Услышь мой рёв! История дома Ланнистер в Войне Кольца

      Эурон полюбил шепот палантира и огромные расстояния, которые тот позволял покрывать... это было само по себе сокровище, почти позволявшее утолить его жажду… почти. Долгое время он избегал других, иногда видел Наместника Гондора, пытающегося шпионить за силами Мордора, иногда человек в белом облачении появлялся в землях Изенгарда.       Но Око, это было нечто большее…Оно предлагало ему сокровища и власть, если он преклонит колени, быть может, в нужное время он так и сделает, но он придет к Темному Властителю на своих условиях.       «Я шторм», подумал он про себя.       Сыпал мелкий дождик. Капитан вытянул руки и пошел на бак. Однажды с корабля, имевшего несчастье оказаться слишком медленным, они захватили резную деревянную фигуру печальной женщины, что простерла руки в скорби. Эурону нравился вид этой статуи и он взял в привычку вкладывать в её руки палантир, чтобы в него смотреть. Сделал он так и теперь: сорвал с камня рогожу и наложил свои руки на деревянные ладони плачущей дамы.       В уши ударил шум, подобный водному потоку и он очутился в небесах над бухтой Белфаласа. – Вернулся, Вороний Глаз?       Грейджой взъярился, услышав голос Темного Властелина. При всем богатстве его сверхъестественного опыта, прямой такой контакт мог затмить разум. –Приди ко мне…       Снова его перенесло к башне Барад-Дура, зрачок огромного огненного глаза расширился и Темный Властитель сам вышел из него, словно из дверей – закованная в шипастые доспехи фигура не меньше восьми футов роста. – Мой повелитель, я готов ответить на ваше предложение, – выдавил из себя Эурон. – Правда?       Внезапно он почувствовал острую боль в черепе, пришлось бороться с собой, чтобы подавить желание закричать. – Моря! – выкрикнул он и боль стихла. А Темный Властелин посмотрел на него с любопытством. – Что насчет морей? – Если я служу тебе, то хочу себе моря! Хочу владеть и править морями отныне и навсегда, – сказал он более спокойно.       Саурон смеялся над его словами. – Эурон Грейджой, ты же капитан… Разве можно просто так подняться в порту на борт и сразу стать твоим первым помощником? – Дай мне возможность показать, на что я способен! – ответил он. – Показать, кем я в действительности являюсь.       Саурон, казалось, принял это во внимание. – И какую же возможность ты предлагаешь? – насмешливо спросил он. – Даруй мне Умбар и я сделаю тамошних людей орудием, достойным тебя, они станут Железорожденными. – Человеческий город не может быть отдан просто так, подобно орочьему. –Значит, я прошу развязать мне руки и благословить меня на его завоевание, – уверенно ответил пират. – Если я покорю Умбар с одним кораблем, я буду более достойным правителем, нежели сидящие там глупцы. – Как для тех, кто гордится своей западной кровью, они меня сильно разочаровали…Если ты сможешь привести их к покорности, то я даю тебе свое благословение. Иди.       Грейджой почувствовал, как его выбрасывает из палантира, он отлетел по палубе на несколько футов назад. Он оглядел немых, уставившихся на него в недоумении. Лицо его потеплело, взгляд изображал уверенность. – Курс на Умбар.       Конечно же он там уже побывал, но особо тогда не высовывался, просто стремился прочувствовать город. На этот раз он прибудет туда как завоеватель. Он улыбнулся, когда усилился ветер: кто знает, быть может, эта морось в конце концов превратится в бурю.       Они входили в бухту, ветер вовсю раздувал паруса с кракеном, широко развевался штандарт с вороньим глазом. Когда они приблизились, ветер стих и прекратился дождь, хотя над водой продолжали свой путь низкие облака причудливой формы. Грейджой увидел множество рыбацких лодок, с которых наблюдали за его проплывающей мимо галеей. Один из больших черных парусников, как он знал – рейдер корсаров, начал следовать за ним        «Это должно быть зрелище, пусть так и будет». – Крагорн! – крикнул он, – Приготовить «Укротитель Драконов»!       Услыхав свое имя, один из немых оживился, по команде кинулся к здоровенному сундуку на корме, достал оттуда большой рог и умостил его на баке.       Спустя какое-то время они наконец-то достигли причалов порта; оглянувшись, Эурон обнаружил, что его преследуют уже по меньшей мере четыре двухпалубных корабля.       «Не хотят, чтобы я сбежал», – весело подумал он.       Пират вскарабкался высоко на бушприт и оглядел собравшихся на берегу. Как он догадывался, многие из них были прибывшими воинами, но даже уставившиеся на него с любопытством грузчики сжимали в руках ломы, деревянные дубинки и все, что им под руку попалось. – Приветствую жителей Умбара, я Эурон Грейджой, по прозвищу Вороний Глаз, капитан галеи «Молчаливая»! – крикнул он. – Что ж, это ответ на мой первый вопрос, – произнес один из присутствующих, высокий блондин с царственным лицом и угловатыми скулами, – а вот и мой второй: зачем ты привел этот вымпел в мой город…говорят, он реет над кораблем налетчиков, грабящих без разбора что Гондор, что Харад. Над кораблем, что, якобы смеет нападать и на наших корсаров.       