольца

      Эурон прогуливался по улицам Умбара в компании тех, кого он уже привык называть своими «железными капитанами», тех, кто вел ладьи в бой и рейды. Добыча, награбленная по гондорскому побережью и даже в некоторых ближайших поселениях Западных земель, вызвала в городе бум. Рынок, и без того оживленный, теперь кишмя кишел торговцами и покупателями, временами было просто не протолкнуться. Но все равно, когда прохожие замечали их отряд, то почтительно расступались. Сегодняшней целью было закупить провизию для предстоящего похода: хоть рыбы и было вдосталь, он всегда считал, что в море полезно употреблять и немного фруктов.       Он остановился у вполне конкретного ларька: там на столе, помимо всего прочего, стоял ящик с дынями. — Как насчет этого, Рыбарь? — повергнул он прочих капитанов в хохот, а невысокого человека, к которому он обращался, — в краску. — Абаан, — проворчал он, — меня зовут Абаан.       Выбор первой добычи бывшего рыбака стал притчей во языцех среди «Железных капитанов», ему часто это припоминали во время совместных попоек.       Они перешли к другому киоску, где торговал харадрим в темных одеждах. Он что-то произнес на их гортанном наречии и выдвинул большое блюдо, наполненное вроде как сушеными кактусами темно-зеленого, почти синего оттенка. Изумленно подняв брови, Эурон взял один из кактусов, с монетку величиной, и затолкал в рот. Он разжевал его, сполна испытав горький вкус, и проглотил. И только хотел сказать, насколько это гадко, как его накрыло знакомое ощущение.       Пират оглянулся на других капитанов, нетерпеливо уставившихся на него. — Полагаю, это едят не ради вкуса, — усмехнулся он. — На’ман используется в отдельных ритуалах у харадримов, — медленно заговорил Херумор, — он позволяет видеть невидимое… капитан Грейджой, я бы не советовал эту штуку тому, кто…       Пират рассмеялся, оборвав речь умбарца. — Думаю, я знаю, что эта штука делает, — ответил он. Краски рынка начинали сиять ярче, прямые углы некоторых зданий подрагивали.       Грейджой взял второй плод и беззаботно зажевал, о чем-то думая. — Херумор, так как харадримы употребляют на‘ман? — спросил он. — Я не знаю, разумеется, я никогда не принимал… — растерянно озирался тот. — Едят высушенные плоды, как вы только что сделали, или вдыхают дым, — сказал Рыбарь, насмешливо глядя на других капитанов. — Ну конечно, рыбаку с северной окраины города виднее, — ехидно заметил Херумор, поймав его взгляд, — большинство из ваших сами скорее харадримы, чем умбарцы. — Может быть, — пожал плечами Рыбарь, — но как добро у нас покупать, так умбарцы в очередь выстраиваются. — Нам понадобится эта штука, чем больше, тем лучше, — прервал спор Эурон, — скажите Салезу, пусть конфискует весь на‘ман, что поступает в город, и складирует вблизи гавани. — Звучит, как настоящий праздник, капитан, — высказался бывший рыбак, — но я не знаю, подпишется ли на такое наместник.       Грейджой улыбнулся, теперь кактус действовал уже в полную силу, голубизна неба переливалась множеством цветов. — Он подчинится, а если нет, то мы с ним повидаемся.       Эурон схватил пригоршню дурмана с блюда и выложил пару золотых монет на стол торговца. — Фрукты не забудьте, — напутствовал он, прежде чем вернуться к себе во дворец.       Дома пришлось отдыхать: на’ман был сильнее, нежели некоторые вещи, что он перепробовал за минувшие годы, но по сравнению с Вечерней Тенью он был как молодое вино. Ну, хоть вернулся пират без происшествий. С прошлого вечера в покоях его ожидала женщина, темнокожая красавица из джунглей дальнего Харада. Махнув рукой, он отпустил ее, и, держась за стены, принялся слоняться по спальне. Спустя примерно полчаса поисков он нашел то, что искал: маленькую мышиную норку позади одного из столиков. — Жаль, умбарцам на сыр наплевать, — выругался Эурон. Он оглядел комнату и увидел оставленный слугами ломоть хлеба. Отломил кусочек, раскрошил в руке и рассыпал крошки перед норкой. Тихонько хихикнув, Грейджой уселся на корточки на крышке столика. Спустя какое-то время, сколько точно — он не знал, из норки показалась пушистая мордочка. Эурон задержал дыхание, когда мышь неуверенно высунулась наружу. Качнувшись вперед, он прыгнул вниз, вытянув руку. — Попалась! — ликуя, вскричал пират, когда его пальцы обвились вокруг грызуна. Он поднял добычу с пола, чтобы осмотреть. Зверек попытался укусить, но большой палец, уткнувшийся, как рычаг под нижнюю челюсть, заставил его держать пасть открытым. — А вот я так не думаю, — снова заулыбался Грейджой.       