Услышь мой рёв! История дома Ланнистер в Войне Кольца

      Наместник желал, чтобы для возвращения в Западные земли Джейме взял с собой отряд не менее дюжины человек, но Ланнистер решил ехать один, дабы быть уверенным, что его никто не замедлит. Каждый день остановки стоил начала войны. Вместо своей яркой золотой брони он надел кольчужную рубаху, укрыв её под лохмотьями, и закинул за спину Светлый Рев, ныне покоившийся в простом кожаном чехле, а не в ножнах, поначалу выбранных им в гондорском арсенале.       Перед самым рассветом он уже готов был отправляться в путь, когда к нему подошел Аддам Марбранд, также одетый и собравший вещи в дорогу. — Сэр Джейме, не глупите. Неужели вы действительно рискнете ехать один? Да вы знаете, сколько уже у меня неприятностей потому что я вас тогда не защитил. — Но я же жив, — пожал плечами наследник Утеса. — О да, — отвечал рыцарь, — только что-то я сомневаюсь, что ваш отец именно так это воспримет, особенно если следующим, что он узнает о моей службе, будет то, что я позволил вам в одиночку сорваться в глухомань. — Так к чему вы клоните? — Я еду с вами, — закатил глаза Марбранд, — если вы загоните себя до истощения и сорветесь со скалы, должен же быть хоть кто-то кто привезет назад ваше тело. — Ну, если я сковырнусь в овраг, то наверняка успею перед смертью написать вам благодарственное письмо, — язвительно ухмыльнулся Джейме. — Значит, поехали.       В молчании выехали они из Минас-Тирита. Даже несмотря на обноски и надвинутые капюшоны, некоторые люди все равно их узнавали, скоро тротуары наполнились приглушенными шепотками и указующими перстами. Один из горожан побойчее даже подбежал к ним и предложил какую-то сладкую выпечку, но Джейме только отмахнулся от торговца, не проронив ни слова. Судя по всему, остальных это отпугнуло.       Путь через Пеленнорские поля до внешних стен прошел гораздо более спокойно. Хоть в пределах Раммас Экора и было несколько небольших поселений, много времени он там провести не успел и сомневался, что их там потревожат.       Когда же они выехали через внешние ворота, Джейме бросил последний краткий взгляд на город. «Они должны укрыть Тириона», думал он, «Даже если отец поверит моим словам о магии кольца, все равно Тириону лучше быть где-то там, куда не дотягивается его влияние». — Должен сказать, я не могу поверить, что Бес действительно пытался вас убить, — прервал его мысли Марбранд, — если бы мой меньшой брат так поступил, я бы отсюда без его головы в мешке не уехал. — Им двигали темные силы, — пояснил Джейме. — Хорошенькое оправдание после содеянного, — процедил его спутник, — так скажу вам: убив несколько орков, я более открыт для того, чтобы уверовать в эти гондорские сказки, но братоубийству прощения быть не может. Есть такая грань, которую человеку просто недозволенно переходить. — Как цареубийство? — горько спросил Джейме, смутив Марбранда. Аддаму стало неудобно. — Ну, то было другое дело, сэр Джейме, Эйерис был безумен. Это были…смягчающие обстоятельства. — Как и здесь, — ответил Ланнистер, — не собираюсь об этом больше говорить, пока не увидимся с моим отцом.       Так они и ехали вдвоем, преимущественно в тишине; дни проходили в дороге на юг в объезд изгибов Белых гор. Они избегали поселений, делая исключение разве что для самых мелких., часто останавливаясь на одиночных фермах купить кусок хлеба или вяленого мяса и расплачиваясь гондорскими медяками, по которым нельзя было проследить происхождение из Западных земель.       Мысли Джейме вновь вернулись к брату, когда они проезжали Пеларгир, большой речной порт, который, казалось, был построен прямо на воде. Вместо улиц здесь были каналы, отведенные из Андуина; даже на расстоянии было видно, что они заполнены лодками. Это было то чудо, ради зрелища которого Тирион остановил бы их отряд.       «Быть может, однажды я побываю здесь вместе с ним», подумал старший брат, «когда все это закончится…когда он сможет меня простить и мы помиримся». Он отвернулся от города, направившись вместе с Марбрандом к каменному мосту через реку Сирит, катившуюся с гор.       После Пеларгира Джейме помрачнел. «Что если он больше не захочет со мной говорить. Что, если… Нет, уж лучше выбросить все из головы и ни о чем не думать». Его конь споткнулся и он почувствовал краткую вспышку боли в раненом плече. Хотя рана хорошо заживала, это было еще одно напоминание о том, как они с Тирионом предали друг друга.       