Злобный ропот послышался из толпы, а говоривший улыбнулся. – Хотя, конечно, если вы пришли сдаться и принять наказание, пожизненное рабство вам и вашей команде будет вполне приемлемо.       Теперь в толпе раздался смешок.       «Смех?! Сейчас заткнем!»       По мановению руки Крагорн затрубил в рог. И там, где воздух только что наполняло веселье, теперь воцарился громкий и зловещий басовитый рев адского рога. Ярко горели покрывавшие его поверхность руны, некоторые люди внизу на причале затыкали уши или падали на колени. А Эурон просто стоял, закрыв глаза и подставив лицо ветру.       Спустя мгновение после того как замолчал рог, Крагорн с пузырями ожогов на губах и сочащимися кровью татуировками упал на палубу и скатился в море, пар поднялся над его тонущим трупом. Грейджой ухмыльнулся, глядя на потрясенные лица толпы. – Меня прислал великий Саурон! Он счел ваших вождей негодными и назначил меня новым Капитаном Порта! – Какова нелепость! – вскричал блондин, – Я Капитан Порта, как и мой отец до меня. Знай, что ты говоришь с Фуинором, истинным хозяином гавани. – Ты такой же неудачник, как и твой отец, – издал ехидный смешок Эурон. Теперь Фуинор был взбешен. – Следи за своим языком или я тебе его отрежу! Если ты смеешь говорить от лица Темного Властителя, отчего же он не прислал одного из своих достопочтенных слуг, чтобы это подтвердить? – гневно спросил он. – Он перед вами, – развел руками Грейджой, – а если нужны доказательства, то почему бы не уладить это как полагается настоящим людям моря?       Фуинор обнажил меч. – Так спускайся и сразись со мной.       Эурон рассмеялся. – Уж конечно, «капитану», который настолько привык сидеть на берегу, мужской спор пристало решать одним единственным мечом.       Он замолчал – и, по кивкам головы и ругательствам, заметил, что завоевывает доверие собравшихся моряков. Фуинор тоже это видел, его гнев возрастал, но он подавил его и убрал меч в ножны. – Так что же ты предлагаешь, Грейджой? – Встретимся в открытом море, ты и все твои корабли и люди, против меня и моих, пусть Саурон явит свою милость в битве.       Черный нуменорец ухмыльнулся и скрестил руки. – Что ж, глупец, одна только моя семья может выставить семь больших парусников и сотни воинов. Сдайся сейчас, мое предложение жизни в обмен на рабство все еще в силе. – На закате я буду в бухте, – пожал плечами Эурон и вновь оглядел толпу, – скажите всем, пусть наблюдают сегодня ночью, пусть увидят волю Саурона.       Потом повернулся к своему экипажу и крикнул «Уходим!». – Пусть отплывает, – слышал он крик Фуинора за спиной, – но перекройте бухту, я заполучу его голову!       Эурон округлил глаза, он был бы рад избавиться от дурака. Было видно, что двухпалубные парусники движутся к выходу из бухты, перекрывая возможный путь к отступлению – но это мало беспокоило. Он оглядел более мелкие суда, что были в бухте, в основном рыбацкие лодки. И указал на пару суденышек, державшихся вместе. – Туда!       Экипаж выполнил команду и вскоре они поравнялись с двумя рыбацкими фелюгами. Было там шестеро мальчишек, по трое на каждом суденышке, вместе с ними был мужчина, судя по всему – их отец. – Эй, рыбак! – крикнул Эурон, привлекая к себе внимание. – Чего хошь? Мне тут улов вытащить надо, – прокричал в ответ мужчина.       Пинком ноги пират открыл сундук с награбленным, наружу посыпались монеты и несколько золотых чаш. – Как насчет того, чтобы заработать сегодня немного золотишка? – Чё покупаешь? – вытаращился рыбак.       Эурон погладил бороду. – Умбарцы используют смолу вечнозеленых растений чтобы смолить корпуса судов? – Да, есть такое, – кивнул рыбак, – но она дорогая, её сюда везут из Гондора или Руна. Чужеземец, если тебе нужен ремонт, у моего кузена тут есть небольшой сухой док… – Нет, это мне не надобно. Мне нужно, чтобы ты сходил в город на своих судах и привез мне несколько вещей. Я не только оплачу тебе затраченное время и стоимость товаров, но и позволю забрать из этого сундука столько, сколько удержат твои руки, когда ты вернешься. Договорились? – улыбнулся Грейджой.       Свиные глазки мужчины расширились, он неистово закивал головой. – Что тебе нужно?       Эурон вновь погладил бороду. – В первую очередь, сосновый деготь, привезешь столько бочек, сколько выдержит твое судно. Еще мне нужна сера, у лекарей и алхимиков найдется, потребуется, по меньшей мере, вот такой полный мешок, – отвязал он джутовый мешок от борта и кинул рыбаку, – И, наконец, невольничьи рынки тут есть?       