Внезапно раздался стук в дверь. — Войдите!       Эурон оглянулся и увидел, что в комнату вошли Салез и Херумор. Последний сменил будничное платье на богато украшенную красную тогу с оранжевым кушаком, на его шее висела золотая подвеска. — Херумор, я разве не объяснял тебе что значит железная цена? — нахмурился Грейджой.       Тот, казалось, смутился. — Я купил эту одежду на доходы с награбленного… — Ладно, полагаю, это допустимо, — вздохнул Эурон. «И они еще смеют называть себя корсарами», подумал он. — Херумор сказал, что ты хочешь реквизировать весь на‘ман. Мне хотелось бы знать, почему, — заговорил Салез, и удивился, вдруг увидев мышь в руке, — Капитан Грейджой… что вы делаете? — Позвольте же ответить на оба вопроса, — рассмеялся он и провел их к письменному столу. Он был усыпан различными письмами и докладами, что присылали сюда. На полях некоторых были заметки, большинство покрывали рисунки. Поверх кучи бумаг покоилась деревянная клетка, внутри которой сидел мохнатый паук, размером не меньше половины доброго мужского кулака. — Зачем покупать паука-ловчего? — скривился Салез — А для чего человеку вообще что-то делать? — пожал плечами Эурон. Он открыл крышку клетки и кинул туда мышь, она громко пискнула и развернулась к пауку. Трое мужчин уставились на клетку: ни мышь, ни паук не шевелились. — Эти обычно охотятся из засады, — объяснил Салез, — паук не нападет на мышь, пока она на него смотрит. — Вот именно! — расцвел Эурон, — почти как и паук, разбойник должен застать жертву врасплох… Но что делать, если жертва начеку?       Теперь мышь сосредоточенно смотрела на паука, они кругами ходили по тесной клетке, но ни один из них не переходил в нападение. — Полагаю, нужно просто переключиться на более легкую мишень, — ответил не впечатленный зрелищем Салез, — к чему вы клоните?       Грейджой выудил кактусы из кармана и выложил их на стол поверх одного из документов. Поискав глазами, обнаружил кремни, которыми вечером зажигали факелы. Схватив их, пират принялся высекать искры, осыпая ими сухие растения. — Осторожней! Это же важные бумаги, — пробубнил в панике Салез. Эурон лишь ухмылялся в ответ, да и Херумор тоже боролся с усмешкой. Наместнику только и осталось, что раздраженно наблюдать, как одна из искр подожгла бумагу, и пламя охватило кактус; он скривился, но молчал.       Взяв одну из нетронутых огнем бумаг, Эурон направил поднимающийся дым на’мана в клетку, а его гости подошли ближе понаблюдать, как облако окутывает мышь. Она громко запищала, дико задергалась, а затем упала на спину, из пасти выступила пена. Увидев свой шанс, паук кинулся на добычу и вонзил хелицеры в мышиное горло; заверещав в последний раз, грызун испустил дух. — По сравнению с армадами Ланнистеров и Гондора наш флот в меньшинстве, — сказал Эурон, — но есть способы это обойти… — Вы намерены применить на’ман против них? — изумился Салез. — Способов множество, — торжествовал Грейджой, …полагаю, можно было бы отравить им их провизию и воду, но, думаю, самый простой для нас путь — использовать дым. Обещаю вам, что ветер будет благоприятствовать. — Рискованный ход, — поскреб наместник подбородок, — даже малейшая ошибка может привести к поражению и разгрому всего флота.       Низко наклонившись к тлеющему наркотику, Эурон сделал глубокий вдох. — Или мы растеряем флот по частям во множестве стычек по всей Белфаласской бухте, или же мы навяжем одно генеральное сражение, выйдя из него победителями или побежденными.       