А спустя ещё несколько дней, когда на горизонте показался Дол Амрот, Ланнистер обратился к Марбранду. — Сэр Аддам, боюсь, пришло время нам каждому идти своей дорогой. — Как? — спросил изумленный Марбранд. — Почему? — Земли между Дол Амротом и Зубцом мало населены. Если здесь караулит еще один отряд убийц, вы должны сообщить отцу, что мы, по крайней мере, добрались до Дол Амрота и находились вне досягаемости Наместника. Сейчас в городе уже должны быть вороны, возьмите это, пусть доставят моему отцу и напишите сами в подтверждение его подлинности.       С этими словами он достал собственноручно написанное письмо и запечатал его печатью со львом Ланнистеров. — Наверняка письма будет достаточно… — Я должен ехать один, сэр Аддам, только увидев меня, отец умерит гнев и если я не смогу закончить путь, а письмо до него не дойдет, вы должны остаться здесь и предотвратить разорение города.       Марбранд задумался. — Сэр Джейме… Не хочу показаться резким но, как бы так сказать… Некоторые рыцари оттачивают мастерство фехтования, некоторые — искусство фуражировки и выживания…. — Боитесь, что я умру с голоду? — рассмеялся Джейме над намеком. — Честно сказать, больше боюсь, что вы напьетесь стоячей воды, а потом умрете от обезвоживания, высирая собственные кишки, — серьезно ответил ему Марбранд. — Делайте, как я велел, сэр Марбранд, — закатил глаза Ланнистер, — обещаю, что стоячей воды пить не буду.       Спустя два дня, как Дол Амрот остался позади, Джейме уже начал жалеть о своем решении разделиться с Марбрандом. Если рыцарь каждую ночь окружал их стоянку множеством силков, то Джейме вдруг понял, что не умеет их вязать.А вот другой удар он получил, когда увидел заросли ягод на обочине дороги. Хотя они и выглядели аппетитными, он знал, что лучше их есть не стоит… Только вот коня своего привязал всего лишь в нескольких футах от них, а проснувшись — увидел его лежащим на земле и издающим тихие стонущие звуки. — Ну, просто замечательно, — выругался он, оглядывая животное. Оглядел он и дорогу, вокруг никого не было. Присев на минуту он решил, что подождет несколько часов, прежде чем его скакун оправится.       Но вместо этого жеребец только громко застонал и начал задыхаться. В ту самую минуту, когда Джейме был готов перерезать несчастному животному горло, он увидел приближающийся к ним небольшой конный отряд. Большая часть всадников носила чешуйчатые кольчуги и открытые шлемы с наличниками, обрамлявшими глаза. На их щитах был изображен белый конь на зеленом поле, а их предводитель был облачен в темно-красные лакированные доспехи, который легко сошел бы за принадлежащие гвардейцу Ланнистеров, если бы не покрывавшие их спиралевидные узоры. Они его заметили и замедлили движение. Их командир подъехал и спешился. — Приветствую, незнакомец, ты едешь из Дол Амрота? — спросил он — Да из той стороны особо-то и неоткуда больше, — торопливо ответил Джейме, все ещё боявшийся подосланных к нему убийц, — Почему спрашиваешь? — Лорды Западных земель попросили меня проехать вблизи города, выяснить, насколько правдивы некие…слухи, — ответил тот. — Готовятся ли в Дол-Амроте к войне? — Тот еще вопрос, чтобы задавать его первому встречному, — поднял брови Джейме, — как гондорец, даже и не знаю, могу ли… — А вы явно из Западных Земель, — прервал его предводитель отряда, указав на лошадь вестеросца. — Ни один конь в Средиземье не будет есть «конскую пагубу», ядовитые ягоды. Вот в вашей стране они ещё этого урока не усвоили.       Роханец подошел к тяжело храпящему животному. — Оклемается за день или два и больше таких глупостей делать не будет. Но остается вопрос, почему вы мне солгали, — обернулся он к Джейме.       «Или они действительно здесь по приказу отца, или, скорее всего, убьют меня», подумал Джейме, «да все равно, уж лучше просто сыграть в открытую». — Я Джейме Ланнистер, — вдруг сказал он. — Судя по всему, чтобы подтолкнуть наши народы к войне распространены слухи о моей смерти, но, как видите, я жив и со мной все в порядке, — указал он на себя.       Собеседник хмыкнул. — Один на обочине дороги с больным конем это едва ли «в порядке». Я Эомер, принц Рохана, ко мне обратились, чтобы выяснить, готовится ли Гондор к войне с вашим народом. Не уверен, что вы сумеете предъявить нечно, удостоверяющее вашу личность, — закончил он, поглядев на лохмотья Джейме и его грязные руки. — Принц Эомер Роханский? — с сомнением в голосе переспросил он. — Мне известно это имя, но что-то вы далеко забрались от дома? — У меня десять человек, которые подтвердят, что я это я, — нервно сказал Эомер, — а что есть у вас.       