Мужчина кивнул. – Понадобится мужик, у которого были дети, или девственница. Не жалей денег, чтобы купить то или другое, но убедись, что товар настоящий.       Эурон перебросил веревку, суда пришвартовались друг к другу. После того, как рыбак набрал достаточно золота, чтобы купить припасы, пират присел, откинулся назад и принялся насвистывать, наблюдая за проплывающими облаками.       Вскоре рыбак и его сыновья вернулись. Их суда низко сидели в воде от закупленного добра. В молчании наблюдал Эурон за их приближением, он разглядел у них на палубе бочки дегтя и связанного мужчину, как он понял – успевшего когда-то заделать детей. Вновь пришвартовали суда и рыбак торопливо запрыгнул на борт «Молчаливой», протягивая в руки Эурона мешок серы. – Здесь всё, теперь плати.       На мгновение Эурон подумывал сбросить его за борт и уйти, но потом посмотрел на детей. – Возьми свое золото, – добродушно сказал он, указывая на все еще открытый сундук, – только вот мой тебе совет, дружок…       Он приподнял повязку на глазу, обнажив свой почерневший глаз; мальчишки ахнули, а их отец слегка подался назад. – Купи себе судно побольше и начни учить ребят владеть мечом. А еще, возьми лишнюю горсть монет и оставь мне одну из своих лодок, – добавил Эурон после паузы.       Все ещё с отвисшей от изумления челюстью рыбак кивнул и пошел к сундуку.       Спустя короткое время, Эурон вместе с новым рабом стоял над бочками с дегтем на борту своего нового судна. Он буднично высыпал немного серы в каждую бочку и повернулся к рабу, старику с жидкой бородкой и жилистыми руками. – Как тебя звать? – спросил он. – Джанго, – кашляя, прохрипел раб, – Можно мне воды, хозяин?       Жестом Эурон подозвал одного из своих матросов принести чашу. Пока Джанго пил, пират погружал длинную палку в бочки, натужно смешивая смолу с серой. – Есть у тебя дети, Джанго, – вновь спросил раба пират. – Две дочери ещё живы, кивнул тот, – был сын, но уже умер… – Благородная это вещь, воспитание детей, она повышает ценность даже тех, кто на самом низу, как мы, – улыбнулся Эурон. – Добрые слова, хозяин, я…, – одним быстрым и текучим движением Грейджой достал нож и перерезал рабу горло. Пока тот бился в агонии, пират грубо схватил его за волосы и по очереди нагибал его брызжущую кровью шею над каждой бочкой, пока из раны не перестало течь, а раб не замер. – Видишь ли, Джанго, – обратился Эурон к трупу, вытирая руки об лохмотья мертвеца, – обычно это процесс, которому для нормального протекания требуются месяцы, а иногда и годы. К счастью в Асшае я изучил способ слегка его ускорить…       Своим людям он указал вернуться на борт «Молчаливой», оставить его одного на рыбацкой фелюге. Простер руки над бочками и начал вещать жутким утробным голосом. «Klaatu Barada Nikto!». Ветер слегка усилился и он зажмурил глаза с блаженной улыбкой. «Ignis! R'lyeh wgah'nagl fhtagn!». Внутри чувствовалось волнение, энергия, что неслась из головы и стекала вниз по пальцам. – Валар Моргулис…– закончил он шепотом. И бросил взгляд на свой труд: смесь в бочках стала гораздо более текучей, почти жидкой, она испускала слабое зеленое свечение.       Сумерки наступали быстро. Размениваться на речи перед экипажем Грейджой не стал; любому, кто зашел так далеко вместе с ним этого не требовалось. Солнце садилось, и он развернул корабль носом к берегу, откуда, как он знал, горожане будут наблюдать за зрелищем. Обрисованные лучами заходящего солнца, черные паруса «Молчаливой» будут выглядеть более впечатляюще.       Теперь были видны покидающие город корабли, четыре больших черных джонки. – Фуинор из Умбара, – хихикнул Эурон, ни к кому не обращаясь, – скажи своим богам, это я тебя прислал!       Несмотря на волнение перед боем, он был немного раздражен тем, что Фуинор не вывел все семь парусников, которыми будто бы владела его семья.       «Что ж, тем больше после него унаследую».       Матросу, сидевшему в рыбацкой фелюге у борта «Молчаливой» дали знак, и суденышко понесло в сторону приближающихся корсаров. Грейджой улыбался, глядя как зеленая смесь начала сочиться в воду.       «Фуинор!», гремел клич на выстроившихся для боя кораблях. – По крайней мере, судя по всему, он притащил много народу, – вздохнув, сказал Эурон. Он поднял с палубы свой лук, наложил стрелу и натянул тетиву. Хихикнул: «Огоньку не найдется?». Немой матрос приблизился с факелом в руке и зажег стрелу. Весь экипаж с ожиданием смотрел на своего капитана, тот же, казалось, растерялся, но потом усмехнулся: – Ну не могу же я умничать перед вами все время…       С этими словами он выпустил горящую стрелу в сторону приближающихся парусников, которые только что прошли мимо протекающей рыбацкой фелюги.       И над водами Умбара возник огромный шар зеленого пламени.