Он выдохнул дым через ноздри, завихрения дыма придали ему зловещий вид — Я убежден, что Темный властелин все равно скоро призовет нас под свои знамена для большой войны. Ибо обнаружено кольцо власти.       Салез ахнул, а Херумор вытаращил глаза. — В самом деле? — спросил наместник, — вам-то откуда это известно? — Периодически я общаюсь с Великим оком, — пожал плечами Эурон, — как и с теми, кто служит ему, подобно нам. — Где же оно? — полюбопытствовал Херумор, — разве умбарцы, как самые могущественные и преданные его слуги среди рода людского, не должны участвовать в охоте за кольцом? — Далеко отсюда, вдали от морей и больших рек, — с пренебрежением ответил он, — вне даже нашей досягаемости. Если бы мы были рядом, я бы лично руководил поисками, уж поверьте. — Тот, кто его добудет, будет щедро вознагражден, — заметил Салез, — золото, земли, женщины, вот меньшие из тех сокровищ, что получит спаситель. — Вознагражден? — хихикнул Эурон, — будь у меня возможность, я бы сам его взял, а не принимал наград, даже от властелина Мордора.       Повисла неловкая тишина, затем заговорил Херумор. — Повторите, что именно вы сказали, капитан Грейджой… — Я говорю, что обладающий нужными умениями и достаточными амбициями сможет овладеть кольцом и сам стать своего рода темным властелином, что тут сложного, — насмешливо ответил Эурон. — Это же измена! — вдруг выпалил Салез. — Не смейте больше говорить об этом! — Всего лишь догадка, мой дорогой наместник, — широко улыбнулся железнорожденный, — очевидно же, что я верный слуга нашего властителя.       Салез одарил его долгим оценивающим взглядом. — Следите за собой, дабы такие «догадки» больше не посещали ваш разум. Я отдам распоряжения свозить наркотик в гавань. Всего вам наилучшего, господа.       И с этими словами наместник удалился. — Я бы поддерживал с ним дружественные отношения, — посоветовал Херумор после того, как Салез ушел, — вы могучий лидер, Эурон Грейджой, я подозреваю, вы знаете множество темных секретов, но за нашу долгую историю было свергнуто немало капитанов, спровоцировавших гнев наместников. Мне бы не хотелось, чтобы это произошло с вами. — Он ничего не посмеет со мной сделать, пока в Умбар течет поток добычи от наших рейдов, — махнул рукой Вороний Глаз, — ну, а ты? Ты-то что думаешь о моих словах?       Смущенный Херумор переминался с ноги на ногу. — Исилдур был великим королем древности, когда кровь Нуменора еще была сильна в гондорцах… Но кольцо предало его, а хитрость Темного Властелина — сразила. — Овладеть это не то же самое, что и «обладать», что вдвойне справедливо, если речь идет о столь могущественных вещах как кольцо нашего властителя.       Грейджой подошел к окну. Став спиной к Херумору, он поднял повязку на глазу, подставив залитый чернотой глаз свежему воздуху и выгуливая его по пейзажам города. — Это все равно ничего не значит, как я уже говорил, кольцо за пределами нашей досягаемости. — Не волнуйтесь, капитан, с помощью кольца или без нее, люди Запада падут, — сказал за его спиной Херумор. — Уверен — ответил Грейджой. Проветрив легкие, он вновь одел повязку и обратился лицом к собеседнику. — Мне все равно хотелось бы совершить еще один налет, прежде чем мы дадим решающий бой вражеским флотам, пусть завтра Железные Капитаны встречают меня в порту. — Будет сделано, капитан, — кивнул Херумор.       После того, как он ушел, Эурон вернулся к столу, паук уже начал пожирать мертвую мышь. Пират открыл клетку, схватил её обитателя за брюшко, не позволив тому развернуться и укусить, занес руку за спину и зашвырнул его в окно, куда подальше. Мгновение спустя где-то внизу раздался женский визг. Усмехнувшись про себя, Грейджой занялся почерневшими остатками кактусов — смахнув их пепел со стола, обнаружил, что они были рассыпаны по карте Средиземья и бросил на нее сердитый взгляд. — Если бы только Исилдур уронил его где-нибудь на морском берегу, — проворчал он себе под нос.