Задумавшись на мгновение, Джейме с радостью извлек Светлый Рев из ножен — несколько всадников даже навели на него копья. — Это, по-вашему, меч простого селянина? — спросил Ланнистер.       Игра солнечного света на клинке красноречиво демонстрировала узоры валирийской стали. — И правда, впечатляющий клинок, — бросил взгляд на него Эомер, — но я никогда не видел меча Джейме Ланнистера. Есть у вас что-то еще?       «Стоило заготовить еще одно письмо с печатью», раздраженно подумал Ланнистер и спросил: — Знаком ли вам мой отец? — Да, я встречал Тайвина Ланнистера, — ответил Эомер, — Каков он из себя? — Скажем так, человек без чувства юмора, который старается изо всех сил произвести впечатление при первой же встрече. Коль скоро вы принц, я догадываюсь, что он наверняка втянул вас в какую-то схему, связанную с династическим браком или наследованием в ваших краях. Что, непохоже?       Его самодовольная улыбка выбила роханца из колеи; какое-то время он просто хранил молчание. — Полагаю, вам по меньшей мере доводилось при каких-то обстоятельствах пересекаться с лордом Тайвином… И выглядите вы как Ланнистер. Мы сопроводим вас назад и разберемся, действительно ли вы настоящий сэр Джейме. Жестом он приказал одному из своих людей привести сменного коня. — Могу вам дать одного из своих скакунов, снимите седло с вашего и поезжайте с нами.       Так он и поступил, и всадники пустились в путь, в гораздо более быстром темпе, нежели путешествовал до этого Ланнистер. Никогда ещё он не ездил на столь выносливом боевом коне и был совершенно восхищен тем, что они несли облаченных в броню воинов словно невесомых. Джейме и сам был умелым наездником, но его спутники, казалось, были рождены в седле. В то время как он ожидал достигнуть Золотого Зуба по меньшей мере за пять дней, отряд доскакал всего за три.       Вот уже второй раз за год на Золотом Зубце собиралась армия — от двадцати пяти до тридцати тысяч человек. «Уверен как ни в чем другом: лорда Леффорда достало содержать эту ораву на постое», подумал Джейме. Эомер высоко поднял свой штандарт, белый конь гарцевал на ветру в такт движению отряда. «Это уже не нужно», решил наследник Утеса и снял капюшон. Его волосы были грязными, лицо украшала многодневная щетина — но все равно, когда он ехал через лагерь, вокруг раздавался возбужденный шепот и люди сновали взад-вперед.       «Они знают, что я вернулся. Знают, что мы не воюем с Гондором».       Наконец-то они добрались до Зубца, его огромные ворота распахнулись настежь и в них встречал их сам Старый Лев, облаченный в свою червленую броню с наплечниками в виде ревущих золотых львов. Ветер, наполнявший роханский штандарт, волнами вздымал длинный багровый плащ за его плечами. Должно быть, он должен был производить впечатление, но никогда ещё он не казался Джейме таким маленьким.       Сын спешился и подошел к отцу, который подался вперед и заключил его в объятья, впервые на его памяти. Вдруг, как будто осознав, что он делает, Тайвин разорвал хватку и откашлялся. — Рад видеть тебя живым и невредимым, Джейме. Я получил твое письмо, но в эти непростые времена верить можно только глазам своим. — Лорд Тайвин, — возвестил Эомер, — я вернул вам вашего сына, война предотвращена. Давайте же сейчас обсудим ваше предложение со всей серьезностью. — Поставьте коней в стойла, встретимся в надвратной башне, — согласился с ним Тайвин и обратился к Джейме. — Тебе тоже нужно присутствовать, умойся и переоденься в подобающую одежду.       Примерно полчаса спустя трое мужчин собрались в условленном месте, которое заблаговременно покинули все посторонние, оставя их одних. На столе была расстелена карта; по количеству приготовленных стульев Джейме понял, что здесь его отец проводит военные советы. Он и Эомер заняли места по бокам Старого Льва. — Полагаю, что в свете неоднократных покушений на твою жизнь, возмездие Мордору оправдано, — начал Тайвин, — единственный вопрос в том, как мы его свершим и каков будет предел обрушившейся на них каре…       Он указал на Умбар. — Город корсаров это самая уязвимая цель, хотя я бы с превеликим удовольствием показал бы и этому «Повелителю Минас-Моргула» что бывает с теми, кто держит меня за дурака. — Ваша милость, — замялся Эомер, словно не будучи уверен в том, что бы сказать, — Мордор не боится ответных ударов… Я убил множество орков, но все равно их вожди меня не боятся. Я на корню уничтожал их поганые гнезда, но они только продолжают строить еще. Вы хотите наказать Саурона будто заблудшее дитя, но нельзя просто так взять и пройти в Мордор, — показал он на Моргульскую долину. — Они пытались убить моего старшего сына и околдовали младшего! — огрызнулся Старый Лев. — Если я позволю подобное, то все великие дома, все народы мира узнают, что нынче лев не ревет, а едва мяучит… Я не позволю Дому Ланнистеров погрузиться в ту пучину неуважения, где он побывал по милости моего отца, и мне плевать что придется для этого вырезать тысячи, если не десятки тысяч! В «Рейнах из Кастамере» всегда можно обновить строки, — добавил он после того, как медленно перевел дух.       Роханец вздохнул. — Лорд Тайвин, вы пытаетесь внушить страх существу, из него рожденному. Саурон не боится ни единого живого существа, будь то человек, эльф или гном. И даже такой как вы, строивший на этом репутацию семьи, устрашить его не сможете. — Ну это мы посмотрим, — проворчал хозяин Утеса, пристально посмотрев на принца. И обратился к сыну: — Что стало с Тирионом? Магия магией, но он должен ответить за свое предательство. — Отец, он был околдован, — воскликнул Джейме, — ты не можешь карать его за то, что он оказался всего лишь человеком перед лицом темных сил. — Видел и я колдовство, — ответил ему отец, — чувствовал как его скверна касается моего разума, и вот я здесь перед вами, невредимый. Почему то же самое не может сказать Тирион? — В любом случае, сейчас он уже сбежал, — раздраженно ответил наследник, — я договорился с волшебником Гэндальфом Серым о его защите. — С волшебником? — рыкнул Тайвин. — Джейме, колдуны не лучше самого Саурона, я подозреваю, что они и вовсе могут быть в союзе с ним. Без сомнения, он сотворил что-то и с твоим разумом, — с отвращением посмотрел он на сына. — Лорд Тайвин, — начал Эомер, — что бы ни говорилось о Сарумане, Гэндальф Серый всегда был преданным другом народу Рохана.       Хранитель Западных земель закатил глаза. — Однажды вы оба перерастете эту юношескую наивность. Что ж, оставим Тириона, пусть пропивает свои дни в каком-нибудь богами забытом углу земли, да ещё и всех колдунов с собой забирает.       Успокоившись, он обратился к Эомеру. — Теперь я верю, что у вас была некая договоренность с Киваном. Какая же, по-вашему, стратегия будет наилучшей, для того, чтобы установить регентство при вашем дяде?       Роханец изучил карту. — Большинство орков и варгов вторгается в наши земли с запада, пересекая Изенские броды, некоторые спускаются с Мглистых гор, а иногда из Дунланда отребье рода человеческого приходит составить им компанию, — он задумался на мгновение и продолжил, — если бы вы могли выслать несколько тысяч человек удержать переправу до тех пор, пока я и мой кузен управимся с Гримой, верю, что народ Рохана будет в безопасности.       Тайвин одобрительно кивнул принцу. — Так вы не жаждете никакой прямой поддержки? — Подобный вопрос лучше уладить роханцам. Люди Гримы повинуются ему из-за посулов скорой награды. Полагаю, они бросят его, как только начнется настоящая борьба. — Я никогда не был столь оптимистичен в отношении какого-либо конфликта, — резко сказал Тайвин. — Обратитесь к лорду Леффорду, пусть он выдаст вам по меньшей мере несколько тысяч золотых драконов. Если большинство людей Гримы — наемные мечи, гораздо проще будет их перекупить, а не сражаться с ними.       И Старый Лев бросил краткий взгляд на карту: — Я прикажу лордам Бейнфорту, Вестерлингу и Марбранду собрать свои войска в Погибельной крепости и ожидать ворона от вас. Скажете мейстеру Эдораса, что Тайвин Ланнистер шлет свой привет, и он будет всецело сотрудничать. Ваш двоюродный брат Теодред поддержит этот план? — спросил он после паузы. — Если я посоветую, то да, — уверенно ответил Эомер. — Ему не хуже меня известно, что Грима заботится не о Рохане, а о том, чтобы набрать себе богатство, влияние…и женщин.       На последнем слове лицо его исказилось гримасой — Если все решено, то возвращайтесь на родину и начинайте приготовления, — ответствовал Тайвин.       Роханский принц поклонился и ушел, оставив отца и сына наедине. — Так в чем еще твой интерес в этом? — спросил Джейме. — Разве простая разведка вероятного противника это основание для подобного союза? — Принцесса Эовин Роханская — самая знатная незамужняя женщина брачного возраста во всем Средиземье, — побаловал Тайвин сына столь редкой для него улыбкой.       Джейме почувствовал, что внутри него все сжимается в комок. — Отец, а я, причем здесь я?       Теперь взгляд Старого Льва сделался почти хищным. — Ты ведь самый знатный неженатый мужчина, кто же еще.